Тяжело в учении

      Снег пришёл обильный и быстро усыпал весь Льен, окутал деревья и украсил дома. Именно поэтому Совет Девяти наконец-то убедился, что магия успокоилась и Граница вновь стала непоколебимой. Все стихии снова находились в равновесии. Об этом же говорила и ежедневная рутина — распорядок дня больше ни капли не менялся, впрочем, Класта был этому рад. Ему было весьма любопытно, затянет ли озеро льдом, но Душа Льена была будто неподвластна морозам.       Именно в один из ясных зимних дней, когда Класта вернулся с занятия у Нали, Авар сообщил:       — Сегодня ты получишь медальон ученика, потому что начнёшь учиться магическим переходам.       Едва услышав об этом, Класта тут же вспомнил о родном побережье. Последний раз он был там с Мэрмэр, их проводил не Авар, а Квинт-Лейн, помогавший Мэр обуздать силу молнии. В те дни в Льене уже стояла поздняя осень, облетала листва, почти не слышался птичий гомон, а вот в Мэрмо оказалось солнечно и тепло.       Они здорово провели время с друзьями, но сначала Мэрмэр зашла к родителям. И пусть раньше отец ничуть не одобрял её занятий, теперь он первым обнял дочь и погладил её по голове. Было ясно, что он гордится ею. Мать плакала, и Мэрмэр пришлось долго утешать её, а Класта всё это время стоял неподалёку, не в силах ни уйти, ни подойти ближе. Боль не возвращалась, но тоска… Ему некуда было от неё бежать.       Когда Эйрей сказал ему о переходах впервые, Класта мечтал, как научится этому и будет приходить к матери каждый день, чтобы та не чувствовала себя покинутой. Ведь он наивно полагал, что именно это ощущение отравляло ей жизнь. Теперь же Класта даже не пытался понять, почему мать оказалась так жестока к нему.       — Эй, ты меня слышишь? — Авар, видимо, продолжал что-то говорить, и Класта взглянул на него виновато.       — Прослушал, — он не хотел объяснять, о чём так глубоко задумался. Авар ничего не спросил, хоть и всмотрелся в лицо Класты особенно пристально, отчего тот едва не покраснел.       — Говорю, начнём с небольших расстояний. Сегодня проведёшь меня в дом на озере.       Класта удивлённо вздрогнул и попытался припомнить домик, в котором некогда начинал обучение.       — Я уж и не помню его… — прошептал он, но тут же улыбнулся, стараясь тем самым полностью отвлечься от тоскливых и теребящих душу размышлений. — А после нас с Лиссой кто-нибудь там бывал?       Авар ненадолго задумался, а потом качнул головой.       — Нет, после этого не досуг было в нём появиться. Пора проверить, как там дела, да к зимовке его подготовить. Много времени отнял у нас Шаас, нужно навёрстывать.       После обеда они вышли в сад. Свежий и лёгкий снежок укутал всё вокруг, и хотя снежный покров ещё был неглубок, но с первого взгляда становилось ясно, что лёг он надолго. Авар огляделся, будто выбирая место, и заговорил:       — Есть два способа открывать двери, начнём мы с самого простого для стихийников — с пути стихии. Прислушайся, даже сейчас, когда земля скована холодом, можно услышать, как под ледяным покровом бежит и шепчет родник.       Класта, конечно же, прекрасно слышал этот тихий голосок. Родник в саду стал ему родным и близким, он столько времени упражнялся с ним, что даже во сне порой слышал его говорок.       — Слышу, — кивнул он, улыбаясь этому верному другу. Голос звучал так ясно и чисто, будто никакой зимы не было.       — Отлично, — Авар снял с шеи амулет, напоминающий драконий коготь. — Держи. Это твой медальон ученика.       — Но у Лиссы он совсем не такой, — удивился Класта, однако послушно надел цепочку с тяжёлым камнем. Переливчатый, льдисто-голубой, он не был похож ни на один из знакомых Класте камней.       — Каждому достаётся уникальный медальон, наиболее подходящий, — пояснил Авар. — Твой камень драконы зовут «лунные слёзы». Теперь, где бы ты ни оказался, медальон сохранит всё, что ты увидел, и поможет открыть дверь домой.       — Главное, чтобы рядом была вода, — вспомнил Класта, как они с Лиссой брели, прислушиваясь к голосам стихий, по каменным коридорам.       — Да. Услышь голос воды, она знает много путей и подскажет, каким тебе идти. Представь, что родник становится аркой, сквозь которую можно пройти. Попроси его открыть дверь.       Класта прикрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться, и обратился к шепчущей воде. Отклик пришёл в тот же миг. Всё-таки Класта мог похвастаться своими успехами, он больше не сдерживал свою магическую силу, не препятствовал ей и мог ей доверять.       Голос Авара подсказывал:       — Покажи роднику, куда желаешь пойти, и он отведёт тебя.       Представить домик у озера оказалось немного сложнее. Класта уже не помнил, как именно располагалось у него крыльцо, какой была крыша, но тут всплыла в памяти проклятая бочка, что никак не наполнялась поначалу. Её чёрные, просмоленные бока, глина, которой Класта обмазал дно, капли влаги, дрожащие на краешках, а потом срывающиеся вниз…       Открыв глаза, Класта убедился, что перед ним замерла арка перехода, за которой виднелась стена домика и, конечно, бочка. Авар тронул его за плечо.       — Шагай.       И Класта шагнул, втайне опасаясь, что на самом деле у него ничего не получилось. Он почти налетел на бочку, но удержал равновесие. Авар засмеялся.       — Как ты к ней привязался, оказывается.       — Вечер?.. — удивлённо огляделся Класта. Здесь действительно наползали сумерки, лес казался мрачным и тёмным. У берега озеро уже скрыл лёд, всё вокруг было припорошено снежком. Солнце пряталось где-то за кронами, утопая в набежавших облаках.       — Да, поначалу будет проходить немало времени, — Авар хотел было продолжить, но Класта вспомнил, что рассказывала Лисса, и кивнул.       — Я знаю, я вспомнил.       На крыльце лежала палая листва, побуревшая и смёрзшаяся. Класта неодобрительно хмыкнул, а потом посмотрел на дверь. Он помнил, как Лисса запечатала её. Отстранившись, чтобы пропустить Авара, Класта увидел, как тот положил ладонь на створку, а затем открыл дверь, будто никакого запора и не существовало.       — Дрова позади домика в поленнице, — крикнул он. — Принеси, пока я тут приберусь.       Класта послушно пробрался между сухих кустов и вышел к навесу, где выбрал несколько поленьев. Они казались сырыми, да и обмёрзли порядочно, но это не слишком тревожило, ведь воду можно попросить уйти. Возвращаясь к крыльцу, Класта задумался, что теперь не видит своей жизни без магии, говора стихий и ежедневных упражнений. И почти сразу же он представил, как бы ему было непросто отказаться от обретённых сил. Поёжившись, хоть и вовсе не от холода, он поспешил в дом.       Сложив ношу у двери, Класта снова отправился к поленнице, а когда вернулся, заметил, что в печке уже горит огонь. Авар молча кивнул на пустую дровницу.       — Нужно было наведаться сюда раньше, — заметил он.       В домике пока что тянуло сыростью и какой-то бесприютностью, но Класта знал, что скоро живое пламя прогонит это ощущение. Он присел рядом с Аваром и протянул замёрзшие пальцы к огню.       — А что происходит, если Душа Льена отвергает кого-то? — спросил он, не в силах выбросить из головы назойливое воспоминание о матери — о том, какой девчонкой она была. — Разве сила внутри не продолжает расти?       — Почему ты вдруг спрашиваешь? — Авар глянул на него искоса. — Что за мысли тебя тревожат сегодня?       — Разве отвергнутый не подвергается опасности? — настойчиво продолжал Класта.       — Нет, Душа Льена запечатывает его магию, — нехотя пояснил Авар. — На время или на всю жизнь, чтобы тому, у кого осталась в сердце необузданная сила, было проще ужиться в обычном мире.       — Разве можно… — Класта вдруг почувствовал, как слёзы сами наворачиваются на глаза. — Когда хотя бы разок приникаешь к… магии, — он выдохнул. — Разве можно потом привыкнуть к обычной жизни?       Авар не ответил на это, но взгляд его помрачнел. Класта попытался припомнить подробности своих видений, но, как назло, те ускользали, оставляя лишь мимолётное ощущение, словно кто-то только что стоял за спиной, но исчез, стоило обернуться.       — Может быть, мама… просто… — он не мог сформулировать, но Авар всё же помог ему.       — Думаешь, она позавидовала тебе? Тому, что магия тебя не отвергла?       — Может быть, — вздохнул Класта. — Я всё никак не пойму причин, почему вдруг Душа Льена отказала ей, — и снова он почувствовал, что на самом деле знает причину, но не может её ухватить.       — Когда-нибудь мы найдём ответ на этот вопрос, — Авар привычным жестом потрепал его по волосам. — Сейчас я и сам не знаю, что тебе сказать.       — А ещё я думаю, что Шаас оказался в похожем положении, — Класта всё не унимался, ему почудилось, что он заметил что-то очень важное, что здесь действительно была какая-то связь. — Может, именно обида и боль сделали его таким?       Авар пожал плечами, но Класта видел, что Мастер всего лишь не хочет озвучивать какую-то мысль. Его лицо словно закаменело. Лишь позднее он заметил:       — Нам наверняка придётся ещё вернуться к этому, Класта. Шаас в своей темнице лишь временно, ты и сам это знаешь. А значит, придёт день, когда магия Эхенвэн не сдержит его больше.       Класта провёл ладонями по лицу и поднялся. В домике уже потеплело, но всё же он ещё выглядел не очень уютно.       — Давайте лучше уберёмся, Мастер, — предложил он, намеренно выделяя голосом «Мастер», как делал всегда, когда больше не хотел вести откровенных разговоров. Авар невесело усмехнулся и тоже встал.       — Пойдём-ка сушить одеяла, а потом займёмся ужином.       Уже совсем ночью, когда домик прогрелся, а от ужина остались лишь грязные тарелки, Авар показал Класте, как обращаться с медальоном. Оказалось, что он тоже умел шептать, как и вода, и это заинтриговало, хоть и не показалось странным. Класта, даже улёгшись на приготовленную постель, никак не мог перестать касаться изящного камня и всё время поглаживал его.       — А что будет, если я его упущу? Разобьётся? — окликнул он Авара, который устроился напротив на одеялах.       — Нет, магия его защитит, — пояснил тот, чуть поворачиваясь. — Он расколется, только если со мной что-то случится.       — То есть как? — Класта даже сел на постели.       — Этот медальон в том числе и часть моей магии, — продолжил объяснять Авар. — Если я буду смертельно ранен, то он начнёт терять силу, а если погибну — расколется.       — Вот оно что… — Класта вспомнил, как вместе с Нэлом ловил потерявшего сознание Мастера и снова поёжился. — А учитель может узнать, что с его учеником что-то не так?       — Безусловно, — Авар подцепил пальцами цепочку и вытащил на свет ещё один камень. Класта раньше никогда не обращал внимания на то, что именно болталось на его шее. Этот камень словно слегка светился изнутри тёмным багрянцем. В полумраке комнаты это выглядело даже зловеще. — Этот помогает точно знать, как себя чувствуют ученики, когда на них надеты их медальоны.       — Как хитро, — Класта прикрыл глаза, пытаясь понять, почему его так взволновало такое простое и логичное магическое приспособление. А потом вдруг спросил, сам не узнавая своего голоса: — А что, у того, кто учил Шааса, тоже может быть такой медальон? Он может знать, что произошло, да?       — Ты сегодня задаёшь на редкость сложные вопросы, — отозвался Авар. — Но магия сейчас спокойна, а значит, Шаас почему-то остался один.       — Быть может, именно одиночество подтолкнуло его, — Класта повернулся, — может же такое быть?       — Я не хотел бы понимать, что его подтолкнуло, — вздохнул Авар. — Но не могу не признать, это верное замечание. Только уже давно пора спать.       — Как всегда, когда становится хоть чуточку интереснее, — засмеялся Класта, но вышло не очень-то весело.       — Ты действительно вырос, — Авар чуть качнул головой. — Нам ещё придётся обо всём этом подумать, Класта, и я обещаю, что ничего не скрою.       Класта начал задрёмывать, лишь когда ветер принялся забрасывать с шорохом и постукиванием снежинки в окошки. Это напоминало отдалённый шум прибоя, и под тёплыми одеялами стало ещё уютнее. Сейчас Класта смог наконец отпустить назойливые мысли и вспомнить солнечный свет побережья, крабов, разбегающихся из-под ног по утрам, волны, выносящие на берег новые раковины… Казалось, снегопад и пахнуть должен был морем, и воображение рисовало, как озеро вдруг потеряло берега, разлившись широко-широко.       Постепенно сон и реальность полностью перемешались, и Класта увидел себя на каменистом берегу. Где-то вздыхал океан, и Класта с интересом приблизился к обрыву и глянул вниз. Он никогда прежде не бывал на столь высоких скалах, каменный язык пляжа, всё время захлёстываемый волнами, оказался невероятно далеко. Размышляя, где же это он оказался, Класта попытался нащупать медальон ученика. Ему помнилось, что тот поможет вернуться домой. Но на шее ничего не оказалось, да и карманы были пусты.       Почти не встревожившись, Класта побрёл едва заметной тропой прочь от обрыва, надеясь встретить кого-нибудь, и пришёл к хижине, крытой плавником. Рядом в каменном ложе прогорали последние угли небольшого костерка. У огня сидел, чуть покачиваясь, странный мужчина в чёрном одеянии, напоминавшем мантию мага, но очень неопрятном и оборванном.       — Садись, — окликнул мужчина. — Будь гостем.       Класта оробел и не решился подойти ближе, и почти в тот же момент понял, что на самом деле мужчина обращался к другому мальчишке. Тот вышел из-за скалы и несмело уселся на камни. Было заметно, что он продрог. Тонкая курточка с коротковатыми для мальчика рукавами вряд ли согревала, а ноги у него и вовсе были босыми.       — Что ж… — мужчина будто бы усмехнулся. — Расскажешь, как тут оказался?       — Сбежал, — ответил мальчишка, шмыгнув носом, но не потому, что был печален. Скорее, он был очень зол и уже немного простудился.       Класта всматривался в его лицо и пытался понять, где же уже видел его. Но воспоминания ускользали, да и мысли путались. Если бы он мог сейчас хотя бы на мгновение сосредоточиться, то осознал бы, что всего лишь спит.       — Ходят слухи, что в тебе дремлет магия, — мужчина шевельнулся, подкинул в костёр поленце, отчего вверх взлетели искры. Класта заметил вдруг, что уже сильно потемнело, на востоке даже мерцала первая звёздочка. — Что тебя забирал мастер-дракон.       — Это не слухи, — резко ответил мальчик. Глаза его зажглись тёмным огнём, и Класта удивился даже, насколько его вывели из себя эти слова. — Но магия не признала меня.       — Магия должна служить нам, а не мы ей, — хмыкнул в ответ мужчина. — Ты должен обуздать свою силу.       — Теперь я не могу её дозваться, — мальчик поднялся, сильнее запахивая курточку и обнимая себя за плечи. — Кто ты вообще такой?       — Тот, кто может помочь тебе.       Класте почудилась насмешка в этих словах. Но мальчишка, видимо, ничего не заметил. Вглядываясь в его лицо, Класта всё больше убеждался, что видит его не впервые, но почему-то ничего не мог вспомнить, да и картина вдруг поблёкла, растворяясь в подступающем тумане. Внезапно Класта оказался среди сумрачного морока, где всё потеряло очертания. Он стоял и не мог шелохнуться, почти скованный странными ощущениями, непонятной неуверенностью. Казалось, если сделать шаг, то тут же провалишься в этот туман и будешь падать бесконечно.       А потом раздался голос:       — Ты зовёшь или только блуждаешь во сне? — из тьмы выступила Данаан, Класта узнал её сразу и почему-то успокоился.       — Наверное, блуждаю, — ответил он, удивляясь, как вообще смог заговорить здесь.       — Что же ты видел? — она приблизилась, и Класта непроизвольно улыбнулся — сейчас было очень заметно, насколько Авар походил на неё внешне.       — Мальчика и отшельника, — он не смог бы описать лучше. — Это было странно, я будто знаю, кто это, но…       — Ты ведь во сне, — она отвернулась и продолжала совсем тихо: — Вторая печать в тебе прихотлива, но даёт много сил. Когда-нибудь я приглашу тебя в свой дом, чтобы показать то, что драконы хранят в тайне.       — Пророчество о человеке, выбравшем иной путь в магии? — почему-то сказал Класта. Отдалённые воспоминания о легенде, которую рассказывал Крист, показались ему мимолётной тенью, и он не мог бы сказать ничего конкретнее, но Данаан почти что вздрогнула.       — Ты знаешь о человеке из Драгно, — заключила она. — Что ж, да. Ты, несомненно, прав, то, что мы храним, касается этого мага. Но нельзя назвать это пророчеством. В любом случае, ты увидишь сам, когда будешь готов.       — Когда?       — Магия подскажет, а теперь возвращайся к Авару.       Класта проснулся в тот же самый миг и сел, не в силах унять чрезмерно бьющееся сердце. Только пробудившись, он понял, что видел Шааса, юного, но уже отвергнутого Льеном. Значит, те слухи, что доходили до Криста, были правдивы, он нашёл учителя, а тот следовал искажённым путём…       — Он сбежал из деревни, — выдохнул Класта.       — Что? — открыл глаза Авар. — Ты почему не спишь?       Судя по всему, час был ранний, и Класта послушно улёгся обратно, не зная, как объяснить Авару, что увидел и узнал.       — Я… видел Шааса, — нашёлся он наконец. — А ещё Данаан.       — Это было видение? — уточнил Авар.       — Не уверен, — Класта зевнул, чувствуя, что уже почти проваливается в сон. — Скорее, будто бы подсмотренное воспоминание. Что-то вроде…       Спрашивал ли Авар что-то ещё, он уже не узнал, потому что заснул почти сразу и очень крепко. Больше ему ничего не снилось.