А если...

      - Не сейчас. Но потом – обязательно.       Робер смотрел на короля, а видел кровавое месиво, в которое превратилось тело цивильного коменданта, кошмарные, полные трупов, ямы на площади, раздавленные тела и фонтан с дешевым вином.       Что будет с Ричардом, когда он откажется подчиняться новому королю? Иноходец ни секунды не сомневался в выборе Окделла. Он помнил взгляд, которым Повелитель Скал ожег его у эшафота, он помнил обметанные лихорадкой губы и всё тот же, непреклонный взгляд. Что сделает Альдо? Глупый вопрос. Ты ведь знаешь ответ, Иноходец Эпинэ, знаешь, но боишься признаться самому себе, что твой бывший друг способен на такое. Ричарда казнят. Или просто отравят в тюрьме. И второе – вернее.       Выбор… А что выбирать? Значит, завтра в полдень, за часовней.       Покинув дом Робера, ушастый не спеша ( а куда спешить служителям Создателя) направился к аббатству святой Моники.       Отец Антоний… Священник, до последнего мгновения остававшийся рядом с кардиналом. Он вступился за умирающего старика, не позволив забрать его в тюрьму.       «Проклятье! Жаль, что Сильвестр умер. Редкостный негодяй, но как же его не хватает. И что теперь? Куда идти? К Придду? Нет. Для начала - в аббатство. Найти этого отца Антония. Если Дорак доверял ему свою жизнь, может он сможет хоть чем-нибудь помочь. Опять же, если уж напялил рясу, то лучше прятаться в доме господнем. Рискую? Конечно. А у меня есть выбор? Ха-ха. Кроме того, нужно заранее осмотреть место встречи с Робером. Ну что, шпионы – заговорщики, – понеслась!»       Кошаку пришлось сделать крюк, чтобы снова не идти через площадь. Даже от воспоминаний о случившемся била дрожь. Это были не первые трупы, которые Рене видел. Всё-таки, за его спиной были война в Варасте, фельпское сражение и Октавианская ночь. Но привыкнуть к смерти нельзя. Тем более - такой. В Октавианскую ночь люди хотя бы могли попытаться убежать. А здесь… Огромная мышеловка. И в основном женщины, старики, дети. Дети… Они гибли первыми, их затаптывали, они задыхались в этой кошмарной душегубке, не в силах даже закричать…       У выбранного маршрута оказалась одна странная особенность, а может, ноги сами принесли его сюда – улица Мимоз, особняк с воронами на воротах.       Рене замедлил шаг. Интересно, что там сейчас? В каноне дом был отдан герцогскому оруженосцу. Но сейчас Дикон гораздо ближе к Алве, во всех отношениях, чем когда он хозяйничал в его доме.       Любопытство боролось со страхом. Нет, Рене был далек от мысли, что в доме его ждут наёмники нового короля, но увидеть обглоданные мародерами стены было бы больно. И всё же любопытство пересилило.       Ушастик обошел особняк, свернул на боковую улицу, ещё немного прошел и нырнул в совершенно незаметную глазу расщелину между домами. Именно там была потайная калитка, о которой знали лишь те, кто жил в особняке, да и то не все.       Замок на кухонной двери поддался легко, даже долго ковырять его стилетом не пришлось. Первое, что бросалось в глаза, - чистота. Чистота и порядок. Кэналлийцы не бежали в спешке, они просто уходили, забрав из дома всё ценное, что можно было забрать. Ковры и вазы, дорогая посуда и драгоценные мелочи, и, конечно, лошади. А всё, что забрать не удалось, осталось и целости и сохранности дожидаться возвращения хозяина. Удивительным было и то, что дом, не смотря на отсутствие охраны, не подвергся разграблению. Похоже, имя владельца хранило его надёжнее любых замков и стражей.       «Ну, если откажут в аббатстве, то поселюсь здесь. Какая-никакая, а крыша над головой у меня будет».       Надолго оставаться в особняке Рене не стал. Дом навевал слишком много воспоминаний, а время неумолимо утекало. У зеленоглазого было достаточно дел в настоящем, не позволявшим ему предаваться воспоминаниям о прошлом.       Часовня, как и всё аббатство, встретило Рене тишиной. Одна из сестер – послушниц без вопросов провела приезжего монаха, желающего помолиться за души погибших в Доре.       Ушастый опустился на колени перед алтарем.       «Господи, если ты есть, то где ж тебя черти носят?! Почему ты не здесь?! Почему допустил?! Ушел и бросил! Гребитесь сами! Создатель хренов! Разве так можно!       Нужно успокоиться. Слышишь – нужно! Ты уже ничего не можешь исправить. Сейчас главное – Алва и Дик. Дик и Алва. Ты справишься. Справишься! Ты должен!»       Рене судорожно сжал кулаки.       «Нужно найти отца Антония».       - Я вижу, горе ваше искренне, брат мой, - тихий голос заставил вздрогнуть.       Рене выдохнул, поднялся с колен и повернулся к говорившему.       Невысокий, немолодой священник, благожелательное лицо и умные, очень умные глаза.       - Я - отец Антоний. А вы, должно быть, пришли к нам издалека, брат мой.       - Да, отец, - стараясь придать голосу максимум смирения, ответил Рене.       - В тяжелый час пришли вы к нам. Сестра Тереса сказала, что вы хотите помолиться за души погибших?       - Да, отец. А ещё, за душу друга, не так давно упокоившегося в стенах аббатства.       Конечно, покойный кардинал не был его другом, но он не был и врагом.       Ушастик решил не тянуть и сразу дать понять отцу Антонию, кто он и зачем явился. Времени играть в «кошки-мышки» у него нет.       - Сейчас самое время молиться. Этот город всё больше и больше погружается в пучину скверны, - тихий голос священника обладал удивительной силой. – А те, кто могут заступить дорогу этой страшной реке, увы, ограничены в своих действиях.       - Так может, стоит, расширить их возможности, святой отец? – поинтересовался Рене.       - Как вас зовут, брат мой? – голос священника не изменился ни на йоту.       - Брат Рене.       - Будьте осторожны, брат Рене, - священник подошел совсем близко, - для священника у вас слишком прямые плечи, а речь ваша больше подобает воину, нежели смиренному служителю Его.       Рене усмехнулся.       - Вы наблюдательны, отец Антоний. Я не монах, но мне больше некому довериться. Я знаю, что кардинал Сильвестр доверял вам свою жизнь. Значит, рискну и я. – Ушастик слегка сдвинул капюшон, давай священнику возможность увидеть зелёные кошачьи глаза и золотистые волосы.       - Позвольте пригласить вас в парк аббатства, брат мой. – Если отец Антоний и был удивлен, то виду не подал. - Природа – вот истинный храм Создателя. А мы, ничтожные, лишь тщимся копировать её.       Рене проследовал за священником через боковую дверь. Парк аббатства был большой, листва уже почти облетела, и вид голых веток навевал тоску.       - Отец Антоний, это правда, что кардинал умер? – первым нарушил молчание Рене.       - Увы.       - Как это случилось? Ведь он же пережил приступ? И как он оказался в аббатстве?       - Это я предложил Агнию перевезти кардинала сюда, дабы не искушать судьбу.       Рене хмыкнул       - Да уж, судьба так легко поддается искушениям, особенно если у неё рыжие волосы.       - Человек слаб, - по губам священника скользнула лёгкая улыбка, говорящая, что он полностью разделяет мнение «брата Рене». – К тому же сёстры аббатства весьма сведущи в лечении. Его Высокопреосвященство уже начал поправляться, но тут случилась новая беда.       - Это не беда, отец, это катастрофа.       - Сердце кардинала не выдержало.       - Я… Вы покажете мне, где его похоронили? Он был… великим человеком. Я хочу отдать ему последнюю дань памяти.       - Я подумал, что вы пожелаете этого. Мы как раз направляемся к его могиле. Мы не рискнули как-то обозначить место его упокоения, ибо боялись осквернения могилы.       Рене тяжело вздохнул. Разумное решение, если учесть, что этот ублюдок Альдо сделал со склепом Франциска.       - Вот здесь.       Одинокий розовый куст у стены обозначал место последнего упокоения кардинала Талига Квентина Дорака.       «Простите меня, Ваше Высокопреосвященство. Наши с вами взгляды на герцога Алву разнятся, но я сделаю всё, чтобы его освободить. Обещаю».       - Отец Антоний, - Рене решительно повернулся к священнику – мне нужна ваша помощь. Я могу на вас рассчитывать?       До полудня оставалось ещё минут десять, когда Иноходец вошел в аббатство. Труднее всего оказалось отделаться от охраны, которую бдительный Карваль приставил к своему обожаемому герцогу. Сец-Ариж тоже ворчал что-то недовольное и порывался присоединиться к Эпинэ. Пришлось отдать прямой приказ – ждать возвращения герцога у ворот аббатства.       За воротами его встретил тот самый священник, который ухаживал за умирающим Дораком, отец Антоний, и проводил Повелителя Молний к небольшой скамейке, уютно расположившейся за часовней. Вокруг скамьи пышно росли какие-то кусты. Даже сейчас голые ветки неплохо скрывали находившихся в этом месте от любопытных глаз, а уж когда здесь зеленела листва, то и подавно ничего не было видно.       Пока Робер осматривался, священник исчез. На мгновение в голове Иноходца мелькнула мысль о засаде, но герцог прогнал эту мысль. Что даст его смерть ушастому? Ничего.       Ветки предупредительно закачались и из-за куста вынырнул Рене. Он был всё в той же монашеской рясе, но без капюшона. Робер облегченно вздохнул. Похоже, паранойя Карваля заразительна.       - Здесь продается славянский шкаф?* – заговорщицким тоном произнёс ушастик.       - Что? – растерялся Робер.       - Простите, герцог, - Рене широко улыбнулся, – не обращайте внимания. Это… Это из другой жизни. А нам бы в этой разобраться. Добрый день.       Отец Антоний согласился помочь. А главное – он дал Рене приют. Конечно, ушастый мог оставаться и в бедной гостинице у городских ворот, а мог перебраться и в особняк Алвы, но всё же монаху сподручнее жить в аббатстве – вопросов меньше.       До встречи с Робером, ушастый успел отстоять утреннюю службу ( не выходить же из образа). Монотонный голос, читавший слова молитвы, не только не мешал думать о своем, но даже каким-то странным образом мобилизовал.       «Придёт ли Робер? Если «да» - хорошо. А если – нет? А если «нет» - тоже не плохо. К Альдо он не побежит, это точно. И спасать Алву с Диком тоже будет. Ну а с белоштанным королёнышем пусть уж потом Ворон сам разбирается. Нужно выяснить, что там с Айрис и подумать, как её спасти. Как, как? Читайте Маркса, то есть Камшу, – нужно предложить Роберу жениться на девице Окделл и вывезти её в Надор. Вариант.       А ещё в Олларии, тьфу ты, блин, Ракане вот-вот появится милейший граф Ченизу. Надо бы помолиться, чтобы в отношении славного потомка Валмонов канон не изменился. Марсель мне здесь очень пригодится.       Ну и, конечно же, Придд. Но сначала Эпинэ. Бег твой назван иноходью, значит: по-другому, то есть - не как все.** Ну- ну, посмотрим, как вы бегаете без седла и узды, герцог.       Прямо какой-то шпионский триллер с элементами боевика закручивается».       И вот теперь, глядя на серьезное лицо Робера, ушастик не смог удержаться от известной фразы, уж больно хорошо она шла к ситуации.       - Приветствую вас, сударь. Можете называть меня Робером.       - Любезность за любезность – называйте меня Рене. И позвольте мне задать вам вопросы. А уж потом я отвечу на ваши. Присядем?       - Да, да, конечно.       - Робер, вы были в Багерлее?       - Да. И я, и кардинал Левий.       - Чудно. Значит, Алву уже перевели из той душегубки, в которой он сидел?       - Вы знали? – с горькой усмешкой переспросил Эпинэ. – Хотя… Конечно, вы знали.       - Я много чего знаю, герцог. В каком-то смысле это облегчает мою судьбу, а в каком-то делает её труднее. Но сейчас не об этом. Что с узниками?       Робер рассказал о визите в тюрьму и его последствиях, а так же о том, что Морен погиб под обломками рухнувшей галереи.       - Ызаргу и смерть ызаржья, - жестко прокомментировал услышанное Рене. – А что в отношении пленников планирует господин Альдо?       - Их будут судить.       - Обоих? – удивился Рене.       - Да. Он сообщил мне об этом вчера.       «Забавненько. И что же это будет за Суд Эориев, если на скамье подсудимых двое из четырех? Значит, никаких гальтарских дребеденей».       - Я так понимаю, Робер, это будет обычный суд?       - Да.       - Угу, угу. Ну, Алву-то, понятно, за что судят. А Дика?       - Королю нужен послушный Повелитель Скал. Если… - слова давались Роберу с трудом. – Если Ричард не принесет клятву верности, его обвинят в государственной измене, герб разобьют, а титул передадут Тристрамам.       - О как! – Рене хлопнул себя по коленям. – Ну да, ну да, мы же – Ракан! Ага, ага. А почему Тристрамам-то?       Робер уже собирался объяснить почему, но ушастик сам ответил на свой вопрос.       - Ах, да, они же кровные вассалы Окделлов. Хотя, там ведь ещё и эти, как их…       - Рокслеи, - подсказал Робер.       - Во! Они самые! Так почему не они?       - Джеймс на такое не пойдет, - твердо заявил Иноходец.       - Честный, значит? Это хорошо, если честный.       Леворукий замолчал, обдумывая что-то свое и нервно постукивая кончиками пальцев обеих рук друг о друга.       - А для укрепления прав Трастрамов на титул, - продолжил Робер, - Альдо решил выдать Айрис замуж за Мартина Тристрама, виконта Таура.       - Замуж?! – Рене всем корпусом повернулся к Роберу. Движение было таким резким, что Иноходец даже качнулся назад от неожиданности. – Замуж за этого… прихвостня?! Вот ведь урод тряпошный!       Несколько минут ушастый сидел, опустив голову, плотно сжав губы и глядя себе под ноги. Потом вдруг выпрямился и, снова повернувшись к Роберу, улыбнулся.       - А знаете, герцог, это даже очень неплохо. Невесту перед свадьбой следует отправить домой, не так ли? Значит, Айрис повезут в Надор. Было бы хорошо, чтобы туда её сопровождали ваши люди. А заодно, они могли бы передать весточку графу Савиньяку. От Надора до Каданы – рукой подать.       - Я думал о возможности известить графа Лионеля. Но мои люди… Видите ли … - Робер замялся, не зная, как сообщить Рене о том, что его люди не доверяют северянам. Большинство из них мечтает лишь о Великой Эпинэ и им нет дела до судьбы Талига.       Но ушастик снова подтвердил тот факт, что если он и не сам Леворукий, то его сын – точно.       - Великая Эпинэ, не так ли?       Герцог лишь устало кивнул.       - И господин Карваль – самый ярый поборник этой идеи?       Робер вздохнул и кивнул ещё раз.       - Знаете, вся эта ваша идея у меня вызывает лишь одну ассоциацию – веник.       - Веник? – округлили глаза Эпинэ. Он ожидал чего угодно, но не точно не этого.       - Да. Знаете, есть такая избитая притча о венике. Не слыхали?       - Нет.       - Было у отца три… Ну, в нашем случае, четыре сына… - начал Рене…       - Вот как-то так, герцог, - закончил свой рассказ ушастик. – Я, конечно, не граф Рафиано, но, думаю, смысл вам понятен. Ваша Великая Эпинэ умрет не родившись.       - Меня убеждать в этом нет нужды. Но это ничего не меняет.       - Это точно. Тогда разыщите Реджинальда Ларака, кузена Ричарда. Он служил в казначействе. Поговорите с ним. Возможно, он сможет нам помочь.       - Хорошо. Я поищу его.       - Простите, Робер, у меня к вам будет личная просьба.       - Я к вашим услугам, Рене.       - Не могли бы ваши люди поинтересоваться судьбой семьи ювелира Вердье. Он жил на Золотой улице. Я бы и сам мог это сделать, но… Монах разыскивающий ювелира… Это может вызвать ненужные разговоры. И ещё. Если они в городе – возьмите их под свою опеку. Дочь ювелира – очень красивая девушка. А у нынешнего короля весьма необычный способ оплачивать услуги наемников.       Иноходец сжал правую руку в кулак, затем шумно выдохнул, разжав руку.       - Я сделаю всё возможное.       - Благодарю, - снова улыбнулся ушастик. - Но вернемся к делам нашим скорбным, - Рене снова почему-то усмехнулся. – Вы ведь уже вскрыли могилу Франциска?       - Д-да, - слегка запнувшись, ответил Робер.       - И что вы там нашли?       - Шкатулку со свадебным ожерельем Октавии.       - А можно поподробнее.       Чем больше Эпинэ рассказывал, тем шире становилась улыбка Рене.       «Так значит, Придд вскрыл шкатулку сам. Письма забрал, а колье подбросил. Какой прыткий малый».       - Понятно, понятно. А скажите мне ещё что, герцог. Не было ли в последнее время во дворце чего-нибудь необычного?       - Н-нет, - неуверенно начал Робер. – Нет, ничего такого.       - А не такого? Подумайте.       - Нет.       «Всё чудернее и чудернее, как говаривала Алиса».***       - Понятно. Ну, - Рене снова хлопнул себя по коленям, - думаю, у меня к вам больше вопросов нет. Пока. Если хотите что-то спросить – я к вашим услугам.       - Ходили слухи о том, что на севере… - начал Робер.       - Ах да, - перебил его ушастик, - на севере дриксенский флот разгромлен эскадрой Альмейды. А фок Варзов совсем неплохо справляется с проблемами на суше. Да, это займет талигойскую армию на некоторое время, но не надолго, поверьте мне.       - Верю, - вздохнул Робер.       - Но пленников нам придётся спасать своими силами.       - Понимаю.       - Ещё вопросы.       - Пожалуй – нет.       - В таком случае, герцог Эпинэ, я бы хотел договориться о будущей встрече. Я не смогу прийти к вам, это вызовет нездоровый интерес у ваших людей. Может быть, вы ко мне?       - Эсператист посещающий олларианское аббатство. Вы думаете, это не вызовет интереса.       - Вызовет, обязательно вызовет. Но у вас есть оправдание. Ваша кузина время от времени посещает это аббатство. Вот вы и интересуетесь вопросами безопасности. К тому же, большинство дам в окружении королевы исповедуют олларианство и тоже ходят сюда. Кстати, отец Антоний читал проповеди в присутствии Её Величества. И он интересуется здоровьем королевы и её самочувствием. Думаю, для ещё одного визита этого хватит, а там посмотрим.       «Проклятье, чувствую себя резидентом иностранной разведки, раздающим указания. Осталось только выпить с Альдо за нашу победу**** – и всё, первый талигойский блокбастер готов».       Распрощавшись с Робером, ушастик задумался.       «Что делать с Приддом? То, что Валентин похитил оба завещания – это хорошо. Вопрос только – откуда он о них узнал. Но если быть до конца откровенным, то эта семейка в своих глубинах хранила столько тайн и знаний, что новоиспеченный Повелитель Волн мог если и не знать, то догадываться о существовании подобных документов. А также о месте, где они могут быть.       То, что в каноне Окделл оказался шустрее и первым прихватил шкатулку – лишь вопрос авторской фантазии. А в этой реальности место отсутствующего Ричарда занял Валентин. Это обнадеживало.       Но почему не появился Суза-Муза? Хотя, его школярские выходки хороши только для романа. А в реальной жизни за такое мальчишество можно запросто заплатить головой. Все эти записи в книгах и перчатки в супе – дурость чистой воды. Если Придд решил спасти Алву, то по мелочам он разменивать не будет.       Значит, нужно идти к Повелителю Волн.       М-да. Штирлиц знал адрес наверняка. Но Наверняк его не знал».