Под светом кровавой луны

Глава 12. Холод. После поцелуя Мисаки убежала к дому, а Усуи остался стоять, удивленно смотря ей вслед. Аюзава сгорала от стыда, злилась на вампира, убивалась из— за этого, но винила все же себя. « Что же я творю? – думала она, — что я делаю? У меня совсем уже крыша поехала в этом поместье! Ну, ничего. Еще пять дней, и я уеду от этого кровососа, которому отдала…. Ой, — вдруг осенило девушку, — это получается, что я отдала ему свой первый поцелуй». Брюнетка остановилась, испуганно вздохнув. Краска залила ее лицо, и она прикрыла глаза, подставив пылающую кожу прохладному ветру. Мисаки попыталась отдышаться, ведь бежала она довольно долго. « Господи, что же я делаю? Он – вампир». Отдышавшись, Мисаки медленно пошла к поместью. По сторонам мелькал темный лес, и девушка зябко поежилась. В голове все еще стучало, напоминая о поцелуе, который произошел буквально пару мгновений назад. Блондин же стоял как вкопанный, не в силах сделать ни шагу. Ему казалось, будто время остановилось. В его голове всплывал образ девушки. Ее темные волосы, медово – золотые глаза, нежная кожа. Вампир потряс своей головой. « Боже мой, — подумал он, печально вздохнув, — неужели я столько лет искал смысл и тайну жизни, пытаясь узнать, почему люди так удивительны, сам попался в сети любви? Неужели мое сердце все— таки способно любить? – улыбнулся Усуи, — похоже, что я начинаю понимать смысл жизни». Наконец, он шагнул в сторону дома и, посмотрев на небо, отправился в сторону поместья. Из раздумий его вывел голос Рафу, с которым он встретился на аллее. — Усуи— сан, а почему Мисаки Аюзава убежала? – спросил он, осторожно глядя на вампира, — Вы ее чем— то обидели? — Нет, — улыбнулся в ответ Такуми, — скорее, наоборот. Не обидел, а…. В общем, я ее не обижал! Все в порядке. Я пойду в комнату. Не принесешь ли ты мне крови, как только освободишься? Ладно? — Хорошо, — улыбнулся Ито, прищурив свои глаза, и пошел убирать с веранды посуду. *** На следующий день Усуи не увидел Мисаки. Он обыскал все поместье, но девушки нигде не было. Вампир начал было волноваться, но вспомнил, что есть еще и сад, в котором она вполне могла прогуливаться. Он выбежал на задний двор, ища глазами фигуру девушки. Он нашел ее сидящей на скамейке. Аюзава читала какую— то книгу, хотя было видно, что в ней нет ничего интересного. Парень тихо подошел к девушке, однако та услышала шаги и обернулась к нему лицом. Ее щеки тут же запылали, а дыхание перехватило. — Доброе утро, Миса— тян, — как ни в чем ни бывало поздоровался Такуми. — Доброе, — прошептала девушка, отводя взгляд, уткнувшись носом в книгу. Воспоминания о вчерашнем поцелуе не давали девушке покоя. Уснула она только под утро, когда уже стало светать. И теперь, когда Такуми стоит рядом, Аюзаве было невыносимо стыдно. Она смущалась и думала о том, чтобы убежать. Щеки пылали, словно к ним приложили раскаленную сковородку, в висках бешено стучало, а сердце билось в районе горла. Мисаки захотелось сбежать туда, где никого нет, еще раз все обдумать. Или, хотя бы, не видеть блондина, но даже когда Аюзава закрывала свои глаза, в ее сознании всплывал его образ. — Что— то не так? – удивленно спросил Такуми, — ты какая— то странная. — Обычная, — буркнула Аюзава и встала, собираясь уйти, но блондин удержал ее за руку. — Аюзава, прости, — неожиданно сказал Такуми, — я не должен был целовать тебя. Это произошло случайно. Я потерял контроль, — спокойно, но все же с искоркой вины, посмотрел на девушку вампир, — прости. Мисаки потрясенно молчала. Усуи медленно отпустил руку девушки, но та осталась стоять на месте, глядя в изумрудные глаза парня. — О чем ты говоришь? – наконец, воскликнула Мисаки, — во всем этом виновата только я! Не стоит брать чужую вину на себя, дурак! Теперь пришла очередь Такуми удивляться, смотреть на девушку шокированным взглядом. — А ты тут причем? – нахмурился Усуи. « Он не понимает, — ошеломленно подумала Мисаки, — он действительно думает, что это его вина». — Усуи— сан, Мисаки— сан, вы не хотели бы позавтракать? – неожиданно раздался голос со стороны Такуми, — я приготовил поесть. — Рафу, ты всегда так неожиданно появляешься, — немного удивленно сказал Усуи, — я был бы не против позавтракать. А ты, Миса— тян? Аюзава отстранено кивнула. *** Темное помещение. Холодный воздух с запахом крови. Звенящая тишина. Аура смерти. И среди всей этой темноты видна фигура, еще более темная, чем все вокруг. — Значит, она поживет у него неделю? – спросила темная фигура. Голос был мужским, пугающим. Холодным, словно сталь. Презрительным. Зловещим. — Да, — раздался тихий, слегка шипящий голос рядом. Еще одна темная фигура, стоящая рядом с мужчиной. — Что же, — ответил холодный голос, — это будет любопытно…. Фигура засмеялась. Показалось, что этот смех звучит зловещим эхом, раздаваясь по всему помещению. — Abbyssus abyssum invocat, — перестав смеяться, сказала фигура, — бездна взывает к бездне, — тут же перевела она, — подобное влечет за собой подобное. Одно бедствие влечет за собой другое бедствие. И вновь смех. Смех, пугающий, холодный. А вокруг – холод…. Смерть и холод…. И страх…. Холод.