А если...

       «Пригодится, пригодится. Идиот! Пора уже понять, что твои желания имеют свойство воплощаться в жизнь самым подлейшим образом. Интересно, это только мне такая честь или всем Раканам так подфартило? Тьфу!!!»        Всё началось после встречи с Приддом.        Рене постоянно помнил о дуэли и потому всячески старался удержать Дика дома. Но по непонятным причинам, тот повадился ходить в «Право господина» чуть ли не ежедневно.        «Это что, такой паломнический тур – по местам оплёванной любви? Да вы мазохист, герцог».        И Рене ничего не оставалось, кроме как составлять ему компанию.        «Если этот олух нарвётся на Колиньяра, то неизвестно, чем это закончится. Если просто мордобоем – это ещё куда ни шло. А если дуэлью, да ещё семерной? Тогда его спас Алва. А сейчас? Будет ли он спасать его сейчас? Бережёного, как говорится, Бог бережёт».        Вот и сегодня они сидели в харчевне, Дикон вертел в руках стакан какого-то белого вина, а Рене с тоской думал о том, а не послать ли ему всё на х….       Единственное, чего он опасался, так этого того, что с его везением ВСЁ именно ТУДА и отправится. Единственным положительным моментом всего случившегося стало резкое сокращение общения между Ричардом и его кузеном.       «Господи, да когда же этот грёбаный Совет Меча. К чёрту Олларию – здравствуй, Вараста».        Голоса за спиной поначалу не привлекли никакого внимания, но то, как вытянулось лицо Окделла, заставило Рене обернуться.        «Твою ж мышь! Уберёг, называется, от дуэли».        Шумная компания в составе молодого Колиньяра и его дружков ввалилась в харчевню и сейчас выбирала место, где бы устроиться. И тут кто-то из компании увидел Дикона.        - Ба, это же Окделл, – худой парень едва ли не тыкал в Ричарда пальцем.        Этой фразы оказалось достаточно, чтобы вся компания обратила внимание на Ричарда и Рене.       - Что, – спросил красивый молодой человек в лиловом, – герцог Алва отправился выполнять свой долг перед короной, оставив вас в одиночестве?       - Ну, шпага Первого Маршала в первую очередь принадлежит Их Величествам, да пребудут они в здравии и благополучии, и лишь потом каким-то оруженосцам.        - Это не какой-то оруженосец, – нагло улыбнулся Эстебан. – Здесь целый Повелитель Скал. А вы, – Эстебан уставился на острые кончики ушей Рене, – и есть тот самый Леворукий, о котором в Олларии столько говорят?        Судя по всему, компания уже успела где-то «заправиться», и теперь молодые люди искали развлечения.        - Ренерт Райс, оруженосец Первого Маршала герцога Алвы. С кем имею честь?        Нет, Рене отлично знал, кто перед ним, но не много ли чести пацану?        - Эстебан Колиньяр, маркиз Сабве.       «То есть, говорить о том, что ты оруженосец цивильного коменданта, ты не собираешься. Ну-ну».        - Могу понять, почему Алва взял в оруженосцы Леворукого, но зачем ему Окделл? Разве что поразвлечься, когда совсем уж скучно станет, – хохотнул один из компании – парень с длинным носом.        Кажется, ребята окончательно решили напроситься на скандал. Пора было уходить. Рене поднялся:        - Господа, разрешите откланяться.        - Скажите, Окделл, а вы уже позируете для картины? – загородил путь Колиньяр. – Вы должны выйти не хуже Джастина.        «Ох ты, ёпт! Сейчас кулак прилетит!»        - Откуда такой интерес, маркиз? – оттесняя Ричард, встрял Рене. – Вы ревнуете или завидуете?       - Что? – не понял сразу Колиньяр.        - Всё зависит от того, кто вам больше нравится – герцог Окделл или герцог Алва. Сдаётся мне, что вы всё же выбрали Первого Маршала, значит – завидуете. Неужели, маркиз, вам так нравится быть снизу?        Кулак мгновенно вспыхнувшего Эстебана ринулся вперёд. Рене стремительно уклонился, перехватил запястье, резко крутанул, беря руку противника на болевой и укладывая Колиньяра, как говорится, «фейсом об тейбл».        - Ну, ну. Успокойтесь, маркиз. Вам ведь дорога ваша рука?        «Ну что, сволочь, думал, так просто будешь издеваться? Хрен тебе!»        Рене наклонился к самому уху Эстебана:        - Маркиз, вам так идёт эта поза, – Эстебан дёрнулся. – Сколько чувства, сколько огня. Хотите – составлю протекцию у Первого Маршала?        Рене явственно слышал, как красавчик скрежещет зубами. Он заставил Колиньяра выпрямиться, всё ещё заламывая ему руку (Волосы пришлось отпустить – Рене был ниже Колиньяра).        - Идёмте, Ричард.        Ушастик оттолкнул Эстебана и направился к выходу, сопровождаемый гробовым молчанием колиньяровской свиты.        - Дуэль! – голос Эстебана звенел от ярости. – Завтра, в Нохе, в шесть!        Рене сглотнул. В горле моментально сделалось сухо.        - Я буду вашим секундантом, – тут же встрял Ричард.        - Секунданты не дерутся! – почти выкрикнул Рене, развернулся и вышел из харчевни. Ричард поспешил за ним.        - Рене, Эстебан был лучшим в выпуске. Со шпагой он действительно хорош.        - Дикон, это ты меня подбадриваешь или пытаешься запугать? Черт возьми, я знаю, что он хорош! Знаю!!! Ладно, – Рене вздохнул, – пошли домой. И, пожалуйста, Ричард, помолчи.        «Так, первым делом – к Алве и всё, слышишь, ВСЁ ему рассказать. Он у нас Первый Маршал, он вообще главный герой, вот пусть он и думает, что со всем этим делать. Хватит! Доигрались! Дика спаси, Талиг спаси… Да пошли вы, уроды! Дура, ой, дура!!! Всё, хва-атит!»        Почти вбежав в особняк, Рене тут же ринулся к Хуану:        - Монсеньор…        - Соберано нет дома.       - А когда он вернётся?!        - Мне не известно.        «Ёперный балет!!! Грёбаный Ворон, где ж тебя носит, когда ты так нужен! Сволочь!!»        - Хуан, не могли бы вы сообщить мне, как только монсеньор вернётся. Я... мне нужно с ним поговорить. В любое время.        Рене вошел в свою комнату. Скинул колет и уселся на ковер, облокотившись спиной о кровать.        «Ну что, Ричарда от дуэли ты спас. Поздравляю, Шарик, ты балбес! Вот уж точно: хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах».