Через тернии к звезде

Первое, что сказал Мерлин, услышав его гениальную идею по изменению прошлого, было: — Ты сошел с ума. Артур потратил битый час, объясняя волшебнику, что и почему предстоит сделать, и единственное, чего он удостоился, — это обвинения в сумасшествии. Что ему, как чрезвычайно чтящей себя венценосной особе, было до ужаса оскорбительно. Мерлин же, продолжая поглощать завтрак, на этот раз добытый безо всяких приключений, невозмутимо добавил: — И не проси меня. Я понятия не имею, как это делается. Никогда в жизни не менял прошлое. — Но ты ведь уже его поменял! — вспылил принц. — Своим прибытием сюда! Тебя в этом времени не было и никогда не должно было быть! — Это другое, — запихнув очередную порцию каши в рот, волшебник указал на него ложкой, — а ты хочешь невозможного. — Я всего лишь хочу, чтобы моя мать осталась жива! Неужели я так много прошу? — Хорошо, — Мерлин терпеливо прожевал и уставился на принца. — Допустим, я соглашусь. Допустим, я действительно смогу тебе помочь. Но ведь я понятия не имею, что произошло с твоей мамой… что произойдет, я хочу сказать, — поправился он. Артур хмуро взглянул на него. Маг все утро словно парил в облаках, предаваясь мечтам. Казалось, он уже забыл о том, как хотел вернуться на небо: все его мысли поглотила девушка с пира, свидание с которой было назначено на сегодня, и Мерлин ничего не хотел знать о проблемах августейшей особы, бесцеремонно усевшейся за его стол и съевшей половину его завтрака. — Я думал об этом, — негромко произнес принц. — Есть один надежный способ узнать будущее. Точнее, заглянуть в него. — Да ну? — Мерлин не выглядел впечатленным. Слегка волнуясь, Артур наклонился к нему: — Ты же волшебник, у тебя должно получиться. Если ты взглянешь в кристалл Неотида… — Что? — Кристалл Неотида. Это магический артефакт, хранится в сокровищнице Камелота. Вернее, хранился, его украли еще до моего рождения, надеюсь, этого пока не случилось… — тут наследник престола замялся и изумленно взглянул на Мерлина. — Ну что? — начиная раздражаться, спросил волшебник. — Я просто подумал, а вдруг это мы с тобой его украли…

***

— Это исключено. Артур поднял взгляд на неумолимого придворного лекаря. Но Гаюс сделал вид, что не заметил этого. Он продолжал угрюмо вытирать вымытые колбочки, наводя порядок в своем шкафу, забитом всяческими лечебными зельями. Принц встал со скамьи и оперся на стену с другой стороны. Гаюс спрятался за дверцей шкафа, возясь с какими-то пробирками, и принц вытянул шею, чтобы увидеть его лицо. — Гаюс, ну пожалуйста, достань мне ключ от сокровищницы! Я прошу тебя. — Это исключено, — повторился строгий ответ. — Но я ведь тебе все рассказал! Наследник короны Камелота скрестил руки на груди, упрямо глядя на старого друга, в надежде разжалобить его, но не мог видеть даже выражения его лица — Гаюс то ли делал вид, то ли был впрямь увлечен своей работой, и сосредоточенно рассматривал надписи на флаконах, склонив голову. Артур мог видеть только слегка вьющиеся, еще не тронутые сединой волосы лекаря. Странно, он никогда не думал, что Гаюс в молодости был шатеном. — Мерлин заглянет в кристалл Неотида всего один раз, — умоляюще проговорил Артур. — Гаюс, мне очень нужно знать, что именно произошло с мамой, чтобы это предотвратить. Лекарь повернулся к нему лицом, и принц увидел, что меж бровей придворного залегла складка, сами брови сошлись на переносице, но глаза… в глазах застыло сочувствие. — Единственное, что вам нужно, Ваше Высочество, — это вернуться назад, в ваше время. Приведите своего друга, и я помогу вам… Где он? — Мерлин? — Артур оглянулся по сторонам, только что вспомнив о юноше. – А, наверное, вместе с Сейлан. Я не помню точно, когда у них там это свидание. Гаюс покачал головой. — Это неправильно. Нельзя вам здесь находиться. Вы оба можете натворить таких дел в этом времени, что потом не оберетесь проблем в своем… — Это мое дело, — перебил принц. — Я хочу, я должен изменить прошлое… — И что из этого выйдет, а? Вы об этом не подумали? — Конечно, думал! И ты подумай, Гаюс: леди Игрейн будет жива, она будет жить еще много-много лет, с отцом, со мной… — Предположим, — прервал лекарь, — вам удалось изменить прошлое. И леди Игрейн осталась жить, хотя по какой-то причине должна была умереть. И что из этого выйдет, а? — Как «что выйдет»?! — Артур, — Гаюс смягчился и положил руку на плечо принца. — Вы с Мерлином прибыли в это время как? — Я же говорил: на нас напали ведьмы, и этот идиот сказал мне думать о возлюбленной, но у меня ее нет, я подумал о матери с отцом, и мы переместились сюда… — А если бы ваша мать была жива, там, в вашем времени, куда бы вы переместились? — В Камелот, наверное, — неуверенно ответил Артур. — Я имею в виду, в тот Камелот, мой. — Откуда вы сбежали со служанкой? Так, кажется, вы говорили? — Ну да… — А сбежали бы вы с ней, если бы ваша мать была жива? Может быть, ей удалось бы отговорить вас от этого шага? — Я… откуда мне знать, Гаюс? — А если бы вы не сбежали со служанкой из Камелота, нашли бы вы Мерлина по прихоти принцессы Вивиан? — продолжил лекарь. – Что, если бы его нашел кто-то другой? — К чему ты клонишь? — Предположим, ваша мать осталась жить. И всю вашу жизнь была с вами. Она могла бы изменить существующий порядок вещей. Допустим, вы не сбежали бы со служанкой, принцесса Вивиан не потребовала бы от вас звезды, и вы никогда не встретились бы с Мерлином. — И? — И тогда его нашел бы кто-то другой, — продолжил Гаюс. — Почему бы это не сделать ведьмам? Знаете, что было бы тогда с Мерлином? Артур похолодел. — Они бы вырезали его сердце. Лекарь кивнул. — Ведьмы завладели бы им, как хотели, а вы… Вы никогда бы с ним не познакомились. И это очень плохо. — Да, я понимаю, я не хочу его смерти, но… — Но тогда возникает парадокс, — повысил голос Гаюс. — Если бы вы с ним не встретились, как бы вы попали сюда? И как бы вы изменили прошлое? Играть со временем очень опасно, Ваше Высочество. Лучше не стоит. Придворный вернулся к своему делу. Артур опустил голову и поплелся из каморки, отгоняя от себя невеселые мысли. Одна дума не давала ему покоя. Не замечая, куда несут его ноги, принц оказался в коридоре у окна, выходящего на задний двор. Там, в саду, король гулял среди цветов под руку со своей возлюбленной. Игрейн… Видеть бы тебя, королева, каждый день, ощущать твое присутствие, мама, и никогда не терять… Артур наклонил голову, наблюдая за удаляющимися родителями, и встрепенулся, лишь когда зычный бас над его ухом гаркнул: — Сэр Галахад, давненько не виделись! Принц обернулся. Рядом с ним, совершенно его не замечая, стоял статный рыцарь, приветственно кому-то улыбаясь. Артур оглянулся — с другой стороны коридора к ним приближался другой рыцарь, осторожно ведя за руку ребенка лет трех. — Сэр Рональд, — кивнул другой рыцарь. — Вы надолго к нам? — Я вернулся, Галахад! Теперь буду служить в Камелоте, мое место на границе кто-то займет, — Рональд дружески обнял подошедшего товарища, хлопнул его по плечу и опустился на одно колено. — А кто это у нас? — Мой сын, — гордо ответил Галахад. — Леон, помаши дяде. Услышав имя малыша, Артур невольно обратил еще большее внимание на сцену перед ним. Маленький, кажущийся медвежонком в теплой плотной одежке, веснушчатый мальчик с вьющимися рыжими волосами заулыбался, с энтузиазмом принявшись махать рукой. — Пливет! — И тебе привет, — усмехнулся сэр Рональд. — Я смотрю, Галахад, за время моего отсутствия многое изменилось. — В лучшую сторону, — подмигнул Галахад. — Ты прозевал не только мою женитьбу, но и появление моего первенца, друг, называется. — Да, — протянул Рональд. — Если бы знал, умолял бы короля не отправлять меня на границу с Мерсией. Я-то думал по возвращении наведаться с тобой в таверну, а ты теперь, оказывается, человек семейный. Не ожидал от тебя, Галахад. Рыцарь по имени Галахад рассмеялся. — Я все еще могу пойти с тобой, только малого жене оставлю и предупрежу ее. Показываю сыну замок, он уже сказал, что когда-нибудь станет первым рыцарем Камелота. — Правда? — Рональд посмотрел на ребенка. — Ты этого хочешь, Леон? Малыш с готовностью закивал. — Я буду пелвым! — Не сомневаюсь, — отец взял его на руки. — А пока мы над буквой «р» поработаем. Пойдем, Галахад, хоть увидишь мою Азенор. Очевидно, они приняли Артура за слугу, поскольку пошли прочь, весело переговариваясь, не обратив на него никакого внимания. Принц, приоткрыв рот, смотрел на малыша, которого нес на руках отец. На мгновение ясные глаза мальчика встретились с его собственными. Ребенок вновь заулыбался и помахал ручкой и ему. Артур заторможенно махнул в ответ. — Сэр Леон, как вы могли? — пробормотал наследник себе под нос. — Старше меня на шесть лет, на самом деле, а здесь — такая малышня… Артур невольно улыбнулся: этот малыш, в три года захотевший стать первым рыцарем королевства, станет им в итоге. Этот мальчик станет когда-то его другом, его верным вассалом, его преданным союзником. До чего же смешно! Этот румянощекий мальчуган и серьезный, сосредоточенный сэр Леон — один и тот же человек… Да быть того не может! И все же, это было правдой. — Эй! — кто-то дернул принца за рукав. — Ты в курсе, что пялишься в стенку с идиотским видом? Артур обернулся. Перед ним стоял Мерлин, и явно был сильно не в духе. — Я по горло сыт этим Камелотом, — заявил волшебник прежде, чем наследник успел открыть рот. — Хочу домой. Гаюс нашел способ отправить нас обратно? Мы вернемся в наше время, навестим твою Вивиан, как договаривались, и ты отпустишь меня, наконец, на небо. Артур молча открывал и закрывал рот. — Что с тобой случилось? — наконец, выдавил он. — Ничего, — пробурчал маг, хотя на его лице ясно читалась обида, и он совсем не светился, что было редкостью по сравнению с прошедшими днями. — Свидание с Сейлан не удалось? — Я не хочу об этом говорить. Теперь Мерлин мог похвастаться тем, что внимание Артура целиком и полностью принадлежало ему одному. Впрочем, он вряд ли этого хотел. — Выкладывай, что произошло, — велел принц, и тон его не допускал возражений. — Что ты сказал не так? Что не так сделал? Знаешь, женщины — странные создания, но я разбираюсь в этом побольше твоего, и мог бы дать пару советов… — Да неужели? — Мерлин вскинул голову и тихо, хрипло рассмеялся. — И это говорит человек, у которого нет возлюбленной. Краска бросилась в лицо Артуру. — Она у меня была, и не одна! — Да? И где она? Ты никогда даже не любил по-настоящему! — Да что ты обо мне знаешь?! Я принц Камелота, у меня были толпы поклонниц, чего, очевидно, не скажешь о тебе! — А что ты обо мне знаешь, а? Ты вообще никогда на небе не бывал! Артур, вне себя оттого, что кто-то, а тем более, этот юнец, осмеливается говорить с ним таким тоном, открыл рот, намереваясь высказать магу все, что о нем думает, как вдруг увидел в начале коридора Сейлан — молоденькая служанка, посмеиваясь, шла рядом с щуплым бледным блондином, который умудрялся размахивать пустым ведром так, что из него чудом не выпадала тряпка. Прищурившись, принц вдруг узнал движение, каким блондин откидывал челку с глаз — таких знакомых, водянисто-серых, нервно бегающих по сторонам. — Антуан, — пробормотал наследник. Мерлин, проследив за его взглядом, обернулся и тут же, забыв об их споре, испуганно пискнул и поспешил шмыгнуть за спину принца. — Спрячь меня, спрячь меня! — Мерлин, это же Антуан, мой первый слуга! Он часами ползал по моим покоям, убирая игрушки, а я специально раскидывал их во все стороны… —  Каким же ты был чудесным ребенком, — промямлил волшебник, выглядывая из-под руки принца. — А теперь закрой меня от них! — Мерлин, да что… — Сейлан предсказали, что она выйдет замуж за слугу! Она узнала, что я не слуга, и стоило появиться этому… этому… — Она бросила тебя ради Антуана? — с отвращением спросил принц. Он никогда не любил своего первого слугу: тот был занудой, не умел ни в солдатиков играть, ни на спине катать. Сейчас, будучи взрослым, принц было испытал что-то вроде сочувствия к человеку, которому приходилось мириться со всеми детскими капризами сына Утера, но как могла Сейлан предпочесть этого слабака Мерлину? Сейлан под руку с новым ухажером впорхнула в каморку, где хранились метлы, не дойдя и до середины коридора, и Мерлин поспешно потащил принца в другую сторону. — Пойдем, пока она меня не заметила! — Постой, да что же произошло? — Ничего! Я пошел на свидание, а там она… с ним… целовалась, — сдавленно пояснил Мерлин, неуклонно уводя принца подальше от злосчастного коридора. Они вышли к лестнице, спустились до первого этажа, где и опустились на ступеньки. — Не понимаю, почему ты прячешься от нее, — заявил Артур. — Это она должна бегать от тебя, она же виновата. — Она мне ничего не обещала. — И все же, так нечестно. Да она просто тебя недостойна. Мерлин прекратил хмуриться и взглянул на наследника с любопытством. — А тебе и правда хотелось бы, чтобы это был я? — Мерлин, мне все равно, но если ты этого хотел, то да, лучше бы это был ты. Волшебник отвернулся и нарочито небрежно проронил: — Все равно не судьба. Да она же намного старше меня, на самом деле. — Вот именно. — Ее дочь или сын могли бы быть моими ровесниками. — Я о том же. — Я ведь о ней ничего не знаю. — Поверь, то, что она выбрала Антуана, говорит о дурном вкусе, — заверил Артур. — Ну хоть ты заставил его поплатиться. — Да, он долго и нудно убирал мои игрушки. А еще отдирал засохшую кашу от стен. И просидел целый месяц в темнице за мой сломанный золотой обруч. — Надо думать, его сломал ты. — Как хорошо ты меня знаешь, — усмехнулся принц. — Может, мне стоит намекнуть Антуану, что ты уже взрослый и уже здесь? Ну, знаешь, вдруг он захочет врезать тебе за все хорошее. — Эй, я был ребенком! И в этом времени я еще даже не родился! И потом, у кого Антуан увел девушку, у меня или у тебя? — Ладно-ладно, — примирительно произнес Мерлин. — Давай не думать об Антуане. — Хорошая мысль. Мерлин повернулся к сидящему рядом принцу. Тот замолчал, глядя прямо перед собой, и маг знал: он размышляет вовсе не о своем первом слуге или Сейлан, или скором обеде. — Знаешь, ты мог бы мне рассказать подробнее, что хотел бы изменить в этом прошлом. Вдруг я… — волшебник поколебался. — Вдруг я могу помочь. Исправить что-то. Сделать так, чтобы твоя мама выжила. Молодой Пендрагон повернулся к нему, смерил мага внимательным взглядом и, наконец, кивнул. — Слушай…