Через тернии к звезде

Маленькие язычки пламени весело трепетали в камине. Артур, проснувшись и обнаружив, что заснул прямо на стуле, не отрывал взгляда от огня. Он понятия не имел, что делать дальше. Вернуться в будущее и оставить свою мать на растерзание времени? Смириться с неизбежным или попытаться изменить судьбу? Пожалуй, мудрее всего было бы прибегнуть к помощи Гаюса и вернуться домой. А дальше что? Отдать Мерлина Вивиан? Глупо, что она будет с ним делать? Принц перевел взгляд на волшебника. Мерлин, скрючившись на стуле напротив, спал, слабо сжимая в пальцах кристалл Неотида. Они тихонько утащили артефакт из темницы, но Мерлин, как ни старался, не мог увидеть будущее, ожидающее королеву Игрейн. Возможно, все дело было в том, что он так и не успокоился, веря в то, что его участь – погибнуть от рук ведьм? Все старания Артура заверить мага в том, что это не обязательно правда, не увенчались успехом. Было довольно поздно. Еще один день прошел, день, в котором их никогда не должно было быть. И принц ощущал себя беспомощным. А он ненавидел это чувство. Он никому не мог помочь, никого не мог защитить – ни свою мать, ни нового друга. Артур встал, потянулся и мягко вытянул кристалл из рук Мерлина. Наследник уставился на магический предмет, хорошо зная, что ничего у него не получится – дара у Артура никогда не было. Однако, он продолжал смотреть, очевидно, надеясь на чудо. - Здравствуй, сын Утера и Игрейн. Артур подскочил, едва не выронив кристалл, и круто повернулся. Перед ним, держась очень прямо, стоял старик, убеленный сединами. Одет он был в длинный мерцающий плащ, в одной руке держал старый деревянный посох, порядком обгоревший. Артур не видел, чтобы незнакомец шагнул, но каким-то образом тот в мгновение ока оказался прямо под носом у принца, вертя головой во все стороны, чтобы рассмотреть его получше, и трогая его лицо свободной рукой. Ладонь у старца, как ни странно, было мягкой и нежной, словно у младенца. - Кто ты? Как ты здесь оказался? Что тебе нужно? Откуда ты знаешь, кто я? - Тише, - старик убрал руку от лица Артура и приложил к своим тонким бледным губам. – Так много вопросов. Так громко. Разбудишь своего товарища. Принц оглянулся на Мерлина, который продолжал спать, как ни в чем ни бывало, и выхватил из-за пояса кинжал. - Отвечай, я приказываю тебе. Незнакомец издал смешок, пристально посмотрел на кинжал в руке Артура и поднял на него свои старческие, все в морщинах, но улыбающиеся глаза. - Не понимаю, как эта игрушка может служить угрозой. - Что… - блондин опустил глаза и обнаружил, что у него в руке лишь рукоятка, сталь куда-то исчезла! Кинжал был сломан, это и не кинжал был теперь… - Ты – колдун, - потрясенно выговорил Артур. - Разве ты видел, чтобы я колдовал? Нет. Я всего лишь изменил ход времени. Я вернулся в прошлое и сломал твой кинжал, - старик деловито порылся в складках плаща и выудил оттуда лезвие. Артур уставился на кусок сломанной стали. - Но я не понимаю… Как? - Ты просто не заметил. Никто из смертных не замечает. - Ты… ты можешь менять ход времени? - Кажется, я так и сказал, - скучающим тоном заметил незнакомец. Он аккуратно положил лезвие на стол, нагнулся и немного подвинул Мерлина подальше от края стула. – Он не должен так спать. Это же неудобно. Его вообще не должно здесь быть. Как и тебя, - глаза старика моментально посуровели. – Вы нарушили законы времени, сын Утера и Игрейн. - Откуда ты это знаешь? - Артур, отбросив бесполезную рукоятку, следил за действиями странного старика, чувствуя себя не в своей тарелке без оружия. – Кто ты? - Я – страж времени. Моя работа – следить за тем, чтобы смертные не вмешивались в ход времени и не нарушали естественный порядок вещей. Обычно все идет своим чередом, но на этой неделе вы с Мерлином подкинули мне работенку, - старик скрестил руки на груди и неодобрительно покачал головой. – Мало того, что вы попали не в свое время, так еще и натворили тут дел! Ладно, твой друг, перекинувший вас в прошлое по чистой случайности, но недавно я узнал, что ты, Артур, мечтаешь полностью изменить время! Если твоя мать останется жива, известно ли тебе, каковы будут последствия? - Значит, это возможно? – оживился Артур. – Она может остаться жива? Страж вздохнул. - Да, может – мы же в прошлом. Ты можешь договориться с Нимуэ – и Игрейн не умрет. - Договориться с Нимуэ? Старик накинул капюшон на голову, подошел к принцу и протянул руку, кивая на кристалл Неотида. - Мерлин не сможет показать тебе то, что ты хочешь увидеть. Он слишком молод и не умеет как следует пользоваться своей силой. Но я могу показать тебе будущее. - Правда? – Артур колебался, не желая отдавать артефакт. Он никак не мог поверить, что слова незнакомца – истина. «Страж времени»? Он никогда прежде не слышал о подобной магии. - Правда. И ты решишь, стоит ли тебе вмешиваться. - Ты для этого здесь? – допытывался принц. Страж кивнул. - Я не буду тебе мешать, если ты решишь изменить будущее. Потому что как только ты это сделаешь, ты пожалеешь. И тогда ты позовешь меня, чтобы вернуть все обратно. Ты сам захочешь, чтобы все было, как прежде. - Чтобы моя мать все-таки умерла? – вскипел Артур. Старик снова кивнул. - Ты будешь умолять меня об этом, вот увидишь. Он заставил принца посмотреть в кристалл вместе с ним. Артур увидел, как поверхность артефакта заволакивает туманом, постепенно меняющим цвет с белого на золотистый… Цвет магии. Мерлин. Принц бросил взгляд через плечо. Волшебник продолжал спать, приоткрыв рот. Артур заподозрил, что тут что-то нечисто. - Ты прав, я наслал на него заклятие, чтобы он не проснулся, - шепнул страж. – Смешно, правда? Околдовал волшебника. Молодой наследник открыл рот, чтобы возразить, что ни капли это не смешно, и потребовать снять заклятие с друга, но внезапно обнаружил, что рядом никто не стоит, не держит в руках магический кристалл, и вообще – Артур находился в совершенно другой комнате. Он без труда узнал рабочий кабинет отца – массивный стол, заваленный бумагами, стулья, выцветшие гобелены на стенах, дорогой ковер на полу. Принц увидел и самого короля – беспокойно расхаживающего взад-вперед у самой двери. Документы были забыты, кувшин с вином наполовину пуст – несмотря на то, что, судя по солнцу, светящему в окно, время было полуденное. Артур оглянулся по сторонам, ища место, куда бы спрятаться – но тут Утер прошел мимо него, будто и не заметив, и принц в замешательстве остался стоять там, где стоял. Он заметил, что отец вроде бы и выглядит все таким же молодым, как и во время знакомства с его матерью, но Утер уже не казался таким счастливым, каким был тогда; теперь он беспокойно хмурился – привычка, сохранившаяся на всю жизнь. Теперь взгляд короля стал жестче, поступь – тверже, хотя он все еще не выглядел таким суровым, таким неумолимым, каким его всю жизнь видел принц. Раздался стук, и король распахнул дверь, впуская внутрь придворного лекаря. Гаюс выглядел почти так же молодо, но что-то в его лице неуловимо дало понять Артуру, что этот человек старше того, который встретился им с Мерлином в прошлом. - Что?.. Гаюс, что?.. Что ты скажешь? – король схватил лекаря за руки, даже не пытаясь скрыть волнения. – Пожалуйста, скажи, что все хорошо! Я так хочу это услышать… Но лекарь лишь покачал головой, опуская взгляд, и тихо произнес: - Мне жаль, сир, у меня нет для вас хороших новостей… Утер не поверил: он не отрывал глаз от лица Гаюса, все еще надеясь на чудо. - Но ты говорил, что все будет хорошо! Что благодаря лечению Игрейн сможет… - Да, я это говорил, - мягко перебил придворный. – Но я сказал также, сир, что это один шанс из миллиона. Лечение не помогло и не поможет, продолжать его бессмысленно. Мне жаль, я ничего не могу поделать. Любой другой лекарь скажет вам то же самое. - Нет… - прошептал Утер, рукой хватаясь за стол, медленно садясь. – Нет, не может быть… - Мне жаль, - повторил Гаюс. – Но все бесполезно. Королева бесплодна. - Что? – вслух произнес Артур. Он во все глаза уставился на Гаюса. Быть этого не может! Он же родился… Должно быть, Гаюс ошибается. - Возможно, ты ошибся? – король будто услышал мысли принца. – Возможно, еще анализы… - Хотел бы я ошибаться, сир. Но, увы, это не так. - Но как же так?.. Мы с Игрейн так хотим ребенка… Мальчика, наследника престола… - Мне жаль, - искренне повторил Гаюс. Утер приподнялся, прикрыв глаза рукой, и слабо проговорил: - Оставь меня. Поклонившись, лекарь вышел за дверь, а король, секунду постояв, рванулся к кувшину и со всего размаху швырнул им в стену. Осколки посыпались на пол, вино медленно стекало вниз по стене. Не удовольствовавшись этим, старший Пендрагон схватил со стола бумаги, следом за важными договорами в стену полетел стул, затем другой. Тяжело дыша, Утер оперся о стол. Артур, отпрянув в сторону, во все глаза смотрел на отца. На его памяти король никогда не выходил из себя, никогда у него не было подобных приступов ярости. Отдышавшись, Утер вытер пот со лба, пригладил волосы и одернул камзол. Не позаботившись отдать слугам приказ убраться в кабинете, он вышел и уверенной поступью пошел прочь. Немного замешкавшись, Артур побежал за ним, и обнаружил своего отца входящим в спальню. Последовав за ним, принц увидел лежащую в постели мать. Игрейн встретила мужа с беспокойством во взгляде, но, к удивлению Артура, его отец ничем не выдал своих истинных чувств: Утер с улыбкой подошел к жене, наклонился и поцеловал ее в руку, любуясь сверкающим на свету обручальным кольцом. - Милый, я так беспокоюсь, Гаюс ничего мне не сказал… - проговорила Игрейн. – Неужели все плохо? Неужели?.. - Тшш, - король присел на кровать и приложил палец к губам жены. – Тише. Ты напрасно волнуешься, дорогая. - Но со мной что-то не так. Мы женаты уже три года, но у нас все еще нет детей, и я уже не верю Гаюсу, когда он говорит, что это лишь временно! - Конечно, у нас будут дети, дорогая. Вот увидишь, они появятся очень скоро. Игрейн смотрела на мужа, и по ней видно было, как она хотела ему поверить, но сомнение мешало ей. Утер увидел это и резко встал, увлекая за собой молодую королеву. Приподняв ее на руках, он поцеловал жену и зарылся лицом в ее волосы, прошептав: - Пусть это тебя не беспокоит, дорогая Игрейн. У нас все хорошо и будет еще лучше. А я вспомнил, что сегодня еще не говорил, как люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, - королева заметно расслабилась и даже улыбнулась. Почувствовав, как она успокоилась, король, однако, позволил маске упасть с лица – Игрейн не видела, но Артур заметил, как на лицо короля вновь легла тень. Ничего не было хорошо. И если ничто не изменится, дальше станет только хуже. Артур стоял в спальне своих родителей, не замеченный ими. Он не мог поверить, что видит все это наяву – вот они, его родные, перед ним, и грустят о том, что у них нет детей… Но вот он, их сын, здесь! И как насчет Морганы? Она уже должна была родиться… Как король объяснил жене наличие внебрачной дочери? Пусть она и родилась до их брака… Вдруг комната закружилась, закрутилась перед глазами принца. Он видел, как день сменяет ночь, видел, как спальня пустеет, как в нее вновь возвращаются ее обитатели. Видел, как работают слуги и как мрачнеет с каждым днем король, тщательно скрывая это от супруги. И в какой-то момент время остановилось, и Артур стоял не один – он вновь был со своим отцом, все так же беспокойно расхаживающим по комнате. Утер только что отпустил жену навестить родных в фамильном замке – почему он не поехал вместе с Игрейн, Артур не понимал. Дверь скрипнула, и в спальне очутился еще один человек – увидев, кто это, Артур обомлел. Его рука инстинктивно потянулась к ножнам – пустым. Отступив назад, он вместе со своим отцом смотрел на молодую красивую колдунью в легком воздушном белом платье, потрясающе контрастирующем с ее черными тяжелыми прядями, падающими ей на спину и оголенные плечи. Да, она была прекрасна, как и тогда, в будущем, и улыбка ее была так же обманчива, и прищур глаз так же хитер. Артур только сейчас вспомнил о том, что здесь Нимуэ была придворной колдуньей его отца. - Позвал меня в отсутствие жены, Утер, - ухмыльнулась колдунья. – Не к добру это. - Прекрати, - отрезал король. – Я только хотел, чтобы Игрейн не слышала то, о чем я собираюсь тебя попросить. - Попросить, не приказать? Хороший тон, начало мне нравится, - Нимуэ подошла ближе к правителю. – Что я могу сделать для тебя, о великий король? Артур удивился, что она называла монарха по имени и на «ты», и отец, кажется, воспринимал это как нечто само собой разумеющееся. - Мы давно знакомы, Нимуэ, - начал старший Пендрагон. – Я многое доверял тебе. Много раз прибегал к твоей магии. И, помнится, ты, обратившись к прорицаниям, заверила меня, что я буду счастлив в браке с моей Игрейн. - Так и есть. Ты ведь счастлив? - Да, - подтвердил Утер. – Но с некоторых пор нечто омрачает мое счастье. - Отсутствие маленького крикливого продолжателя рода, - подхватила Нимуэ. – Ему мог быть уже год, два… Но Игрейн еще даже не беременна, и никогда не будет. А ты так хочешь наследника. И мальчика, ведь девочка у тебя уже есть. - Если ты все знаешь, ты знаешь, о чем я собираюсь тебя попросить. Колдунья прошлась по комнате, внимательно осматривая ее, остановилась у кровати и потрогала рукой матрас. - Супружеское ложе. Какой от него толк, если все попытки бесполезны? Ирония судьбы, правда, Утер? Такая великая любовь – и не оставит после себя ничего, кроме воспоминаний… Король стукнул кулаком по столу. - Прекрати. Я не для этого тебя позвал. Нимуэ даже не шевельнулась. - Я могла бы сделать так, чтобы королева забеременела, - медленно произнесла она. – Но все в этом мире имеет свою цену. Она обернулась, и ее яркие синие глаза впились в лицо короля. Утер попятился. - Ты хочешь, чтобы я заплатил тебе? За ребенка? Она серьезно кивнула. - Сколько ты хочешь? – с отвращением спросил король. Правильно истолковав его выражение лица, Нимуэ тихо рассмеялась. - О нет, Утер, не думай, что покупаешь своего ребенка. Дети не продаются и не покупаются – не за золото, по крайней мере. И я не настолько чудовище, чтобы нарушить святое. Я не возьму с тебя денег. - Чего тогда ты хочешь? - О, - колдунья подняла указательный палец, - это уже разговор. Видишь ли, я могу осуществить твое самое заветное желание – ты станешь отцом сына Игрейн, но я – лишь посредник. Платы требует древняя магия, и она родилась задолго до того, как в этом мире появились деньги. Она не признает других ценностей, кроме жизни. И если я попрошу ее дать жизнь, я должна взамен отдать другую. Иными словами, чтобы родился твой сын, кто-то другой должен умереть. Это называется баланс. Она выжидающе уставилась на короля, но Пендрагон хранил молчание. Теряя терпение, Нимуэ вскинула голову: - Я пришла сюда, потому что ты позвал, но у меня полно и других дел, Утер. Каков твой ответ? - Правильно ли я тебя понял? Чтобы у меня был сын, я должен убить? - Да. - Кого? Почему? Нельзя ли обойтись… - начал Утер, но колдунья перебила его: - Удивляюсь тебе: почему ты колеблешься? Разве чья-то жизнь для тебя дороже жизни сына? - Нет, но… - Тогда решайся. - Я хочу знать, кто умрет, если я соглашусь, - настаивал король. - А вот это уже мне решать, - улыбнулась Нимуэ. – Признаться, мне даже немного любопытно провести этот обряд. Так ты согласен? Внезапно все встало на свои места. Обрывки мозаики сложились воедино. Артур уже знал, что задумала Нимуэ, знал, почему она перестанет быть придворной колдуньей, знал, почему умрет его мать, а отец настолько ожесточится… Артур уже знал, что в этот самый момент решалась его судьба, судьба его матери, даже судьба его отца… Что этот самый момент перевернет все будущее. Все это было настолько болезненно ясно, что, в тот самый миг, когда Утер сказал: «Я согласен», принц отчаянно крикнул: «Не соглашайся!» Напрасно. Его не услышали. Нимуэ вновь расплылась в чарующей улыбке. - Сегодня же займусь этим. От тебя требуется лишь исполнить супружеский долг этой ночью. - Так просто? – с сомнением протянул Утер. - Так просто. Это же магия. Жди, скоро жена обрадует тебя новостью о долгожданном наследнике. Король ничего не ответил. Так же тихо, как зашла, колдунья покинула комнату. А Артур в отчаянии посмотрел на своего отца. Понял ли он, какую чудовищную ошибку только что совершил? Навряд ли. Но он, без сомнения, поймет это позже. - Почему ты так думаешь? Если бы он не пошел на эту сделку с Нимуэ, тебя никогда не было бы. Артур повернулся и увидел перед собой стража времени. - Теперь ты знаешь, как все было, принц Камелота. Не надо жалеть – твой отец никогда не жалел о твоем рождении. И твоя мать тоже не жалела бы. - Но Нимуэ принесла ее жизнь в жертву! Она умерла, чтобы я жил! - Да, Нимуэ поступила бесчестно – она обманула короля. Но даже я не знаю, согласился бы он на сделку или нет, если бы знал, что придется пожертвовать жизнью любимой женщины. - Он бы никогда не пожертвовал ее жизнью! – вспылил Артур. – Разве ты не видел, как он ее любил? - О, я видел побольше твоего, - заверил старик. – И твой отец действительно сильно любил твою мать. Но правда в том, что тебя он любил больше. Принц хмыкнул. - Да, да, - закивал страж. – Пусть он этого и не показывал. Но ты – его гордость, его отрада, его надежда, его опора. Твой побег из королевства сильно его огорчил. - Я не хотел, - пробормотал Артур. – Но я был влюблен, а он был против Гвен… - Да, да, - отмахнулся старик. – Это я тоже знаю. Научись уже никогда не жалеть о том, что сделано, принц Камелота – в этом никакой пользы. Как я уже говорил, твой отец никогда не жалел, что у него есть ты. Он щелкнул пальцами, и они очутились уже не в комнате, а посреди травы, на клочке земле, окруженном водой. Шел дождь, и Артур мгновенно намок, в то время, как на стража не упало ни единой капли. Старик повернул голову и, проследив за направлением его взгляда, молодой наследник понял, что они не одни. На Нимуэ было кроваво-красное платье, полностью вымокшее, но женщину это, казалось, ничуть не заботило – как и то, что она ступала по лужам босиком. В одной руке она держала большой кубок, высоко подняв его к небу, и проговаривала слова на неизвестном Артуру языке. - Ты создал уже достаточно временных парадоксов, так что даже не пытайся отговорить жрицу от обряда, - произнес страж. – Ты должен родиться, принц Камелота. Но ты можешь убедить Нимуэ забрать не жизнь твоей матери, а кого-то другого. - И стать убийцей? – спросил Артур. Старик пожал плечами. - Это все равно не сработает. Чью бы жизнь ни забрала Нимуэ взамен жизни твоей матери, попомни мои слова: будущее изменится, да так, что ты будешь умолять меня вернуть все, как было.