Фантастичнее вымысла

Стив никогда не мог похвастаться особой наблюдательностью, но и толстолобым он не был. Он замечал, когда у Нат или у Ванды было плохое настроение. Он видел, когда не стоит подходить к Старку. Стив прекрасно осознавал грани шуток с Сэмом, знал, где нужно остановиться. Он был не слепым, он, может, и не видел человека насквозь, но какую-то его часть понимал очень хорошо. Но чего действительно не понимал Стив: почему же Баки так отдалялся от него. Что могло произойти такого, что он буквально закрывался в себе, стоило Стиву прийти к нему в комнату. Он старался мыслить здраво: последствия криокамеры (которое, почему-то, не распространялось на других), плохое настроение (глупая причина). Может быть, у него на фоне общего стресса появилась какая-то особая неприязнь к Стиву, которая, опять-таки, не распространялась на других. В общем, все было очень криво и не поддавалось логике, если честно. Особенно, учитывая тот факт, что каждую ночь Баки приходил в комнату к Стиву, чтобы обняв поперек груди, уснуть, уткнувшись носом в его затылок. В такие моменты все было сказочно. Ведь иногда он приходил не просто поспать. Иногда он касался языком ушной раковины Стива, будя его, словно кот. То настойчиво прикусывая хрящик, то нежно целуя за ухом, там, где запахи тела и одеколона в разы сильнее. Тогда Стив разворачивался к Баки, укладывая того на спину и целовал. Целовал он его безудержно, так, будто делал это в последний раз. Будто боялся, что его снова заберут. И, к слову, Баки отвечал ему не менее рьяно, лаская руками тело, стараясь насладиться каждым мгновением. Запомнить каждую черточку давно уже изученного лица. В такие ночи они становились одним целым, двигались в унисон и засыпали только под утро, обласканные лучами восходящего солнца. А потом все снова становилось на свои места. Снова Баки замыкался в себе, пряча руки в карманы, и не смотрел на Стива. Снова начиналась игра в «кошки-мышки», которая уже до того доканала Роджерса, что он не знал, куда от нее деться. — Он что-то скрывает, — в очередной раз, сетуя на свою судьбу и какую-то дурацкую потребность нажаловаться, сказал Стив. — Роджерс, ты меня замучал, — застонал Сэм. — Скрывает — спроси сам, в лоб. Почему ты не стесняешься задавать стремные и странные вопросы всем остальным, а у своего мужика не можешь узнать, чего он так морозится? — Он не мой «мужик», — скривился Стив. — И, прошу тебя, не употребляй в отношении Баки слово «морозится». Сэм невыразительно фыркнул. — Не твой мужик? Серьезно? Да Ванде иногда заслон приходится ставить, чтобы хоть немного поспать без ваших стонов. Стив покраснел. Он подозревал, что иногда они слишком громкие, но чтобы настолько? — Ты придумываешь, — в очередной раз сказал он. — Мы не встречаемся. Почему-то, Стиву казалось, что если Мстители узнают об их отношениях, то непременно будут косо смотреть на Баки. Сэм снова фыркнул. — Слушай, а может он от тебя морозится, потому что ты всем своим видом показываешь, что с сороковых годов ничего не изменилось и ваш удел, подобно заключенным, всю жизнь ныкаться по углам? — Он не мороз… — начал было Стив и тут же осекся. В словах Сэма проскальзывала истина. Более того, ее там было так много, что эго и самолюбие Роджерса было готово треснуть по швам. Ведь он же все делал для Баки! Не во вред! А получалось, что выходило в точности, да наоборот. И, черт возьми, в этом и был весь смысл. *** Баки всегда был открытым парнем. Он никогда и никого не стеснялся, не бегал от проблем и уж тем более их не замалчивал. Даже в свете последних, не самых приятных событий из его прошлого. Он спокойно отвечал на язвительные вопросы Старка. Несколько раз с ним подрался и был готов повторить заход, да только Стив не позволил. Баки прекрасно парировал шутки Сэма и иногда просто хотел надавать ему по морде, но, опять же, Стив… В общем, все всегда сводилось к этому сопляку. Баки никогда не боялся ответственности и всегда рвался вперед. «Слабоумие и отвага», — так говорила о нем Нат. И о Стиве тоже. Ладно, она так говорила о всех Мстителях. Но дело было не в этом. Несмотря на то, что Баки ничего не боялся, он… он до безумия боялся Стива. Боялся столкнуться с ним взглядом. Боялся, что тот узнает его секрет. И… и в общем, это было слишком тупо и подозрительно. Пока все не решил случай. *** Тор, возвращаясь в родные края, был очень мил, оставляя землянам свой чудесный самогон. Пробирал он знатно, а для супер-солдат вообще самое то. Баки сначала не верил, но в спор с Сэмом ввязался. Потому что перепить эту птичку много ума не нужно, а тут еще какая-то диковинка. В итоге Сэм уже, как час спал в обнимку с подушкой, а Баки, сильно надравшись, шел покорять свой Эверест. Полный смелости и решимости. Слабоумие и отвага! Стив нашелся довольно быстро. Он сидел у себя в комнате, что-то рисуя и, кажется, напевая себе под нос. — Баки? — он поднял взгляд от блокнота. — Уже девяносто один год Баки. Стив фыркнул. — Ты пьян? — Пьян, — подтвердил он, делая шаг вперед. — И у меня есть, что сказать тебе. — Да неужели? — на самом деле, это все было напускное. Стив безумно переживал о том, что же Баки ему скажет. — Да. В общем… Тут Баки, неожиданно для самого себя, и уж тем более для Стива, плюхнулся на колено, пытаясь устоять. — Стивен Грант Роджерс, ты выйдешь за меня? — спросил он, протягивая сушку. Стив растеряно взирал на него. Постепенно, пазл складывался. — Ты пьян, — счастливо улыбнулся Стив. — Ты пьян, а это просто сушка. — Я пьян, — снова кивнул Баки, держась за свое же колено. — Влюблен, а это… сушка. — он пьяно прищурился.- Сушка, как в память о сороковых, потому что, если бы я сделал тебе предложение, то выглядело бы это примерно так. Стив глупо улыбнулся, опускаясь на колени к Баки, обхватывая его лицо ладонями. — Я выйду, конечно я выйду за тебя. И мы не будем скрываться. Никогда. Баки счастливо улыбнулся. «Никогда» его вполне устраивало.