Love Me Like You Do

К сожалению, даже к третьему дню после столь «приятного» знакомства, мы не получили ответ от Луиса. Каждый день был так похож на предыдущий, отчего я начала путаться, стала растерянной. Крис утверждал, что все хорошо, что Луис уже связывался с его отцом. Однако мне не стало легче, зная, как его родители меня любят. Они никогда не были рады мне, но и не были против. С самого начала наших отношений с Крисом, его родители держались подальше от нас, а моя мама лишь принимала мой выбор, покорно соглашаясь. Именно за эту свободу, давшую мне понять многое, я готова построить ей памятник. Я не раз замечала, каким взглядом она смотрит на меня. Ее глаза будто говорили мне, что это не то место, не то время, не то событие, которое должно происходить со мной. По телу бежали мурашки, когда она упоминала свои годы вместе с отцом. Согласовав все с мамой, было принято решение не говорить о нем, для того, чтобы не ранить друг друга. Даже во время ссор эта тема была святой, и мы не смели ее касаться. Воспоминания о нем были слишком светлыми и теплыми, чтобы рушить их такими отвратительными способами. За ту неделю, я почти перестала спать. Маме становилось хуже, а я не могла понять, в чем дело. Мы несколько раз вызывали врачей, ездили в больницу, но никаких отклонений не было. Врачи продолжали твердить свой, как мне тогда казалось, любимый диагноз. Единственное, что радовало, — присутствие Криса в такой непонятной ситуации. Я все больше убеждалась, что это именно тот мужчина, который мне нужен. Уверенный, сильный, способный успокоить свою женщину в самый ужасный момент жизни. Я, честно говоря, не знала, как я его отблагодарить, а он все твердил: «Ты мое самое большое сокровище, принцесса.» И вот уже был шестой день затишья. Я сидела на паре, когда мой телефон неожиданно завибрировал. Чисто на автомате я схватила его, надеясь на звонок или SMS от Луиса, но когда мне везло? «Я сегодня заеду к вам. С мамой все хорошо? Твой принц, » — Крис. Лет пять назад он назвал меня своей принцессой, я в шутку прозвала его принцем. Такая нелепая ситуация, но мне было так приятно на душе. Я слегла улыбнулась, поскольку все эти дни он был действительно занят, поэтому встречались мы редко. По несколько часов в сутки, если не меньше. «Конечно, буду ждать тебя к шести. С мамой не так все плохо, сегодня она снова поедет к своему врачу. От Луиса нет известий? Твоя принцесса, » — набрав в легкие как можно больше воздуха, я продолжила слушать лекцию. Хотя в голове крутились совсем иные мысли, я старалась погрузиться в экономику. Тогда я думала, что это самое сложное задание на день. «Он обещал позвонить сегодня вечером. Уверен, что он согласится. Удачной учебы.» Мне бы ту твою уверенность, Крис. Я так хотела верить его словам, что поверила в них. Банально, не так ли? Весь день я не была похожа на себя. У меня было странное желание обнять маму, прижаться к ней, как к спасительному кругу и не отпускать в любой ситуации. С такими мыслями я покинула учебное заведение. В душе было паршиво, точно также и на улице: темные тучи полностью затянули небо, начинало моросить, поднимался сильный ветер. Я невольно поморщилась, поскольку никогда не любила дожди. И не полюблю. Как люди могут ходить под ним и, при этом, получать удовольствие? — Мам, я дома, — немного прикрикнула я, а голос заполнил каждый миллиметр нашего дома. Здесь было пусто до глубоко возмущения. Пропала та атмосфера, не было больше прежнего позитива. Становилось даже сложно улыбаться своему отражению в зеркале. Это место пережило не меньше страданий, нежели его хозяева. Я бросила свою сумку на кресло в зале и присела. У меня в голове не укладывалась реакцию Луиса. Сначала он был счастлив такому предложению, а через несколько секунд поменялся в лице. Еще Арно, чтоб глаза мои его не видели. От него так и несло высокомерностью, самолюбием и богатством. Я не знала, как такие качества рождались в моем воображении, но я будто чувствовала, что мне лучше с ним не связываться. Иначе меня ожидала бы беда. Я огляделась. Мой взгляд всегда падал на одно-единственное место — чердак. Мое желание посетить то место возрастало; хотелось открыть коробки десятилетней давности, рассмотреть каждую фотографию, каждый предмет. Что-то во мне мечтало вернуться в далеко прошлое…и обнять папу. Окончательно потеряв надежду, я упала на диван, ожидая прихода мамы. Во мне боролись две личности. С одной стороны, не нужно было отвлекать ее, а другой я была обязана знать, что с ней происходило. Учитывая ее характер, она могла скрыть от меня любую информацию, при этом мило улыбаясь. А потом просто сказала бы «Я не хотела расстраивать тебя, доченька». — Давно наблюдаешь за мной? — фраза сама вылетела из моих уст, как только я услышала тихие шаги по паркету. Я даже не слышала, как мама вошла в дом. — Нет, я только пришла, — произнесла она стандартную фразу, обнимая меня сзади. Я почти сразу ответила на нее действия, прижимаясь к ней еще сильнее. Мне так не хватала родного запаха, тех родных объятий. Мама — это все, что у меня осталось. Я никогда не простила бы себя, если потеряла бы ее. Мне было страшно спрашивать ее о результатах ее повторного обследования, но спросить я была обязана. — Что сказал доктор? — аккуратно спросила я, отстраняясь от нее. Мне нужно было смотреть ей в глаза. Только в том случаи она не врала бы мне. Мама почти сразу опустила свои глаза в пол и слабо улыбнулась. Неужели наши страхи оправдались? Внутри почти в секунды все перевернулось. — Все не так плохо, как кажется. Мне сказали, что нужно пройти курс лечения, — отмахнулась она, смотря мне в глаза. Я хотела верить ее словам, но я слишком хорошо ее знала. Она врала. Мать не доверяла своей родной дочери. Докатились. — У тебя всегда все хорошо, мам. А потом, я узнаю, что ты чем-то больна, — в этот момент моему недовольству не было предела. Во мне кипела непривычная злость на нее. Из-за ее желания оградить меня от проблем, я никогда не могла ей помочь в той мере, что требовалась. — Ви, я обещаю, тебе не придется за меня беспокоиться. Я посмотрела в нее глаза и увидела мимолетную грусть. Она была хорошей лгуньей — редко у меня получалось разгадать ее ложь. Но тогда, она явно врала и не краснела. Именно поэтому мое доверие сошло на «нет». Мама не сказала бы мне, даже если бы умирала. В глубине души я ее понимала, так как не каждая мать смогла бы рассказать такое своему ребенку. Однако я ее самый близкий человек, на которого она могла положиться. Мои мысли прервал Крис, ворвавшийся в дом, словно вихрь. По нему было видно — что-то случилось. Я незамедлительно подошла к нему и обняла. Только так я могла унять свой гнев и думать рационально. Его крепкие объятия всегда помогали мне. Тот факт, что на нем парфюм, купленный мной, заставил меня улыбнуться. Как же я его любила. Крис, как обычно, поцеловал меня в макушку и сдержанно кивнул маме. — Здравствуйте, Миссис Стюарт, — громко сказал Крис, решаясь сказать более грандиозную речь. Где-то в животе начало неприятно ныть; я была почти уверена, что Луис дал свой ответ. — Луис не сможет нам помочь, — с сожалением сказал мой жених, автоматически опустив голову. В тот момент, внутри меня что-то оборвалось. Я уже не пыталась нормально соображать. Единственное, что волновало меня — мама. Она осталась почти без поддержки, а ничего не могла ей помочь. Дышать становилось тяжелее, хотелось облокотиться на косяк, но меня вовремя схватил Крис. С другой стороны, у нас все еще было время, мы могли бы найти других знакомых, занять денег у них. Все бы ничего, проплакала бы я ночь, но, неожиданно даже для себя, я увидела состояние мамы. Она держалась за спинку дивана и слишком часто дышала. Ее глаза быстро бегали по помещению. — Миссис Стюарт, Вам плохо? — Крис сообразил быстрее меня. Я сразу сделала несколько шагов в сторону мамы, и даже протянула ей руки. Но не успела. Она упала на пол, потеряв сознания. Остальные действия до сих пор остались как в тумане. Телефон, скорая, мои трясущиеся руки, мама, успокаивающие слова Криса и невероятная боль в сердце. Четыре часа. Я сидела в одном положении в течение четырех часов. Для меня давно уже были стерты реальные звуки происходящего вокруг и мой собственный голос внутри. Все, что я могла, это перелистывать в голове всю свою жизнь, разобрать каждый момент памяти по кусочками и возненавидеть весь мир. Я старалась не думать о том, что нахожусь в больнице, а там, где-то находить моя мама. И отвратительнее всего-то, что я не могла ей помочь. Я долго думала о возможных вариантах исхода событий. Я даже отнеслась к всему с привычным сарказмом, но чем ближе я приближалась к слову «мама», тем сильнее хотелось плакать. У меня не было осознание того, что моей матери грозит смерть. Я не могла этого знать, но я чувствовала. Возле меня сидел Крис, периодически сжимая мою ладонь, чтобы я не уходила далеко в мысли и целовал меня в лоб. Тогда, для меня ничего ценнее не было этого жеста. Рядом с ним была такая невероятная аура счастья и заботы, отчего становилось намного легче. Если бы не его поддержка, я бы сошла с ума. Мне было сложно переступить через себя и лишний раз сказать человеку «я люблю тебя». За все то время, пока мы встречались, я произнесла эту фразу всего лишь два раза: когда мы начали встречаться и после его предложения. Я чувствовала себя виноватой даже в этом случае. — Вы, должно быть, Ви Стюарт? — откуда-то послышался голос мужчины. Я, еще не открывая глаз, знала, кто передо мной. Крис, как всегда, среагировал первым. Он помог мне подняться, будто калеке, и приобнял за талию. Я не знала почему, но у меня было дикое желание скинуть его руку. Его, такой привычный жест, тогда казался невероятно противным. — Да, это я, — мой голос был слишком уставшим и сиплым, поэтому пришлось прочистить горло кашлем. — Мы обследовали Вашу мать, — доктор выглядел как выжатый лимон. У всех этот вечер выдался ужасным. Я слегка ухмыльнулась своим мыслям, В тот момент я, наверное, выглядела как дура. — Ей поставили диагноз заболевания сердечной мышцы. У меня нет намерений вас пугать, но состояние Миссис Стюарт довольно плачевное. Ей потребуется операция и как можно скорее. Время играет с нами злую шутку, мы можем опоздать. Больше я ничего не слышала. В ушах стоял настоящих гул из моего собственного внутреннего голоса. Каждое слово пролетало мимо меня. Физически я присутствовала при разговоре, но морально.я была уже далеко в другом мире. Казалось, что внутри меня сработал какой-то выключатель и уничтожил все краски мира, оставив исключительно черные и белые. Но я не чувствовала боли или сильного жжения в районе сердца. Я была спокойна. Истерика происходила исключительно внутри меня. Я подняла равнодушный взгляд на Криса, который продолжал прижимать меня к себе. — Я понимаю, что сейчас не то время и место, но вы должны прийти ко мне не позже завтрашнего вечера и определиться с решением, — его голос был пропитан сожалением, которое мне не требовалось. Мне не нужна была эта фальшь. Я не хотела сожаление — я хотела, чтобы моя мать была здорова. — Она может ее навестить? — этот вопрос был предназначен не мне. Все, что мне оставалось делать, так это покачиваться на месте. Я беспомощна. Такое состояние у меня было лишь раз в жизни. На похоронах папы. Я не могла плакать, двигаться, говорить или даже дышать. Я просто покачивалась на одном месте и смотрела в одну точку. — Мы ввели ей снотворное и время довольно позднее. Не стоит ее беспокоить, — немного наклонив голову, я заметила, как Крис учтиво кивнул доктору в знак согласия. Из иной вселенной меня выдергивали его руки, которые гладили меня по плечу. Я невольно стала вырываться от его рук. Меня это так раздражало, аж до дрожи в коленях. Мне просто хотелось покоя. Но больше всего мне хотелось к маме. И тогда, как ирония судьбы позволяет, ко входу в отделение поспешили еще два знакомых лица. На тела этих персон были накинуты халаты, поэтому я четко могла сказать только одну вещи: они приехали не так давно. В голове мелькнула довольно неприятная мысль о том, что именно недуг моей матери заставил их увидеться со мной лишний раз. — Ви, дорогая, мы приехали как смогли! Крис рассказал нам, что случилось с твоей мамой. Мы тебе так сожалеем. Не дай бог такого несчастья кому-то еще, — с наигранным отчаянием и переживанием продолжала говорить Миссис Пауэлл, держа за руку своего мужа. Я постаралась выдавить из себя улыбку и кивнула в знак благодарности, хотя хотелось сорваться именно на нее. Эта женщина заслуживала такого отношения с моей стороны. Я всегда знала, что она не собирается принимать меня в семью и периодически промывала мозги моему жениху, который, на удивление, не стал ее слушать. Возможно, единственная причина, почему я так привязана к Крису заключалась в таком несчастном факте. Также я замечала людей, которые буквально оборачивались нам вслед. Невольно сделав шаг в сторону Криса, я прижалась к нему, ибо привлекать лишние взгляды к своей персоне не было желание. Начинать очередную разборку с матерью Криса мне не представилось случая, так как к нам подошел незнакомый мужчина и культурно привлек внимание моего жениха. Я думала, что это его товарищ или помощник с работы. Но глубоко ошибалась. — Лучше мне вернуться домой и выспаться, — неуверенно сказала я, откидывая запутанные волосы с лица. Последовала мгновенная реакция от родителей Криса, которые начали активно поддерживать мою идею. Мистер Пауэлл предложил меня подвести или подождать Криса, пока он договорит с загадочным юношей. Ответив категоричным «нет», я направилась к выходу, куда совсем недавно влетели мои будущие свекр и свекровь. По телу бежали мурашки, а перед глазами появлялись темные круги. Где-то внутри я чувствовала сильную усталость, но внешне я выглядела как статуя. Ни одна мышца на моем теле не дергалась даже когда неподалеку кто-то хлопнул дверью. Глубоко вздохнув, я открыла большие двери больнице и меня сразу же окутал прохладный воздух ночного Лондона. Я снова погружалась в себя. Похоже, что я возвращалась к той Ви, которая не могла связать и двух слов. Толком не понимая как, но я поймала такси и доехала до дома. Передо мной мелькали тысячи пейзажей, однако у меня даже не получилось сохранить в памяти один. Сунув таксисту первую попавшуюся купюру из сумки, я прошла по тропинке, ведущей в дом, даже не посмотрев на окрестности. Мне было все равно что происходит вокруг меня. Единственное, о чем я мечтала — горячий кофе и теплая кровать. Мне действительно нужно было поспать. После сна любая картина событий выглядела по-другому. Я кинула сумку на стол, присев за барную стойку. Не представляя, что дальше делать, что я схватилась за голову и просидела в таком положении больше получаса. Боль буквально расползалась по моему телу. Одиночество, которое могло стать моим финальным вердиктом, поглощало меня и в тот момент. Я не нуждалась в поддержке, в сочувствии. И тогда я поняла, что не могла расплакаться, не могла положиться на кого-то. Рядом со мной нет настоящей опоры. Я осознала, что я одна. Вибрирующий телефон заставил меня подскочить на месте. Я недоверчиво покосилась на сумку, но все же пододвинула ее к себе для поисков своего ненаглядного. Время не детское, так что позвонить мог лишь Крис…или Камилла. — Черт возьми, Стюарт, о чем ты думаешь? Я ждала тебя весь вечер, а ты даже не позвонила! Могла бы предупредить, что не придешь! — переходила на крик моя подруга, а я по старой привычки включила громкую связь, положила телефон на столешницу и принялась выполнять план Барбаросса. — Успокоилась? — спокойно спросила я, отставляя от себя уже готовый кофе. Все это время я продолжала расхаживать по кухне в теплом кардигане. — Я просто диву даюсь, Ви! Что с тобой случилось, что ты так себя ведешь? — продолжала возмущаться она. Я недовольно поморщилась от этих вздохов и выдохов в трубку, поэтому уже собиралась сбросить вызов. — Ви, что-то случилось? — Да так, мелочи жизни. Всего лишь мама в больнице, ей нужна операция, которая стоит больше нашего дома. А так, ничего, — я знала, что срываться на лучшую подругу нельзя, но только она могла меня понять и, в конечном итоге, простить. На том конце провода вновь послышался тяжелый вздох. — Прости, — искренне ответила Кам, прочищая горло. Ей было стыдно. Так же, как и мне. Следующие минуты разговора были наполнены вопросами и уговорами о приезде, но я все опять отклонила. Ту ночь я должна была остаться одна. И подумать. Взяв телефон в руки, я обошла стойку. Я начала складывать все вещи обратно в сумку, поскольку телефон был на самом дне. Все было бы, как всегда, но некая бумажка попала мне в руки. Сначала я решила, что это чек или что-то вроде того, но это была совершенно иная вещь. Визитка. Визитка, которую я точно не брала. Черный прямоугольник с надписями цвета золота. Содержимое визитки меня немного удивило, ведь я никогда не знала человека с именем Арно Ричардсон. Но буквально через несколько секунд я чуть не упала на пол. В голове началась автоматическая отмотка времени. Широкие плечи, плавные черты лица, яркие глаза, коротко подстриженные волосы, большие губы. По телу прошел такой электрический заряд, от которого я почти уронила телефон. Кам продолжала что-то говорить, но все, естественно, прошло мимо меня. Я просто стояла и смотрела на единственные слова и номер телефона. Мозг выдал идею, как только я заметила эти цифры, но стоила ли игра свеч? Определенно.