Бешеная кровь странной любви

Иногда события в жизни, так быстро и внезапно меняют свой ход, что хочешь или не хочешь, а неосознанно забываешь минувшие дни, недели, месяцы, и даже года. Словно все это делится резким поворотом, направо или налево – не важно, главное, чтобы не было видно того места, откуда начался старт. И вот новый рывок, виток, новый вздох. Будто ослабили тугой узел галстука на шее. Но ослабить – не значит снять его. С нервной дрожью в руках Спирит крепкой хваткой сжимал край подоконника, периодически покусывая пересохшие губы. За спиной по коридору сновали врачи, медсестры, пациенты, просто какие-то люди и его страх. Да, его страх буквально сновал отдельно от него, вовсю оставаясь настороже и ожидая одной единственной новости. Родильное отделение никогда не отличалось спокойствием ожидающих родственников и друзей, ведь долгожданное рождение ребенка – ни с чем несравнимое событие в жизни. Все остальное заметно меркнет в свете такого счастья. И тогда в голове остается один единственный вопрос – «Когда же?». Однако гипноз закрытых серых дверей напротив, не возимел никакого воздействия, и, как бы Албарн ни старался, не в его силах ускорить процесс рождения. Молодой человек напряженно выдохнул и отвернулся к окну, взглянув на улицу. Там все мерно утопало в снегопаде. Снег был абсолютно везде: на дороге, на домах, крышах, деревьях, карнизах окон, на еле идущих сквозь сугробы жителях города, даже к окну прилипали крупные снежинки, громоздясь друг на друге, пока их не сдували порывы ветра. Спирит вдруг подумал, что не помнит такой буйной, снежной зимы за всю свою жизнь, хотя, разве что… - Мистер Албарн, прошу прощения! – неожиданно женский голос за спиной оборвал поток мыслей, заставляя красноволосого парня, шарахнувшись, резво обернутся. – Простите, пожалуйста, напугала Вас, наверное! Но у меня такая замечательная новость – у вас девочка! Юная и миловидная медсестра, которая вполне приходилась по вкусу Спириту, сейчас стояла и радостно улыбалась, ожидая реакции того, кто только-только стал отцом. Но Коса не обратил на нее никакого внимания, только глубоко выдохнул, опустил голову, и, глядя в пол, растянул губы в дрожащей улыбке. Как же он мечтал об этом, как грезил наяву и во сне, что ему любимая женщина подарит его маленькую принцессу, которая всенепременно будет очень любить и уважать своего отца. - А можно мне?.. – еле выдавил он из себя пару слов. - Прошу прощения, но пока нельзя, подождите еще часик, пока закончат все процедуры. - Да, конечно, спасибо. Кивнув Албарну, девушка поправила свой медицинский халатик и отправилась по своим делам, исчезая за поворотом коридора. Она такая крошечная и такая красивая – вся в свою мать. Ни капельки не досталось ей от него самого. Ну, разве только может быть нос… - Мака. - Что? - Имя. Я назвала ее Макой, - голос уставшей после родов женщины был глух и тих, хотя Спириту показалось, будто он различил в нем и нечто другое, незнакомое ранее. - Замечательное имя, ей идет, - ответил он, гладя на спящего в его руках ребенка. - Что ты сейчас чувствуешь, Спирит? – ни с того, ни с сего спросила она. - А? – опомнился он, словно, вырвали из грез. Они вдруг встретились взглядами и спустя пару минут непрерывного созерцания друг друга, Коса отвел глаза в сторону, вновь смотря на свою дочь. - Слишком много всего, не могу описать словами. Тихо засмеявшись, Албарн поцеловал девочку в маленькую круглую щечку, из-за чего та стала недовольно кряхтеть, грозясь вот-вот расплакаться. - А раньше ты был мастером красивых слов, - женщина протянула руки, осторожно забрала дочь, и, прижимая к себе, стала нашептывать ей что-то ласковое. Не зная почему, но после этих слов, где-то глубоко внутри Спирит ощутил, как дрогнул тревожный звоночек. От этого стало не по себе. А что, если повороты отмечены в том порядке и в том количестве, что впоследствии приведут к тому месту, где ты уже был? Словно толчок в спину, указ, говорящий о том, что здесь была совершена ошибка и сейчас, именно сейчас, есть шанс ее исправить, пройдя этот отрезок жизни заново, попробовать изменить некоторые вещи, действия, слова. Что тогда? Это разрушит реальность, это создаст замкнутый круг. Спустя неделю, после рождения дочери, довольный собой и своей жизнью, Коса Смерти решил закатить грандиозную вечеринку. Слишком падкий на такого рода действия, он не удержался и арендовал на вечер свой любимый клуб, созвав при этом из гостей всех, кого хорошо знал, и не очень. Правда, новоиспеченная мать и по совместительству его жена – та девушка, которую он когда-то случайно проводил в это самое заведение, остались дома, ибо послеродовой режим не приемлет ничего кроме тишины, спокойствия и отсутствия любых резко эмоциональных факторов. Первое время Спирит посокрушался из-за этого, уговаривал ее пойти, мало понимая ситуацию, но после смирился, обещая повеселиться и отметить праздник за троих, на что его жена отреагировала весьма холодно и спокойно. Народа в тот день пришло довольно много. Среди них были те, кто на самом деле разделяли счастье Албарна и хотели искренне поздравить его, а были и такие, что пришли ради халявной еды и выпивки. Но молодой отец на это откровенно наплевал. Сегодня праздник и позволено веселиться, радоваться и только! В честь этого, Спирит даже позволил себе немного выпить, так как в обычные дни на нем лежал жесткий запрет, наложенный женской рукой. Временами от этого становилось трудно, но он достойно выносил тяготы иногда накрывающего соблазна. И вот, слегка охмелев и отговорив очередную счастливую речь, являвшейся одновременно тостом, ему в голову пришла сумасшедшая мысль о розыгрыше со снегом. Поэтому, недолго думая, красноволосый сорвался с места и, оставшись никем не замеченный, быстро выскользнул на улицу, накинув на плечи лишь пальто. В лицо сразу ударил свежий морозный воздух, наполняя легкие. Албарн довольно улыбнулся, осмотрел ночное небо и с ловкостью поддатого носорога пересек улицу, оказавшись в парке. С собой он, конечно же, захватил ведро для льда, чтобы набрать побольше снега, и, когда увидел подходящий большой сугроб вмиг оказался возле него, старательно загребая ладонями снежный ворох. Пальцы быстро замерзали, а тело немного пошатывало, затрудняя концентрацию, поэтому времени ему пришлось потратить чуть больше, чем он рассчитывал. Но задача была не столь сложной, и через 15 минут Коса, наконец, распрямился с победоносным видом. Однако закоченевшие пальцы не желали разгибаться и пришлось судорожно начать согревать их своим дыханием. - Ты не слишком трезв для этого, - Спирит испуганно вздрогнул и заозирался по сторонам. - Кто здесь? И что надо?! – взгляд метался по темнеющим кустам, деревьям, дорожкам, пока не зацепился за небольшой красный огонек возле дерева справа от себя. Запахло сигаретным дымом. – Эй, а ну выходи, я вижу твою сигарету! Иди сюда, кто бы ты ни был, я тебе сейчас морду начищу! Сказав это, молодого человека слегка качнуло, и он еле удержался, чтобы не упасть. Захрустел снег под ногами шагающего к нему навстречу человека. Незнакомец остановился точно под светом уличного фонаря и, сделав последний затяг, метнул окурок вслед, придавливая подошвой ботинка. Албарн вытянул шею вперед, подобно грифу и, щурясь, пытался разглядеть вышедшего на свет. Перед глазами картинка слегка мутнела, но сделав над собой усилие и сфокусировавшись, он не поверил тому, что увидел. - Нет… быть не может. То есть может и может, но я, наверняка, слишком пьян! – не приняв очевидное всерьез, он хлопнул себя по лбу и развернулся, дабы уйти. - Если сравнивать то, как ты надирался лет 7 назад, то сейчас ты вообще трезв, - голос послышался чуть ближе. – Спирит. Ох, этот голос и он произносит его имя! Конечно, изменился – добавилось хрипотцы, мужественности, спокойствия, но он все тот же. Его нельзя спутать. Спирит резко обернулся, снова оказываясь лицом к лицу. В двух шагах от него стоял… - Штейн… Никто не двигался. Молчали, смотря друг другу в глаза. Странно было, но никто ничего и не ждал. «Ничего не изменилось в нем. И одновременно совершенно другой». И тут он заметил. - Ааааа! Что за хреновина у тебя торчит из головы?! – завопил Коса, тыча в нее пальцем. Штейн лишь приподнял в удивлении бровь. - Это винт. Разве не видно? - Да, но какого рожна он у тебя в башке делает?! – не унимался тот. Бывший повелитель вздохнул и почти в секунду наклонился так, что их лбы столкнулись. - Хочешь, могу рассказать! – безумная улыбка его пересекла лицо. Албарн шарахнулся назад. - Не делай так! - Боишься? - Хрена с два! - По тебе не скажешь, - он вновь стоял с обычным выражением, чуть улыбаясь. - Тебе ли судить, - резко бросил он. - Я… - Франкен запнулся, что было ему не свойственно, посмотрел в сторону. - Чего? Штейн, там у меня вечеринка… - Знаю. Поздравляю. Правда, поздравляю. - Откуда? Откуда ты знаешь? - Я знаю все то, что хочу знать. Красноволосый вдруг посмотрел на него так яростно, зло, обиженно, и, сорвавшись с места, схватил его за рукав пальто, утаскивая за собой вглубь парка. Успел опомнится Штейн, только когда его силком впихнули в некое темное помещение и позади закрыли дверь. Щелкнул выключатель, и сверху заморгал свет единственной старой лампы. - Голубятня? – Франкен был несколько удивлен такому повороту событий, но ждал дальнейших действий. Спирит стоял у закрытой изнутри двери, подперев ее собой, и смотрел на собеседника исподлобья и слипшихся в прядки влажных волос. - Да. Бывший повелитель подошел к своему бывшему оружию. - Я все 7 лет помнил. И даже если делал вид, что не помню, все равно помнил тот день, - голос Албарна дрогнул. - Спирит, я хотел извиниться. Прошу прости меня. Я не мог контролировать себя, я причинял тебе вред, такой вред, как никому другому. Я не знаю, как ты терпел меня и зачем… - И сейчас помню, как ты, эгоист хренов и психопат смылся куда-то и оставил меня одного! Одного справляться с этим всем, что вот здесь засело колом! – Коса перебил его криком. – Ты что думал, вернешься, и я тебе все прощу и на шею брошусь?! Хрен тебе! - Я хотел лишь извиниться. За поцелуй. За то… - За то, как трахнул меня и свалил! Ками-сама! У меня не хватает слов, воздуха, чтобы сейчас тебе высказать то, что я так хотел сказать, как только увижу твою наглую морду! Поэтому… - не договорив, Албарн схватил Штейна за ворот, притянул к себе и впился в его губы, царапая в поцелуе свои собственные о колючую щетину того. Штейн ожидал чего угодно, перед тем, как решился прийти к нему, спустя столько времени и проворачивания в мозгу сотни вариаций развития событий. Но только не так. Только не это. «Нет, стой, Спирит, подожди. Не беспокой, не тронь то, что под замком. Я ведь смирился, отрекся, отказался. Нет. Зачем?» Поздно. Франкен в ответ обхватил его лицо руками, прижимая Спирита собой к холодной двери и запуская пальцы в такие знакомые алые волосы. Кажется, это продолжалось бесконечно. Исступленные поцелуи и вздохи оставили все мысли и все «но» где-то снаружи, за дверью. А здесь при тусклом свете дрожащей лампы двое замкнули свой круг. Учит ли нас чему-то жизнь? Наказывает ли? Но давая шанс, испытывает на прочность и верность.