Книга II. Синие воды

За спиной у нападающего появилась Дис. В руках у нее был мой арбалет, и она недвусмысленно навела его на гнома, стоящего к ней спиной. Тот замер, слушая щелчок, свидетельствующий о полной готовности оружия к бою, опустил клинок и медленно повернулся. Я, не теряя ни минуты, прошмыгнула вперед и оказалась рядом с подругой, выдохнула с облегчением и только тогда поняла, что здесь что-то нечисто. Хотя бы потому, что Дис была изумлена ничуть не меньше, чем гном. Я сразу почувствовала себя лишней — у нашего противника прямо руки опустились. Создавалось ощущение, что он не знает — то ли драпать, то ли плакать, то ли сражаться. Дис была в схожем состоянии, однако гномка очень быстро взяла себя в руки. Прищурилась недобро, словно стоящий перед ней гном был как минимум кровником, и повела арбалетом. — Вот, значит, как, — ее голос был низким, а в нем словно перекатывалось рычание. — Здравствуй. Давно не виделись. — Дис, — тихо произнес мужчина, — я все объясню. — Да мне, знаешь ли, уже все равно, — прошипела змеей гномка. — Единственное, чего я желаю — это похоронить тебя уже наконец. Чтобы ты перестал меня преследовать и ночью, и днем. Я поняла, что сейчас произойдет, за доли мгновения. Словно кто-то в бок толкнул, и я бросилась вперед, ударив по арбалету. Болт, выпущенный Дис и долженствующий прошить грудь гному, с шипением рассек воздух и гулко бухнул в деревянную стену дома. — Дис, опомнись! — встала я перед ней. — Кем бы он ни был, он наш соплеменник. — Дана, — гномка не сводила взгляда с противника, — отойди. Не мешай. Я была совершенно сбита с толку. — Послушай… — Мои увещевания канули в пустоту, потому что Дис всучила мне арбалет и потянула из ножен меч. — Хорошо, — неожиданно сказал гном и отбросил клинок в сторону. Я едва не застонала — мне хотелось постучаться головой об стену хотя бы оттого, что я ничего не понимала. Совсем ничего. — Давай, Дис. Раз именно этого ты так долго желала. — Ты ушел, — холодно произнесла гномка и угрожающе приподняла меч. — Исчез, не сказал ни слова. Я похоронила тебя, Кирин. Твои сыновья жили с осознанием того, что их отец погиб. А теперь что? Я вижу тебя живым и здоровым. И ни одной вести за все эти годы. Ни одной, чтоб тебя балрог сожрал! Меня словно оглушило, потому что я, наконец, поняла, кто передо мной и почему он вызвал ярость одним своим видом у обычно сдержанной Дис. Как и то, почему его лицо показалось мне знакомым. Он был похож на Кили, и только линия подбородка была более жесткой, выраженной — точно как у Фили. Разрез глаз и разлет бровей сразу же напоминали о младшем сыне Дис, зато скулы и нос были в точности такие, как у старшего из братьев. Передо мной стоял пропавший много лет назад муж Дис, Кирин. — Сыновья? — переспросил он, и вопреки тому, что гномка была готова его убить прямо здесь и сейчас, губы мужчины неудержимо расплывались в улыбке, а смотрел он несколько растерянно, но в глазах я видела веселые искорки, никак не вяжущиеся с его суровым видом. — Именно так, — буркнула, остывая, Дис и нехотя убрала меч в ножны. Видимо, упоминание о сыновьях привело ее в чувство. — Кили, твой младший. Ты исчез как раз тогда, когда я была в тягости. — Прости, в том нет моей вины, — тихо произнес гном и шагнул вперед, явно намереваясь обнять жену, но та отступила на шаг. — Пока мне не объяснишь все, можешь даже не приближаться, — пригрозила она, а я облегченно выдохнула, понимая, что смертоубийства уже не будет. — А с ним что делать будем? — рискнула спросить я, пока Дис прожигала внезапно найденного мужа взглядом, сделавшего бы честь самому великому Смаугу, и указала на раненого. Судя по тому, как отреагировал мужчина, он думал, что лучше бы мы ушли, а уж он как-нибудь справится. Кирин мгновенно озлился и волком на меня глянул, но во взгляде все-таки промелькнула задумчивость — кажется, мои слова о том, что этот душегуб, посланный, чтобы отправить за грань мужа Дис, мог быть и не в курсе истинного положения вещей. И теперь Кирин мучительно соображал, как ему поступить: с одной стороны, ему хотелось сделать все правильно и не наступать на горло своим принципам, а с другой — не мог простить тех лет, которые были у него отняты бесконечными преследованиями. В результате решение было принято Дис. Она просто молча подошла и закинула одну руку мужчины себе на плечо. Я торопливо сорвалась с места, подхватывая раненого с другой стороны, и вместе мы с легкостью его подняли, и нас даже не повело в сторону — несмотря на тяжелое ранение, этот человек, оказавшийся на редкость живучим, вполне твердо стоял на ногах. — Ты не думай, что я делаю это из милосердия, как она, — кивнула на меня Дис, обращаясь к раненому. — Просто мне нужна информация, да и Кирин, думаю, не откажется узнать побольше о твоем заказчике. Так что не рассчитывай на спокойную жизнь в ближайшее время. Мужчина угрозой Дис не впечатлился и упорно продолжил переставлять ноги. На Кирина внимания Дис более не обращала, словно бы его рядом и не было, и только то, как она кусала губы до крови, даже сама того не замечая, говорило о том, в каком смятении сейчас гномка. Сильная Дис, привыкшая к потерям и боли, не ожидала, что судьба и удача хоть ненадолго, но вновь повернутся к ней лицом, а потому не могла справиться с обрушившимся на нее известием о том, что Кирин жив. И не только известием — муж сейчас шел чуть поодаль, молча глядя в спину жене, и я могла только догадываться о чем он думал. Наверное, только то, что они были не наедине, не давало им до конца выяснить то, что происходило сейчас в их душах, а потому мне скорее хотелось добраться до постоялого двора и заняться раненым уже всерьез, а не наспех. И дать этим двоим шанс хотя бы поговорить. Приходу Кирина в «Приюте странника» никто не удивился, и мне стало понятно, что этого гнома здесь хорошо знают. Несколько следопытов, уже виденных мною ранее, приветливо поздоровались с ним, один и вовсе пожал руку и спросил о чем-то незначительном. Раненому же внимания не досталось почти совсем: его мельком оглядели, поняли, что он не относится к дунэдайн, а потому, верно, не стоит переживаний, и более никто даже не повернул головы в нашу сторону. Я все же заметила, что сидевший на облюбованном месте Киагтар остро взглянул на Дис и Кирина, скользнул взглядом по мне и мужчине, который с каждым шагом все тяжелее опирался на плечо, что-то буркнул себе под нос и отвернулся. Когда мы затащили раненого в комнату, он почти сразу вновь потерял сознание. Это было неудивительно, я больше поражалась тому, как долго он продержался. Не издал ни единого стона, только зубы крепче сжимал, так, что я даже слышала скрип. Это было достойно уважения, равно как и то, что он хотел сделать для меня тогда, когда Кирин требовал убраться с дороги. А потому была полна решимости отстаивать его право на помощь хотя бы ради этого. Было видно, что Кирин не хотел оставлять нас наедине с его преследователем, и пришлось нам его пустить в комнату. Мы сгрузили свою ношу на кровать, и я, передохнув всего пару минут, начала сноровисто освобождать мужчину от одежды. — Что ты хочешь делать? — напрягся Кирин. Я даже не сразу поняла, о чем он говорит, и недоуменно глянула на гнома. Дис неожиданно хихикнула как девчонка и весело поинтересовалась: — Все такой же собственник? — Она в упор уставилась на своего мужа. — Не бойся, непотребства тут устраивать мы не собираемся. А раненого надо перевязать. — Халан, — мрачно произнес Кирин, и веки мужчины, лежащего на кровати, дрогнули. — Его зовут Халан. — Как интересно, — нахмурилась Дис. Меня удивляло, что ей пока удавалось держать себя в руках и общаться с мужем так, словно они давние друзья, да и не было никакой разлуки, растянувшейся на целую вечность. — Говоришь, что он пытался тебя убить, а сам знаешь его по имени. — О врагах надо знать все, что только возможно, — огрызнулся Кирин и сел на стул, устало расстегивая пряжку плаща и снимая тяжелую ткань с плеч. — Первое время я даже понятия не имел, кто кого выслеживает. Я пытался выяснить о нем все, что мог, собирал по крупицам, но вся его прошлая жизнь словно бы растворилась: как будто он взялся из ниоткуда и собирался шагнуть в никуда после того, как расправится со мной. Надо признать, что он достойный противник, потому что наше с ним противостояние длилось почти семь лет, и ни я, ни он не могли одержать верх. Халан был честен, он не бил в спину в отличие от своих предшественников. Может быть, именно поэтому он и продержался дольше всех: у меня был шанс убить его однажды, но это стало бы настоящей подлостью, и я не смог заставить себя так поступить. Я слушала рассказ гнома краем уха, разрезая уже набрякшие от крови повязки. Как мы с Дис ни старались вести его аккуратно, однако мужчина постоянно спотыкался, и это бередило раны, так что кровотечение началось с новой силой — зашить у меня не было времени, поэтому этим следовало заняться как можно скорее. Я торопливо закопошилась в сумке и заметила, что Дис, до того момента напряженно и задумчиво смотрящая на Кирина, вскинулась и бросилась мне помогать, словно не хотела объясняться со своим любимым. Мне показалось, что она боится, и в какой-то мере я ее понимала: прошло так много времени, десятилетия, сложившиеся в единую бесконечность, особенно те моменты, когда Дис еще ждала его, надеялась, что он вернется, прислушивалась к шагам за дверью, желая услышать знакомые, и вновь увидеть родное лицо. Но его все не было, и она смирилась, научилась жить дальше — и вновь ее жизнь летела вверх тормашками. Я перехватила ее руки и тихо сказала: — Дис, может, тебе все-таки стоит с ним поговорить? Наедине. — Нет, — почти прошептала подруга и посмотрела мне в глаза: сердце запнулось от тоски, что сквозила в ее взгляде. — Я пока не готова. Понимаешь? Я кивнула. Она боялась. Того, что услышит, того, что Кирин вдруг вновь уйдет, растает, как мираж, а оттого не хотела раскрывать сердце навстречу ему, чтобы не быть разорванной в клочья лютой болью от новой потери. Я отпустила ее и позволила помочь, а сама то и дело косилась на Кирина: похоже, ему тоже было слишком тяжело, и он никак не мог заставить себя произнести хоть слово. Только отрешенно глядел в окно, иногда вздрагивая от моих скупых слов, когда приходилось указывать Дис, что необходимо сделать. — Расскажи, что произошло, — не выдержала гнетущей тишины я, и Кирин вскинул на меня глаза. Я всучила ему склянку с успокоительным и заметила, что была права в своем решении — руки у мужчины чуть подрагивали. — Рано или поздно придется это сделать, а сейчас, на мой взгляд, самое лучшее время для этого. Разве что только еды на столе не хватает. — У тебя руки в крови, — фыркнула Дис, протягивая мне чистые тряпицы, пока я убирала иглу и нитки. — Будешь выглядеть настоящим чудовищем, если в таком виде пожелаешь трапезничать. — Так пусть враги устрашатся, — беспечно отозвалась я, чувствуя, что внутри все дрожит, как струна. Кирин хмыкнул, на мой вопрос не ответив, и вышел. Я изумленно поглядела ему вслед, удивленно переглянулась с Дис, но гном вернулся раньше, чем мы заподозрили неладное: через некоторое время дверь вновь отворилась, и он возник на пороге с большим подносом, на котором исходил паром наш поздний ужин. Пришлось поторопиться, накрыть Халана одеялом, потому что мужчину начало знобить, вымыть хорошенько руки и присоединиться к Дис и Кирину за едой. Только когда я положила первый кусок отлично приготовленного мяса в рот, я поняла, насколько устала и проголодалась. Некоторое время ели молча, но про свой вопрос я не забыла и то и дело многозначительно поглядывала на гнома. В конце концов, ему действительно следовало объясниться, рассказать, как такое произошло. Я понимала, что рано или поздно Дис сама спросила бы, но когда наступил бы этот момент — неизвестно, а к тому времени гномка измаялась бы и извела себя предположениями. Мне этого не хотелось, поэтому пришлось взять роль дознавателя на себя. — Кирин, — напомнила я, — расскажи, что произошло. Гном немного помолчал, потом со вздохом отложил вилку в сторону и сцепил руки перед собой в замок. — На тот момент, когда мне пришлось спуститься в город для заключения сделки с заказчиком, мы с Балином конструировали новую машину, — тихо произнес он. — Благодаря некоторым наработкам, найденным в библиотеке, мы поняли, что кто-то уже однажды пытался создать подобную вещь, но у него ничего не вышло. Учитывая все ошибки, совершенные изобретателем, это было неудивительно. Кроме того, для того, чтобы эта машина работала, нужно было найти особое топливо — она не станет работать на пару, как некоторые наши установки, оставшиеся в том же Эреборе. Поэтому нам с Балином пришлось много перерыть в поисках информации, в том числе и за пределами Чертогов. Видимо, это и привело к тому, что кто-то со стороны узнал об этом и решил, что если мы запустим эту машину, то кое-кому придется несладко. — Боевая? — деловито уточнила Дис. — Да, — кивнул Кирин. — Самодвижущаяся установка с бомбардами. — Чем? — удивленно переспросила я. — Балин предлагал назвать их пушками, — неожиданно ухмыльнулся гном. — Боевое орудие, стреляющее ядрами. Мы пытались сообразить, как сделать, чтобы снаряды еще и разрывались при попадании в цель, но на тот момент сделать этого не удалось, потому что при попытке заключить внутрь горючее вещество ствол бомбарды разрывало в клочья при выстреле. Получалось как-то совсем непрактично, да и очень опасно. К тому же хотелось сделать сразу несколько стволов — например, до десяти в ряду, — под ними еще ряд, и так далее… — Чтобы стрельба велась беспрерывно, — со знанием дела прищурилась Дис, и Кирин посмотрел на жену так, что у меня защемило сердце, и я едва подавила желание отвернуться — было больно оттого, что Торин, перед тем, как уйти, посмотрел на меня точно так же. — Верно, — кивнул Кирин. — Но установка перегревалась и взрывалась. В общем, ее нужно было дорабатывать и дорабатывать, а для того требовались руки и деньги, чего на тот момент у нас не было. Сама помнишь, какие тогда проблемы были в Чертогах. — Дис мрачно кивнула, а гном продолжил: — В общем, видимо, того, кому я понадобился позарез, несколько напугала перспектива столкнуться с новым оружием, и он нанял громил, чтобы меня либо пришибли, либо притащили к нему. Конечно, он не знал, что разработки пока даже не подошли к финальной стадии, но воображение и страх сделали свое дело. К сожалению, убить меня не удалось, но я был сильно ранен, и меня скрутили. Прости, Дис. — Продолжай, — сухо кивнула гномка. — Меня долгое время держали в Карн Думе, — глухо произнес Кирин. Эти воспоминания были страшными, и я поежилась, даже не зная, желаю ли слышать подробности. — Кроме меня там было еще несколько наших, из которых я знал только одного: Свейнли из Железных Холмов, кузнец от Махала, ты его, наверное, помнишь, — дождавшись кивка Дис, передернул плечами. — Несколько ученых мужей из людского рода и даже один из остроухих. В общем, забавная подобралась компания. Все, как один, упертые бараны, заставить нас работать им так и не удалось, хотя к каким методам они только не прибегали. Ну а потом выдался шанс удрать — я все-таки согласился показать состав горючей смеси. Разумеется, это была уловка, и удалась она на славу, потому что места нашего заточения в подземельях разворотило так, что все, кто был не в курсе того, что должно произойти, в спешном порядке отправились за грань. Эльфа задело сильно — слишком неудобно располагалась камера, да и, в отличие от нас, он был прикован к стене. Сначала я не понимал, почему, ибо с замками кхазад справились куда быстрее остроухих, но когда я попытался вскрыть запор своей темницы, меня приложило так знатно, что я немедленно понял — входы и выходы были зачарованы. В общем, эльфа мы тоже вывели, хотя и пришлось здорово повозиться. Удача тогда сопутствовала нам, и все, кто был захвачен, сбежали. Но, как оказалось, это был еще не конец злоключений. Когда все разошлись по своим дорогам, намереваясь вернуться домой, я тоже направился к Чертогам — в тот момент мое сердце ничего не желало так страстно, как увидеть тебя и Фили. Но на подходах я столкнулся с наемниками, которые, не особо церемонясь, попытались меня убить. Вот у одного из них я и узнал, что тот, кто все это затеял, решил не просто избавиться от своих бывших пленников — он собирался вырезать наш род до последнего представителя. И я принял решение повременить с возвращением, умереть для всех, кто меня знал, ввести врага в заблуждение, обезопасить вас. Как оказалось, это спасло вам жизни, потому что из всех остался только я — и вы. И я думаю, что эти годы добровольного изгнания стоят вашей мирной жизни. Я не прав, Дис, скажи мне? Дис молча поглядела на мужа и покачала головой. Я со вздохом поднялась, взяла обоих за шкирки и выставила прочь, едва сдержавшись, чтобы пинка для скорости не придать. Пускай в соседней комнате разбираются, самое страшное уже миновало, и я видела, как Дис едва-едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Уж не знаю, были ли мне они благодарны за такой маневр, но я искренне надеялась, что уж как-нибудь разберутся. Дис любила Кирина так, как может только любить живое сердце и искренняя душа, так что вряд ли она вновь будет покушаться на его жизнь — первое помутнение рассудка прошло. Честно говоря, меня сейчас занимало больше кое-что другое: во-первых, я никак не могла забыть слов Киагтара о том, что о походе Торина уже прослышали, а во-вторых, мне не давал покоя этот странный «наниматель», который повадился пленять талантливых изобретателей, причем у любых народов. Возможно, что в игре участвует какая-то третья сила, и пока ее мотивы не известны, нужно предполагать самое худшее. Я села рядом с занятой раненым кроватью и посмотрела на мужчину. Дыхание у него уже выровнялось, лицо хоть и было бледным, но теперь не напоминало восковую статую. Оклемается, да еще и достаточно быстро. Уходить из Аэгфинора раньше, чем расспрошу Халана о том, кто же все-таки заплатил ему за убийство последнего из тех, кто хоть немного знал о планах неведомого противника, мне не хотелось, и я была полна решимости дождаться, когда наемник придет в себя. Пусть для этого мне придется просидеть около него всю ночь напролет, не сомкнув глаз. В конце концов, выспаться я всегда успею — не в этой жизни, так в следующей, — а вот благополучие Торина меня волновало куда больше. Если для него и отряда есть какая-то опасность, о которой они не оповещены, то об этом следовало узнать как можно раньше, чтобы потом не клясть себя за несообразительность и медлительность. Размышляя об этом, я руководствовалась тем, что уж если неведомого противника напугала перспектива появления нового оружия у гномов, то что он скажет на возвращение Эребора с его неиссякаемыми запасами полезных ископаемых, механизмов и изобретений, спрятанных в самых потаенных уголках Одинокой Горы? Очевидно, что ему это весьма не понравится, и он всячески будет стараться помешать отряду достичь поставленной цели. К тому же, если учесть, что он не просто желал избавиться от лучших умов, а выпытать у них все возможное, то можно было предположить, что планируется и военная агрессия, что никак не входило в мои ближайшие планы на жизнь. В общем, вопросов и предположений у меня было очень много, но ни одного ответа. Усталость постепенно брала свое, и все, что окружало меня, постепенно меркло, а подсознание начало игру с яркими образами. День был насыщенным, и дрема медленно переходила в крепкий сон, и я так бы и проспала до утра, сидя рядом с кроватью, на которой забылся тяжелым сном Халан, если бы не скрипнувшая дверь. Я заполошно вскинулась, сонно моргая, и увидела виноватого Кирина, который, судя по всему, не желал меня разбудить. Без брони и оружия он выглядел совсем иначе, и я отметила, что статью он очень походил на Кили. Вернее, младший из братьев был почти точной копией отца. Видимо, Фили пошел больше в мать. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросила я. — Как Дис? — Все в порядке, она спит, — улыбнулся гном, получил кивок и зашел в комнату. — Прости, если разбудил. — Да ничего страшного, — вздохнула я, прислушалась к ровному дыханию спящего человека и потянулась. — Ты что-то хотел? — Расскажи мне, что затеял Торин, — попросил Кирин, присаживаясь рядом со мной. — До меня доходили только лишь слухи, а зная, насколько молва склонна все преувеличивать и извращать, я им не особо верил. До тех пор, пока не встретил вас. — У Дис спросить не мог? — удивилась я, и Кирин смутился, отводя глаза. — Мы были немного заняты, — со шкодливой улыбкой выдал он, и теперь вспыхнула уже я. — А потом она почти сразу заснула, я не стал ее будить. — Что ж, — вздохнула я. — Рассказывать-то особо и нечего. Три седмицы назад выступили на Эребор, как он давно хотел. — Сколько воинов с ним? Даин поддержал? — деловито уточнил Кирин, словно ни мгновения не сомневался, что с узбадом пошел как минимум хирд. — Тринадцать, — озвучила я невероятную цифру, и брови гнома взлетели вверх. — С ними еще волшебник и какой-то взломщик, о котором я ничего не знаю. — Да он спятил! — выдохнул Кирин, вскочил с места и заметался по комнате. — Фили и Кили с ним? Я кивнула, не сводя взгляда с мужчины. Гном казался не просто обеспокоенным — в его движениях сквозила знакомая порывистость Кили, который никогда не видел отца, но оказался почти во всем очень похожим на него. Благодаря тому, что я неплохо знала молодого гнома, смогла предположить, что Кирин хоть сейчас готов бросить все и отправиться вслед за отрядом, чтобы защитить от сумасбродства узбада своих сыновей. — Они справятся, — тихо произнесла я, постаравшись вложить в эти слова как можно больше уверенности, которой у меня было. — Я верю в них. Кирин остановился и внимательно на меня посмотрел, а я едва сдержала улыбку, несмотря на то, что на душе было достаточно тяжело — мужчина разбередил воспоминания и сожаления, преследующие меня. Он сейчас был очень похож на Фили — рассудительный, но с искрами в разноцветных глазах. — Ладно, с Торином мне все ясно, — проговорил он и остро взглянул на меня. — А вы что здесь делаете? — Мы к Даину, — пожала я плечами и поправила сползшее на пол одеяло, которое Халан сбросил неловким движением. — У меня там есть некоторые дела, но мы идем для того, чтобы убедить его помочь Торину, пока не стало слишком поздно. — Ладно Дис, но ты-то, — укорил меня Кирин. — Как додумались идти через земли следопытов? — Путь короче, — осторожно сказала я, внимательно наблюдая за его реакцией. Гном хмыкнул. — Короче, — кивнул. — Но опаснее во много раз. Сейчас в северных землях такое творится, что даже представить страшно. Твари, которых не видывали уже многие века — все повылазили откуда-то. Орки сбиваются в стаи, собираются в Карн Думе и Гундабаде — даже Паучий Лаз стал небезопасен. Но, как я понял, вас это не остановит? — Нет, — упрямо мотнула головой я. — Так мы сократим путь во много раз и окажемся у Даина гораздо раньше, чем Торин достигнет Одинокой Горы. А там, если сможем уговорить Железностопа, выдвинемся на помощь узбаду. — Благая цель, да только осуществить ее будет очень нелегко, — справедливо заметил Кирин. — Проводника нашли? — Да, Геаглор вызвался. — Это вам повезло, — с уважением качнул головой Кирин. — Он один из лучших. — Киагтар сказал то же самое, — пожала плечами я и зевнула, прикрывая рот ладонью. Кирин смутился и поспешно вышел из комнаты, давая мне возможность, наконец, хоть немного подремать. Я не сомневалась, что он пойдет с нами — вряд ли гном сможет отказаться от возможности быть рядом с Дис, да еще и увидеть сыновей, пусть и не очень скоро. И не только увидеть, но еще и помочь по мере сил. Я проводила его взглядом, сдвинула два стула и удобно устроилась на них, почти сразу провалившись в сон.

***

Мы должны были выехать наутро, но Кирин наотрез отказался как отпускать нас одних, так и ехать немедля, до того, как ему выпала возможность поговорить с Халаном. Мой подопечный, хоть и был силен, как бык, и столь же упорен, стараясь выкарабкаться из беспамятства с упрямством горного кота, но все же человеческий организм имеет свои пределы прочности. Так что Халану сейчас приходилось очень нелегко, и, честно признаться, я немного переживала за него, оставляя на попечение Киагтара, которого попросила об услуге Дис. Человека, так долго преследующего Кирина, здесь не знали и отнеслись с изрядной долей опаски, но гномка скрепя сердце поручилась за него, поверив мне на слово о том, что Халан никому не причинит вреда. Я не знаю, почему во мне так упрямо росла уверенность, что сохранить жизнь этому мужчине — единственно верное решение, но я не привыкла спорить со своим внутренним голосом. Конечно, в первую очередь я руководствовалась очевидными вещами: в таком состоянии Халан не только не мог натворить дел, а и вообще подняться с кровати, так что дунэдайн все-таки, сжав зубы, согласились присмотреть за ним, а потом отпустить восвояси. О причине его ранения мы говорить не стали, равно как и о его вражде с Кирином, к которому здесь относились, как выяснилось, очень хорошо и с доверием — стоило нам сказать, что мы притащили в «Приют странника» его врага, как Халан не нашел бы здесь поддержки, и это в лучшем случае. Мне не очень хотелось, чтобы Кирин разговаривал с мужчиной, но помешать этому не могла. Причем меня точно так же, как и Дис, которая наутро первым делом заявилась ко мне в комнату, едва не снеся с петель дверь, снедало любопытство, да к тому же мне отчаянно хотелось проверить свою теорию по поводу того, что Халана все-таки натравили на Кирина. Я просто не могла поверить, что расчетливый и хладнокровный наемный убийца, каждый из которых готов к смерти еще до начала исполнения заказа, стал бы пытаться спасти невинную жизнь. Мне показалось, что в нем есть благородство и какая-то отчаянность, свойственная людям, пережившим какую-то серьезную потерю, но не желающих утягивать в сети мести тех, кто волей-неволей оказался рядом. — Как прошла ночь? — поинтересовалась без задней мысли я у вошедшей Дис. — Выяснили отношения? — Еще бы, — вдруг по-шальному улыбнулась гномка; я заметила на ее щеках румянец и вспыхнула следом. — Придушила бы его, да он все-таки умеет переубеждать, стервец. А сейчас насилу вырвалась — все утро о парнях выспрашивал, замучилась рассказывать. Я рассеяно кивнула, отчего-то вспомнив о Торине, и в груди что-то болезненно натянулось — моя душа все никак не могла успокоиться, и подсознание раз за разом настойчиво выдавало самые неблагоприятные прогнозы, из которых самым безобидным было предположение, что до Железных Холмов мы просто не дойдем, потому что по дороге нас сожрет что-нибудь ранее неведомое. На кровати зашевелился Халан и открыл немного мутноватые глаза. Такой взгляд был мне знаком, и я прекрасно знала, что у мужчины однозначно очень сильно сейчас болела голова — это неизбежные последствия тяжелого сна от отваров. К сожалению, избежать этого было нельзя, потому что снадобья помогали быстрее восстановиться, и я искренне полагала, что уж лучше немного помучиться головной болью, чем пролежать в постели лишнюю седмицу. К тому же мой подопечный вряд ли понимал, почему ему на самом деле так плохо, и списывал это все на ранение. — Как мне отблагодарить вас? — хриплым шепотом спросил он, попытался откашляться, но только лишь болезненно вздрогнул и замер. — Я обязан жизнью. — Просто расскажи все Кирину, — вздохнула я и краем глаза отметила, что Дис бесшумно выскользнула из комнаты — судя по всему, отправилась на поиски мужа. Чем быстрее разделаемся с этой неприятной частью, тем быстрее продолжим путь. — Он имеет право знать, за что ты пытался его убить. — Я не до конца верю в то, что услышал, — произнес мужчина и заворочался, пытаясь немного приподняться. От его внимания не укрылось то, как быстро исчезла гномка, и он понял, что еще немного — и ответ все же придется держать хотя бы в силу того, что он сейчас ранен и слаб, а значит, находится в заведомо проигрышном положении. — То есть я понимаю, что, скорее всего, все было не так, как то представили мне, но я слишком долго считал его врагом, чтобы так просто отказываться от своей уверенности. — Как и я, — мрачно заявил Кирин, заходя в комнату, однако в его голосе не слышалось особой враждебности. Возможно, он считал Халана поверженным и не особо ожидал от него каких-то сюрпризов. — Вот мы это все и выясним. Как все обстояло, ты уже слышал, а потому теперь твой черед. Рассказывай, да поскорее, у нас нет времени рассиживаться. Я удивленно посмотрела на гнома и только тогда сообразила, что Кирин заметил нечто, ускользнувшее от моего внимания. Возможно, потому, что я была очень уставшей вчера, но я и не поняла, что в момент рассказа гнома о том, что произошло, Халан был в сознании, но слишком слаб, чтобы двигаться или как-то еще сообщить о том, что слышал все, до последнего слова. В комнате повисло тягостное молчание, и мужчина, вздохнув осторожно, все-таки поднял глаза на Кирина, твердо взглянул на него и медленно качнул головой. — Будь по-твоему, — сипло выговорил он. — Но все гораздо проще, чем ты себе представляешь. Когда-то и у меня была семья, дом и все, что нужно бывшему вояке для счастья. Я верил, что война наконец-то оставила меня, и мне не придется больше мотаться по дорогам в поисках заработка, особенно учитывая то, что ничего, кроме как махать мечом, я не умел. Но жизнь заставила поверить, что я ошибался, и, кажется, я был самым счастливым человеком, хотя приходилось вкалывать так, что порой забывалось, что такое отдых. Но оно того стоило. Но в одну-единственную ночь все, что я так долго строил, рухнуло. Я проснулся от того, что с улицы донесся низкий гул, а потом полыхнуло так, что я ослеп. Я плохо помню, что делал, но передо мной все еще стоят образы моих детей, которых завалило рухнувшими перекрытиями. Мне же, назло судьбе, удалось вырваться из огненного плена почти невредимым, и подобная несправедливость до сих пор жжет каленым железом. Мой дом, собственноручно выстроенный, стал могилой, надгробием для моих детей. Жена была обожжена так, что шансов выжить у нее не оставалось, и она умерла два дня спустя. Что может сделать бывший вояка, у которого отняли все, что он имел и что любил? — Искать мести. — Кирин сел рядом с мужчиной на стул. — Так я и поступил, — с трудом сглотнул Халан, а Дис отвела глаза. — Долго мотался в попытках выяснить, что произошло в тот злополучный вечер, и однажды мне повезло — так я тогда подумал. Один из моих знакомых, занимающийся продажей информации за неплохие деньги, рассказал, что в тех взрывах были виноваты гномы, испытывающие новое оружие. Наверное, горе сильно застлало мне глаза, раз я сразу и безоговорочно поверил, тем более что про вас горазды рассказывать всякие небылицы. Да и прежде, еще в бытность наемником, мне приходилось видеть, на какие изобретения способен ваш брат. Мне выдали все: имена, приметы — все, что нужно опытному наемнику для того, чтобы выследить цель. И я взялся за это дело просто так, потому что ненависть и злоба сжирали меня изнутри. — Но ведь эмоции рано или поздно должны были остыть, — тихо заметила Дис. — Неужели ты не попытался разобраться в том, что произошло, не захотел узнать, кто так легко дал тебе требуемую информацию? — Нет, — сжал одеяло в горсть Халан, глядя куда-то в сторону. — К тому моменту, когда боль от потерь немного притупилась, я понял, что смысла задерживаться в этом мире у меня больше нет, а месть — это единственное, что давало возможность дышать и двигаться дальше. Если бы я остановился, прекратил преследование, то просто бы наложил на себя руки или подставился в какой-нибудь стычке. — И ты предпочел разрушить чужую жизнь, чтобы быть не столь одиноким в этом, — жестко проговорил Кирин и резко отвернулся. — Благодаря тебе я потерял столько времени… Когда ты появился, я был уже готов вернуться домой, потому что был уверен — все считали меня давно мертвым, а убийцы, в течение многих лет посылаемые за мной, потеряли след или были мною же убиты. — Так чего ты ждешь от меня? — резко спросил Халан и вздрогнул от стрельнувшей в грудину боли. — Что я буду сожалеть? Хорошо, Кирин. Мне жаль, что так вышло. Халану было очень тяжело произнести эти слова. Мне показалось, что когда-то он был гордым, слишком гордым человеком, чтобы просить прощения у кого бы то ни было, вне зависимости от степени вины, но сейчас он говорил от всей души. И сам факт того, что этот мужчина переступил через себя, несмотря на пережитую в прошлом трагедию и поломанную надежду на отмщение, уже говорил о многом. Я посмотрела на Кирина: гном был задумчив, но злобы или недовольства в его взгляде не было. — Поправляйся, — тихо сказал он, обращаясь к своему бывшему врагу. — Силы тебе понадобятся. Не время отдыхать, Халан. Тебе еще нужно будет найти тех, кто действительно виновен в том, что произошло. И я помогу по мере возможностей. До встречи, если она все ж состоится. Я услышала, как облегченно выдохнула Дис, но она тут же натянула на лицо непроницаемую маску — теперь нельзя было сказать, что гномка чувствовала на самом деле. Но я не сомневалась, что она, как и я, рада такому разрешению конфликта. Пришлось мне со вздохом подниматься, подхватывать сумки и спешить вслед за вышедшим из комнаты Кирином. Начиналось наше путешествие вглубь враждебных земель, наполненных наступающей тьмой и странными существами, таящимися в тенях.