***
Ю вглядывался в его лицо вот уже полчаса. Прищуриваясь, хмурясь, кривясь. Проявляя небывалое количество эмоций. Что он задумал? Что ему нужно? Нравится ли он ему? К чему были эти разговоры о причиндалах и груди, доведшие Ёнджэ до состояния помидора? Почему теперь он ведет себя так, словно всё это Ю приснилось? Дэхен оторвался от поедания риса, встретившись с оператором взглядом. Изогнул бровь, молчаливо спрашивая, что же нужно Ёнджэ, раз он так пристально смотрит. Но Ю только снова щурился, подозрительным взглядом сканируя шефа. Прятки впредь были неуместны. Правила сменились. Страх уступил непониманию. — Я готов был поклясться на одной из ламп, что видел там призрака, — чавкая, пробурчал Сонпин. Все вокруг засмеялись, поднимая на временной кухоньке галдеж. Вся команда завтракала по-быстрому сваренным рисом, заворачивая его в водоросли. — Да ты даже под носом у себя ничего не видишь, как ты мог призрака-то увидеть? — протянул со смехом Чонхён, плюясь рисом, за что тут же получил подзатыльник от друга Хикёна. Ёнджэ, не обращая внимания на всеобщее обсуждение, слегка склонил на бок голову, не сводя взгляда с глаз шефа. Дэхен в ответ снова выгнул бровь, задавая безмолвный вопрос. Попутно, на миг опустив глаза в тарелку, завернул рис и засунул в рот. Ёнджэ повторил за ним, затем снова принимаясь сверлить шефа взглядом. Это продолжалось до тех пор, пока обе их тарелки не опустели, а в палатке не стало слишком тихо и пусто. Никто даже не заметил их гляделок, увлекшись своими спорами. Дэхен отвел взгляд, оглядываясь вокруг. — Итак, — выдал он после этого, посмотрев на оператора. Теперь была очередь Ёнджэ изгибать бровь. — Ты прожег во мне дыру взглядом. — Что это было? — спросил Ю, тоже незаметно оглядываясь перед собой. — Это? Полагаю, завтрак, — Дэхен приподнял свою пустую тарелку, подтверждая свои слова. Поставил ее на столик, разделявший их. Ю проследил за его движениями, понимая, что придется озвучить то, о чем было крайне неловко говорить вслух. — В душе, — таки сказал он спустя минуту. Дэхен открыл рот, будто вспомнил что-то невероятное. — А, это, — выдохнул он в ответ. — Я проверял кое-что. Чон поднялся со своего стульчика, обходя стол и сидящего за ним Ёнджэ. Остановился за его спиной, оглядывая лагерь. Ёнджэ замер, чувствуя, как Дэхен застыл позади него. — Ты нравишься мне, оператор Ю, — сказал Чон, сразу же покинув кухню. Ю распахнул глаза, глядя сквозь стены палатки. Что? Нравится?***
Выдох. Жаркий, шумный, с различимым в нем раздражением. Середина ночи, луна заливала бледным светом весь их лагерь. Ёнджэ откинул голову, отыскивая взглядом холодный спутник. Он не мог уснуть в этой палатке, которая для него одного теперь казалась слишком просторной. Расстегнув вход палатки, он вытащил свою подушку и бросил ее на землю. Развернулся головой к выходу и улегся на эту подушку, устремив взгляд в темное беззвездное небо. Дэхен был там, в нескольких километрах отсюда, вероятно, в поисках привидений. А может, одно уже настигло его, и он убегает… Посреди ночи и не такие мысли в голову приходят, когда, казалось бы, уже всё обдумано и решено, но все равно не спится, что бы ты ни делал. Спрятав ступни под подушкой Дэхена, Ёнджэ глубоко вздохнул, прикрывая глаза. По коже пробегали мурашки от ночной прохлады. Здесь был невероятный контраст температур. К утру всё его тело покроется испариной. Мурашки были лучшей альтернативой. Тем более, где-то в ногах валялся его плед. И плед Дэхена. Вспомнив о нем, Ю раскрыл глаза, приподнимаясь на локтях. Пальцами ног подцепил край его пледа, подтягивая к коленям, после уже ухватился за него рукой. Упал обратно на подушку, набросив на себя покрывало. Недолго думая, подтянул его повыше, прячась в пледе с руками, и заправил края под плечи, чтобы нигде не задувал прохладный ветерок. Глубоко вдохнул. Теплый и пахнет Дэхеном. Чем-то напоминающим корицу и цитрусы. И его собственный запах. Невероятный коктейль из ароматов. А его голос… Ёнджэ готов был поклясться, что даже его голос заставляет Ю чувствовать на кончике языка привкус этого запаха. Никто не сможет доказать ему, что это невозможно.***
— Новенький, просыпайся! У тебя сорок пять секунд, Ю Ёнджэ! По палатке несколько раз подряд постучали, отчего она вся затряслась и зашуршала. Ёнджэ подскочил, тут же со стоном падая на подушку, и зажмурил глаза. Ему едва не заехали ногой по лбу, когда кто-то подошел ко входу, но обошлось лишь слабым ударом по макушке. Он так и уснул засветло, за ночь оказавшись внутри палатки, но, к огромному сожалению, даже не на матраце, свалившись с него головой. Подушка, по-видимому, так и осталась валяться снаружи. Ёнджэ сглотнул, морщась от неприятного привкуса во рту. Это утро уже взошло на пьедестал как самое ужасное за последнее время. Сделать его хуже сможет лишь, разве что… — Новенький, на дежурство опоздаешь! — снова раздался крик. Ю подскочил, рассевшись на матраце, разлепил глаза, уставился на внезапно открывающуюся молнию на входе в палатку. В образовавшейся дыре показалась макушка Хикёна, уж больно радостного для такого ужасного утра. — Ёнджэ, ты сегодня дежуришь вместо Ынха. У него что-то с животом, — выдал Хикён, показавшись, наконец, ему лицом. — Вот умора. Скукожился там в кабинке. Надеюсь, тебе не нужно в туалет. Просмеявшись, чересчур злорадно, как сказал бы Ёнджэ, Хикён скрылся снаружи, оставив его палатку открытой. Ёнджэ должен был дежурить следующей ночью. Но теперь планы изменились. Широко зевнув, Ю смиренно поднялся, выбравшись из палатки. Солнце палило, как и все предыдущие дни. Каждый был занят чем-то своим. Вся основная работа была не здесь, поэтому тут все отдыхали от дежурств и время от времени занимались настройкой техники или просмотром отснятого материала. По-быстрому натянув чистую футболку, Ю прошагал до кухни, нашарив в одной из сумок-холодильников бутылку воды. Что ж, за работу.***
— Я точно что-то видел, — сказал Ёнджэ, пялясь на экраны с повтором отснятого за предыдущий час. Он был уверен, что видел какое-то движение. Секундное, на самом краю зоны видимости одной из камер. Туда не падал солнечный свет, и теней там быть не могло. Ёнджэ был уверен. — Да ладно, енот какой-нибудь пробежал, — беззаботно отозвался Ильсик, разваливаясь в кресле и задирая голову к «потолку» палатки. — Енот ростом с человека? Как минимум с подростка, — упрямо заявил Ёнджэ, хватая Ильсика за ворот футболки и притягивая к экранам. — Смотри же! Ильсик уставился на экран с записью, где за какие-то доли секунды промелькнуло что-то яркое, едва не блестящее на солнце. Но что — было совершенно не ясно. — Да ладно тебе! Это просто животное. — Нервно рассмеявшись, Ильсик отодрал от своей футболки руку Ёнджэ, возвращаясь назад в кресло. — Да ты трус, я погляжу, — Ёнджэ, прищурившись, развернулся к нему, останавливая воспроизведение. Ильсик хмыкнул, взгляд его забегал по палатке, нарочно избегая оператора. Но Ёнджэ, вперив в него свой взгляд, продолжал молчать. Наконец Ильсик не выдержал. — В такой профессии, знаешь ли, исключен контакт со злыми духами! А я здесь! Мне за этот риск даже не доплатят. По приезду уволюсь! — подскочив с кресла, Ильсик вылетел из палатки, оставив Ёнджэ наедине с заснятым на камеру злым духом. Уселся в одно из свободных кресел снаружи у входа в палатку, накинув на голову кепку и полностью спрятав лицо за козырьком. Ёнджэ рассмеялся, провожая его взглядом. Затем, закусив губу, чуть подался вперед, выглядывая из-за мониторов. — Бу! — крикнул он в сторону Ильсика, заставляя того испуганно дернуться от этого звука. Парень обернулся, злобно зыркнув на наглого новичка. Поднялся на ноги, схватил кресло и скрылся где-то за палаткой, метая мысленно проклятия во всё, что попадется на пути его ментальных волн. — Идиот, — смеясь, протянул Ёнджэ, поворачиваясь к мониторам, где в режиме реального времени снова промелькнула чья-то яркая фигура.***
Ёнджэ присел на корточки, прячась за одним из кустиков. Вокруг него были установлены камеры. Не громоздкие, на большом расстоянии друг от друга, захватывая в кадр всю поляну, где предположительно должен быть эпицентр паранормальной активности. Конечно же, всё это было смешным. Ёнджэ не особо-то верил. Но промелькнувший под камерами силуэт вот уже несколько раз заставлял его если не поверить, то хотя бы захотеть понять, в чем тут дело. Он сидел в кустах вот уже минут двадцать, отбиваясь от насекомых и сверля взглядом поляну и каждую камеру поочередно, надеясь застать это яркое пятно его дежурства за проказой. Где-то неподалеку возле палатки выглядывал обеспокоенный Ильсик, в палатке дежурили остальные, поглядывая на мониторы, чтобы в любой момент оповестить Ёнджэ. Они обменялись рациями, настроенными на одну частоту. Взгляд его снова заметался от одной камеры к другой. Еще несколько минут. Пять, десять — неизвестно даже. У него не было часов. Солнце собиралось понемногу за горизонт, предвещая скорый вечер. Но вдруг из рации раздался голос. Ёнджэ вздрогнул, едва не выпустив рацию из рук. — Там, там, перед первой камерой! — полушепотом прокричали в рации. Ёнджэ тут же вылетел из кустов, рванув в ту сторону. Перебежал всю поляну, набрасываясь на то самое яркое пятно. Послышался крик, ставший похожим на хрип, едва Ёнджэ прижал пятно к земле. — Ты кто такой?! — задыхаясь, выдал Ю, придерживая почему-то слишком большого енота на месте ладонями. — Отпусти, идиот! — прохрипел енот, трепыхаясь изо всех сил под юным оператором. Но Ёнджэ лишь сильнее его прижал, пытаясь одновременно и разглядеть распластанное по земле тело. Яркие красные волосы, сильный запах мужских духов и… Ю убрал одну ладонь от лица потерпевшего, разглядывая ее. Косметика? — Эй! Новичок! Выпускай! Это же Ынха! — кричал бегущий к ним Ильсик. За ним бежали ассистент и техник, тоже что-то выкрикивая и махая им руками. Ёнджэ застыл, опуская голову на енота. Пятно тем временем барахталось и хрипело, пытаясь достать его руками, что выходило весьма безуспешно, учитывая, что Ёнджэ коленом уперся ему между лопаток, прижимая рукой лицом к земле. — Это Ынха, Ёнджэ! — крикнул Ильсик, грохаясь на землю и высвобождая Ынха из захвата. Ёнджэ сполз с него, позволяя забрать барахтающееся тело. Секундой позже прибежали остальные, рвано дыша после бега. — Но что он здесь делает? — спросил ассистент, отдышавшись, смотря на бедного потерпевшего. Грязный и помятый. Взъерошенный и обиженный. — А я говорил тебе, Ынха, что твоя жажда стать айдолом навредит твоему здоровью, — поучительным тоном заявил Ильсик, со смехом отряхивая того от земли. Ынха шикнул, отворачиваясь от него. Шевельнул челюстью, проверяя на целость. Удостоверившись, что ничего не сломано, зыркнул на коллегу-оператора. Ёнджэ выдавил подобие улыбки, посмотрев на него в ответ, молчаливо извиняясь. — Так что ты здесь делаешь, Ынха? — переспросил ассистент. Айдол-оператор перевел на него взгляд, смущенно выдавив: — Мне нужен был другой туалет.