Грехи отцов

Перемещение из башни Тиса в комнату Лилит стало уже не просто привычным, а, в некоторой степени, сакральным действом. Ханон и Айслин решили задержаться у Архимага (чем были не вполне довольны его «малыши»). Поэтому, расставшись там и получив пожелания удачи, которая, несомненно, сегодня пригодится, все четверо родственников прибыли на место. Лили выглядела довольной. Гордон, имеющий привычку просыпаться «с трудом» - сонным. Флер – явно волновалась. Миро выглядел виноватым. Все четверо то молчали, то, обменявшись парой-тройкой фраз, затихали. - Вы бледная очень, Флер. С вами все хорошо? – Блэкхарт подошел к женщине, вопросительно рассматривая ее лицо. - Все хорошо, Гордон, - кивнула ему энийка, слабо улыбаясь. – Это просто волнение… я не знаю, как она отреагирует на нас… так внезапно… - У тебя действительно больной вид, - обеспокоено сообщила ей внучка, приобнимая ее. – Может, повременим немножко? Я попрошу принести успокаивающих трав. Не нужно ведь давать матушке лишнего повода для волнения. - Вот уж точно, - улыбнулся эльзерр, помогая женщине усесться. – Давайте я сбегаю за травами, а ты, Лили, помоги Флер умыться. Уверен, вы тут по-женски разберетесь. Болтайте, успокаивайтесь. Я быстро. - Гордон, ты прав, - кивнул Миро. – Только… тут балкон на восточную сторону – солнце палит. Я видел, что в коридоре есть терраса на западную. Не против, если я там немного с мыслями соберусь? - Ну да, вам после севера тут тяжко адаптироваться к температуре… - согласился парень и посмотрел на Лили. – Ты не против? - Конечно, она не слишком часто посещается кем-либо, так что препятствий не вижу, - одобрила девушка, присаживаясь рядом со своей бабушкой. – Я подойду за тобой, когда мы тут успокоимся малек, дедушка Миро. - Миро, - виновато улыбнулась женщина, беря Айзенстоун за руку и смотря на мужа, - извини, что и за себя беспокоиться заставляю… - Ничего, - улыбнулся ей мужчина, ласково касаясь ее губ своими. – Я просто и сам нервничаю, а тут – просто бесполезен на данный момент. Это ты меня прости, ладно? Блэкхарт улыбнулся. «Так здорово… они столько лет уже вместе, а сохранили настолько нежные отношения… и я так хочу… будем с Лили внуков растить и за ручку ходить…» - Что ты, - Флер на мгновение прижалась к нему, снова отпуская. – Не взваливай на себя слишком много. Ни в чем нет твоей вины. - Бабушка права, - согласно кивнула беловласка, улыбаясь. – Все хорошо, дедушка Миро. Я уверена, что вам совершенно не о чем волноваться, иначе бы просто не стала приглашать вас сюда. Мими, - девушка перевела взгляд на возлюбленного, - маскировка. - Это радует, малышка, - мужчина благодарно на нее посмотрел. - Точно… - Гордон обреченно прикрыл глаза, и, вздохнув, шустро метнулся в комнату, откуда, спустя пару минут, вышел уже переодетым в платье и даже немного накрашенным. – Это… - Да мы все понимаем, - хмыкнул Миро, дружески потрепав его по плечу. – Не бойся, своих не сдаем. - Спасибо, Миро. - Дедушка. Ты – муж внучки. - Хорошо, дедуля, - беззлобно рассмеялся юноша и, мягко посмотрев на женщин, пошел в сторону двери. – Идем, проведу. - Спасибо, - кивнул мужчина и, напоследок еще раз поцеловав жену и погладив Лилит по волосам, пошел за ним. Дождавшись, когда дверь за ними закроется, женщина устало откинулась на спинку кресла, глубоко вдыхая и выдыхая, успокаиваясь. - Все действительно будет в порядке, Лили? – закрыв глаза, дрожащим голосом переспросила она. Кончики ее пальцев еле заметно подрагивали. - Да, - уверенно кивнула беловласка, улыбаясь и поглаживая бабушку по волосам. – Уверена. Она будет рада вам. Очень. Как была рада вам я. - Как же я на это надеюсь… - тихо выдохнула та, обнимая ее. *** «И все-таки, несмотря на то, что я столько лет ждал этой встречи – я очень сильно боюсь… - Миро вздохнул, облокачиваясь на перила. – Я не смог забрать ее у Дарсана тогда. Я проиграл. Все, что произошло потом с Исой – отчасти и моя вина тоже. Если бы я только мог тогда отстоять свою дочку… ее бы не выдали замуж против воли… она бы росла со мной и Флер… - он сокрушенно опустил голову. – Черт… как мне ей в глаза смотреть? Что говорить? Прошел уже не один десяток лет. Поверит ли она в то, что мы не искали встречи с ней лишь потому, что Айлинемун заверила, что так – будет правильнее? В то, что мы просто боялись неадекватности Дарсана, который мог бы навредить ей или сорвать на малышке злобу? Который мог бы убить Флер… Иса, я так надеюсь, что ты простишь нас…» - Не соблаговолите ли объяснить, что вы делаете в чужих владениях, сударь? – послышался со стороны холодный женский голос, разбавляемый чуть слышимым треском разрядов молнии, пробегающей по ладони. Сисиль нахмурилась, рассматривая незнакомца, стоящего перед ней. Рука, вокруг которой собиралась энергия, была демонстративно выставлена вперед в полной боевой готовности. - Меня не предупреждали о визите. Что ашарийцу понадобилось здесь? Или… - она чуть напряглась, - вас прислал Сар? Мужчина обернулся к ней. «Иса… - губы беззвучно шевельнулись, проговаривая до боли знакомое имя. На глазах выступили слезы. – Иса…» - Иса… - Миро рванулся к ней и, порывисто обняв Айзенстоун, ласково сжал ее в руках. Так, как делал тысячи раз много лет назад. – Исанька, доченька моя… - Что… - откровенно остолбенела женщина, явно не понимая, что происходит. Совершенно незнакомый ей человек крепко обнимал ее так, словно она была ценнейшим, но давно потерянным сокровищем, неожиданно вновь обретенным. Теплые объятия отчего-то казались знакомо заботливыми и дарующими чувство безграничной защищенности. Беловолосая растерянно моргнула. Поднявшаяся было для удара молнией рука безвольно опустилась, а разряды полностью исчезли. – Я не… о чем вы… - Ты – моя доченька, Иса, - мужчина чуть отстранился, разглядывая и гладя ее лицо. - Наша с Флер… ты не помнишь, я понимаю, ты была маленькая – год и четыре месяца всего, когда тебя забрал Дарсан. Прости меня, Иса… прости, что я не смог остановить его… - Я не… - снова растерянно повторила беловолосая. Сердце в груди отчего-то забилось в разы быстрее, невольно погружая ее в нахлынувшее волнение. Буквально на мгновение в голове возник образ деревянного домика посреди заснеженных просторов – зима всегда была ее любимой порой года, и эта картина сама по себе возникала всякий раз, когда за окном правила бал морозная буря. В шуме ее ветра иногда можно было различить два теплых смеющихся голоса, один из которых сильно напоминал голос странного незнакомца. – Простите, но… я не совсем понимаю… - Иса, это я забрал твою маму у Дарсана. Мы бежали на север – ты родилась там… - Миро ласково коснулся ее лба губами. – Прости меня, доченька. Я… не знаю, с чего начать. Мы столько лет мечтали об этой встрече… - Вы… - зрачки предельно расширились, когда до сознания дошла суть ситуации. В голове снова заиграли неяркие образы: заснеженные горы, деревянная, обитая шкурами, комната, теплое молоко в маленькой бутылочке… ее любимый горьковатый мужской запах… звон упавшей сковороды… громкий теплый голос, из-за которого всегда хотелось смеяться… – Чтоб тебя тролль по яйцам… так ведь… папа? - Да, Иса… - мужчина снова обнял ее, гладя по спине и укачивая в объятиях. Так же, как когда она была совсем малышкой. – Ты помнишь? Я тогда сковородку на ногу уронил, не видел, что ты рядом – ты крохотная была, за столом… меня еще мама твоя укоряла потом за то, что ты плохие слова выучила… в тот день ты выучила много слов, моя Иса. А ночью… ночью пришел Дарсан. Забрал тебя из колыбельки, ударил по дому огненным шаром… доченька, мы так хотели забрать тебя, но у нас не хватило силы победить его. У меня не хватило… прости меня, Иса… прости своего бесполезного отца… - Ты… - как по заказу, в голове проносились все новые и новые образы, заставляющие сердце трепетать. Сисиль немного несмело обняла мужчину в ответ, все еще не веря в происходящее. Слишком неожиданное. Слишком внезапное. Слишком нужное. – Ты Миро, верно? А мама… Флер… - Да, - брюнет искренне улыбнулся ей. – Идем, идем к маме. Она так волнуется, что ты не примешь ее. Флер очень любит тебя, Иса. И я люблю. Нас тогда Айлинемун спасла… но как мы ее ни умоляли, она не могла забрать тебя у Дарсана. А мы с твоей мамой просто не могли попереть против него – он ведь маг сильный, да и неадекватный, а мы – просто люди… и твои братики и сестричка – Иса, хоть ты их и не знаешь – они тебя любят… мы с Лили случайно встретились. У тебя прекрасная доченька. И, я уверен, что вторая твоя дочурка – тоже замечательная… - он снова обнял ее, целуя в скулу. – Прости меня за такой сумбур… прости, моя доченька… идем к маме. - С Лили? – такого растерянного, задумчивого, отрешенного, но в то же время и странно радостного выражения лица у этой женщины еще никто никогда не видел. Ирис переполняло непривычное, давно забытое тепло, словно молодящее ее изнутри, заставляя чувствовать себя снова той маленькой девочкой, которую любящие родители всегда укладывали спать только вместе, оберегали, заботились и бесконечно любили. – К маме? - Да, Иса, - мужчина прижал ее к себе, нежно гладя по волосам. – Я клянусь тебе, что мы все расскажем без утайки. Прости нас. Идем, - он ласково взял ее за руку, ведя в комнату Лилит. – Идем… Сисиль послушно пошла за ним, не отрывая взгляда от профиля мужчины, теперь кажущегося таким родным и знакомым. В голове царствовал полнейший сумбур, мысли сменялись с бешеной скоростью, не успевая даже толком сформироваться. Вот так просто, внезапно и без предупреждения снова обрести родителей, которых, как ей самой казалось, у нее никогда и не было. В тридцать шесть лет снова почувствовать себя маленькой девочкой, нуждающейся в материнской любви и отцовской ласке. Все это казалось таким бессмысленным. Невероятным. Невозможным. Но оно было. Дверь с легким скрипом отворилась, являя застывшим рядом с ней Лили и Флер тихую, но такую взволнованную пару. Кинув быстрый взгляд на мать, девушка пропустила их внутрь и тут же покинула помещение, плотно закрывая за собой дверь. Тиари медленно, словно боясь спугнуть, подошла к дочери, дрожащими руками кладя прохладные руки на ее щеки, внимательно, даже жадно рассматривая родное лицо. - Ирис… - тихо шепнула она, всхлипывая, и, не выдержав, крепко обняла ее, невольно заливаясь счастливыми слезами. – Ирис… девочка моя… Айзенстоун заметно вздрогнула, не менее жадно рассматривая женщину. Даже несмотря на то, что сама Сисиль была значительно выше матери, прямо сейчас она действительно чувствовала себя ребенком, оказавшимся в родных объятиях после долгого страшного сна. Так же всхлипнув, беловолосая крепко обняла энийку в ответ, улыбаясь и глотая быстрые ручейки слез. - Мама… мамочка… Миро улыбнулся и, на секунду замешкавшись, обнял обеих, стараясь немного успокоить. *** - А?!! – Чарльз откровенно подавился кофе, с недоумением глядя на дочь. – Что-что-что ты сказала?!! Какие родители? Те, что умерли?!! Вы что, покойников в дом привели?!! Я не понимаю! - Дарсан ошибся просто. К счастью… - Блэкхарт примирительно посмотрел на него. – Чарльз, вы ведь понимаете, что для Ирис это более чем важно? Они очень хорошие люди, несмотря ни на что. Просто поговорите с ними немного, и вы поймете, что мы не лжем. Да и для Лили они важны – родные дедушка и бабушка все-таки… - Дедушка и бабушка? – эниец вопросительно посмотрел на дочь. – Это… ты вообще с чего взяла, что эти люди – родственники Сисиль? - В этом нет никаких сомнений – достаточно взглянуть на них один раз, - девушка смотрела на отца, как никогда ранее серьезно. – Пап, я тебя прошу. Пожалуйста, сделай исключение из своего правила недоверия к ашарийцам и прими Миро, как родственника. Это то, чего наверняка хочет матушка. Чего хочу я. И я более чем уверена, что и Сандра захочет с ними встретиться. Только ни в коем, понимаешь, НИ В КОЕМ случае не говори ничего деду. Я боюсь даже представить себе, что произойдет, если он обо всем узнает. Слугам я уже пригрозила немедленным увольнением за сплетни. Остаешься ты. - Лилит, - мужчина вздохнул и серьезно посмотрел на нее. – Если все так, как ты говоришь, то это очень важно, понимаешь? Я, конечно, не фанат ашарийцев, но я и не настолько скотина, чтобы желать смерти человеку, который не сделал мне и моим родным ничего плохого. Ты серьезно считаешь своего папу таким уж чудовищем? Беловласка нахмурилась. - Я все знаю, - прямо ответила та, не отводя взгляда. – Поэтому у меня есть весомое основание на то, чтобы просить тебя прямым текстом. Не уподобься деду, прошу. Мужчина покачал головой. - Ты знаешь только часть истории, судя по всему. Да, я очень сильно ненавижу того человека. До паранойи, если тебе так будет яснее. Но это не значит, что я бы стал поступать так. Набить лицо – это одно. Убить – это другое. Для любого нормального человека должно быть более чем веское основание для такого поступка. И твоим родным я такого не желаю, как и не понимаю, почему так поступил твой дед. И да, Лили, твой папа – сам наломал дров. Но ты вряд ли знаешь то, насколько сильно я сожалею о том, что сделал. Ты просто себе не представляешь. Я вижу Ирис каждый день. И каждый день я понимаю, что испортил ей жизнь. Знаешь, время меняет очень многое – людей, отношения, систему ценностей, восприятие мира. Тот я, который был двадцать лет назад – не понимал всей серьезности поступков. И нынешний я действительно жалеет о том, что тогдашний я не понимал, что это повлечет за собой. Поэтому, прошу тебя, не спеши с выводами. Я не стал бы говорить Дарсану, у меня на это есть свои причины. Но не только. Я не хочу быть причиной того, что сломается еще чья-то жизнь. А вообще – суди так, как судится, Лили. Твое право ведь. - Поверь, я знаю куда больше, чем ты думаешь, и уже достаточно продолжительное время. Если бы хотела осудить тебя – давно бы это сделала, - просто ответила девушка, смотря отцу прямо в глаза. – Более того, я даже с Эльсарром лично знакома и слышала его версию произошедшего. Но сейчас речь не об этом. Я помню твое периодическое отношение к Мими. Помню, как ты стал вынюхивать про Прима-эльзерра только из-за того, что он ашариец. И знай, что такого по отношению к дедушке Миро не потерплю. И, если тебе от этого будет легче, то заверяю, что он не имеет никакого отношения к Фрэй Даррэллам. - Но мою версию произошедшего ты так и не спросила, - невесело усмехнулся Альберт. - Чем больше я узнаю из этой истории, тем больше мне весь мир уничтожить хочется. Такая вот у тебя дочка. Так что побереги мои нервы, пожалуйста… - Ясно, - отрешенно кивнул Чарльз. - Лил, ты не права. Лучше послушать и твоего папу тоже. В конце концов – это справедливо, - заметил Блэкхарт, осторожно касаясь ее плеча. Лили обреченно вздохнула. - Если я из нее не узнаю ничего нового – миру конец, так и знайте… - Иди уже. Не буду я трогать родителей твоей мамы. Сказал же, - пожал плечами Чарльз и, потрепав дочку по волосам, вышел на балкон. - Как знаешь. Если захочешь рассказать – моя дверь днем всегда открыта. По ночам я сплю, так что не соваться, - кивнула ему дочь, зная, что он услышит, беря гувернантку за руку и уводя ее из кабинета. – Пап… спасибо. И не придумай там себе какую-нибудь нелепицу. Папа у меня только один, и я его очень люблю. Блэкхарт остановил ее, отрицательно качая головой. - «Лил, ты не права сейчас. Его рассказ нужен не ему, а тебе. Подумай сама, разве таким тебе хочется запомнить своего папу? Он ведь тебя любит. Всегда любил, даже если где-то и был не прав. Поговори с ним по душам. Ему ведь тоже больно, что ты ставишь его врагом – знаю, что это не так, но оно так слышится… - парень ласково погладил ее по плечу. – Поговорите, а я тебя подожду за дверью. Это ведь разговор между папой и дочкой, мои уши тут ни к чему». - «Горд, мне этот рассказ как раз не нужен, - вздохнула Айзенстоун. – Я знаю его. Как и знаю, что он бы не стал делать ничего такого, если бы не был уверен, что это – правильно. А еще я знаю, что его растил дед. Тут не нужно быть гадалкой, чтобы понять, что с его подачки все. Матушка вполне нормально к нему относится. Получается, что пусть и частично, но она его простила. То есть, в их совместном прошлом не было такого, чтобы она искренне ненавидела его до сих пор так же, как деда. И вспомни, что он сказал. Он раскаивается. Всего этого мне вполне достаточно для знания. А если он захочет излить душу… я уже сказала ему, что в таком случае сделать.» - «Ты не учитываешь тот момент, что тебе нужна не информация, а то, чтобы твой папа – снова стал близким, а не отчужденным. Ну, подумай сама – в последнее время вы постоянно ссоритесь. Сейчас, ты привела бабушку и дедушку – чужих, но уже близких. Как ты думаешь, как ему? Он в любом случае чувствует себя виноватым, понимает, что не его они хотели бы видеть мужем своей Исы. Чувствует себя лишним. А теперь просто представь, как ему обидно, что ты, по твоим же словам, выслушала версию моего отца и поверила ей безоговорочно. Но своего родного папу, который не делал тебе зла, любил, ты даже не спросила. Я про это, Лил.» Девушка прикусила губу. - «Ты не понимаешь, Горд… чем больше я узнаю об этой истории, тем больше… - она вздохнула, открывая дверь и пропуская возлюбленного вперед. – Ты прав. Иди к ним, хорошо? Я поговорю с ним. Ему действительно должно быть тяжело…» - «Все будет хорошо. Прости, что вмешиваюсь, Лили.» - парень улыбнулся и, чуть сжав ее руку напоследок, зашагал по коридору. Беловласка снова обреченно вздохнула, но решительно развернулась, пересекая кабинет и, выйдя на балкон, обняла стоявшего там отца со спины. - Извини, пожалуйста. Не придумывай себе ничего плохого. Всю эту историю я от него и узнала, поэтому выслушала. И будет правильным выслушать и тебя. Ты ведь мой любимый, глупый папа. - Ну, у нас же должны быть общие черты, Лил, - мужчина повернулся к ней, рассматривая глаза дочери, - со стороны, скорее всего, твой папа смотрится как злодей… почему ты решила выслушать сейчас? Потому что твоя гувернантка сказала, что так будет правильнее? - У нее, между прочим, имя есть, - мигом надулась Лили, снова обняв его, вдыхая родной запах. – Не только поэтому. Еще потому, что я понимаю – сам ты никогда не станешь мне об этом рассказывать. У меня ведь твое упрямство, как-никак. И это действительно правильно. Но я не могу отрицать, что слышать эту историю мне очень тяжело. Мужчина вздохнул. - Слушай, Лили, для того, чтобы понять мотивацию своего папы, то есть меня – ты должна знать о моем детстве. Должна знать о юности своего деда, с которой все и началось, в принципе. Понимаешь? – он повернулся к ней и, приобняв девочку, подвел к лавке, присаживаясь на нее и усаживая дочку на руки, так, как делал это, когда она была еще совсем маленькой. – Например, все мы знаем, что Дарсан не считает женщин вообще чем-то достойным. А ты когда-нибудь задавалась вопросом почему? - Пап, в моем возрасте такая поза уже несколько иначе рассматривается, ты в курсе? – невольно хихикнула девушка, приобнимая его за шею. – Честно, не задумывалась. Я видела его в то время, когда он только встретил бабушку, но он уже тогда таким был. А еще я заметила одну особенность: при таком отношении к женщинам он более чем хорошо относился к мужчинам. И детей любил. Мальчиков. Он что… - синие глаза округлились, - латентный гей?! - Не совсем, - мужчина ласково погладил ее по волосам, - когда ему было тринадцать – он очень капитально влюбился. Ну, понимаешь? Именно капитально. В его шестнадцать, тот, кого он любил… был убит Д'Хорром. Ашарийцем. Оно как бы и поделом, но деду было мало интересно то, что это была казнь по заслугам. Это был тот, кого он любил. Но, тот случай лег не только в основу его ненависти к ашарийцам, но и в само отношение к любви. Ему было больно, очень больно – он не рассказывал открыто, но это не сложно было понять по его лицу. В общем, он зарекся держаться подальше от такого. От чувств. У него было много женщин, но ни одну он не любил, считал грязью – это связано с его матерью, которая была… легкомысленной особой, скажем. То есть, для него изначально, с детства – нормальными могли быть только мужчины, а женщины – все, как одна, были предателями, способными только лишь на секс, не более. Отсюда его долгое нежелание жениться. В итоге – он все-таки решился, потому что хотел ребенка и устал быть один. Он искал себе НЕ гулящую девушку, способную дать необходимое ему дитя. Не возлюбленную. Напарницу. Человека, который мог быть рядом, но никогда бы не вызвал любви в нем… - Погоди… он что, реально геем был, получается? – ошарашено моргнула беловласка. – Сюрприз. Приехали. Ну, зато понятно, почему его привлекали именно малолетки… на баб-то еще не сильно похожи… - она жестко хмыкнула, - и Мими ему по этой причине понравилась, значит… «Даже несмотря на то, что он скотина… все равно не могу его не пожалеть… приплыли… вот знала же, что не надо было мне слушать… а теперь я его еще и понять пытаюсь… я бы тоже озверела, если бы Горда не стало… даже думать о таком не хочется… хотя… нет, не озверела бы… меня бы тоже не стало…» - То есть, на основе этого, ты уже понимаешь, да? Когда он взял жену – только для того, чтобы ты дала потомство, а рядом с ним был НЕ предатель – она встретила своего канатоходца. Ну, я думаю, что учитывая то, что по мнению Дарсана, сама измена – уже была смертным грехом, особенно – измена женщины, которую лично он считал чистой, к тому же с ашарийцем… ну, ты поняла? В общем, отношение к ашарийцам еще сильнее ухудшилось – два из них так или иначе посягнули на то, что было дорого для него. И учитывая его мстительность – не странно, что он не останавливался. К тому же, он искренне хотел забрать твою мать – единственного близкого ему человека, кроме меня – ребенка его лучшего друга. Кстати, я говорил, что его возлюбленный был старшим братом моего отца? - Нет, - покачала головой девушка. «Вот зря ты это добавил… получается, кто-то еще из Айзенстоунов дров наломал до такой степени, что за ним Д’Хорра послали… да что у меня за родственники такие? Пора добровольно в тюрьму на Призрачные острова сдаваться…» - Но разве дед не сам дурак? Он ведь должен был учесть тот факт, что сердцу не прикажешь, а уж тем более молодой девушки. Если бы он лучше относился к бабушке Флер и заботился о ней так, чтобы она действительно чувствовала от него тепло – ничего бы такого не случилось. То есть, он же во всем и виноват. - В общем, его очень зацепил это факт. А когда твоя мама, его родное дитя, позвала того канатоходца «папа», это его окончательно добило, - вздохнул Чарльз, - в общем, он ее забрал, привез сюда, стал растить. Но у него было довольно мало времени, чтобы постоянно находиться с ней рядом, поэтому он нанял для нее нянек. Сам же Дарсан по работе носился по всей стране. Пока не умер мой отец, и я не остался один. Знаешь, может, Дарсан и колол дрова, но в одном его точно нельзя упрекнуть – он был мне лучшим отцом, чем мой родной. Любил меня больше. Заботился. Я тоже его очень любил. Мой отец – один из мастеров гильдии – был… скажем, он презирал меня за то, что я родился без магического дара – я был для него позором. Поэтому он отослал меня в храм, подальше от своих глаз. Дарсан не мог пойти против его воли, но он часто, не реже раза в неделю, приезжал ко мне. Я воспринимал его как отца даже тогда, когда еще был жив мой родной. И он не считал отсутствие дара позором. - Угу, я знаю, что вы были близки – видела вас вместе, когда ты познакомился с матушкой… - кивнула Лили. – Но вот с ней он уже тогда был далек, ведь так? То, как она с ним разговаривала… было похоже, что они – чужие друг другу люди. Хотя она и упоминала, что любит его… - Она пошла в него – была такой же высокомерной и заносчивой со всем миром, кроме тех, кого любила. У Исы – характер отца, - улыбнулся Чарльз, - Дарсана можно сколько угодно считать плохим, но я благодарен ему за то, что он был единственным человеком, от которого я видел родительскую любовь. К тому же, не смотря на то, что с Флер так получилось, он ни разу не попытался причинить зло ее родным – наоборот, продолжил помогать – за то время, что он ухаживал за ней и был ее мужем - он успел подружиться с ее отцом и привязался к ее младшим братьям, как к собственным племянникам. Но это так, к справке. То есть, мне действительно нечего к нему предъявить со своей стороны – все, что он делал, даже наш брак с твоей мамой, он делал только потому, что любил ее и меня, как бы это странно не звучало. Он, еще до нашего знакомства с Сисиль, как-то сказал мне, что я – единственный, кому бы он доверил свое сокровище – дочку. - Он «убил» бабушку Флер и продолжил как ни в чем не бывало общаться с ее семьей? – поразилась беловласка. – Он соврал им, да? Если бы Тис меня убил, ты бы продолжил с ним общаться? «Матушка в него пошла, да? Определенно… если судить по этому «сокровищу»…» - Нет, не как «ни в чем не бывало», - покачал головой мужчина, - он чувствовал вину, но пытался ее искупить, помочь им. Да, он не сказал о том, что произошло там, на севере. Только лишь о том, что забрал дочку. Не думаю, что из трусости не сказал – он кто угодно, но не трус. Скорее, просто пожалел чувства родителей. Но дело не в этом. Тут многое сыграло именно на том, каким был я. Пойми, я ненавидел заносчивых магов, каким был мой отец. Тех, для кого люди без дара – ничто. Все мое детство я пытался доказать, что это – не главное. Магия – не главная. Отец так и не принял меня. Когда я на радостях, от того, что у меня что-то получилось, рассказывал это ему – он только крутил носом. Дарсан, несмотря на то, что был магом равным моему отцу – всегда радовался вместе со мной. Искренне, понимаешь? В общем, меня это очень бесило. Маги. Я никого не любил, но время шло – надо было жениться. Потому что так принято, понимаешь? Я выбрал Сисиль. Мы просто поговорили с папой, я ему сказал, что хочу жениться на его дочке, чтобы защищать ее. И чтобы он стал в полной мере папой для нас обоих… - Тогда почему, когда ты узнал о том, что она уже влюблена, не отказался от этой идеи? – искренне не понимала девушка. – Тебе же действительно было все равно, на ком. Та же ее подруга, Ирида, была чистокровной – вполне подходила под роль невесты Великого герцога. - Когда я узнал это – на выпускном экзамене, перед тем, как твоя мама сбежала с этим человеком – они меня оба зацепили. Она - намекнув, что «нет магии – нет мозга» и тем, как она на него смотрела – я не понял тогда, что она влюблена. Видел только восхищение. К магу. Очень заносчивому магу. Ашарийцу. Из истории Дарсана, которую она мне рассказал, я уже понял, что ашарийцы – существа довольно подлые. Один – во имя своего бога отнял жизнь у моего дяди, второй – склонил к измене жену моего папы, оскорбил его в самом прямом смысле. А когда этот ашариец чуть ли не в точности повторил слова моего отца на тему того, что человек без магии - совершает потуги, а тот, что с магией – бог… ну, в общем, меня еще никогда и ничто так не цепляло. Я был готов пойти на многое, чтобы надрать ему задницу и ткнуть носом в то, что он не прав. К тому же, я подумал, что он как-то заколдовал Сисиль. Я воспринимал его, как зло, понимаешь? А ее – как жертву этого зла… - Короче, как не посмотри, а вы оба – жуткие балбесы… - сокрушительно покачала головой Лили, шумно вздохнув. – Все мне с вами ясно. Дальше можешь не рассказывать – о вашей дуэли и о том, что вы сделали с матушкой, мне известно даже больше, чем вам всем вместе взятым… знаешь, пап… наверное, хорошо, что я это услышала. В какой-то мере, меня твой рассказ успокоил. Я боялась услышать правду. Но с твоей стороны она оказалась не настолько страшной. Я рада, - она улыбнулась, чмокнув отца в щеку. – Так или иначе, но я честно на тебя не сержусь за то, как ты поступил. А вот деда, пусть я и стала лучше понимать его поступки, мне все еще хочется посадить на кол… - Лили, поверь – нас с ним жизнь тоже наказала. Он – так и не узнал любви своей единственной дочери, став для нее врагом, несмотря на то, что действительно сильно ее любил. И любит… а я… - мужчина усмехнулся. – Я хотел быть героем-освободителем прекрасной дамы, а стал – проклятым драконом. Думал надрать зад тому выскочке, а получил трындюлей… - он вздохнул. – В итоге, у меня есть несколько весьма важных вопросов, доченька… - Чарльз поднял на нее взгляд. – Каким образом тебе стало известно все это, как вы нашли родителей Сисиль, где ты встретила этого раскосого гада и каким боком это все связано с потерей твоего первого поцелуя, резкими знаниями о отношениях меж полами и твоей обстриженной Мими? - А прическа Мими тут причем? – нервно хихикнула девушка. – И можно ли не отвечать? Я малость лишнего сболтнула… - Ладно, предположим, что я верю в то, что Летисс решил переквалифицироваться на девушек… - обреченно вздохнул Чарльз, - что твоя гувернантка – совершенно случайно объелась возбуждающих средств и увлеклась насилием несовершеннолетних, вследствие чего, она попыталась смыть позор стрижкой. Но, ё-моё, неужели я настолько похож на кретина, который не сможет допетрить тот факт, что вы были на севере? Что оттуда привезли родителей Исы? Я не дебил, доченька. Я не против того, чтобы они тут жили – да хоть всегда, если это хотя бы малость поднимет ей настроение. Но откуда вы узнали, что они живы и о том, кто они вообще такие? - Впервые жалею, что ты не дебил… - еще раз нервно хихикнула беловласка. – Ладно. Мы действительно были на севере. Нас туда Тис перенаправил… кстати… ты знал о его ориентации? И все равно выдаешь меня за него замуж?! - Лили, доченька… - Альберт насмешливо на нее посмотрел. – «Не стоит говорить папе о том, что в одном из своих путешествий мы наткнулись на информацию, которая нас случайно привела к бабушке и дедушке»… твои слова надо так понимать? - Ого, да ты профи чтения контекста! – поаплодировала ему девушка. – Мы просто встретили одного знакомого дедушки Миро недалеко от храма Мими, который, увидев меня, и сказал мне, где их искать. Правда, он не упомянул о том, что там мы родственников найдем – просто сказал, что мне эта информация должна быть интересна. Вот мы и проверили от нечего делать. А теперь серьезно – ты действительно сознательно отдаешь меня замуж за гея?! - Ну, если хочешь – отдам тебя за Айслина… он вполне себе приличный парень… Доктор. К тому же – брюнет. Тебе же нравятся… - он ехидно посмотрел на нее, - …брюнеты? - Вы на что намекаете, сударь? – прищурилась Лили, не менее ехидно смотря на него. - На то… что у тебя должна быть такая маленькая слабость… - С чего вдруг? - Ну давай, расскажи папочке… - Чарльз довольно растянул ее щеки, заставляя улыбнуться. - Да фто рафкавывать-то? - Тебе должны нравиться черные волосы, ты МОЯ дочка… - мужчина хмыкнул, продолжая теребить ее щеки, - не подкидыш же! - А тебе фто, нвавятся тевные вовофы? – Айзенстоун выкрутилась, показав отцу язык. – Мне начинать прятать от тебя Мими? - Я не интересуюсь мужиковатыми… - надулся Чарльз, - я, знаешь ли, не гей, что бы ты там не думала… - Да я, как бы, в курсе, что ты не гей – иначе меня бы тут сейчас не было, - улыбнулась Лили. – Пап… а если – заметь, чисто гипотетически – я когда-нибудь влюблюсь в ашарийца… как ты отреагируешь? - Давай рассуждать так. Ну, чисто гипотетически. Такой зять нам не пригодится. Пусть лучше будет Тис, или, на крайний случай – Лин. Ну, или будем устраивать смотрины до тех пор, пока ты не найдешь того, кто тебе придется по душе. Да и причем ашарийцы? Вокруг тебя есть только двое таких – твоя гувернантка и этот… но Даррэлла ты вряд ли облюбуешь. А других нам и не надо. А, дедушка еще твой есть. Но у него бабушка имеется… - Чарльз чуть улыбнулся, - ты меня пугаешь этой гипотетичностью… - Фу на тебя, - буркнула девушка. – То, что сейчас рядом только они – не означает, что когда-нибудь и на моем горизонте ашариец не вырастет. У нас это семейное, заметил? Так как ты отреагируешь? - Ты про этого эльзерра, да? – посерьезнел мужчина. – Не юли только. - Господи, ну что за глупость ты себе в голову вбил? Я что, постоянно в храме отсиживаюсь, чтобы его подозревать? – вздохнув, беловласка поднялась на ноги. – Но твой ответ мне понятен. Если такое случится – буду скрывать или сбегу из дома. - Лили, я знаю, что вы целовались с ним, - мужчина чуть нахмурился. – Мне на вас накапали. Послушай, я буду откровенен. Этот мальчик – сын Даррэлла. Не имей с ним общих дел. Это ни к чему хорошему тебя не приведет. Поверь, сейчас во мне говорит не моя ненависть к ашарийцам или непереносимость Первого Герцога. Причина совсем другая. Не знаю, поверишь ты или нет, но твой папа говорит так не со зла, а потому, что хочет, чтобы ты была счастлива. Потерять свою дочь я не хочу. Девушка застыла, неверяще уставившись на отца. - Откуда… откуда ты знаешь, что он – сын дяди Сара и госпожи Риайи? Об этом же никому не известно в храме… - Я не маг, но я – не слеп, дочка. Я слишком хорошо помню его отца для того, чтобы когда-то перепутать его с кем-то другим. А этот мальчик – его полная и абсолютная копия. Даже родинки. Я верю в то, что мальчик не плох – у меня нет сомнений в этом, я много хорошего о нем слышал. Но счастлива ты с ним не будешь. Потому что стоит оглянуться на уважаемого «дядю Сара». Лили, считай меня чудовищем, но я скажу правду. Полюбишь ашарийца – флаг тебе в руки, я не против. Но на брак с сыном Даррэлла я свое согласие не дам. Иначе ты будешь не менее несчастна, чем твоя мать. «Только вот матушка не замужем за дядей Саром…» - В таком случае, можно смело сказать, что счастливого будущего мне можно не ждать. Потому что стоит оглянуться на мою мать. Я ведь ее полная и абсолютная копия. Даже родинки. - Я говорю не про личность, - мужчина поднялся с места. – Этот мальчик так или иначе умрет, когда ему будет двадцать. Прошу тебя, пойми, что мной движет. «А это ему откуда известно?! – похолодела Лили, сжимая кулаки. – Сколько он вообще знает?» - Я поняла. Извини, что вообще завела этот разговор. - Лили, я слышал, как это проговаривал «дядя Сар». В той ситуации – он не стал бы лгать. И он – не тот, кто остановится и не тот, кого можно остановить, - мужчина продолжал держать ее за руку, смотря в сторону, - В любом случае, я хочу, чтобы ты знала – не важно, как это выглядит со стороны. Ты – моя дочка. Мой любимый человечек. Я не дам тебя в обиду. И Сандру, и твою маму. Но, я так же тебя попрошу – не скрывай от меня всего подряд. Беловласка вздохнула, сжав его руку. - Мой первый поцелуй забрала Мими специально для того, чтобы всякие сволочи прекратили меня доставать. О сексе я прочитала в книге, которую мне дали в храме. Тогда же я и поняла, почему вы от меня эту информацию скрывали – чтобы я не вспоминала тот случай пятилетней давности, так как один из некромантов именно это со мной желал сделать. С дядей Саром я встретилась там же, когда он… сына навещал, так скажем. Больше сказать не могу – не моя тайна. Остальную информацию я узнала сама – во сне я вижу прошлое близких мне людей. Вроде бы все, что ты хотел узнать. - Лили, - мужчина обнял ее, ласково гладя по спине, - маленькая моя… прости, что у тебя такой отец. Будь моя воля – я бы отпустил твою маму, не мучая ни себя, ни ее. Слушай… - он взволнованно посмотрел на нее, - а бабушка с дедушкой… ну, они сильно на меня сердятся? В смысле, как ты считаешь, мне лучше не рисоваться на горизонте? - Все нормально, - улыбнулась отцу девушка, обнимая его в ответ. – Они замечательные люди. Уверена, они примут тебя, ведь ты мой папа и матушкин муж. Я им все объясню – меня они послушают. Просто не произноси при них имя деда – и все в шоколаде. Кстати… я не ответила на еще один твой вопрос… да, мне нравятся черные волосы. Но папины от этого хуже не становятся. - Да я не к тому спрашивал, - рассмеялся мужчина, подхватывая ее под руки, как ребенка, - это я просто на всякий случай…ну, чтобы шоком не было, и все такое… - А почему черные волосы должны тебя шокировать? – искренне изумилась Лили. - Кхем… не меня… - Дед, вроде бы, тоже не особо этого цвета чурается, если вспомнить, как он к Мими приставал… - Ему просто нравится такой типаж… - В общем, мнение деда будет последним, чье я выслушаю, да и то, видимо, это произойдет насильно, - пожала плечами Айзенстоун. – Ладно, пап, поставь меня на землю. Нужно посмотреть, как у них там… встреча проходит. И с бабушкой и дедушкой поговорить на тему того, что ты позволил им остаться. - Можно я с тобой пойду? – мужчина моргнул. - И, кстати, я говорил не о твоих предпочтениях, в общем-то. Так ты не против, если я тоже с ними познакомлюсь? - Не против, конечно, - «Стоп!!! Опасность!!! Отказать – весь разговор полетит дракону в зад… но и согласиться сейчас – может быть момент испорчен для матушки… и может такое случится, что прямо сейчас Горд объясняет ей ситуацию с дядь Саром… ну и как мне быть?!!» - Хорошо, пошли. Но ты сначала подождешь меня в коридоре, а я тебя позову, когда можно будет. Женщины… ну, мы сентиментальны очень… не думаю, что бабушка захочет, чтобы ты ее заплаканной увидел… - Хорошо, - Чарльз ласково приобнял дочку, направляясь вместе с ней к выходу, - Лили, знаешь… я рад, что вы с Тисом подружились… он неплохой парень… или девушка… - Парень он, во всех смыслах парень, - заверила его Лили. – Я не только с ним подружилась. Еще и с Айслином. - Хороший мальчик, хоть и попал ни за что, - согласился Альберт. - Когда они были маленькими, я думал, что он с Сандрой сойдется – ты бы видела только, что вытворяли! - Наслышана, - хихикнув, кивнула беловласка. – Они и сейчас в хороших отношениях. И к чему им было сходиться, если ты все равно ее с братом еще во младенчестве сосватал? - Просто похоже было – она уже каблуки носила, а все с ним кубарем по коридору носилась… я думал, отменять помолвку придется. Артур – он парень хороший, но редкостный тюфяк… иногда мне кажется, что Сан выбрала его, чтобы не искать боксерскую грушу… - Или просто он единственный, кто может ее сдержать, - хихикнула девушка, кивнув. Так они прошли остаток пути, подшучивая и смеясь, пока не достигли комнаты Лилит, из которой стараниями Гордона не доносилось ни одного звука. - Сейчас, как я и просила, ты остаешься здесь. Когда бабушка Флер подготовится – я тебя позову, ладно? - Хорошо, - кивнул ей Альберт, усаживаясь на диванчике в коридоре. – Я буду ждать тут… - Нет, ты не понимаешь! – Миро подошел к юноше и, обхватив его за талию, запрокинул на себя. - Спину надо держать прямой, но не напряженной. Иначе – ни о каком балансе речь не пойдет! - Я стараюсь! – буркнул Гордон. – Но слишком тонкая опора! - Нормальная опора, мелкий! Вот только со мной не спорь! - Пытаюсь! – парень встал на пол. – Но я мечник, а не акробат, чтобы делать такие вещи! - Станешь, кем надо, если захочешь достичь цели! - Да знаю я! - Даже спрашивать не хочу, чем вы тут занимаетесь, - вместо приветствия выдохнула Лили, на огромной скорости заходя и тут же захлопывая за собой дверь. – У вас тут все хорошо? Мими, цепляй платье - шухер! - Все замечательно, Лили, - улыбнулась ей бабушка, приобнимая немного напрягшуюся Сисиль. Глаза обеих женщин были красноватыми, но вот лица сияли счастьем. – Что-то случилась? - Ну, тут такое дело… - девушка немного виновато посмотрела на остальных, - там папа… я с ним поговорила, и он совсем не против того, чтобы вы остались. Только он хотел бы сказать вам об этом лично. Он ждет за дверью. - За дверью? – Гордон вопросительно на нее посмотрел. - Я тогда прогуляюсь немного. - Да платье одень и все. Платье – спасет мир, - хмыкнул Миро и, отечески потрепав его по волосам, повернулся к дочери, - Иса, ты не против, если мы поговорим? - Это все равно должно произойти, так что даже если бы я была категорически против – ничего бы не изменилось, - пожала плечами госпожа Айзенстоун. - И еще… - беловласка снова чуть виновато посмотрела на мать, - я вас очень попрошу. Пожалуйста, примите его, как и он готов принять вас. Хорошо? Отец… он… он очень надеется на это… - Понимаю, - кивнула Флер. – Он ведь твой папа. Что бы там не случилось в прошлом, сейчас мы должны принять его. Ради наших девочек. Так, Миро? - Безусловно, - мужчина ласково поцеловал дочку в щеку и, подойдя к двери, открыл ее, выходя в коридор. - Здравствуйте, Чарльз, - в голосе мужчины не было и тени неприязни, - идемте внутрь, хорошо? А то – девочки переживают. - А? – Айзенстоун, который, по всей видимости, задумался, подскочил, моргая, как провинившийся мальчишка. - Да, конечно… Блэкхарт, натянувший на себя платье и наскоро подколовший волосы, отошел к Лилит, становясь около нее. Улыбнувшись ему, девушка взяла отца за руку. - Позвольте представить – Чарльз Альберт Айзенстоун, мой любимый папа. Еще я его Бертиком называю, - решив обойтись без должных формальностей, чтобы избежать напряжения, громко провозгласила она, улыбаясь. – Пап, это – Миро и Флер Тиари, и глядя на внешность последней, у тебя больше не должно быть вопросов по поводу того, почему во мне сразу признали ее внучку. Женщина благодушно засмеялась, подходя к ним и радушно обнимая мужчину. - Очень приятно, Чарльз. Спасибо тебе за такую чудесную внучку – ты можешь ею гордиться. - Я горжусь, - мужчина осторожно обнял ее в ответ, бросая короткий виноватый взгляд на жену, - и женой горжусь. У вас очень хорошая дочь. И вторая дочка у нас отличная! Вот серьезно, вы когда ее увидите – тоже полюбите! А еще – мы почти что дедушка и бабушка с Сисилькой! - Пап, бабушка с дедушкой давали матушке имя Ирис, так что сейчас лучше использовать его, - подмигнула отцу Лили, отходя ближе к возлюбленному и облегченно вздыхая. - Внучка нам уже рассказала, - кивнула Флер, улыбаясь. – Нам не терпится встретиться и с Сандрой. Как и не терпится познакомить вас всех с остальными нашими. Верно, Миро? - Я был бы рад познакомиться с родственниками моей жены, - кивнул Чарльз. - Дорогая, как тебе будет удобнее – съездим в гости, или лучше переместить сюда? Я не против любого варианта. Хочешь – поедем, развеешься немного… - Лучше съездите – там такие пейзажи! К тому же, это место матушкиного рождения, - тут же отозвалась младшая, улыбаясь. – Вам действительно понравится! Сисиль вздохнула и, взяв мать за руку, кивнула. - Мне бы тоже этого хотелось. Было бы неплохо съездить, Чарльз. - Тогда – давайте завтра утром, - улыбнулся мужчина, поворачиваясь к Миро, - как будет удобнее: через портал или своим ходом? Я бы предложил воспользоваться порталом… - Согласен, если есть такая возможность – давайте используем портал, - улыбнулся ашариец. – Не думаю, что корабельная качка будет достойной заменой… Гордон улыбнулся, чуть сжимая руку возлюбленной. - «Вроде, все хорошо…» - Да? – Альберт довольно улыбнулся. – Тогда я пока распоряжусь, чтобы вам приготовили комнату, и праздничный обед, а еще – договорюсь, чтобы зятек нас перенес! – он довольно посмотрел на Сисиль и, коснувшись ее плеча, кивнул остальным. - Я тогда не буду вам мешать до обеда! Пока займусь сборами! Миро рассмеялся. - Сущее дитя… - Пап, ничего не забыл? – хихикнула Лили. – Есть еще кое-что. Начинается на «Сан» и заканчивается на «дра». Чарльз, успевший выскочить за дверь, резко затормозил, заглядывая обратно. - Так я ее позову! К обеду! Присутствующие рассмеялись.