Под светом кровавой луны

Глава 16. Одиночка, не способный любить. Аюзава сидела на диване, держа в руках кружку с чаем. Напротив нее сидел Усуи, отчитывая ее за то, что она стояла под проливным дождем без зонтика и полностью промокла. Девушка была завернута в большое, мягкое полотенце с головой. — Усуи— сан, а зачем Вы просили принести женское платье? – раздался голос Рафу, зашедшего в комнату, — Аюзава Мисаки? – удивленно спросил Ито, заметив девушку на диване, — вот это сюрприз. Вы вернулись? — Угу, — кивнула девушка, отпивая немного горячего чая, — меня снова приняли, — улыбнулась она. Рафу тоже улыбнулся, прищурив свои синие глаза. Он молча протянул платье девушке. Та взяла его и вышла из комнаты, чтобы переодеться. — Усуи— сан, — начал дворецкий, как только Аюзава вышла, закрыв за собой дверь, — я немного не понимаю, почему человек вернулся в логово вампиров по своей воле. — Знаешь, Рафу, — улыбнулся блондин, — я и сам толком не понимаю, но я очень рад. И, кажется, она тут надолго. По крайней мере, я на это очень надеюсь. Сообщи всем в поместье, чтобы были с ней поосторожнее. — Ладно, — улыбнулся Ито и вышел из комнаты. Усуи проводил его взглядом своих зеленых глаз и откинулся, сидя на диване, посмотрев на потолок. Взгляд его глаз был задумчив. Он думал о том, как человек вроде Аюзавы может жить среди вампиров. Придя к выводу, что это будет сложно, он тяжело вздохнул. Если бы Мисаки была вампиром, это было бы гораздо менее опасно и рискованно для нее самой. Но согласиться ли она стать холодной, бессмертной, пьющей кровь? В этот момент в комнату зашла Мисаки. Белое платье с золотыми ленточками очень красиво гармонировало с глазами девушки, подчеркивая их необычайный золотистый цвет. — Тебе идет, — по— доброму улыбнулся Такуми, на что та только покраснела. — Да ну тебя, — пробормотала Аюзава, присаживаясь на другой край диванчика, на котором сидел вампир. Усуи начал говорить с девушкой. Разговор был не навязчивым, легким. Одна тема довольно быстро переходила в другую, сопровождаясь легким смехом. Мисаки впервые за весь этот месяц вздохнула с облегчением, а Усуи наконец— то смог улыбаться от всего сердца, не ожидая, что оно скоро заледенеет. *** Звон в тишине раздался гулким эхом в темном помещении. Бокал, с силой запущенный в стену, быстро разбился, и кровь, которая была в этом бокале, расплылась по стенке размытым пятном, запачкав ее. Мужчина, запустивший бокал в стену, учащенно дышал, зло рыча между вздохами. — Усуи Такуми, — злобно прошептал он, — этот идиот! Вновь привел в поместье вампиров эту девчонку! – закричал он, сжимая кулаки так, что кости захрустели, — человеческому отродью нет места среди вампиров! Придурок! Придурок! — Господин, прошу посмотреть на это с другой стороны, — раздался вкрадчивый шепот, — может, стоит вначале понять, чем она так привлекла его? — Молчать! – в бешенстве воскликнул мужчина, трясясь от ярости, — кто ты такой, чтобы меня учить?! Хотя, — слегка успокоился он, — в чем— то ты прав. Аюзава Мисаки действительно должна быть очень интересной особой. — Господин, скажите, — начала было шепчущая фигура, но черная фигура перебила. — Хватит! – воскликнул мужчина. Но он тут же отвлекся, начиная говорить то, о чем думал до того, как узнал, что девушка вернулась в поместье, — ты как— то говорил, что хочешь дорожить шансом случайной встречи, — голос выровнялся, став более— менее спокойным, — говорил, что питаешь надежду, качая головой. Тебе дали шанс. Теперь ты удовлетворен? Пожалуйста, исчезни из моего поля зрения, — его просьбу проигнорировали, — а если не исчезнешь, то сильно пострадаешь! – его угрозу все равно оставили не замеченной, — ты не такой, как я! Я не знаю любви. Я не знаю, как любить. Я обречен на вечное одиночестве во мраке ночи. Слезы и улыбки – действия для слабаков. Вот так вот я считаю, — ухмыльнулся он, — с моим теперешним состоянием и мировоззрением, с моим каменным сердцем, не способным любить, я продолжаю жить. И ты, — перевел он взгляд на фигуру, — ты! Не смей вставать у меня на пути. Тебя легко вычислить. Ты всегда честен со мной, поэтому можешь пострадать намного больше. Но ведь ты честен только со мной, не так ли? – подозрительно спросил он. Получив положительный ответ в виде кивка, он ухмыльнулся и продолжил, — но меня кое— что интересует. Что ты тут делаешь, например. Ведь ты раньше не имел ко мне никакого отношения. Ведь я иду по дороге жизни совершенно один, — хмыкнул мужчина, — не пытайся заговорить со мной о таких вещах. Только я имею права начинать разговор на эту тему. Я ненавижу вампиров так же, как и людей, сбивающихся с толпой. Просто тихо оставайся там, где— то очень далеко от меня. Если ты так сделаешь, я не буду тебя трогать, — руки фигуры сжались в кулаки, а потом вновь разжались, — но я не знаю, что делать с такими, как ты. Почему— то, мой внутренний баланс пошатнулся. Но почему? – засмеялась фигура, — не приближайся ко мне ближе, чем ты есть сейчас. Фигура сделала еще несколько шагов во тьму. — Аюзава Мисаки, — засмеялся он, — чудесно. Пока что просто понаблюдаю. Пока что….