В час столкновенья миров. Книга первая: Тайна Рун

- Итак? – спросила Нури. - Что – итак? - Что ты узнала о них? Об Эре. Маринка опустила глаза. - Ничего хорошего. Ничего такого, что могло бы нас порадовать. Знаешь, я не так уж и уверена, что нам стоит тратить время… - Стоит. Маринка удивленно на нее взглянула. - Что-то случилось? - Да. - Что-то серьезное? Нури! Нури казалась невероятно бледной и осунувшийся. Маринке почти не доводилось видеть ее такой. - Случилось несчастье, - ровным голосом сказала она. – Но я расскажу об этом… Потом. Возможно, я в нем виновата. Возможно, мне стоило пораньше заинтересоваться этой Эрой. - Хорошо… Итак, Эра... Но сначала скажи мне все, что ты знаешь о радунистах. - Что? - Радунисты, Нури. Я тут много нового о них узнала, но это прежде всего то, что связано с Эрой. На то, кто они изначально, по сути, у меня не было времени разбираться. Ты о них много знаешь? - Достаточно. - Тогда расскажи мне. Нури, это не каприз. Но если я сама толком не разберусь, что к чему… Какой смысл начинать разговор? Нури вздохнула. - Ну хорошо. Радунисты – это не совсем верное название. Сами себя они называли нео-космополиты. А сейчас больше распространено название пан-интернационалисты. А радунисты – эта была такая секта в России, поклоняющаяся языческим богам, в особенности Радунице. Отсюда и название. С правительством радунисты понимания не нашли, как и многие другие секты. А космополиты их пригрели. Тогда в их ряды вливались многие подобные религиозные группы – Дети Дану, Воины Одина, Атани, Радианты… Все, кто не хотел играть по правилам. А в России радунистов от космополитов особо не отличали, вот название и приклеилось. Теперь даже они себя так называют. Но радунисты – это не секта. Это ближе к политической партии. Люди, которые не желают признавать ни один существующий государственный строй. Желающие жить только своим умом. Отрицающие любую власть над людьми. По моим данным, они начали жить своими общинами еще в пятидесятых, но тогда это все было в подполье. Только недавно, лет тридцать назад, они добились некоторых политических прав и стали существовать на законных основаниях. Не везде, конечно. В России и многих других странах они до сих пор вне закона. Но здесь и в большинстве стран Западной Европы радунистам разрешено жить своими диаспорами. Польская – одна из крупнейших. В некоторых городах им отведены целые районы. - И в чем заключается… Их особое положение? - Ну, во-первых, они отрицают власть. В их общинах нет органов управления, судов или полицейских участков. Не так давно польские и некоторые другие радунисты пробили законопроект о неподвластности их государственным властям. То есть полиция не имеет права вмешиваться в их дела. Они свободны от службы в армии, переписи населения и многих других обязанностей. Но не от налогов, естественно. - Естественно. Что еще. - Я говорю "польские радунисты", но это неверно. Они отрицают национальности и границы. Вернее, считают, что мировая культура должна базироваться на синтезе национальных достижений. - Разумно. - Сами радунисты люди крайне образованные и толерантные. Много внимания уделяют воспитанию детей. У них свои школы, а с недавнего времени и свои университеты. Причем, это лучшие школы и университеты из существующих. - Туда принимают нерадунистов? - Да, но за плату. Радунисты не признают документов, потому что не признают постоянных имен. Они меняют их, когда вздумается. В некоторых странах для них введены паспорта специального образца, но и их они используют крайне редко. Они не используют общепринятые имена и фамилии, а изобретают свои. Они, как правило, очень активно изучают иностранные языки и мировую культуру и превосходят в этом отношении большинство прочих обывателей. Но у них есть и свои языки, основанные на синтезе нескольких современных и древних. Есть у них и своя культура, очень сложная и интересная. Сказать по правде, меня эти люди всегда восхищали. Они долгое время подвергались гонениям, но право на существование отстояли. Сейчас у них свои представители в правительствах всего мира, которые охраняют интересы радунистов. Представителя польской диаспоры в правительстве зовут Люц Йело, насколько мне известно. - И что тебя так привлекает в их культуре? - Хотя бы то, что, считая государственную систему в корне порочной, они не смиряются, а отвергают ее. Они превыше всего ставят свободу личности. Человек, посягнувший на эту свободу, изгоняется из их среды. Но у них нет каких-либо жестких законов, каждое дело разбирается отдельно. Никто неподсуден, но каждому дается право доказать свою правоту. Лишь к детоубийцам и насильникам они беспощадны. - То есть? - Их убивают. Вернее, имеют право убить, и если кто-то решит это сделать, его одобрят. Кстати, аборт у них приравнивается к детоубийству. - Ну в этом с ними и поляки солидарны... - Хоть в этом. Но поляки исходят из своей жесткой религиозности, а это мне кажется не совсем верным... А радунисты... Мне нравится их отношение к религии. Они очень открыты для веры. В варшавском квартале радунистов, например, более двадцати храмов различных конфессий. Но в мышлении радунистов есть маленькая особенность, отличающая их от любого, даже крайне веротерпимого человека. То, что они очень четко разделяют священное писание и священное предание, то есть философию и мифологию любой религии. Второе для них неоспоримо в любом случае. То есть радунист может не разделять учение Христа, или Будды, или Лао Цзы… Но сомневаться в их существовании он не вправе. Более того. Радунисты верят и в античных, и в кельтских, и в скандинавских и славянских богов, и во все мифологические существа, когда-либо существовавшие или вымышленные. Кстати, в эльдар они тоже верят... Не верить в это для них означает показать себя косным, ограниченным, чуть ли не тупым человеком. Они не рассуждают – «раз не доказано, значит, нет». - Они рассуждают от противного. «Раз не доказано, то может быть». Верно? - Верно. Это немного наивно. Но в целом их разум… Он более открыт, более восприимчив к окружающему миру. Они не обязательно верят… Но допускают любую возможность. А это приводит к тому, что для радуниста, как для личности, невозможного в принципе не существует. И это мне в них нравится. Радунисты живут обособленно, но не замкнуто. Живут главным образом за счет того, что каждый второй в их среде – мастер. Вот еще особенность их культуры – они презирают ширпотреб. Почти все предметы бытового обихода изготовляют вручную. Одежду, обувь, посуду, мебель… Все у них на заказ, неповторимое. Это, как-никак, тоже способствует развитию личности. Кроме того, большинство радунистов прекрасные специалисты – медики, педагоги, артисты, они везде ценятся. Вообще в повседневной жизни они мало отличаются от обычных людей. Ходят так же на работу, пользуются общественным транспортом, посещают те же театры, музеи, рестораны, больницы… Хотя больницы у них есть и свои. Все их отличия глубоко внутренние и напоказ не выставляются. Радунисты очень дружелюбны, приветливы, гостеприимны… Но влезть к ним в душу или втереться в доверие крайне трудно. Среди них не может быть шпионов, кроме, разве что, откровенных предателей. Чтобы понять их жизнь, нужно самому стать радунистом по образу мыслей, а став им, к старой жизни вернутся трудно. И, между прочим, они вовсе не аскеты, признают все радости жизни. И хотя нравственное воспитание у них на первом месте, физическое тоже имеет важное значение. Так, например, фехтование для них культовое искусство и обязательный предмет в школах. А на огнестрельное оружие наложено строжайшее табу. По их философии, прикоснуться к такому оружию, значит предать принцип свободы воли. - Да, я понимаю, - согласилась Маринка. – Человек, взявший в руки меч, несет за этот меч ответственность. Человек, взявший в руки автомат, от этого автомата зависит. - К тому же убивая мечом, мы принимаем кровь на свою душу. Мечом не убивают зря. А все эти… автоматы и так далее. Это смерть сама по себе, часто вовсе неуправляемая. Меч служит воину, а человек с автоматом - раб и орудие смерти. Так они и говорят. Радунисты. Знаешь, будь я человеком, давно бы к ним ушла. Хоть они и не во всем поступают разумно. Но ничего лучшего общество человеку предложить не может. И я понимаю, почему во многих государствах их объявляют вне закона и травят – более независимых и сильных личностей трудно сыскать. - Они чем-то похожи на эльфов по укладу жизни, ты это хочешь сказать? - Они стремятся стать лучше. И много сил отдают этой цели. Я уважаю это. - Мда… Теперь мне многое становится понятным. Прежде всего то, почему эровцы и радунисты всегда рассматриваются как непримиримые враги. Еще бы! Ведь они делят одну и ту же территорию. - Проясни, пожалуйста. - Помнишь Золотую Эру? По сути, это очень близко к радунистам. Тоже желание идти своим путем. Но у них не вышло, а у этих нео-космополитов вышло. Почему? Потому что, Золотые были слишком непримиримы к правительству, а радунисты смогли пойти на контакт… Молодцы. Только вот не все думают, что так можно делать. Кое-кто… Многие считают, что ни на какой компромисс с властью идти нельзя, потому что любая власть – это зло. Они считают, что нужно жить только своим умом, своей совестью. А любой, кто покушается на чужую свободу, заслуживает смерти. Эра Феу сейчас – это не просто то, что осталось от Золотой Эры. Это и те радунисты, которые посчитали, что жить, ища дорогу в рай только для себя – недостойно. - «Есть два пути – или славить свет, или сражаться с тьмой…» - задумчиво пропела Нури. - Именно. Радунисты избрали первый путь. Эровцы – второй. Они убивают, когда захотят. Тех, кого считают преступниками. Убийц, насильников, само собой, а также живодеров, неофашистов, лжесвидетелей, просто хамов… Могут убить за оскорбление, за одно слово. Или покалечить – отрубить ногу, там, руку. Они часто ходят с огнестрельным оружием и почти всегда с мечами. Известны случаи, когда эровцы убивали детей девяти-десяти лет, за то, что те мучили животных или издевались над нищими. Любая несправедливость, произошедшая в их присутствии, должна быть наказуема. Там, где прочие люди лишь молча возмущаются – эровцы вынимают мечи. И кого они убивают постоянно и безо всякого повода, так это полицейских и военных. Для них человек в форме - враг по определению, виноватый уже тем, что пошел на службу государству. - Но ведь среди таких много порядочных! - А вот по мнению эровцев, как и по мнению радунистов, кстати, человек, взявший в руки оружие не для того, чтобы защищать личную жизнь и свободу, уже преступник. Ведь он защищает власть. А власть и для тех, и для других - порок. - Это страшно, - сказала Нури. – Они так понимают борьбу за свободу? - Они так понимают свободу. Немного отлично от радунистов, хотя эровцы вышли из их среды. Только, как я уже говорила, радунисты стремятся к свободе для себя, а Эра для всех. - Нельзя сделать человека свободным… насильно! Это даже звучит как-то нелепо. - А мир вообще нелеп. Так почему воины Эры должны как-то выделяться из прочих утопистов-мечтателей? Нури покачала головой - Утописты-мечтатели не режут людей почем зря. Они не борются против системы. - Эровцы тоже не борются, они ее игнорируют. Они делают лишь то, что им нравится. Между прочим, радунисты ненавидят Эру Феу. К ним и так относятся с подозрением, а Эра их окончательно дискредитирует. Сводит на нет все их достижения. У них слишком похожие идеи. Поэтому радунисты из всех гонителей Эры самые ярые. Можно сказать, они озлоблены на эту организацию, хотя это и не в их традициях. Их прежний лидер и представитель в правительстве Ис Жонкиль предлагал очень серьезные меры по их выявлению и уничтожению. Конечно, сами радунисты его не поддержали, но правительство за это ухватилось. Однако радунисты ненавидят Эру не только за то, что те им вредят своим существованием. Они их считают предателями, извратителями своих основных идей. Идеи свободы личности, прежде всего. Живи и дай жить другим – это первое. Эровцы живут, но и другим навязывают свое мировосприятие. - Убийствами? - А как по-другому? Люди плохо понимают слова. Нури снова покачала головой. Она не считала, что люди плохо понимают слова. Но трудно найти слова, которые бы люди хорошо понимали. - Второе, - продолжала Маринка. - У радунистов нет правителей. Нет подчиненных. Если человек поступает на работу или в институт, скажем, вступает в какую-то организацию или клуб, он принимает на себя обязательства подчиняться неким правилам, но ведь он может в любое время уйти, и это только его дело… Личная свобода здесь не затрагивается. А в Эре существуют командиры, которым рядовые члены должны подчиняться, а вот это для радунистов уже неприемлемо. То есть, не так уж они им подчиняются, но даже сам факт таких взаимоотношений, это уже унижает их в глазах радунистов. И третье – оружие. Эровцы активно используют огнестрельное оружие, наравне с мечами и шпагами. По морали радуниста, человек, прикоснувшийся к подобному оружию, обесчещен и не имеет права касаться меча или шпаги. Поэтому эровцы для них люди, запятнавшие себя. - Мне ясно. Итак… Мы имеем дело с организацией, состоящей из многочисленных отрядов, но связанных между собой и управляемых неким центром. Я права? - Мм… Не совсем. - То есть? - Центр центром, но у этих отрядов гораздо больше самостоятельности, чем обычно бывает в подобных армиях. Понимаешь, цель эровцев – не столько защищать права и свободы, сколько самим жить с максимальной свободой. Прежде чем исполнить какой-то приказ, как ты выразилась, центра, каждый эровец должен понять, зачем лично ему это нужно. И очень многие поступки они совершают безо всяких приказов, исходя из того же принципа. Есть, конечно, среди них и обожающие своего вождя, фанатики… Но таких меньшинство. - Известно, кто их вождь? – быстро спросила Нури. - Увы… И послушай еще вот о чем. Кроме Эры Феу есть еще кое-что. Эра Феу возникала благодаря радунистскому движению, но в более экстремальной форме. Всегда найдутся более молодые и дерзкие, кому не по нутру существующий строй. Даже такой, сам по себе экстремальный строй, как у радунистов. Вот и в самой Эре со временем возник раскол. Нашелся один отряд, которому надоело подчиняться. Они отмежевались от Эры, но не до конца. Так называемые Руны. Ведь символом Эры является именно руна Феу, тогда как символом Золотой Эры была руна Ансуз как символ самопознания и божественного вдохновения. Они похожи по начертанию, как ты знаешь. Руны - это отряд молодых, даже юных девушек. Они чуть ли не наиболее опасные из всех. И потому в том числе, что командирам Эры не подчиняются. Каждый из отрядов Эры выполняет свои функции. Есть палачи, они специализируются на приведении в исполнение приговоров. Есть те, кто крадет из музеев произведения искусства и весьма успешно, причем, а есть и такие, которые специализируется на похищениях детей и уводе людей в Эру. Руны поначалу были именно таким отрядам. Они и для Золотой Эры работали… А потом оказалось, что они похищают и вербуют людей для себя. С какой целью – неизвестно. Эти девушки на Эру продолжают работать, и Эра им помогает, но они не совсем ее часть, видимо, по каким-то этическим параметрам не совпадают. - Этические параметры… - процедила Нури. – Да они все просто бандиты. Уводят детей из семей! Как хоть они выглядят? Можно увидеть одного из них на улице и просто узнать? - Как узнать эровца? Почти все они молоды, так как состариться еще не успели и вряд ли успеют. Они очень красивы, потому что осмысленная, активная жизнь любого человека делает прекрасным. Они, в большинстве своем, носят длинные волосы и одеваются во все черное. Ну, и редко когда появляются на улице без плеера. - Но ведь под эти приметы подходит огромное количество людей! Металлисты, готы… - Вот именно. Когда в некоторых странах началась охота на ведьм, то есть на Эру, пострадали, прежде всего, разного рода неформалы. С ними просто сводили счеты. Большинство людей в форме патологически ненавидят людей, выделяющихся из толпы. Но если раньше нельзя было арестовать или избить человека за готический прикид и длинные волосы, то теперь стало можно. По подозрению в причастности к Эре. Несколько лет назад по этому подозрению было арестовано огромное количество людей, большей частью молодежи. Ничего доказать не удалось, но их все равно продержали в тюрьме по нескольку лет. И дольше бы продержали, но общественность завозмущалась. Самое интересное, что когда их выпустили, спустя совсем немного времени выяснилось, что несколько эровцев в их числе все же было. Думаю, за годы заключения, они успели завербовать многих невинно осужденных. То есть Эра только выиграла от этого случая. - Сколько жизней, наверно, оказалось сломано… - прошептала Нури. - А ты думала. И даже неизвестно кого больше винить – полицию или террористов. - Тебе они нравятся? – напрямик спросила Нури – Эти террористы? Маринка отвела глаза. -Я бы не воспользовалась... этим словом. - Но ты им сочувствуешь? - Я их понимаю, - тихо сказала Маринка. Повисла недолгая пауза. Нури все же решила вернуться к прерванному разговору, а моральную сторону вопроса разъяснить позже. - И как выяснилось, что среди тех арестованных были эровцы? Они после попались на чем-то... как это называется... горячем? - Нет, тут все поинтереснее будет. Выяснилось, что вся эта петрушка с арестами была абсолютно напрасной. По той простой причине, что спутать эровца и обычного неформала невозможно. Они сами себя метят. - Татуировки? - Это слишком просто. К тому же татуировку трудно свести. А свои знаки им ничего не стоит снять в любой момент. Вот только если они это сделают, расстанутся со своим знаком хоть на минутку, даже под угрозой разоблачения и смерти… Они больше не принадлежат Эре и не имеют даже надежды на прощение. Все добровольно, заметь. - Что ж, это мудро, - сказала Нури, подумав. – У них есть выбор. А что из себя представляет этот знак? - Сначала это были просто топазовые крестики. Знаешь, такие ярко-голубые, из шести прозрачных кристаллов. Но такие крестики штука не редкая, и они придумали кое-что особенное. Чего, кроме как у них, точно ни у кого нет. Индивидуальные украшения. Представь себе кусок горного хрусталя на серебряной цепочке. Обычно плоский и отшлифованный, с минимальным количеством граней. Ничего особенного на первый взгляд. Но если наклонить этот «амулет» под определенным углом, причем, непременно при солнечном свете… В нем проявится золотой оттиск руны Феу. Именно внутри кристалла. Это изумительно. Мало того, при определенном освещении можно разглядеть и надпись рунической вязью вокруг главной руны. Надпись у каждого своя, то есть это что-то вроде именного знака. Потеря этого кулона приравнивается к измене. В полиции разных стран оказалось несколько таких знаков, снятых с убитых эровцев. Тогда и припомнили, что кое у кого из тех, кого тогда сажали, тоже такие были. Вот то-то полицейские локти кусали! - Почему именно Феу? Маринка слегка пожала плечами. - Руна вечного становления. «Истинная ценность». Остается только понять, в чем она заключается. - Но уж воистину не в убийствах! - Ты, как всегда упрощаешь, - сказала Маринка сухо. Нури прикрыла глаза. Она сама не понимала, почему ее так разгневало именно это. Использование ЭТОЙ руны в качестве преступного знака. Та сама руна, которую она так часто бездумно вычерчивала, на запотевшем стекле, на песке, на снегу... Именно с нее начиналось имя самого любимого и почитаемого ею в Арде существа. Финдарато. Финрод. Эта руна, как и все, связанное с ним, всегда казалась ей наполненной светом. И вот теперь... И вот теперь этот свет был осквернен. - Руны… Те девушки… - спросила Нури. - Они тоже их носят? Украшения-кристаллы? - Знаки? Да. И крестики тоже. Но у Рун они кроваво-красные, гранатовые. Нури задумчиво посмотрела на рубиновый крестик Маринки. - Точно, - согласилась та. – И поэтому тоже. Я была просто неотличима от Руны, сама о том не подозревая. В черном, с этим крестом... Но мне чем дальше, тем все больше кажется, что это был просто предлог, чтобы задержать нас. Им нужна была Фьанне. - Так значит, молодых девушек… Их уводят Руны? Не Эра? - Тут трудно точно сказать. Иногда Руны похищают людей для Эры. Остальные исчезают. Может, в Эру они отдают тех, кто им не подошел. - И это все можно откопать в Интернете? – усомнилась Нури. Маринка пренебрежительно тряхнула косами. - В Интернете масса информации, но, прежде всего газетной и маловразумительной. Надо уметь читать между строк, понимаешь? К тому же у Эры, анонимно, конечно, много последователей. Людей, которые сами так жить не осмеливаются, но которым бы этого очень хотелось. Поэтому есть и толковые сайты… Она замолчала, пристально глядя на Нури. Та смотрела прямо перед собой, словно не слушая. Возможно, последний вопрос был задан с целью только лишь отвлечь собеседницу. - Ну, а теперь, Нури, рассказывай, - попросила Маринка тихо, но настойчиво, - что там у тебя произошло. Я уже предчувствую что-то ужасное. Нури так и не подняла на нее глаз. Ее лицо не дрогнуло, но губы чуть сжались. Болезненно, горько. - Не у меня, - ответила она. - У нас. Сегодня мне позвонил Эстебан. Ана ушла из дома. И, судя по всему, как раз туда. В Эру Феу.