crowns.

– Нам нужно поговорить об этом, – вновь попытался он, приблизившись ко мне. – Прошу, малыш, поговори со мной. Я прижал согнутые в коленях ноги как можно ближе к груди и спрятал в них лицо, будто желая слиться с окружением или вовсе исчезнуть. Мой венок съехал с головы и теперь лежал где-то на полу. – Мой самый первый парень. Люк моргнул. Он переместился ближе, притянув меня к себе и усадив на колени, так что я без лишних мыслей оседлал его бёдра, прижимаясь губами к татуированной шее. – Мне было тринадцать. Тогда я только понял, что больше по парням, и папа не слишком этим гордился. Но маме было всё равно. Видя все эти мешковатые свитера, скинни и венки, она знала, что где-то глубоко внутри я всегда был геем. В мой четырнадцатый день рождения парень, который нравился мне довольно долгое время, позвал меня на свидание. Шестнадцати лет, абсолютно идеальный. Должно быть, он нравился папе. Их связывали общие мужские интересы типа футбола. Они даже выпивали вместе пару раз. В тот день он впервые ударил меня. Явился к нам поздно ночью, пьяный. Сказал, что папа пригласил его на ужин, а он воспользовался шансом и попросил оставить нас наедине. Конечно, мой отец, опьянённый алкоголем и едва способный связать хотя бы пару слов, согласился. Я остался один. Занимался в своей комнате, когда он вошёл. Ему не составило труда толкнуть меня на кровать и прижать к ней с такой силой, что не было возможности и пальцем пошевелить. М-мне ведь было всего четырнадцать— – Тише, – он старался успокоить мои нервы и дрожь во всём теле, головокружительно нежными прикосновениями пальцев массируя затылок и зарываясь носом в спутанные кудряшки. Я тихо всхлипнул в его шею. – Всё хорошо, прости. Я не должен был давить, котёнок, я люблю тебя. – Котёнок? – я выпрямился, чтобы заглянуть в глаза Люка. – Мне нравится. – Неужели? – улыбнулся он. – Да, – оставив лёгкий поцелуй на губах парня, я слез с его колен и уютно устроился под боком. – А как тебя должен звать я? Папочка? – Ч-чего— Люк нервно запнулся, и я вопросительно вскинул бровь. – Ау, у тебя есть па— – О боже, нет, – засмеялся он. – Нет, никогда не зови меня так снова. – Ладно, папочка. – Эштон, нет.