хочешь, я стану твоим Лекарством?

      

Ты делишься со мною Звёздами, а Я с тобой Адреналином.

      Когда в моё сонное сознание врезались строчки из песни, которая стояла у меня на телефонном звонке, я даже подскочил на кровати, ей-богу.       — Это вне нашей досягаемости, это вне нашей досягаемости… *       — Боже, заткнись.       Мобильник был реально где-то вне моей досягаемости. Пошарив рукой по кровати и рядом стоящей тумбочке, я не обнаружил там своего орущего устройства. Свесившись с постели, в глаза тут же бросился светящийся дисплей. Господи, как этот грёбаный гаджет оказался под кроватью? Ну, конечно же, звонил Уэй. В два чёртовых часа ночи.       — Я убью тебя, — откинувшись на постель, сквозь зубы сказал я в трубку.       — Доброй ночи, Фрэнки. Я тебя разбудил?       — Нет, что ты! Я сидел на подоконнике в своей комнате и читал сонеты Шекспира, но моё внимание привлекла огромная луна и звёзды, поэтому я засмотрелся на прекрасные зрелища ночи и даже не заметил, что на часах уже два часа.       — Вау, ты такой романтик, Фрэнк, — восхищённо произнёс Джерард. — А луна действительно сегодня большая.       — Ты, блин, идиот?! Я вообще-то сплю!       — Сегодня суббота, а ты уже в постели. Неужели ночная жизнь не привлекает твою озорную подростковую душу?       — Джерард, ты…       Я не договорил, так как из трубки донёсся собачий лай на фоне частого дыхания Уэя.       — Ты где, чёрт возьми? Что случилось? — Испугался я, подскакивая на кровати и сжимая телефон в руке до белизны костяшек.       — Всё в порядке, дружище, это соседский пёс Рики. Он хороший.       — Джерард. Что. Стряслось.       — Ничего особенного, я просто выпал из окна.       — ЧЕГО?!       — Дорогой, что случилось?       В комнату заглянула сонная и лохматая мама. Кажется, я её разбудил своими воплями.       — Ты почему не спишь, сынок? Что-то стряслось?       — Нет, мам, прости, что разбудил. Всё хорошо, иди спать.       — Точно?       — Клянусь.       — Хорошо, спокойной ночи, дорогой. Зови, если что.       — Доброй ночи, мам.       Когда мама покинула мою спальню, я соскочил с постели, пытаясь засунуть ноги в свои комнатные тапочки. На мне висела серая помятая пижама, по всей ткани которой были разбросаны миниатюрные мотоциклы. Да, я помешан на мотоциклах.       — Фрэнк?       Я и забыл о своём «недосягаемом» телефоне, который продолжал прижимать к уху.       — Джи, где ты?       — Дома.       — Чёрт, да ты прикалываешься надо мной, да? — Выдохнул я, потирая глаза свободной ладонью.       — Ну я как бы вне дома, валяюсь под своим окном.       — Выезжаю.       Я реально испугался за этого чудика, поэтому выжимал из своего Роджерса всё, что только можно было выжать, а миниатюрный мотоциклы на моей пижаме развивались на ветру, теряясь в ночной мгле. Был конец марта, и мои ноги всё же окоченели в одних-то тапках.       Дом Уэев находился недалеко от моего, поэтому я примчался на место происшествия быстро. Припарковавшись у дома семьи Уэй, ну как припарковавшись: бросив мотоцикл на газон у дома семьи Уэй, я бросился во двор на поиски пострадавшего. Обежав лужайку, я нашёл Джерарда в траве. Он лежал с закрытыми глазами, напевая себе под нос «Пуговицу, которую труднее всего застегнуть».       — Нет, ты серьёзно?       Парень открыл глаза и оглядел меня снизу вверх, а после громко и заливисто засмеялся.       — НЕТ, ТЫ СЕРЬЕЗНО? — Повторил я. — Я покинул свою тёплую постель и примчался к тебе только чтобы послушать одну из песен «Белых полос» в твоём исполнении? Издеваешься?!       — Милая пижамка, — улыбнулся Уэй.       Джерард хотел подняться с земли, но стоило ему пошевелиться, как его лицо скривилось от боли.       — Чёрт, кажется, я повредил ногу.       — Голову ты, случайно, не повредил?       Я подошёл ближе к Джи и опустился рядом с ним на траву, поднимая глаза к небу. Луна и вправду была огромной, а много-много ярких звёзд светились на ночном полотне, словно много-много светлячков.       — Я действительно выпал из окна. Хотел сбежать из дома, как в старые добрые времена, поймать и ощутить хоть какой-то адреналин, а ощутил только боль в ноге да холодную землю под собой.       — Ты самый настоящий чудак, Джи.       — А ты просто самый настоящий, Фрэнки, — прошептал Джерард и дотронулся своей холодной ладонью к моей. — Спасибо, что приехал. Если честно, я думал, ты меня пошлёшь.       Я замолчал и просто сжал его холодную руку в пока ещё тёплой своей.       — Ты делишься со мной звёздами? — Задал вопрос я, не отрывая взгляда от созерцания неба.       — Я же обещал.       — Я могу поделиться с тобой адреналином, если хочешь.       — Да.       Я поднялся с холодной травы и помог встать Джерарду. Кажется, он нехило ушибся. Парень прихрамывал на правую ногу и морщился от боли при ходьбе.       — Может тебе всё-таки остаться дома? — Спросил его я, когда мы уже добрались до Роджерса.       — Ни за что, — махнув головой, ответил Уэй. — Может заедем к тебе домой, и ты переоденешься или хотя бы накинешь куртку?       — Ни за что, — повторил за ним я. — Я хочу словить адреналин в своей помятой пижаме и комнатных тапочках.       Мы засмеялись и уселись на мотоцикл. Джерард крепко прижался к моей спине, обдавая своим горячим дыханием шею. Я точно не замерзну.       Мчаться на разваливающимся мотоцикле по пустынным улицам Джерси в одной пижаме и с парнем, прижимающимся к моей спине, оказалось даже приятнее, чем целоваться с грудастой мисс колледжа в подсобке.       Я ощущал себя самым свободным человеком на свете. Мне хотелось кричать о любви к миру, что я и делал, пока свет единственной рабочей фары Роджерса разрезал ночную гладь на своём пути. А потом мы запели. Так громко, что в глотке начинало жечь. Но нам было всё равно. Сегодняшняя ночь подарила мне независимость, адреналин и горячее дыхание Джерарда, который нашептывал мне на ухо последние строчки из песни.       — Однажды мы целиком поглотим всё это, А затем медленно исчезнем... Окунись душой в любовь, Окунись душой в любовь.**       Мне кажется, или я действительно тону? ____________________________________ *строчки из песни: Nirvana – Negative Creep **строчки из песни: Radiohead – Street Spirit