***
Июнь выдался очень жарким, а Гвин не любил жару. Никогда. Он смотрел, как измученные невыспавшиеся из-за экзаменов ученики ходят подобно зомби по школе, изнывая от духоты, и при любой возможности бегут на улицу. Он бы и сам был не прочь собрать вещи и укрыться под ветвями дерева на берегу озера или где-нибудь на опушке леса. Но оставался в своей комнате. Ему не хотелось погружаться в мир шумящих смеющихся учеников. Все, что ему было нужно - это тишина. Сегодня шестикурсники сдавали его предмет. Гвин не присутствовал на самом экзамене, но наблюдал, как после двух часов работы ученики вывалили толпой из кабинета, обсуждая, кому что попалось. В этом прелесть письменного экзамена - его можно пропустить, даже если ты его ведешь. Среди шестикурсников он быстро увидел Джейн Картер в компании мародёров, Эдгара Боунса, живого и здорового. И Марлин Маккинон. Она шла чуть позади основной массы толпы, с задумчивым лицом просматривая черновики своего ответа. Сегодня она не заплела косу, и теперь взлохмаченные волосы торчали во все стороны. Должно быть, девушка пропускала через них пальцы, когда думала над билетом. Почему-то это вызвало на губах Гвина легкую тень улыбки. Он стал замечать за собой эту странность - улыбку при мыслях о Марлин Маккинон. И это не было правильно. Совсем нет. Потому каждый раз, поймав себя на подобном, профессор тотчас одергивал себя, призывая к ясности мыслей. Гвин стоял на верху Астрономической башни. В течение этого года в Хогвартсе он безумно часто поднимался сюда. Подумать только - почти год он здесь, в школе, куда не должен был никогда возвращаться. Если бы все в его жизни сложилось, он бы работал там, где и хотел, жил с той, кого любил, растил детей. И никогда бы больше не ступил в эти залы. Но был бы самым счастливым. А сейчас здесь, среди призраков прошлого, он словно застрял между тем, что было, и тем, что есть. Неспособный двигаться ни в одном направлении. Его не ждало будущее, потому что не отпускало прошлое. - Когда уже настанет мой час? - прошептал Гвин, обращаясь к ветрам. - Вы предупредили Жреца за два года, почему же молчите для меня? Я устал... Гвин закрыл глаза. Нет, он не желал смерти. Он просто хотел свободы. Потому что нынешняя жизнь стала тюрьмой для его души. Тюрьмой из боли и тьмы. А Гвин просто хотел света. - Не сейчас, не сейчас, - просвистел ветер. - Твой час еще не настал, Жрец. - Хорошо. Гвин распахнул глаза и с непроницаемым выражением на лице направился вниз. Спустившись на пятый этаж, мужчина завернул в проход между западным и северным крылом, и остановился. В конце коридора на полу сидела Марлин с самым растерянным лицом. Вокруг нее валялись какие-то листочки, записная книжка, свитки пергамента и учебник. - Мисс Маккинон, что случилось? - Гвин размеренным шагом приблизился к ученице. Девушка подняла голову, и тени в ее глазах сменились блеском. - Ничего, сэр, - ответила она с легкостью, нехарактерной большинству учеников при общении с преподавателями. - Я упала. Запнулась о... кажется, о собственную ногу. Марлин неловко улыбнулась и чуть покраснела. О нет. Гвин не хотел, чтоб она делала так, потому что в эти мгновенья что-то вздрагивало в его сломленной душе. Он столько раз мысленно напоминал себе, что Маккинон его ученица, что еще девочка. Но на самом деле он видел прекрасно, что она уже не ребенок, а взрослая девушка. Упрямая и смелая. Но это не значило ровным счетом ничего. Потому что им не по пути. - Больно? - мягко спросил он. Марлин покачала головой. - Нет. Просто... всё рассыпалось. Девушка развела руками. И Гвин понял, что она просто не знала, как все это собрать. - Позвольте вам помочь, Марлин. Профессор словно ученик опустился на корточки и принялся собирать бумажки. Марлин покраснела еще больше и поспешно отвернулась в другую сторону за книгой, чтобы скрыть свое смущение. Но Гвин успел его заметить. Он положил пергамент в сумку девушки и взял в руки записную книжку. Она раскрылась при падении и из нее на пол выпал засохший синий цветок. Гвин бы узнал его в любое время. Тот, что он сотворил эмоциональной Древней магией для Марлин. Синий, как его глаза. - Оу, - Марлин увидела, что Гвин смотрит на цветок. Глаза ее заискрились, - я просто... Он был очень красивым, и я решила его оставить. На память. - Хорошо, - Гвин вложил цветок в блокнот и вернул его Маккинон. Взгляды их встретились. И мужчина, вопреки всему, не отвернулся. - Пусть будет так.***
Городок в Австрии, куда портал принес мракоборцев, оказался действительно небольшим. Домики плотно лепились друг к другу, белые, желтые, серые. Красные и коричневые черепичные крыши, вьюнок на стенах и балконах, квадратные окошечки. Высокий острый шпиль церкви. И выделяющаяся на общем фоне городская ратуша. - Миленько, - сделал общее замечание Майк. Даже в такой ситуации он пытался разрядить обстановку. - Мы не туристы, - одернул его мистер Пристли. - Поэтому сразу к делу. - И как мы снимем щит? - спросил Мерлин. До этого он с интересом разглядывал новую для себя страну, ее архитектуру, её дух. Было в этом месте что-то уютное, приятное. Как чай с печеньками холодным вечером. - Местные не смогли. - Да ни один из них не так талантлив как ты, Мерлин, - фыркнул Пристли, - и не знает столько о Темной магии, как я и Спектер. Так что вперед. И на месте разберемся с этой проблемой. Мерлин не разделял странного энтузиазма Гранта. Едва получив известие о назначении на это дело, он радовался возможности проявить себя, спасти людей. Но со временем какая-то смутная тревога возрастала в нем. И сейчас его показатель плохого предчувствия просто зашкаливал. Прежде Мерлин мог бы сослаться на мандраж, волнение, интуицию. Но сейчас он осознавал, что все не так просто. Это Древняя магия. Предупреждение. Что бы ни ждало Мерлина в той деревне, хорошим это не завершится. - Мистер Пристли, - юноша догнал ушедшего вперед начальника, - Грант. - Что-то хочешь сказать, Гвин? - на ходу бросил мужчина. - Думаю, нужно быть осторожнее. Кто знает, что за щит поставил этот псих, - Мерлин старался говорить вкрадчиво и внушительно. Но на Пристли это не произвело впечатления. Он был слишком уверен в том, что этот случай типичный, как те, что были в его жизни раньше. И не мог же Мерлин объяснить ему, почему тот не прав. Да мужчина просто посмеется над предчувствиями юноши и лишний раз назовет его зеленым мальчишкой. - Не бойся, Мерлин, - усмехнулся Пристли так, словно понял нечто важное. - Это нормально, что тебя пугает всё это. Но такова наша работа. - Что? Нет, мистер Пристли, - Мерлин от возмущения чуть не задохнулся, но вовремя вернул себе самоконтроль. - Я не боюсь. Просто... вы не думали, что всё это странно? Зачем кому-то убивать маглов? Зачем так? То есть... если бы это была просто ненависть, не логичней было бы убить их сразу. Что если... это ловушка? Пристли остановился. И по взгляду его Мерлин понял, что все-таки до него достучался. - Что ж, - медленно произнес он, не мигая глядя на юношу, - если это так, то держи свою палочку наготове, Мерлин. Она нам пригодится. Удивительно, что в своем начальнике Мерлин не увидел ни капли страха. За годы работы мракоборцем он всего повидал и вряд ли что-то могло его испугать. - Спектер! - внезапно крикнул Пристли. - Не отставай и будь собранным. Шесть лет, а ты все как школьник. - Обижаете, мистер Пристли, - подошел к Мерлину и начальнику Майк. - Я готов. Просто создаю видимость. - Идёмте. Грант достал палочку и зашагал вперед по дороге. Майк подмигнул Мерлину и поспешил за начальником. Но лицо его выдавало мандраж. Мерлин задержался. Он смотрел вперед, туда, где их ждала заколдованная деревня, и сердце его сжималось. И вдруг он услышал то, отчего все внутри похолодело. Кружившие на головой ветра прошептали: «Не ходи туда. Не ходи. Не ходи, или потеряешь всё».***
«Уходи, - стучало в голове. - Сейчас же развернись и уходи. Не забывай о том, кто ты. И кто она». - Как прошел экзамен? - поинтересовался Гвин у Марлин. Девушка слегка улыбнулась и пожала плечами. - Неплохо. Попался вопрос о невербальных заклинаниях и их сущности. Это не сложно. А второй - чары Гента. Там вроде неплохо написала. - Хорошо, - кивнул Гвин. Разговор с Марлин Маккинон, такой простой и бессмысленный казался глотком свежего воздуха в знойный день. - Не беспокойтесь, сэр, - продолжила девушка, - все хорошо написали. Потому что вы хороший учитель. Лучший, что у нас был. «Не этого я хотел, - невольно пронеслось в мыслях мужчины. - Вся мои знания хороши лишь потому, что я все испытал на себе. Потому что познал зло, месть и боль. Я не хотел, чтоб всё было так». - Поздно говорить комплименты преподавателю после окончания учебы. Лучше оценки я уже не поставлю, - попытался все свести к бессмысленной шутке Гвин. Марлин улыбнулась и опустила взгляд. - Это на следующий год. - Что ж, ладно. Увидимся позже, мисс Маккинон. Гвин отвесил маленький кивок головой и зашагал прочь. Но не успел пройти и пары шагов, как ученица окликнула его и догнала. - Постойте! Профессор! Гвин обернулся. И внутренний голос заорал со всей силы: «Уходи! Уходи сейчас же! Или случится непоправимое! То, после чего пути назад уже не будет. Ты ведь знаешь, что...» Марлин выглядела слишком решительно, щеки ее краснели, глаза взбудоражено горели. Словно только что она приняла решение сделать что-то важное, то, на что раньше не хватало духа. - Мисс Маккинон? - вскинул брови Гвин. Лицо его каменной маской не выражало ни одной эмоции, но в глубине полумертвой души бился слабый огонек. Наверное, мужчине было бы правильнее и лучше сбежать, спрятаться, послушаться совета своего разума. Но ведь он никогда не бежал от трудностей и страхов. Он всегда встречал их лицом. Быть может, это и привело его к тому, что он всё потерял. - Я должна сказать вам что-то... - выдохнула Марлин. С таким лицом она могла бы идти в бой с Пожирателями смерти. - Не должны, - зачем-то произнес Гвин, словно мальчишка. - Нет, - Марлин сжала губы. - Профессор Гвин... Сэр... Я... - дыхание сорвалось, губы судорожно дернулись в улыбку, но та тотчас пропала, не прогорев и секунды, - это не то, что... Сэр, я... я люблю вас. Последний раз земля уходила из-под ног Гвина, когда он осознал весь ужас того, что совершил в приступе мести, когда увидел последствия своей тьмы. Сейчас он ожидал этого признания, он догадался, что девушка хочет сказать ему именно это по её взгляду. Он давно прочитал её чувства и потому старался не сближаться с Марлин, не давать ей надежду. Верил, что тогда Маккинон поймет всю неправильность своих чувств и оставит их. И сейчас Марлин вдруг испугалась того, что призналась. И из решительной воительницы превратилась в наивную девочку с большими глазами. Она смотрела на Гвина, не отводя взгляда, полного ожидания и надежды. Она ждала ответа. Которого мужчина не мог ей дать. - Мисс Маккинон, - ответил он ледяным тоном, от которого ему самому стало больно, - я ваш учитель, я Жрец Древней магии и её Хранитель. Я старше вас и пережил слишком много. Советую вам выбросить эти детские глупости из головы. Однажды вы встретите того, кого будете любить. И это буду не я. А теперь прошу меня извинить, у меня дела. Всего доброго. И никогда больше не говорите такой глупости. Ни мне, ни кому-то еще. Это было жестоко. Может, слишком жестоко. Глаза Марлин стремительно стали наполняться болью, а следом - слезами. Нет. И так израненное сердце Гвина не выдержало бы слез девушки, причиной которых был он сам. Но лучше резко все отрубить. Без права на мечты и напрасные надежды. Марлин должна понять, что у нее ничего не может быть с Гвином. Он приносит с собой лишь тьму. Уходя, Гвин еле сдержался, чтобы не оглянуться. Но нельзя. Оглянешься - и пропадешь. Ему было жаль Марлин. Но он должен был разбить ей сердце, потому что никогда не сможет ответить ей взаимностью. Потому что его способность любить умерла в тот день, когда он покорился тьме своей мести. В тот миг часть его души, которая могла любить, навсегда исчезла. И на её месте осталась пустота, черная, всепоглощающая темнота.***
- Что за чёрт?! - мистер Пристли сплюнул на землю и в очередной раз поднял палочку. Но все произносимые им заклинания, даже усиленные заклинаниями Мерлина и Майка, не срабатывали. Невидимый купол, накрывший ту самую деревню, не желал разрушаться. От этого мракоборец злился. Он всегда выходил из себя, когда сталкивался с чем-то, что не мог понять. И, должно быть, в этот раз он винил в своих неудачах Мерлина, так как постоянно бросал в его сторону угрюмые взгляды. - Позвольте, я попробую? - робко предложил юноша, стараясь не вызвать в мужчине гнев. Но сейчас не до их разборок в том, кто прав. Там, за куполом заклинания, умирали люди. Простые невиновные люди. Пристли переглянулся с Майком и, убедившись, что его авторитету это не повредит, кивнул: - Валяй. Только... Гвин, не подведи. Мерлин приподнял уголки губ, глядя на начальника. А затем подошел к невидимой границе. Невидимой другим, но видимой ему. Он замечал, как дрожал воздух, словно от испарения, как по нему проскальзывали голубые искры не больше пыли. Он чувствовал исходящую от заклятья энергию и силу. Магию. Особую магию. Ту, которой не должно было быть здесь. Мерлин поднял вверх палочку, хоть и не собирался её использовать. Но не применять же Древнюю магию в открытую на глазах у мракоборцев? Жрец предупреждал юношу, что никто не должен знать его тайну. Особенно, Министерство магии. Осторожно он коснулся кончиками пальцев волшебного поля. Оно искрилось под его кожей. Услышь то, что скрыто. Увидь то, что утаено. Почувствуй то, что есть. - Excalus darswo. Глаза вспыхнули золотым блеском, Мерлин ощутил, как все тело пронзила волна тепла, как она зародилась в губах и через пальцы перешла в купол. А затем раздался звон. Словно стекло разбилось на мелкие осколки. Ограждающее заклинание пало. - Готово, - выдохнул Мерлин. Его вдруг отчего-то проняла дрожь. Никогда прежде он не применял столь мощной Древней магии против настолько сильного заклинания. - Отлично, Мерлин, - похвалил его Пристли. - А теперь, оба за мной. Будьте внимательны. Тот, кто наложил таки чары, силен. Начальник с палочкой наготове вступил в деревню. Майк, следуя за ним, замер около Мерлина и положил руку ему на плечо. - Ты как? - заботливо спросил он. - Н-нормально. Мерлин не был уверен, что это действительно так. Его все еще немного трясло словно в ознобе. Он чувствовал, как волнуется в нем его Древняя магия. И не мог понять, почему. - Уверен? Выглядишь ты не очень. - Я же не предлагаю тебе на мне жениться, - фыркнул Мерлин. - Вперед. Закончим с этим сегодня. В деревне было тихо. Слишком тихо. Так не должно было быть. Мерлин сразу ощутил неладное. В воздухе витала смерть. Всё здесь дышало ей. Никогда прежде юноша не ощущал тьму так явно. Ту самую, о которой так часто говорил ему Жрец. Ту, которая могла поглотить любого. Но тем опасней было, что она захватит сердце владеющего Древней магией. Тогда, говорил Жрец, мир будет в большей опасности, чем когда-либо. - Сюда! - шепотом позвал напарников мистер Пристли. Майк и Мерлин бросились к нему. Воздух куда-то исчез из груди, оставляя лишь хрипы. Приступ тошноты подкатил к горлу секундной слабостью. А грудь словно сдавили стальные обручи, вызывая боль в сердце. - Мы опоздали... - выдохнул Майк. Он весь побледнел, и казалось, что его вот-вот вырвет. Опоздали. Вот почему здесь было так тихо. Вот почему так пахло смертью. Вся главная улица была завалена телами людей. Истощенные, истерзанные, с серой кожей и с искусанными до крови пальцами. На тонких руках проступали ветки вен. Губы растрескались как земля под палящим солнцем. Измученные голодом. Они съели все, что еще могли. Они ели себя. На некоторых телах была порвана одежда, и сквозь нее виднелись черные полузасохшие раны, со сгустившейся кровью. Их пытали не только голодом. Магией. Они кричали от боли. И крик их до сих пор висел в воздухе. Мерлин слышал его. И сердце его разрывалось. Ему хотелось упасть, зажать уши, чтобы только этот крик прекратился. Но он не мог. Он должен найти того... кто сделал это. Того, кто не человек, чудовище. Над телами уже вились мушки, стоял смрад. Майк отступил на шаг, но Пристли оставался тверд. В глазах его загорелся гнев. - Что за мразь это сделала? - выдохнул он. - Кем нужно быть, чтобы сотворить такое? Мерлин не ответил. Он просто не мог оторвать глаз от мертвых. Старики и старушки. Мужчины. Женщины. Дети. Боже, там были дети. Сколько же здесь детей... И Мерлин дрогнул. Он не был готов к такому. Он многое повидал, многое испытал, но это... Этот бесчеловечный ужас не снился ему и в кошмарах. - Тем, кто покорит этот мир, - внезапно раздался новый ледяной голос. - Мной. Мерлин пошатнулся от шока. Он знал этот голос. И считал его владельца мертвым. Майк и Пристли выставили вперед палочки, прижимаясь к Мерлину с двух сторон. И юноша с содроганием оторвал взгляд от тел и поднял вверх. Впереди, по ту сторону улицы, стоял высокий мужчина, почти старик. Черные глаза яростно блестели, а губы кривила ухмылка. И все внутри Мерлина оборвалось. Он едва не задохнулся от ужаса и паники. Этот мужчина, колдун, был его учитель - Жрец.***
Гвин ворвался в свою комнату, пытаясь успокоиться. Все вышло из-под контроля. Марлин перешла черту невозврата. Пути назад нет. Как смогут они оба теперь вести себя так, словно этих слов не было? Да, Гвин давно знал о её чувствах, догадывался. Но это не то же самое. Они были учитель - ученица. Теперь они стали кем-то еще. А ведь Гвин дал себе слово не впускать больше никого в свою жизнь. Не приближать к себе, за свои стены. Это опасно. Это больно. И что теперь делала Марлин? Взбиралась по эти самым стенам в его душу. Его сердце. Может, её чувства и не игрушка, не прихоть девчонки, а что-то настоящее, это неважно. Нельзя впускать кого-то в свое сердце, когда оно кровоточит. Когда оно сломлено. Это нечестно. Марлин чудесная девушка. И Гвин не тот, кого она заслужила. Не герой, как ей хочется думать. Знай она о самом темном его поступке, так же бы она любила его, как сейчас? Роза бы - да. А Марлин не Роза. Розы нет. Это прошлое. Гвин знал, что пока не отпустит его, у него не будет шанса на будущее. Но дело было в том, что он и не хотел этого будущего. Он не хотел ничего. Его душа настолько изранена, что он избегал новых чувств, чтобы не испытывать новой боли. Потому что до сих пор не пережил старую. И нельзя отрицать, что его не тянет в ответ к Марлин Маккинон, к ее свету, так отличимому от его тьмы. Гвин подошел к окну и с тоской взглянул на улицу, где веселились ученики. Это место, Хогвартс, его последнее пристанище, напоминающее дом. Кажется, настало время покинуть и его. Потому что это единственный способ разрушить связь между Гвином и Марлин. И он сделает это. Пусть ему и некуда идти. Но идти пора.