Изменяя историю.

POV Кохайри. Темнота. Пустая, холодная и тихая. Здесь не просто тихо, а как в гробу под землей. А почему я здесь и как попала? Наверное, мне уже стоит вернуться. Надо открыть глаза, ведь тогда я скорее всего увижу свет, услышу звуки и почувствую тепло. Надо просто открыть глаза, проснуться... Резко открыв глаза, первое что я вижу, так это шестерых мужчин, которые стоят в кругу, все наклонившись ко мне. Даже не успев осознать всего произошедшего, я попыталась встать. Кто-то, кажется это был Мацуда, быстро вернул меня в сидячее положение, надавив на плечи. Картина не изменилась вовсе. Все полицейские все еще стоят вокруг меня, я сижу в центре и все мы молчим, смотря друг на друга. - Ладно, - я первая решила прекратить синхронную игру в молчанку, - а что все-таки произошло? Просто мне становится слегка неловко, когда шесть полицейских окружили меня, стоят и молчат, при этом пристально смотря. - Ты упала в обморок, - начал объяснять Рюдзаки, - мы сразу перенесли тебя на диван, но не прошло и трех минут, как ты сама очнулась. - Все очень испугались за тебя, уже побежали звонить в скорую. Как же хорошо, что ты очнулась! Неужели ты так сильно переутомилась? - взволнованно спросил Мацуда. По его голосу точно заметно, что он переживал. - Не думаю, что это из-за переутомления. Ведь ты скорее всего была готова к такому, не так ли, Кохайри? - спокойно и слегка с провокацией в голосе отозвался Рюдзаки. - Значит, ты и мою медицинскую карту проверял и все знал? - Ты подозреваемая. Я читал все твое дело, а также узнал твое состояние здоровья. - Что это значит, Кохайри? - серьезным тоном спросил Айзава, но его вопрос я проигнорировала, продолжая сверлить дыру в Рюдзаки взглядом. - Конечно, это следовало ожидать от человека, который считает тебя преступницей без веского повода, устанавливает дома камеры и играет прекрасные спектакли, чтобы втереться в доверие. Мне надо было бы понять это раньше! - Не понимаю, на что ты злишься? Мы все здесь находимся только по одной причине - поймать Киру. Если есть подозреваемый, его надо проверить полностью. Только так можно найти новые зацепки, выйти на убийцу и закрыть дело. Если ты еще не понимаешь, как все серьезно и что в таких делах нет места для чувств и амбиций, то ты будешь только мешаться, а не помогать, - Рюдзаки решительно смотрел мне в глаза, говоря все таким же спокойным тоном. От его взгляда становилось не по себе. В глазах не читалась ни злость, ни презрение. Там была только одна фраза. "Не надоедай" - Да что, черт возьми, происходит? - гаркнул шеф полиции. - Рюдзаки прав, - выдавила из себя я, - это не переутомление. У меня просто гипотония, ничего серьезного. - А что это? - недоуменно спросил Мацуда. - Это такая болезнь, когда у человека по жизни низкое давление. Повторюсь, ничего серьезного, просто когда резкие изменения в погоде или сильные стрессы, у нас кружится голова и легкое недомогание. Правда случаются и обмороки, но очень редко. - Разве это единственное, что может произойти с человеком, когда у него сильно развитая болезнь, как у тебя? - специально спросил Рюдзаки. - Нет, не все, - чуть ли не шипя, ответила я, - человек так же может заснуть и... не проснуться, - а вот теперь после моих слов действительно появилась гробовая тишина. - Так, все. Ничего страшного не произошло, а я не витрина, чтобы на меня так смотреть, - я поднялась на ноги и демонстративно отошла к мониторам. - Хотелось бы мне признавать или нет, но он, - я указала большим пальцем на детектива, - прав. Мы здесь все торчим только из-за Киры. Все живы-здоровы? Давайте сядем за работу, - надеюсь, все по моему голосу поняли, что эту тему нужно закрыть. Как ни странно, но детективы обратно расселись по местам и уткнулись в бумаги. Рюдзаки и Лайт опять сели за мониторы, продолжая или искать, или читать уже имеющуюся информацию. Вот брюнет берет очередной кекс, разворачивает и тянет в рот. Я подхожу к нему со спины и леденым шепотом говорю на ухо: - А если ты продолжишь есть столько сладкого, то через несколько лет у тебя появится сахарный диабет. Надеюсь, ты помнишь, что может произойти тогда с человеком? - от неожиданности рука Рюдзаки с кексом останавливается в паре сантиметрах от рта, а я, спокойно развернувшись, ухожу на свое рабочее место. Мне надо досмотреть еще пару пленок с комнаты Лайта. Ничего интересного или примечательного, тем более все мои мысли далеко от внимания к проигрывателю. Ну вот спрашивается, зачем он поднял эту тему? Почему не промолчал? Да, я пару раз действительно лежала в больнице. Да, терять сознание уже для меня привычно. Никогда не забуду, как однажды упала в обморок на школьной линейке. Когда очнулась, все стояли толпой возле меня и что-то громко обсуждали, из-за чего поднялся ужасный шум и гам. После случившегося ученики, проходя мимо меня, каждый раз перешептывались. Кто-то догадался даже распустить про меня разные слухи, некоторые из которых были не самые приятные. Из раздумий меня вывело то, что цепь на моей руке звякнула и натянулась. Парни встали и направились к выходу. Не узнавая подробностей, я просто встала и пошла следом за ними, ведь и выбора у меня особого нет. Зайдя в лифт, мы поднялись на несколько этажей вверх. Странно, там не располагается ни моя комната, ни Рюдзаки с Лайтом. Звонок в лифте звякнул, оповещая нас о том, что мы приехали. Планировка коридора на этом этаже была такая же, как и у меня. Я уже собиралась спросить, куда же мы держим путь, но не успела, так как Рюдзаки, подойдя к двери и тактично постучав в нее, вошел в помещение, тем самым потянув туда и нас. Комната оказалась не такой уж и большой, да и состояла она всего лишь из стола, дивана и пары кресел. У стенки стоял невысокий комод, но он больше походил для антуража. Что самое интересное, на диване нас ждала Миса. Как всегда радостно крикнув свое "Лайтик", она кинулась к нему на шею. Я, все еще не понимавшая что за дурдом происходит, глянула с непониманием на детектива, на что тот просто пожал плечами. Через пару минут мы уселись на диваны. К Лайту села блондинка, а у меня оставался выбор только с Рюдзаки. Ну да ладно, какая разница? Хоть я все еще на него злюсь, конечно не так сильно как в первые дни, но он никогда не был мне омерзителен или что-то в этом духе. Даже вспоминаю, как хотела с ним подружиться, что, возможно, когда-нибудь и произойдет, но только в будущем. А по нашим отношениям с Рюдзаки на данный момент понятно, что это самое будущее будет не так уж и скоро. На столе я замечаю чайник и кусочки тортика на блюдцах. Ни о чем не подозревая, я тянусь за ближайшей ко мне тарелочке почти синхронно с Рюдзаки. Он то, понятно, сладкоежка, а я просто голодна, тем более в моем состоянии мой мозг обязан получить глюкозу. Торт был поистине очень вкусным, и я так сильно им увлеклась, что не сразу заметила злобный взгляд Мисы. - Рюдзаки, вообще-то это мое с Лайтом свидание. Тебе обязательно здесь сидеть? - после этих слов я поперхнулась. Что, свидание? - То есть, меня притащили на вашу свиданку? - с набитым ртом сказала я и зло посмотрела на Лайта, а потом и на Рюдзаки, даже отложив тарелку обратно на стол. - Да, а ты не знала? - удивленно спросила меня Амане. - Мы же говорили, что направляемся в комнату Мисы, - Лайт сидел, спокойно облокотившись на спинку, делая вид, что происходящее его не касается. Да уж, далеко я в свои мысли улетела, если пропустила такое мимо ушей. - Даже если я уйду, то здесь везде понатыканы камеры. Наедине вы точно не останетесь. Так что, разницы нет, - флегматично ответил Рюдзаки. - Если хотите, я могу отвернуться, пока вы целуетесь. - Может ты и отвернешься, а я уж точно не хочу смотреть на чужие нежности, - крикнула я. - Не забывай, что ты тоже далеко не уйдешь, - усмехнулся Лайт и поднял руку, показывая нашу цепь. Понимая, что спорить дальше бесполезно, так как спор затягивается между гением и блондинкой-моделью, я решила продолжить убивать тортик, слушая в пол уха разговор. Оказалось, что детектив не толстеет из-за того, что во время поедания сладостей, он много думает. Ха, своими словами Рюдзаки умудрился обидеть почти всех девушек на Земле, я так считаю. Когда сладость на тарелке закончилась, я стала тихо скрипеть ложкой по посуде, продолжая не вникать в диалог. Ну вот когда Лайт взял за грудки Рюдзаки, мне стало интересно. Слово за слово и Ягами замахивается и бьет по лицу, от чего детектив летит с кресла. Вот только, кажется, они забыли, что мы втроем скованы цепью. Из-за падения Рюдзаки я тоже по инерции слетаю с кресла, правда менее болезненно, чем сам брюнет. Миса истошно завопила, и от ее писка у меня заложило в ушах. Мгновение и эти двое вцепились в друг друга посредине комнаты, расфигичив все к чертям. Лайт опять замахивается и опять попадает Рюдзаки в нос, но после броского "Зуб за зуб" уже Ягами получает ногой по лицу. Все было замечательно, и я бы обязательно с восхищением наблюдала за происходящем, но цепь! Для меня все дальше происходит как в замедленной съемке. Лайт от удара летит к стене, Рюдзаки из-за скованности тоже летит на Лайта, а я, совершив непонятное телодвижение с непонятным направлением, лечу в сторону горшка с цветком. Еще секунда и кроме визга Амане я слышу, как разбивается этот самый горшок. Точнее разбиваю его я. Головой. Наверное, эти двое и продолжили бы разносить комнату, если крик Мисы-Мисы не начал граничить с ультразвуком. Мимолетно повернув в мою сторону голову, Рюдзаки замечает меня, и в его глаза отражается весь ужас за содеянное. Возможно, именно после этого драка закончилась или же после звонка Мацуды, который единственный догадался хоть как-то помочь. В любом случае, сейчас мы так же вчетвером сидим в комнате расследования. Миса бережно клеит пластыри на ушибы Лайта, на что тот лишь закатывает глаза. Ватари аккуратно бинтует мою голову, сказав, что мне повезло и обошлось без сотрясения. А я, шмякнув на макушку детектива пакетик со льдом, обрабатываю его ссадины, специально обильно смочив ватку перекисью, и зачем-то еще и бережно дую на эту же рану, когда понимаю, что будет щипать.