А если...

       «Как же ж, блин, вовремя-то, а?»        - Рад знакомству, господа.        - Не знал, что Ворон взял ещё одного оруженосца, – заметил Наль, как-то подозрительно оглядывая Рене.        - О-о, это совершенно невероятная история… – воодушевлённо начал Ричард.        Опасность миновала, а адреналин всё ещё бродил в крови, требуя выхода.        - Думаю, нам не стоит здесь задерживаться, – встрял Рене.        - Вы правы, – поддержал его Мариус. – Идёмте, господа.        По дороге, естественно, обсуждали случившееся и пришли к выводу, что это были обычные ночные грабители. Особо в разговоре Рене не участвовал, следя лишь за тем, чтобы Дик не проболтался о том, кем Рене является на самом деле.       Нет, Ренерт прекрасно понимал, что до бесконечности скрывать свою сущность он не сможет, но предпочёл бы, чтобы знакомство с этой сущностью произошло у Наля заочно, так сказать, без присутствия оригинала.        К тому же, самому Рене тоже было о чем подумать. А именно – почему не было выстрела. Ладно, когда началась драка – стрелять было действительно опасно. В мешанине рук, ног и голов можно было попасть не в того. Но что мешало стрелку открыть огонь раньше?       Рене ещё раз воспроизвёл в памяти то, как бандиты, выстроившись полукольцом, приближались к своим жертвам. Двое против пяти. Почему он не стрелял? Ведь мог же. Уложи неизвестный (ага, ага – неизвестный, как же. И ведь не скажешь Ворону: «Господин герцог, а я всё знаю») не двух, но, хотя бы, одного – и этой драки вообще могло не быть. Чего же он ждал?       То, что охраняли Ричарда, сомнений не вызывало. Как не вызывало сомнений и то, что стрелок однозначно рассмотрел, кто идёт рядом с Ричардом.       «А не в этом ли всё дело? Может, Ворон решил посмотреть, на что я способен?»       Мысль была вполне здравой. Но зачем подвергать такому испытанию? Хотя… Это вполне в духе Рокэ. Сама мысль о том, что ему пришлось рисковать жизнью ради забавы Первого Маршала, взбесила Рене.       «Значит, теперь я ваша игрушка?! Ах ты, птица Говорун! Что, ум и сообразительность в голову ударили?! Скучно? Хочешь развлечений?! Их есть у меня! Будут тебе развлечения! Хоть жопой жуй, сволочь!»        Где-то на полпути они расстались с Налем и его другом. Однако идти в молчании Ричард явно не был настроен.        - Почему ты не дрался шпагой?        - Потому что я не умею. Ты видел, как я владею шпагой. Меня прикончили бы через минуту.        - Но драка – это … Это… – Ричард отчаянно не желал обидеть Рене, назвав того «простолюдином». Сама мысль о том, что сын Леворукого может быть простолюдином, была дикой.        - Это высокое искусство кулачного боя, Ричард. И с обычной дракой не имеет ничего общего.        - А здорово ты его ногой! – восхищенно произнёс Дик.        Мальчишка. Ему самому такой удар и не снился. И пусть он считал это всего лишь дракой, недостойной дворянина, но не восхищаться не мог.        - Угу, здорово, – буркнул Рене. Азарт боя прошёл, мысли о стрелке отошли на второй план, и перед глазами стали всё четче прорисовываться детали сражения.       Привычка анализировать бой, привитая отчимом, сейчас сыграла с Рене злую шутку.       В мозгу полыхнула мысль «Я УБИЛ!» И плевать, что это была самооборона и нападавших было пятеро, но… Я УБИЛ!.. И даже не одного, а двоих. Да, да! Тот неудавшийся удар ногой… Скорее всего, шпора вскрыла бандиту горло. Рене болезненно оглянулся, пытаясь увидеть свою шпору.       В темноте ничего не было видно, но воображение быстро дорисовало всё недостающее и даже больше. Желудок рванул к горлу, и Рене шарахнулся к ближайшим кустам. Его выворачивало. Похоже, вышел не только вчерашний обед и завтрак, но даже позавчерашний ужин.        - Что с тобой? – поинтересовался Дик, когда Рене, худо-бедно приведя себя в порядок, вернулся к нему.        - Я… Я… Убил их, – Рене ощутимо трясло.        Такая постановка вопроса не вызвала у Окделла понимания. И дело было не в его черствости. Просто в этом мире, в это время смерть не была чем-то из ряда вон выходящим. Люди умирали от болезней, с которыми в мире Рене уже научились бороться, умирали в драках, так как практически все они велись с помощью ножей и кастетов, умирали на дуэлях и в частых войнах. Смерть была нормальной реальностью этого мира. А если учесть, что сам Дик шесть лет назад потерял отца, погибшего на дуэли, то его непонимание становилось понятным.        - Забудь, – бросил Рене. – Собакам собачья смерть – как всегда, когда Рене охватывали страх или отчаяние, чтобы заглушить их, он начинал разжигать в себе злость. – Ещё и засаду устроили, сволочи. Думали, так просто тебя получат…Ой! – увлёкшись, Рене явно сболтнул лишнее.        - Меня? Ты думаешь, они устроили засаду на меня?       - А на кого ж ещё, – отступать было поздно. Рене искренне считал, что к такому разговору Дик ещё не готов. Но в том, что этот разговор всё-таки начался, винить можно только себя любимого.        - Но мы были вдвоем! А вдруг…        - Ага, как же. О моём существовании знают только те, кто живут в доме Алвы. А вот о тебе знает вся столица. Да и какой смысл посылать бандитов, чтобы убить Леворукого? Глупо. Вот толпа монахов со святой водой и эсперой наперевес – это да. Нет, им нужен был ты.        - Зачем?        - Затем, что ты Окделл, последний Повелитель Скал. И кому-то ты сильно мешаешь. Не знаю, кому, но готов заложить свою жизнь, что это НЕ Ворон.        - Если бы они убили меня, титул перешёл бы к кузену. И вообще, я мог возвращаться с ним.        - Не думаю, что присутствие твоего кузена их остановило бы. Просто было бы два трупа. Прости, Дик, мне честно не хотелось начинать этот разговор вот так, но, похоже, кто-то решил иначе. Знаешь, сейчас я вряд ли смогу тебе всё толком объяснить. Давай завтра, на свежую, так сказать, голову. Поверь, нам есть о чем поговорить.