crowns.

По отношению ко мне Люк просто плюшевый медвежонок для объятий, а в глазах остальных - эгоистичный панк, который способен избить кого угодно, кто встанет на его пути. Мне позволено видеть ту его сторону, которая надёжно сокрыта от чужих взглядов. Добрую, зависимую от объятий и заботливую личность, целующую мои губы и держащую за руку с такой любовью, от которой можно растаять. – О чём задумался, принц? – спросил Люк, осторожным жестом убирая непослушные пряди с моих глаз. Уже в следующую секунду я оказался заточён в его крепких тисках. – Я единственный, кто видит тебя таким, – тихо прошелестел я куда-то в его грудь. – Почему только я? Почему я? – Ты делаешь меня лучше, заставляешь быть хорошим человеком. Я никого и никогда не любил так, как люблю тебя, – я оказался прижат к Люку ещё плотнее, и немногим позже мои губы уже плавились от его поцелуев. Непроизвольно я задержал дыхание; тело напряглось, когда Люк принялся ласкать мою щёку, большим пальцем руки поглаживая алеющую кожу. Его губы, целующие мои, были одновременно грубыми и нежными. Холод металла, так контрастирующий с жаром дыхания, заставлял дрожать и прижиматься к разгорячённому телу в поисках тепла. – Люк— – Знаю, – он отстранился, вздыхая и пальцами гладя мой затылок. – Я знаю, всё в порядке. – Люблю тебя, – я поправил сиреневый венок на своей голове и грустно улыбнулся, прежде чем вернуться к просмотру телевизора.