This is the men's world

Тяжелый сон опутывал ее, словно липкая паутина, в которую, бывало, попадаешь по неосторожности. Во сне она слышала оттенки своей боли и видела крик. Желтый ветер наполнял ее горло, мечи пускали ростки сквозь ее тело. Грудь была вскрыта и сердце медленно билось во тьме, подвешенное на нитке. Кто-то вытаскивал из ее тела кости, коптил их на холодном пламени до черноты и возвращал на место. Было больно. Джоанна не распознавала свет и тень, все вокруг было одного оттенка боли с блескучими вкраплениями лжи. В бреду все чувства восприятия слились в одно, и можно было слышать запах Джоффа, зарываться носом в мягкий голос отца, брать в руки клубы дыма и переставлять буквы в чужих мыслях. Ей иногда казалось, что она пуста. Что из нее вынули всё и зашили. Что она мешок, наполненный страхом. Ей чудилось, что волосы вросли в череп, а кожа истлела, что так она блуждала по крипте, пытаясь накинуть на плечи каменные плащи ночных королей. Мертвецы толкали ее, она падала, поскальзываясь на крови, капавшей с обнаженного мяса. "Ты не Старк", говорили они, "ты чужак! Ты летаешь вверху, обжигаясь об солнце". Она в ответ выла, не смея больше терпеть эту боль, когда кровавый мешок сызнова наполняли углями. Волосы отросли, стали белыми и тускло мерцали в луне. Скалился на красные камни красноглазый волк. Жгли паутину огни. *** - Она очнулась утром, мой король, но сознание ее мутно. - Спасибо, мейстер, можете идти, - старик поклонился и ушел в коридор, оставляя их. Джофф осторожно подошел к ее постели и с опаской посмотрел в лицо. Глаза были открыты, но точно мертвы. В них ничего не выражалось, кроме пустоты. Пицель вскрывал ее и зашивал разорванное чрево. Джо больше не может стать матерью. Остатки плода, чей пол не мог быть с точностью определен из-за раннего срока, мейстер сжег по велению Джоффри. Король уничтожил всю память о том, что случилось. Служанке он вырвал язык, испорченные кровью одежды предал огню, по замку распустил слух о неведомой, но незаразной болезни, которая внезапно поразила бастарда. Только голову он не мог выкинуть. Не мог выудить из нее ночные кошмары, не мог заставить темноту стоять перед закрытыми глазами вместо кровавого месива. Он даже плакал однажды. Когда проснулся среди ночи в холодном поту. В приступе слепой и необъяснимой ярости Джоффри забил до смерти свою лошадь. Он смотрел, тяжело и часто дыша, как бьется в судорогах несчастное животное, верно служившее ему, как пенится и стекает в песок кровавая слюна, и как глаза краснелись от лопнувших сосудов. Но ночью ему не давал спать лишь один сон. Король пришел в ее покои посмотреть и убедиться, что Джоанна жива. Она снова была такой бледной, что через кожу просвечивались голубые вены. Губы, целовавшие его, разбивавшие словами в дребезги, синели на беломраморном лице. Джоффри откинул одеяло, девушка была нага. То место, где мейстер цитадели накладывал шелковой нитью шов, было замотано стерильными бинтами. Его передёрнуло. Джоффри укрыл ее снова и сел рядом поверх одеял. Он не знал, надо ли ему плакать, или молить о прощении, или обвинять ее саму. Поэтому король молчал. Уже солнце минуло зенит, когда он, наконец, собрался уходить. Склонясь над полумертвой любовницей, Джоффри поцеловал ее в иссохшие губы. - Прости, - шепнул он ей все-таки на прощание и скрылся за дверью. *** Серсея стояла, прислонившись к столбику ее постели и скрестив на груди белые руки. Королева-регент напряженно кусала губы и прямо смотрела в лицо бастарду. Джоанна сидела, запрокинув голову и прикрыв глаза. Глядя на нее, у королевы сжималось сердце. Сноу олицетворяла собой всю мирскую усталость. Ее руки бессильно лежали поверх одеяла, глаза лихорадочно блестели из-под полуопущенных век, сухие губы были чуть приоткрыты. Ланнистер смотрела на нее, но старалась не видеть. Ей было не по себе. - Кто был отцом ребенка? - спросила она отрывисто и громко, пытаясь вселить в девушку страх перед ней. - Какая разница? - почти не шевеля губами и не открывая глаз, ответила Сноу вопросом на вопрос. - Какая теперь разница?.. - Я хочу знать, - с нажимом повторила Серсея. - Нет, не хотите, - всё так же устало, совершенно безразлично отвечала ей Сноу. Королева начинала злиться. - Это не тебе решать, бастард, - прошипела она, по-особенному брезгливо назвав девушку бастардом. Джо приоткрыла глаза. - Вы догадываетесь, Серсея, - бесцеремонно назвала она королеву по имени, - и хотите, чтобы я опровергла ваши догадки. Но я этого не сделаю, - девушка снова закрыла глаза, чуть плотнее, чем до этого. - Нет? - взволнованно облизнув губы, уточнила королева-регент. Она отказывалась в это верить. - Правда разобьет вам сердце, а я слишком устала, чтобы лгать, - Сноу сползла на подушку и отвернулась. - Уйдите, - к ней подошел помощник мейстера Пицеля, который должен был следить за Сноу. - Ваша милость...- ее взяли за локоть, но она отмахнулась. Напряженно вглядываясь в это бледное, полупрозрачное лицо, Серсея все еще отказывалась верить. Верить в то, что сделал ее сын. *** Санса плакала и дрожала, сжимая ее руку. Девочка вымолила у десницы несколько минут наедине с сестрой и теперь пыталась расспросить о случившемся. - Я помню только, как упала в обморок после обеда у королевы, - смотря немного мимо, отвечала Сноу, - а потом очнулась здесь, - она обвела комнату взглядом, - я знаю только, что Пицель вскрывал меня, потому что видела шов на животе, - Санса испуганно приложила руку ко рту. Она боялась догадываться, что за странная болезнь поразила ее всегда такую сильную и здоровую сестру. - Служанки молчат, - зачем-то сказала она, - король вырезал язык девчонке, что тебя нашла, и все боятся говорить, - Джо попыталась усмехнуться, но от бессилия не могла сделать даже этого. - Бедная Кая, - вздохнув, Сноу пожалела девочку. Санса кивнула, вспомнив ужасы, которые ей рассказала Шая, будто бы Джоффри сам изувечил служанку Джоанны. Ее передёрнуло. - Тебе очень больно? - перевела она тему разговора. Джо покачала головой. - Я почти ничего не чувствую ниже груди. Наверное, меня напичкали всеми травами и снадобьями, что были в Королевской гавани, - улыбнулась Сноу, пытаясь развеселить сестру. Но девочка только сильнее заплакала. - Не надо, Санса, - хрипло попросила она, - не надо. Ты не поможешь слезами ни мне, ни себе, - сестра закивала, утираясь тыльной стороной ладони, но не могла усмирить слезы. - Это я виновата, - всхлипнула Старк, - ты перенервничала из-за той его выходки, и заболела. Из-за меня...- Санса закрыла лицо, стыдясь своих слез и слов. - Прекрати сейчас же, Санса, и посмотри на меня, - хрипло и строго велела бастард. Девочка отняла от глаз руки и снова утерла их, - Я здесь ради тебя. Я поехала в это проклятое место, чтобы быть рядом с тобой и Арьей, - Джоанна стала дышать чаще и сквозь несколько одеял было видно, как сильно колотится ее сердце. - Отец, за несколько минут до того, как его схватили, сказал мне только одно: "Любой ценой защити моих дочерей", - Джоанна с трудом подняла руку и опустила на плечо младшей сестры. - Арья сбежала, но нам не удалось. И если кто-то виноват, то не ты, а я, - она болезненно сглотнула. - Я не защитила тебя от него, я не смогла уберечь тебя от безумия короля. Так что прекрати плакать и поблагодари Богов, что вместо меня это сделал Тирион Ланнистер, - ее рука соскользнула по гладкой ткани сансиного платья и бессильно рухнула вниз. Джо повернула голову к окну. - Но кто тебя защитит? - прошептала девочка. - Меня не надо защищать, - Сноу закрыла глаза и уже едва шевелила губами. Длинные разговоры ослабляли ее, - я сама себя защищу. Юноша, смотрящий за больной, одним взглядом указал леди Старк на дверь. Напоследок сжав сестрину руку, она удалилась, гадая, откуда в ней столько смелости. *** - Леди Сноу, - Тирион подошел к изголовью постели, на которой сидела больная, - как ваше самочувствие? - девушка кривовато улыбнулась, скосив на него глаза. Пицель изо дня в день, и не без гордости, сообщал, что ей все лучше и лучше, несмотря на тяжелые увечья, которые ему пришлось исправлять. - А, милорд Ланнистер! - она поправила сползший ворот сорочки. - Я еще никогда не была столь популярна, как во время болезни. - Вижу, что лучше, - ответил сам себе Тирион, - раз уж леди изволит шутить, - он легко вспрыгнул на кресло, стоявшее рядом. Бронн остался у дверей, недоверчиво косясь на мейстерского подмастерья. - Лучше? - лающе усмехнулась Джоанна и закашлялась от сухости в горле. Юноша в сером балахоне тот час подал ей воды, придерживая голову и чашку. Напившись, она откинулась на подушки и продолжила. - Лучше? Я не могу пошевелиться. Где уж тут лучше...- пробурчала девушка, отводя от карлика глаза. - Мейстер докладывал, что намеренно парализовал нижнюю часть вашего тела, - Бес скучающе перекатывал пальцем какую-то засушенную ягоду, оставленную Пицелем, - ведь иначе, вы бы мучались болью. - Я и без боли мучаюсь, - скривила она отощавшее лицо, - вы же видите, до чего довела меня эта странная болезнь, - Тирион оторвался от своего занятия и внимательно посмотрел в глаза Сноу. "Такая красивая и такая злая", подумал он, содрогнувшись под тяжелым взглядом бастарда, "не удивительно, что она вскружила Джоффри голову". - Болезни бывают жестоки, - вздохнув, сказал карлик, решив сделать вид, что понятия не имеет, что случилось на самом деле. - Как и люди, - Джоанна отвела от него глаза и уставилась, не мигая, в потолок. - За что король отрезал моей служанке язык? - Очевидно за тем, чтобы она меньше болтала, - предположил он, хоть и знал, что случилось на самом деле. Джофф испугался, когда нашел Сноу в море крови. Но еще больше он испугался, что девочка, принесшая ему ключ и позвавшая Пицеля, во всех красках опишет подругам, как их бессердечный король убивался над окровавленным телом бастарда предателя. Что ж, в этот раз цель оправдала действие. Слуги не только не узнали ничего, что им нельзя было знать, но и вовсе сделались невидимы и неслышимы, боясь за свои конечности. - Вы не знаете? - всё так же пялясь в потолок, спросила Сноу. - Скорее, не спрашивал, - Бес оценивающе рассматривал ее профиль. - Наш юный король в последнее время не слишком общителен, - десница вновь принялся за свою ягоду, - по крайней мере, с людьми. - С людьми? - Джо повернула на него голову. - Его милость теперь много времени уделяет своей новой лошади. - А что случилось со старой? - он слишком сильно пихнул пальцем ягодку, и та откатилась в зону недосягаемости. Бес разочарованно вздохнул, лишившись игрушки, и тоже поднял глаза на бастарда, пытаясь вспомнить, о чем она только что его спросила. - Джоффри забил ее до смерти, - ответил десница тоном, каким обычно говорят о погоде. Темные глаза девушки расширились буквально на долю секунды, а потом закрылись. Джоанна снова повернулась лицом в потолок. - Как это на него похоже, - отчетливо проговаривала она каждое слово, - забить до смерти старое и перейти к новому. - Король доволен своим новым скакуном, - с нажимом уверил ее Тирион, про себя понимая, что Сноу имеет в виду, - и не позволяет себе той жестокости, какую нередко выплескивал на старого, - Бес покосился на младшего помощника, пытаясь разгадать по его взгляду - он понимает смысл этих метафор, или же нет. Повисла напряженная пауза. Вдруг распахнув глаза, она обратилась к своей безмолвной сиделке. - Сатем, не пора ли менять повязку? - Как раз пора, миледи, - отозвался ей Сатем глубоким баритоном, никак не соответствующим его моложавости, и искоса посмотрел на засидевшихся гостей. - Я была рада увидеться с вами, милорд десница, - учтиво обратилась к нему Джоанна, давая понять, что беседа окончена. - Взаимно, - Тирион ловко спрыгнул с кресла, - поправляйтесь, леди Сноу, без вас королевский двор не так ярок, - девушка скривилась, но промолчала. Карлик направился к двери, Бронн вышел вслед за ним. *** Джоанна безмолвно и терпеливо смотрела в потолок, изучая на нем карту трещин, пока Сатем обрабатывал шов на ее животе. Юноша был тих, очень внимателен и заботлив. Четко выполнял свои обязанности. Когда он был не нужен, его точно не было, но стоило Джоанне пошевелиться, пытаясь лечь поудобнее, или закашляться, он был тут как тут, чтобы помочь. Сатем помог ей сесть и теперь оборачивал вокруг талии слои белой ткани. Джоанна пялилась на дверь, в которую только что вышел карлик, и устало пробормотала, забыв, что она не одна. - И три Ланнистера заглянули проверить, не издох ли волчонок в их клетке, - потом вздрогнула, и уже громче спросила, - тебе ведь известно, что случилось на самом деле? - подмастерье кивнул, сосредоточенно и аккуратно закрепляя край бинта. - И что думаешь? - Думаю, стоило выпить лунного чая, чтобы извести дитя, - ответил ей парень, поправляя подушки, на которые она облокачивалась. Джоанна даже рассмеялась, низко и хрипло, так развеселил ее ответ. - Так ты не винишь меня? - бросила она в стоявшего к ней спиной юношу. - Нет, - он поставил ей на колени поднос с отвратительной жижей, которой ее кормили, - но вы себя искалечили. - Бессердечный, - Джо проглотила первую ложку безвкусной каши, - не осуждаешь женщину, убившую в себе дитя, но осуждаешь за то, что она себя искалечила, - Сатем упрямо кормил ее с ложки, надеясь, наверное, что Джоанна заткнется. - Этому вас учат в Цитадели? - не унималась бастард, разозленная новостями о жестокости короля. - Учат быть безучастными, холодными и расчетливыми? - он опустил полную ложку обратно в тарелку и вперил в девушку серьезные светло-карие глаза. - Нас многому учат, миледи, - парень от чего-то потупился. - Мейстер может отнять жизнь, а может подарить. Может помочь женщине зачать дитя, или помочь ей убить его, - Сатем встал, забирая поднос и ее недоеденный ужин. - Вы же лишили себя самой возможности стать матерью, - Джоанна отвернулась. Она только вчера узнала эту жестокую правду и еще не успела с ней справиться. - Гранд-мейстер велел мне перестать давать вам настойку Пароса, - сказал юноша, когда уложил ее спать и уже собрался уходить, - паралич спадет через три-четыре часа и вы проснетесь от боли, - безжалостно говорил ей ученик лекаря, - я оставил макового молока, но оно вряд ли поможет. Поэтому попытайтесь уснуть прямо сейчас. - Сатем, - позвала Джоанна, когда он погасил свечи и шагнул к двери, - я была в отчаянии. - Я был там, миледи, и видел ваш взгляд, - отвечал молодой человек, не смотря на нее, - вы не были в отчаянии, - он обернулся и добавил прежде, чем выйти, - вы были в ярости. *** Джоанна проснулась, как и было обещано, от дичайшей боли. Дрожащей рукой она опрокинула в себя глоток макового молока, но Сатем был прав, и это ей почти не помогло. Сноу села в постели, села сама, но даже не заметила. Ее разрывало на части, казалось, что-то жжет ее прямо изнутри. "В пустое тело заложили тлеющие угли", вспомнила она свой сон. Джоанна застонала, ибо терпеть ей было невмочь, а потом стон этот постепенно перешел в вопль, и на исходе воздуха в комнату вошел ее мучитель и твердой рукой опрокинул на спину. - Не напрягайте живот, иначе, шов разойдется, - но она не могла. Джоанна кричала, брыкалась, впивалась пальцами в руки мейстера, надеясь, что разорвет его на части. - Больно! - орала она и плакала от боли. - Больно. Дай, дай мне настойку, я не могу! - Если вы еще хоть день пробудете в параличе, то никогда не встанете! - прикрикнул на нее Сатем. Джо замолчала, но продолжала скулить и впиваться ему в руки. - Парос - трава, настойка, которая отравляет организм и парализует то место, куда ее вкололи, - он облизнул губы, - длительное применение парализует человека навсегда, - Джоанна в муке закрыла глаза и содрогнулась всем телом. Юноша медленно убрал от нее руки, но бастард больше не пыталась сесть. - Тогда молока, - проскулила она, - дай мне молока. Или вина. Я хочу уснуть, - Сатем молча влил ей в рот белую жидкость и сел рядом в кресло. Джоанна уснула, но она стонала во сне, превозмогая боль. Ей снова снились угли, которые тлели внутри ее тела. *** - Миледи, вы спите? - лёгкая рука Сатема коснулась ее плеча, прерывая полудрему. Она покачала головой, не открывая глаз. - Что, уже пора? - тихо спросила девушка, еле ворочая языком от накатившей слабости. Жара разморила ее. Джоанна сегодня впервые смогла спуститься в сад и теперь грелась на солнце, прислонившись к спинке скамьи. Она столько времени провела в душной и темной комнате, что теперь была готова дневать и ночевать в саду. Но нельзя. Мейстер Пицель разрешил ей выйти на воздух лишь на два часа, посчитав, что поспешность может обратить ее выздоровление вспять. И ей приходилось подчиняться. Открыв глаза и щурясь на яркое утреннее солнце, она оперлась на предложенную ей руку и тяжело поднялась. Ее все еще подташнивало, но бороться с тошнотой было легче, чем с болью. Хмурясь, Сноу пережидала приступ головокружения и рвотные позывы. Сатем терпеливо ждал, удерживая ее в объятиях, которые могли показаться посторонней публике через чур крепкими. Однако публики в этот час не было. Бастард открыла глаза, все еще кривя губы от желчного вкуса во рту, и сделала неуверенный шаг. Она упала на первую же от входа в парк скамейку, так что идти до замка было совсем не далеко. Но в замке были лестницы, и до того дня Джо даже не могла представить, что вид ступенек будет приводить ее в такой ужас. Она остановилась у первой из них, чуть не падая на своего спутника. - Я ведь говорил, что вы рано вышли на улицу, леди Сноу, - корил ее, насупившись, молодой помощник мейстера. - Всё равно лучше, чем тоскливо смотреть в окно, - собираясь с силами, ответила Джо и поднялась на ступеньку, - ведь иначе я бы никогда не встала. - И то верно, - пробормотал Сатем, удерживая ее под спину. Он видел, что леди отчаянно хочет "вернуться в строй", как она однажды выразилась, и видел, что разубеждать ее бесполезно, а потому помогал чем только мог. Сатему было жаль ее, короткие темные волосы вставали дыбом на его затылке, когда он думал об увечьях, следы которых видел на ее теле. И он благоговел перед ней. Джоанна была на семь лет младше него, однако то ли он так молодо выглядел, то ли она повзрослела слишком рано, но они казались ровесниками. Сатем, с раннего детства отданный в обучение в Цитадель, был честолюбивым юношей, в тайне обожавшим, когда им восторгались, а потому делал все, чтобы вызывать зависть и уважение. Способнейший ученик, помощник самого гранд-мейстера в столь юном возрасте. Он выковал свою цепь в двадцать один. Сейчас ему было двадцать три. Но, ухаживая за ней, Сатем понимал, что вся его жажда до знаний и уважения меркнет и тускнеет перед жаждой этой девушки до жизни, до борьбы, до победы. К своему счастью, он никак не мог представить той боли, которую она испытала, когда окончилось действие Пароса. Но его знаний и логики хватило, чтобы понять, что это была дикая боль. А она стерпела. Кричала во сне, закусывала край наволочки, ломала в исступлении руки. Но не смела просить дать ей настойку, не смела напрягать живот, чтобы не повредить шов. Сатем видел, как она испугалась, услышав, что не встанет, если примет лекарство. И на пятый день Джоанна смогла встать. На седьмой - пройтись по комнате. Сейчас был десятый, и она поднималась по лестнице. Пускай и по одной ступени в три минуты. *** Джоанна дочитывала в парке "Легендарий Эссоса", когда с улицы ей почудился какой-то странный шум. Она закрыла книгу, заложив пальцем страницу, и прислушалась. Город шумел как-то необычно, как-будто зло, хотя в последнее время повод для злобы у горожан все-таки был: они голодали. - Что за шум? - спросила она у Сатема. - Волнения, протесты, бунт?..- предположил он, не отрываясь от пергамента, исписанного его мелким, четким почерком, на котором старательно выполнял задание Пицеля. - Бунт? - Джоанна попыталась определить, откуда именно идет гомон. В день проводов принцессы Джо выбрала для прогулки старый Юго-Западный парк, а стало быть звук доходил до нее от реки. Она встала. Сердце вдруг лихорадочно занялось и застучало в висках от не прошедшей еще слабости. Сатем, оторвавшись от книг и пергаментов, нахмурился, смотря на подопечную. - Что такое? - спросил он со своим легким, причудливым староместским акцентом. - Это с реки, - коротко кивнула она в сторону голосов, - оттуда должен был возвращаться король. - Ну, значит это его так приветствуют, - юноша опять ткнулся в книги. Джоанна раздраженно на него покосилась. - Ты что, не слышишь? Это не крики восторга, - она сделала неуверенный шаг вперед и посмотрела вверх, на крепостную стену, точно хотела перелететь ее, - это клокот ярости... - Я схожу узнаю, - уступил ей мейстер, зная наперед, что Сноу не отстанет, пока не добьется своего. - А вы ждите здесь, - Джоанна кивнула и послушно села обратно на скамейку. Ей было неспокойно. Несколько минут, проведенные ею в одиночестве, показались целыми часами. Сатема не было, а крики, истошные вопли и проклятья в адрес короля долетали до ее слуха все отчетливее и отчетливее. Джоанна опять поднялась. Она уже почти не ощущала боли и могла сама ходить, хоть ей не разрешали. Шаг за шагом, иногда прислоняясь к колонне или стволу дерева, она продвигалась к воротам крепости. Сноу встала в проходе, держась руками за стену. Во внутреннем дворике, куда она попала, толпилось множество людей. Каждый что-то кричал, стонал от боли или попросту ругался. Несколько минут до нее не доходило, что произошло. Она винила в этом маковое молоко, которое теперь постоянно пила, но даже сквозь него Джо осознала масштаб беды: голодные взбунтовались и напали на королевскую процессию. Там был и король, на него, опрокинутого на ступени, орал что есть мочи Десница, вокруг были его рыцари, но Джо выглядывала только медные волосы сестры. - Где девчонка Старков?! - долетел до нее рев Ланнистера, и ее без того заходящееся сердце припустило быстрее. Сноу сделала маленький шаг к эпицентру суматохи, беспокойно озираясь по сторонам. - Пусть забирают! - визгливо прокричал в ответ король, за что получил от карлика оплеуху, и, судя по красному следу на бледной щеке, не первую. - Идиот! Если мы потеряем еще одного Старка, то никогда не вернем твоего дядю Джейме. А ты ведь ему кое-чем обязан! - Джо подошла к ним вплотную, трясущимися пальцами цепляясь за каменный столб. - Где она? - прервала Джоанна, дрожа, семейную перепалку. И король, и его десница, и некоторые гвардейцы, пропустившие ее появление, обернулись к худой, бледной девушке, едва вставшей на ноги и грозящейся вот-вот снова упасть. Джоффри молчал, а глаза его становились тем шире, чем дольше он на нее смотрел. Тирион сделал шаг, выставляя вперед руки, боясь вспугнуть уравновешенность бастарда. - Леди Сноу...- начал говорить он, но Джоанна уже успела до конца осознать, что все это значит. Мужчины были в крови, у одной девушки, из сансиных дам, было разорвано платье, и она прикрывала рукавом обнаженную грудь, у другой была разбита губа и она плакала. - Где Санса? - бешено вращая глазами и сотрясаясь всем телом, проговорила она глухо и напряженно, как дальний раскат грома. - Миледи, мы делаем все, чтобы отыскать ее, но пока...- Джоанна не слушала и закричала, что было сил. - Где моя сестра?! - в тот миг в ней смешалась такая слабость и такая дикая злоба, что она уже не видела Беса за темнотой, вставшей перед глазами, не чувствовала рукой стены, а под ногами не ощущала пола, не могла найти себя в поплывшем пространстве, но крик ее был такой силы и отчаяния, что каждый в момент замолчал. - Боги! Позовите мейстера, где эта крыса?! - взревел Тирион, когда девчонка, в прямом смысле, повалилась на него всем телом. Тут же, как будто только и ждал приказа, подлетел этот парень, имени которого Бес не мог никак запомнить, и перенял от Ланнистера драгоценную ношу. - Как можно выпускать ее из виду, ты?..- задыхаясь от злости на него, на девчонку, на Джоффри и на весь этот мир, прохрипел карлик. - Я ушел сюда, велев ей остаться, - твердо возразил ему молодой мейстер, но оправдания только занимали собой место. - Ладно, приведи ее в чувства! - Бес повернулся опять к королю. Но Джоффри сейчас выглядел до того жалко, что Десница закрыл открытый было для новых ругательств рот. А потом распахнулась дверь. Клиган нес на плече девочку, и Тирион мгновенно узнал в ней Пташку-Сансу. - Санса! - воскликнул он, заглядывая снизу ей в лицо. Пес бережно опустил свою ношу, и к ней тот час подлетела стайка девушек-придворных. - Миледи, вы ранены? - ужаснулся Бес, увидев на подоле нежно-розового платья кровавое пятно, но Санса так дрожала, что не могла отвечать. - Пташке немного досталось, но им досталось больше, - сплюнул в землю огромный как скала, но не как Гора, человек, - подлатайте ее и верните назад в клетку, - скрежетал гвардеец, не сводя, в прочем, с девочки темных глаз. - Вы молодец, Клиган, - воодушевленно похвалил его Полумуж, но цепная собака Джоффри уже отходила от места своего триумфа. - Я не для вас это сделал, - тихо, но зло, ответил ему Пес, покосившись на пришедшую в чувства Джоанну. - Санса? - она вся подобралась, словно стыдилась своего обморока, и подползла к сестре на коленях. Сжимая девочку в руках, Сноу яростно сжимала сердце Беса, еще неокончательно превратившееся в золотой слиток и способное тосковать по ласковым сестриным объятиям, которых он никогда не знал. Десница отвернулся от них. - Северянок в их покои, - бросил он каким-то гвардейцам Серсеи, - и глаз не спускать! - добавил Тирион, ткнув мейстерского ученика в твердую коленку. *** Шепот. Вонь. Злоба. Страх. Сегодня тронный зал был наполнен именно этим. Флот Станниса шел полным ходом к стенам его города. Его крепости. Его столицы. Старик-оружейник, уже без глупого мальчишки-альбиноса, стоял перед ним на коленях и вымаливал прощение, прикрывая голову руками. Джоффри целился в него и ненавидел. - Повтори это еще раз, старик, - велел он, закручивая спусковой механизм, - повтори, что у защитников Королевской гавани не будет твоих арбалетов! - он выстрелил, промахнувшись, и высек болтом несколько искр по каменному полу. - Ва-ва-ваша милость, - взмахивая руками лепетало это убожество, - тракт перекрыт, мы-мы-мы не получили древесины! - Древесины? - король взял новую стрелу и принялся вставлять ее в паз. - Будете делать из костей! - безжалостный в гневе, Джофф прострелил ему колено. Зал огласился воплем дикой боли, а потом оружейник лишился чувств. - Унесите это!..- брезгливо махнул Джоффри рукой и сел обратно на трон. - Дальше! - прикрикнул он на глашатая, так что у того затряслись губы. - Это все, мой король, - тихо ответил он, но не успел еще окончить фразы, к нему подбежал паж и скоро зашептал что-то на ухо. - Кто еще? - король раздраженно прикрыл рукой глаза. - Джоанна Сноу, ваше величество...- уже шепотом ответил глашатай. Ее имя ударило в голову, как набат, как креплёное вино, как молот, как топор. Джоффри отнял руку от лица и напряженно вытянулся в кресле, сам не зная, что сейчас сделает. Она вышла вперед и все замолчали. Джоанна шла не так, как делала это всегда. Не широкими, уверенными шагами ровно по середине зала, высоко задрав подбородок и заложив руки за спину. Джо шла вдоль ряда придворных, сложив руки перед собой на длинной темно-синей юбке. Голова, с заплетенными в косы волосами, была опущена, а шаг был до того дрожащим, что на него опять с новой силой накатила удушливая волна вины перед ней. Джоанна остановилась у подножия лестницы и сильнее потупила голову. Джоффри вскочил. Король задышал часто и волнительно, он сжимал зубы, боясь, что скажет что-то не то, или, хуже того, что вскрикнет что-то не то. - Ваша милость, - по-прежнему звонким, но абсолютно другим голосом начала она, - я хотела просить у вас разрешения на свидание с моей сестрой, леди Сансой, - Сноу замолчала, набирая в легкие воздуха, а король неотрывно испепелял взглядом ее идеальный пробор. - Вы знаете, она недавно перенесла ужасное...- многие вокруг согласно зашептались, - и я была бы благодарна вашей милости, если вы позволите мне быть с сестрой в это сложное для нее время, - она умолкла, и стало тихо, так тихо, как в храме, где камни не смеют шептать и ветер молчит из уважения к Семерым. А потом, потом Джоанна сделала совершенно непростительную вещь. Девушка начала медленно поднимать голову, так, будто шея ее заржавела и вот-вот должна была заскрежетать. Но отвести глаза король не мог. Он ждал, он ждал ее взгляда все эти недели, когда он изнывал от ярости, от злости на себя и на нее. Контакт продлился около десяти секунд, он сосчитал. За эти ничтожные секунды он не смог вновь погрузится с головой в черную глубину ее глаз, не потому, что десяти секунд было мало, а потому, что взгляд ее заледенел и только треснул под его напором. - Вон, - Джоанна вздрогнула и потупилась, но не шелохнулась, - вон, все вон!!! - закричал монарх выбивая из-под матери ее кресло и швыряя его в след мейстеру Пицелю. Люди спешно покидали зал, не смея ослушаться приказа. Сноу оставалась на месте, всё так же сложив руки перед собой и опустив голову. Она плакала, король видел блестящие дорожки слез на ее щеках. Джоффри сбежал по ступеням вниз, не заботясь уже ни о соглядатаях, ни о репутации, ни о чём. Он остановился в нескольких шагах и с затаенным дыханием стал рассматривать девушку как бы заново. Он видел мягкие изгибы рук, точеную шею, остренькие плечи, вытянутое, холодное лицо. Видел, но не узнавал. Все, что он в ней знал, было мертво и сожжено. Джоффри шагнул к ней и поднял лицо за подбородок. У него дрожали руки. Он был измучен, да, но не так же, как она. Джоанна вся исчезла, оставив во всех чертах лица одну только боль и муку, страх и отчаяние, ненависть и ни одной капли чего-то более теплого. Он бы хотел, хотел поцеловать ее и поверить, что дарованное имя Старка позволит ему сделать Джоанну своей королевой. Но не смел. Он предал ее, а она его. И на память о потерянном единстве останутся только шрамы. Рукой, по которой он, не подумав, полоснул ножом в знак своей нерушимой клятвы, Джоффри потянулся к ней, к тому месту, где был этот ужасный шрам. Где был когда-то его ребенок. Джоанна отшатнулась и обняла себя руками. Она дрожала и поджимала губы, стискивая слезы. Король сделал шаг от нее и сжал кулаки. - Иди, - сказал он тихо, - я разрешаю. Быстрые шаги бывшей пассии стихли через минуту. Король зарычал в тишине, подавляя отчаянный вопль. И разве могли они после этого попытаться снова полюбить? Нет. *** - Миледи сейчас с королевой, - убирая постель Старк, сообщила ей Шая. Джо, подавленная недавней сценой в тронном зале, лишь отрешённо ей кивнула и села к столу. Она не замечала, не могла замечать кучу тряпья, валявшегося возле камина, и простыни, снятые с матраса. Потом вошла Санса, и Сноу как-будто проснулась. - Джо? - удивленно, но все-таки радостно спросила она, входя в комнату, и тот час сжала в крепких объятиях. Джоанна прижимала рыжую голову к своему плечу и чувствовала, как оттаивает. Санса осталась одним единственным живым существом рядом с ней, ради которого стоило просыпаться утром и засыпать вечером. - Король пустил тебя, но когда? - Утром, дорогая, - смеясь и плача, отвечала Джо, убеждаясь, что нападение может и испугало девочку, но не сломало, не замкнуло, - но тебя не было сегодня при дворе, сестра, что-то случилось? - Санса чуть отстранилась от нее, печально окинула взглядом тряпье на полу и, наконец, остановила остекленевший взгляд на окне. - Случилось, - выдохнув, подтвердила она, а потом посмотрела старшей сестре в глаза, - я расцвела, Джо...- Санса заплакала, и слезы полились из ее глаз так быстро, точно еще не успели просохнуть. Сноу сжала ее в руках, с ужасом понимая значение этих словж - Теперь, когда Станниса побьют, я выйду за него и стану королевой, - плакала она, - рожу наследника, или нескольких, а может, я умру в родах, так и не увидев матери и братьев, Арьи... - О, милая! - злясь на эту жуткую несправедливость, воскликнула Джоанна, только сильнее обнимая сестру. - Это жестокая шутка Богов, давать тебе возможность рожать, отнимая ее у меня...- она сказала это в сердцах, забыв о мифе про болезнь, и теперь прикусила язык. - Что? - Санса отодвинула ее на расстояние вытянутых рук и принялась разглядывать расширенными от удивления глазами. - О чем ты, Джо? - Сноу потупилась, но отступать было некуда. Джоанна убрала за ухо выбившуюся прядку волос. - Санса, кхм, - она прочистила горло, - болезнь, из-за которой я слегла, поразила мое чрево и я теперь не могу стать матерью, - это было почти правдой, но Сноу всё равно старалась врать как можно естественнее. Теперь уже Старк порывисто сдавила ее в объятиях. - Какой ужас! - воскликнула она. - Какой кошмар, как чудовищная несправедливость...И что же теперь? - Теперь...- эта мысль вонзилась в ее голову так быстро, точно была стрелой, - теперь я буду защищать стены Красного замка от Станниса. *** Колокол разбудил ее среди ночи. Джоанна мгновенно проснулась и села в постели. "Осада начинается", чисто, как струна, прозвенело в ее голове. Спустив на пол ноги, она с минуту так просидела. Сознание ее, дух и тело, все в ней проснулось здоровым и таким сосредоточенным. Она поднялась и подошла к окну. Город сиял миллионами огней, готовый вышвырнуть захватчика с родных берегов. Не говоря ни слова, не думая ни одной мысли, Джо стала одеваться. "Брюки, рубашка, кольчуга, жилет, сапоги", повторяла она про себя алгоритм, но успела надеть лишь штаны, когда в ее дверь вошли без стука. Сноу обернулась, в дверях стоял король. Джоффри держал в руках полуторный меч, вложенный в ножны, он был возбужден ожиданием близкой битвы, его золотые волосы были взъерошены примеркой шлема, начищенные доспехи едва мерцали в свете факела. Его зеленые глаза рассеянно скользнули от ее лица вниз, вдоль шеи, между ключиц, по обнаженной груди, плоскому животу и, дрожа, остановились на розовеющем шраме поперек. Джофф сглотнул и поднял обратно глаза. - Это тебе, - он положил полутор на край стола, - ты пойдешь со мной в авангарде и будешь сражаться за своего короля, - Джо покачала головой, даже не думая прикрыть наготу. Сноу взяла меч и вызволила его из ножен. - Я пойду туда, - спокойно говорила девушка, пробуя оружие в руке, - и буду стоять в авангарде. С мечом или луком, как ты прикажешь, - она опустила клинок. - Но сражаться я буду не за тебя, а за себя. За свою сестру, за этот город, за его крестьян, рыбаков, лордов, купцов, их жен и детей, шлюх и бастардов, - король ухмыльнулся, вспоминая собственную речь. Около минуты двое молча стояли, глядя в пространство невидящими взглядами. Джоффри неспешно залез пальцами в небольшой кармашек на ремне. - Оно твое, - король положил рядом с пустыми ножнами небольшое кольцо - точную копию короны Баратеонов, - по праву, - и, не сказав больше ни слова, ушел, не затворив двери. Джоанна спокойно оделась. Брюки, рубашка, кольчуга, жилет, сапоги. Сноу опоясала себя мечом. Он был легок, хорошо лежал в ее длинной, но узкой ладони. Она заткнула за пояс свои серебряные ножи, закрепила за плечами колчан и взяла свой красивый лук. Не глядя, Джо схватила подарок короля, надела на шею, подвесив на шнурок, и спрятала на груди. Выходя из комнаты, она почувствовала, что готова. Готова сражаться. Готова умереть.