хочешь, я стану твоим Лекарством?

      — КУДА ТЫ ПРЁШЬ?       Я и Рэнди сидели в моей гостиной и рубились в приставку, которую мне подарила мама на восемнадцатилетие. Мама готовила ужин, не забывая напевать любимую «Only you». Она всегда так делала, когда готовила завтрак, обед или ужин. Мама всегда пела во время готовки, и мне нравилось в ней это качество. Ещё мне нравился её музыкальный вкус. Элвис Пресли был неплохим чуваком и музыкантом, я вам скажу.       — ДА… ДА… ПРИДУРОК!       Рэд швырнул джойстик на диван и, надувшись, сложил руки на груди, смотря на «Game Over», которое мигало на экране ящика.       — Вообще-то тот придурок — это как бы ты.       — ЗНАЮ!       — Прекрати орать, чёрт возьми!       — Блин, чувак, прости, — буркнул друг. — Нервы.       — У всех нервы, Рэд.       — Мальчики, всё нормально?       В комнату заглянула мама, держа в руке деревянную лопатку, которой она помешивала овощное рагу.       — Всё хорошо, миссис Айеро.       — Просто Рэнди у нас ярый технофоб.       — Иди ты, — ткнув своим локтём в моё плечо, пробубнил Тёрнер, а затем улыбнулся.       Мама по-доброму покачала головой, прошептав: «Ох, детки, детки», — и, улыбнувшись, вернулась к приготовлению ужина.       — Окей, Пэнс, мне пора.       Тёрнер поднялся с дивана и направился в прихожую, на ходу натягивая на себя джинсовую куртку.       — Не останешься на ужин? — Спросил я, плетясь за другом.       — Не могу. Родители задержатся на работе, Нэнси одна дома.       — А, да, хорошо, — улыбнулся я и обнял друга. — Передавай сестричке привет.       — Обязательно. До свидания, миссис Айеро!       Мама выбежала в прихожую, вытирая руки о фартук.       — Даже не останешься на ужин, милый?       — Нет, извините, мне нужно домой. Спасибо и до свидания ещё раз.       — До скорого.       — Пока.       Когда за Рэнди закрылась дверь, ко мне подошла мама и, поцеловав в висок, спросила:       — У него всё в порядке?       — Да, не волнуйся, мам, просто он не хочет оставлять Нэнси одну.       — Ох, ладно. Кстати, Фрэнки, когда твой дорогой друг-технофоб ругался с телевизором, у тебя звонил телефон. Наверное, ты не слышал.       — Конечно же я не слышал!       Мой телефон валялся в кармане толстовки, которая лежала на кресле в гостиной. Благодаря ссоре Рэнди с телевизором, я не расслышал звонка. Номер не определился, но я был уверен, что это Джерард, потому что два дня назад, когда мы проводили время в кафешке, он попросил меня записать мой номер на салфетке, потому что телефон он тоже не взял, как и кошелёк. Я нажал на вызов, вслушиваясь в гудки.       — Фрэнк.       — Джерард.       — Привет.       — И тебе.       Джерард замолчал и я тоже. Я считал его вдохи и выдохи, а когда цифра перевалила за тридцать, он заговорил.       — Почему ты не брал трубку?       — Подожди.       Я запрыгнул в кресло, закинув ноги на спинку, а голову свесив к полу. Только я удачно устроился, то тут же чуть не свалился на пол вниз головой. В комнату буквально влетела мама, размахивая деревянной лопаткой, а после и вскрикнула, тем самым напугав меня. Она, видите ли, испугалась, что её единственный непутёвый сын свалится и разобьёт себе голову, а я испугался её вопля, влетевшего в гостиную, наверное, вперёд этой женщины.       — Да Боже мой, мама, всё в порядке, — выдохнул я и улёгся на пол, чтобы не подвергать её приступам паники. – Я разговариваю по телефону.       Кивнув, она оставила меня одного, лежащего на мягком ковре у дивана.       — Что там у тебя происходит? – Донеслось из трубки.       — А, да так, ерунда, — заверил я парня. — Просто мама испугалась, когда увидела висящего меня вниз головой с кресла. Так удобнее, знаешь.       — Знаю, — хмыкнул он. — И что, теперь ты лежишь на полу?       — В точку.       — Типичные родители.       — Типичные беспокоящиеся родители.       С кухни доносились какой-то шипящий звук и пение мамы. Из трубки — дыхание Джерарда и какие-то крики.       — Кто там у тебя кричит?       — Типичные родители ругаются.       — Оу, - выдохнул я.       — Всё нормально. Слушай, так почему же ты не брал трубку?       — Мой друг ругался с телевизором, я не слышал.       — Технофоб, что ли?       — Типа того.       Мы разговаривали о каких-то комиксах, в которых я вообще ничего не смыслю; о фильмах с супергероями и даже о поэзии. Оказалось, что его любимый супергерой — Капитан Америка, а мой — Железный Человек. Мы пришли к выводу, что обязаны вместе пересмотреть всю серию марвеловских фильмов. Джерард обещал дать почитать мне свой любимый комикс, а я сказал, что поделюсь с ним своей любимой книгой. Чем больше мы говорили, тем сильнее мне казалось, что мы давным-давно знакомы, и я просто общаюсь со своим старым другом, которого давно не видел. Ещё я узнал, что его фамилия Уэй, ему восемнадцать, и он учится в школе, в выпускном классе, потому что отстал на год, когда заболел серьёзным гриппом. Я рассказал ему про свой дурацкий колледж и разваливающийся, но любимый мотоцикл, который мне достался от папы.       — Я называю его Роджерсом.       — Прям как капитан Роджерс.       — Точно.       Он сказал, что у него есть черепаха, имя которой Скороход, а я смеялся над «чересчур уж подходящим» прозвищем для этой рептилии.       — Но она действительно быстрая для черепахи!       Я рассказал, что играю на гитаре, а он поделился своим талантом в написании стихов.       — Слушай, Фрэнк, тебе нравится песня «Спустившийся ангел»?       — Мисфитс, что ли?       — Ага.       — Нравится.       — А давай споём?       — Давай.       И мы запели. О том, что смертная жизнь хрупка и коротка. О том, что Ангелы падают, и о том, что в одиночестве мы смотрим в ночь.       — Знаешь, Фрэнк, а я ведь болен. Болен одиночеством.       — И что ты видишь в ночи, Джерард?       — Пустоту. Мне не с кем делиться звёздами.       — Хочешь, я стану твоим Лекарством? Лекарством от одиночества. Ты сможешь делиться всеми звёздами со мной.       — Хочу. А я тогда буду твоим Пациентом.       — Договорились.       Потом мама позвала меня за стол, и мне пришлось пожелать своему Пациенту спокойной ночи.       — До скорого, — сказал он, и его голос потерялся в потоке повторяющихся гудков.       А может до завтра?