***
Занятие было завершено. Ученики, потирая синяки и ссадины, прощались с ним. Сегодня они занимались постановкой блока с помощью мысли, без слов и движений рук. Гвин нападал на них, а они защищались. Разумеется, немного у кого получалось. И потому все то и дело падали на пол или отлетали к стене. Наверное, их стоило бы пожалеть, но Гвин наоборот, больше сердился. Если они не могу справиться, когда знают, что на них нападут в этот миг, то как успеют среагировать в экстремальной ситуации? Потому почти все занятие Гвин ругал своих учеников. - Если вы не отразите сейчас, то умрете! - злился он. - Расшибитесь, но докажите мне, что способны защитить себя! Уж лучше вы получите синяки сейчас, чем смертельные раны потом! Игры закончились. Запомните это. Все. В итоге, получилось у шестерых. Первым - у Эдгара Боунса. Удивительно талантливый мальчик. Вырастет и станет выдающимся волшебником. Особенно, если Джейн Картер будет рядом. Гвин давно наблюдал за этой парочкой. Когтевранец с огромнейшим потенциалом и гриффиндорка с огромным упрямством и упорством. Эдгар был приглашен в кружок, заклинания Древней магии почти всегда первым получались именно у него. А вот Джейн Картер Гвин не рискнул позвать. Эта девушка слишком похожа по характеру на него в юности. А Гвин уже понял, что такой характер и Древняя магия - плохое сочетание. И привести может лишь к одному - беде. Картер потеряла свою семью. Как и он. И хоть эгоистично было думать так, но потерять семью в аварии легче, чем когда их убивают, желая отомстить тебе. Так вот, эта девушка и Эдгар Боунс были связаны Древней магией. Две стороны одной медали. Так же, как были связаны Роза и Мерлин. С Розой Гвин всегда был сильнее. Он чувствовал особенное тепло и энергию. Магию. А теперь его половина медали покинула его. Навсегда. - До свидания, - попрощались Боунс и Сноу, выходя из кабинета. - Всего доброго, - Гвин обернулся, чтобы увидеть привычную картинку - Марлин как всегда собиралась медленней всех. Они не носили на занятия кружка ни учебники, ни палочки. Лишь иногда Гвин говорил им принести что-то определенное. Но в этот раз ничего не было. Но девушка сначала долго искала брошенный куда-то джемпер - в кабинете было жарко. А затем переплетала волосы, чтобы не идти по коридору такой растрепанной после парочки неудачных падений. - Все в порядке, мисс Маккинон? - Гвин учтиво взглянул на ученицу. - У вас что-то болит? - Немного, - ответила девушка, завершая заплетать косичку. - Боль - лучший урок. - Даже если она невыносима? Марлин как-то по-особенному заглянула мужчине в глаза, и он вдруг понял, что она уже говорит не про свои синяки, а про него. Про его вечную боль в душе. - За все нужно платить, - мрачно ответил он. - И за магию тоже. Особенно, за эту. Уголки губ Марлин опустились вниз. - Чем же тогда заплатим мы, сэр? Голос ее был невыносимо печален. А еще - он был взрослым. Самым взрослым. Да, вот и выросла эта девушка. В шестнадцать лет. Гвин тяжелым взглядом ответил ей, ощущая, словно железные цепи сковывают его сердце. - Посмотрим. Марлин кивнула, поджав губы. И прошла к двери. Но около мужчины застыла. Подняв голову, она встретилась с ним взглядом. - Доброй ночи, профессор. Язык словно стал ватным. Но Гвин сумел произнести, не прерывая зрительного контакта: - Доброй ночи, мисс Маккинон. И когда девушка ушла, он закрыл дверь и опустился на пол, прижавшись к ней спиной. Закинув голову назад так, что затылок легонько ударился о дерево, он закрыл лицо руками, успокаивая внезапно сбившееся дыхание. На что он обрек этих ребят? На что?***
- Это поразительно! - Мерлин ощущал себя ребенком, с искренним восхищением наблюдая, как большой огненный дракон летает по комнате. - И ты на это способен, Мерлин, - старик улыбнулся мягкой слегка сумасшедшей улыбкой. - Древняя магия дается избранным. Конечно, ее может изучать каждый, кто талантлив и одарен, но мы, Жрецы, стараемся сохранять ее последнюю искру лишь в надежных руках тех, кого ей наградила судьба. И ты как раз такой. Не стоит такую великую силу вручать всем подряд, ты согласен. - О да, - Мерлин согласно кивнул. - Но как мне тебя называть? - У Жрецов нет имен. - Зато есть дома, - юноша усмехнулся, оглядывая уютную обстановку небольшого кирпичного домика в лесу. - Он же зарегистрирован на какое-то имя? Человек рассмеялся. - Боюсь, что нет. Так что зови меня Жрец. И теперь, когда ты знаешь про Древнюю магию, согласен ли ты, чтобы я обучал тебя ей? - Конечно! - выпалил Гвин, совсем по-мальчишески. Да он и оставался мальчишкой в восемнадцать лет. - Вот и славно. Я уже стар, и час мой скоро придет. Это шепчут мне ветра. А они все знают, везде бывают, в прошлом, в будущем. Ведают, что было, что есть и что будет. И чего быть не должно. Голос и рассказ старика завораживал Мерлина. Привыкший к обычной магии и уже давно не считающей ее чудом, сейчас он ощущал вновь это сладостное чувство в груди, словно сказка оказалась явью. - И они сказали тебе, что умрешь? Жрец рассмеялся вновь. - Не сейчас. Где-то через два года. Сказали, что смерть моя повлечет за собой море крови. Вот я и хочу оставить себе приемника. Кто бы приглядел за этим миром без меня. - Постой... Море крови? Что это значит? - Мерлин нахмурился. Старик лишь пожал плечами. - Кто ж его знает. Ветра шептуны, а не провидцы. И будущее - не написанная книга. Оно все время меняется. Каждую секунду. От нашего выбора. Запомни этот первый и главный урок, Мерлин Гвин. Каждый выбор влечет за собой последствия. И потому никогда не бывает решено все и до конца. Будущее можно изменить. И только от нас зависит, чему сбыться, а чему нет. От нашего выбора и наших ошибок. Мерлин чувствовал, как все внутри дрожит от волнения. - Я усвою этот урок. Обещаю. - О да, Мерлин, усвоишь. На всю жизнь.***
- Мы будем заниматься Древней магией где? - громко переспросил Дирборн. - В Запретном лесу. Так что вставайте, мы отправляемся туда, - невозмутимо ответил Гвин, первым поднимаясь и накидывая на плечи мантию. Ученики удивленно последовали за ним. Хотя, после стольких необычных занятий, после всего, что они узнали, пора бы им перестать удивляться всему как дети. - Пришла пора перейти вам на новую ступеньку изучения Древней магии, - на ходу заговорил Гвин, когда они все вышли из замка и в сумерках стали пересекать территорию школы, продвигаясь к лесу. - Новую ступеньку, сэр? - переспросил Фабиан Пруэтт. - Да. Чтобы по-настоящему изучить Древнюю магию и овладеть ей, нужно понять, что же она такое. Те, кто отмечены ей с рождения, слышат и видят мир иначе. Мы учимся заглядывать в суть всего. Вам будет сложнее. Но при должном старании и вы сможете заметить нечто, чего не знали ранее. Постигнув это, вы поймете Древнюю магию, впустите ее в свое сердце, примете, как дар и покорите. Только так. Гвин шагал первым, освещая себе путь волшебной палочкой. Ученики не отставали. Вскоре они вышли на широкую поляну, окруженную плотным кольцом деревьев. Взмахнув палочкой, Гвин наложил отталкивающие чары и чары невидимости, чтобы никто не мог ни увидеть, ни услышать их. Ни уж тем более отыскать. - Снимите обувь, - приказал он, тем временем с помощью магии заставляя появиться в воздухе десятку светящихся шаров, похожих на маленькие солнца. - Что? - охнула Эммелина. - Но профессор, снег только сошел, земля еще холодная. Гвин позволил себе кривую улыбку. - Я знаю, мисс Венс. Снимайте. Девушка выглядела недовольной, но послушно потянулась к шнуровке своих ботинок. Остальные тоже склонились, чтобы разуться. Первой босыми ногами на холодную землю ступила Марлин. Она прикусила нижнюю губу, чтобы не ойкнуть, когда тонкая кожа впервые коснулась промерзшей после зимы земли. Лишь взгляд ее метнулся к Гвину. Будто бы это придавало ей силы. А вот Кристиан Бэнфорд не оказалась столь сдержанной. Она несколько раз пискнула, когда стянула гольфы и встала на землю босиком. - А вы, сэр? - Мэтью Сноу потирал одну ногу о другую, надеясь согреться. Гвин усмехнулся, почти жестоко. С легкостью он снял обувь и носки. Холод не обжег его, не вызвал шквал мурашек. Гвин почти не ощутил его. Это все равно, что просто встать на голый пол, не покрытый коврами. Древняя магия надежно согревала, находя во всем те самые взаимосвязи, что позволяли телу и природе находиться в комфортном балансе. - Вам не холодно, профессор? - удивился Боунс. Его пальцы на ногах уже покраснели. - Нет, мистер Боунс. Я уже говорил - Древняя магия, это сила мироздания, всех законов природы, жизни. Сущности. Я контролирую ее так, как мне нужно. Потому что я слышу. Гвин оглядел своих учеников. Замерзшие, но внимательные личики. - Расслабьтесь, - произнес он тихо, почти шепотом. Но каждое его слово было слышно так, будто он голос его вдруг стал единственным звуком во Вселенной. - Отпустите свой страх. Тревогу. Свои мысли. Опуститесь на обе стопы полностью. Закройте глаза. И дышите. Слушайте. Слушайте этот мир. Не думайте о том, что вам холодно. Не об уроках, ни о друзьях, ни о чем. Просто позвольте вашему слуху сделать все за вас. Позвольте себе услышать нечто. Они, все одиннадцать, закрыли глаза. Гвин помнил, как сам когда-то учился этому. Но ему было легче. Он уже слышал. Просто не все. Им же нужно было научиться слышать хоть что-то, помимо очевидного. Гвину не требовалось закрывать глаза, чтобы слышать музыку леса. Музыку жизни. Он слышал ее всегда. Даже когда смерти вокруг было больше, чем жизни. И сейчас он стоял и смотрел на Марлин Маккинон. Она стояла, закрыв глаза, и нижняя губа ее все еще была прикушена. Нет, она не расслабилась. А значит - не слышала ничего. Никто из них. И раз так, раз Древняя магия не отметила их, стоит ли обучаться ей? Возможно, игра не стоит свеч? И цель никогда не оправдает средства? Быть может, он ошибся. И не стоило их учить. Гвин нахмурился от таких мыслей. Он не должен отступать от цели. Но с каждым разом ему становилось все труднее обрекать этих детей на такое будущее, ведь он привязывался к ним все сильнее. И все чаще его одолевали сомнения - а стоит ли эта война таких жертв?***
- Итак, Мерлин, сосредоточься. Ты можешь, я знаю. Юноша, выставив вперед руку, гипнотизировал взглядом каменную статую льва на мосту. Была морозная ночь, и пальцы уже начинали замерзать и краснеть. - Нет, - Мерлин разочарованно опустил руку, спустя пару минут. - Это бесполезно. - И ты так легко сдашься? - фыркнул Жрец. - В этом твоя сила и упорство? Мерлин покачал головой, устало глядя на мужчину. - Быть может, вы ошиблись. И нет во мне никакой Древней магии. Черные глаза буквально пронзили его насквозь острым взглядом. - Мы оба знаем, что это не так. Отдохнул? Продолжим. Мерлин вновь вытянул руку, пытаясь передать через нее и свой взгляд всю свою энергию. Всю ту магию, что бежала в его крови. - Ты не уйдешь отсюда, пока этот лев не сдвинется с места, - произнес Жрец. - Даже если превратишься в ледышку. - А тебе не холодно? - Мне? Моя магия согревает меня. Не отводя взгляда ото льва, юноша заметил вслух: - Лучше было бы научить и меня не мерзнуть, а не заниматься этой ерундой. Жрец ехидно хихикнул. - Это не ерунда. Это азы. Начинаем с начала, а не с середины, мальчик. Так что давай. Ощути все, что происходит вокруг. Услышь это. Услышь жизнь. Почувствуй ее. И вдохни. Юноша выдохнул, продолжая смотреть на каменную фигуру через растопыренные пальцы. Он слышал биение собственного сердца, далекий гул редких ночных автомобилей, свист ветра. А затем - услышал другое. Падение снега на землю. Треск веток в дальнем парке. Взмах крыльев пролетающей птицы. Тихий смех, неуловимый и легкий. Тяжелое сонное дыхание. Бормотание далекий голосов. И биение будто бы полуживого замерзшего сердца, его редкие размеренные удары. Глаза его озарились золотым блеском, и все, что он слышал, будто бы прошло сквозь тело, вырвавшись из руки теплым колебанием воздуха. Лев на постаменте дрогнул, каменная чешуя растаяла, будто снег от горячего дыхание. И высокий живой зверь величаво поднялся на четырех лапах. - Ааа! - Мерлин даже закричал от восторга. - Видишь?! Ты видишь это?! Он живой! Боже, он живой! Жрец! У меня получилось! Жрец рассмеялся, глядя то на подпрыгивающего от радости юношу, то на потягивающегося льва. Затем вытянул руку, прошептал что-то - и лев вновь превратился в камень. - Мы же не хотим, чтобы он разгуливал по городу, верно? - в ответ на взгляд Гвина ответил старик. - Ты познал природу, не так ли? Услышал жизнь в каждом ее уголке. Теперь ступай. И приходи через два дня. - Через два? Почему? - Я буду занят. Доброй ночи, Мерлин. - Доброй ночи, Жрец. Мерлин улыбнулся мужчине и трансгрессировал к своему дому. Отворив калитку, он вошел в сад, медленно и тихо ступая по нетронутому ночному снегу. Дыхание замирало в воздухе белыми витками пара. На душе было радостно и спокойно. Остановившись на крылечке, Мерлин поднял голову вверх, туда, где в фиолетовом небосводе смеялись звезды. Губы его тронула тихая умиротворенная улыбка. С каждым днем он все больше и больше находил себя. Преодолев внутренние сомнения, он начал получать удовольствие от своей работы. Благодаря Жрецу он открыл в себе новое чудо, новые силы. Теперь он видел и слышал больше, чем прежде. Он видел мир настоящим. И это было прекрасно. Скоро Рождество, а значит, вернутся Роза и Марлин. И тогда... Тогда он будет самым счастливым. Раскрыв ладонь, Мерлин тихо сверкнул глазами, и в ней загорелся прекрасный голубой цветок, сотканный из вихря льдинок и снежинок, полный магии и света.