Философская обитель

      Вся кухня была наполнена сладким и мягким ароматом пирога. Но со временем я перестал замечать его, или уже свежий воздух с открытого окна в гостиной рассеял запах выпечки. Уинри поставила на стол еще одно блюдце и наполнила чаем чашку для неожиданных, но почетных гостей. Девушки обменивались улыбками и взглядами, но пока кроме «спасибо» и «пожалуйста» ничего друг другу не сказали. Позже, когда я уже принялся за второй кусок пирога, они заговорили: — Я так давно не ела яблочный пирог, но думаю, ты сделала его самым вкусным на свете. — Хах, не преувеличивай… Вал, а ты умеешь готовить? — С чего такой вопрос?       Я вмешался: — Разве важно? Лучше скажи, и мне интересно. — Ээ… Да, умею. Но не думаю, что смогу сравнится с Уинри. — Глупости, я же не мастер. Может приготовишь как-нибудь нам? — Зачем? — Просто так, разве не хочешь? — Да мне… ладно. — она встала из-за стола — Было очень вкусно, большое спасибо. — Ты съела всего один кусок, давай я… — Нет, не нужно, а то я лопну. Я правда насытилась, у тебя вышло потрясающе вкусно. Одного было достаточно. У меня так всегда с наступлением зимы наедаюсь очень быстро. Но твой пирог удивителен, Уинри. — Оу. Спасибо, мне даже неловко. Хорошо, тогда может, чаю? — У меня еще остался, — она взяла кружку со стола и отошла. — Если вы не против, я пойду к Альфонсу. — Аа, хорошо…       Валери с улыбкой скрылась за углом дверного проема кухни и направилась по коридору в гостиную. — Странная она. — говорила Уинри, смотря на место, где сидела Вал, и поднося вилку с долькой яблока ко рту. — Не называй ее так. — ответил я и чуть отодвинулся от стола и уже вновь пустого блюдца. — А? — Уин удивленно посмотрела на меня, и я от чего-то потупился.       Поспешив ответить и взять новый кусок, я разрезал пирог на еще одну часть: — Она не любит это слово. Сказала, что, когда ее так называют, ей неприятно. — Но ее тут нет… — И что? — Ничего.       Я хоть и положил новый кусок пирога, но так же быстро его не уничтожил, все отвлекался на шум доносящийся из гостиной. А потом Ал начал громко смеяться, как сумасшедший, при этом одновременно, бесцельно бегая по коридору. — Черт, да что за дурдом… Вал? Что ты там опять придумала? — Братик, мы же просто играем… Не злись. — остановился Ал у двери в кухню. — Я, я и не злюсь вовсе! Просто шумно. — Ох, простите, ваше высочество, мы потревожили ваш королевский покой. Какие же мы негодяи! Ал, чувствую головы нам не сносить! — рядом с братом возникла Вал, нахально ухмыляющаяся, артистично выделывающая реверанс. — Да хватит издеваться! Ну и во что вы играете? — В «правда или действие», — коротко и ясно ответил Альфонс с веселыми нотками в голосе. — Вдвоем? — спросила удивленно Уинри, допив свой чай. — А что, так вроде тоже можно, — вопросительно взглянула Валери на Ала, а тот в ответ лишь пожал плечами. — Эх, — я не удержал до ужаса наигранного вздоха и решился присоединится к веселью, несмотря на то, что еще не доел пирог. — Я с вами! Уинри, а ты? — Помою посуду и присоединюсь — она улыбнулась и поднялась, одновременно забирая круглый поднос, на котором лежала половина пирога. — Я помогу — тут же вызвалась Вал, сделав шаг к столу. — Не стоит, ты же гостья. — быстро ответила Уин и поставила пирог в холодильник.       Я также встал из-за стола, помог убрать тарелки и чашки на столик у раковины. Поставив свое блюдце с недоеденным кусочком, я произнес с улыбкой: — Я потом доем, Уинри. Не ставь в холодильник. — Угу! Ну… Иди, играй. — Ты тоже быстрей заканчивай.       Выйдя из кухни, я заметил, что в коридоре стало как-то уютнее. Я взглянул на полную вещей вешалку, на пол под ней, заставленный обувью, нас всего трое, а такое ощущение, что дом наполнился большой компанией народа. — Ал, так нечестно! На меня уже третий раз попадает! — Ха-ха! Ну не нужно так дуться, ладно, давай теперь я. Я зашел в гостиную и сел на пол рядом с братом, отметив, что окно уже было закрыто. — Правда или действие? — спросила Валери, неотрывно смотря на Альфонса. — Правда. — Таак… Хмм, — она переводила взгляд с Ала на меня и с меня на Ала, что заставило мне немного занервничать, хоть и отвечать на вопрос не мне. — Когда ты смотришь Эдварду в глаза, о чем ты думаешь? — Ч-ч-что? — я оторопел до ужаса и хотел было сказать, что это глупый вопрос и Алу не стоит на него отвечать, как он весело произнёс: — Я думаю о том, что он перед собой видит. — Ал….       Вал просто улыбнулась и протянула руку к пустой бутылке из-под лимонада, показывая тем, что довольна ответом, и Ал может крутить. Горлышко попало в пустоту, но ближе всего было к Вал и ей пришлось отвечать. — Правда или действие? — Правда.       Ал и я переглянулись, я пожал плечами, прекрасно зная, что Ал бы не смог по правилам игры спросить у меня совета насчет вопроса, но все равно показал вид: «я без понятия, что спросить». Небольшая пауза сопровождалась улыбкой Валери и лязгом от доспехов брата, когда он поднес руку к лбу. -О! — он убрал руку и оживился, а Валери, как и я, вздрогнула. — Ты бы согласилась поехать с нами в Бриггс? — ААЛ! Я же говорил тебе, что там может быть опасно! — я навалился на брата всем телом, ударив его по пустому шлему. — Хах, я бы только мешала вам, как и сказал Эд, вдруг что… Может в следующий раз, Ал? — Но… — начал Альфонс — Я согласен, в следующий раз ты поедешь с нами. — Но! — настаивал Альфонс, хотя никто не давал ему возможности продолжить. — Хорошо, договорились. — ответила она с улыбкой и взглянула в сторону коридора.       Зашла Уинри и села между мной и Вал. Круг замкнулся. Я наконец-то тоже нормально сел, отцепившись от брата, который все не унимался. — Что ж, все в сборе, и сейчас начинается настоящая игра. Я кручу! Бутылочка завертелась на месте и попала ровно на меня. Уинри еле сдержала смешок, на что получила от меня грозный взгляд, но не знаю, получился ли он таким грозным, как я хотел. — И таак… Правда или действие?       По вопросам, что я уже слышал, игра действительно заставляет сказать что-то личное, ведь задающий хочет тебя как можно больше смутить, а еще эти слова: «сейчас начинается настоящая игра» будто до этого были цветочки, а сейчас будут ягодки. — Действие, — сказал я с мыслями, что через пару секунд пожалею об этом.       Вал задумалась, осмотрела комнату, взглянула на Уинри, в туже секунду мое сердце пропустило пару ударов, но вот взгляд снова был переведен на комнату, а потом был вынесен мой приговор: — Залезь на спинку дивана в позе супер героя и прокричи: «Страшитесь! Я великий и ужасный Эд-лентяй! Всех пересплю, всех переем!» И все это должно быть сыграно с чувствами! А потом спрыгни в позе журавля! Со звуком «Уууаа!» Уинри и Ал тихо засмеялись в предвкушении шоу. Над головами, окружающих меня друзей, появилась необъяснимая зловещая аура, от которой меня бросило в дрожь. — Черт… С тобой играть сплошное удовольствие, Вал… — процедил я сквозь зубы и встал с места. — Для тебя стараюсь, Стальной. Покажи всем класс! Как играют чемпионы, — она продолжала издеваться, и самым ужасным было то, что делала она это так искренне, выражая радость и желание поддержать меня, что, забираясь на диван и ставя ногу на его спинку, я забыл о том, что это вообще-то очень унизительно. Я набрал в легкие воздух и закрыл глаза, чтобы не видеть себя в каких-либо отражениях, не видеть горящие глаза друзей, их улыбки… Хотя желание посмотреть у меня все же возникало, и когда я произносил «Ууиаа», спрыгивая с дивана, я все же открыл глаза, увидев, как уже давно катающиеся по полу от смеха, смахивают слезы с глаз. Увидел и брата который чуть привстал, заметив, что я приземлился не совсем удачно, но все же удержался на ногах. — Все в порядке, братик? Не ушибся? — Не считая того, что этот позор я никогда не забуду, все в порядке.        Ох, не поздоровится же Вал, если мне выпадет шанс задать ей вопрос «правда или действие»…       Я чувствовал, как за моей спиной, словно вырастают сатанинские крылья, что-то пугающие своей мощью и безжалостностью. — Эд, прекрати сверлить меня взглядом, крути уже, — закончив обсуждение с Уинри моего полета и королевской осанки, напомнила мне Валери, и я не заставил себя ждать.       Крутанул я сильно, что бутылочка чуть съехала с места.       Остановилось горлышко опять на мне, от этого пришлось перекручивать. Следующей оказалась Уинри. Эта жертва мне нравилась даже больше. — Правда или действие, Уиин. — с улыбкой протянул я, пытаясь изобразить вид невинного ангелочка. — Правда. — ответила та, догадавшись, что я спланировал что-то очень коварное на «действие»       А вот на «правду» у меня ничего не было.       Вопрос, который бы смутил Уин??? … Ээ. Даже думать о факте, что ее может смутить то, что я сказал: уже дурно на меня влияет. Ладно, скажу то, что первое пришло в голову: — Почему ты постоянно хочешь меня убить каждой железкой? — Потому что ты дурак, которого свет еще не видывал. — не задумываясь, ответила Уин и закрутила бутылку, но руки ее соскользнули и горлышко пошатнулось лишь на несколько сантиметров, указав на Валери. — Ой! … — Да ничего, это тоже считается, — с улыбкой ответила Вал, не боясь, что какой-либо из вопросов или просьб Уинри сможет смутить ее. — Правда или действие? — Правда.       Девушки смотрели друг на друга. По лицу Уинри явно был виден больший страх, чем у Вал, каким-то образом она своим взглядом говорила Уин: что лучше не стоит спрашивать то, о чем они пожалеют обе, а по реакции Уинри было ясно, что такой вопрос у нее в голове есть. Ал тоже это почувствовал и прошептал мне на ухо: — Что это с ними? — Не знаю, Ал, это просто игра, не думаю, что Уин способна задать серьезный вопрос, ведь лучше спрашивать подобное наедине.       Но мои предложения оказались ошибочными, хотя может именно из-за того, что я их озвучил, Уинри загорелась большим желанием спросить именно что-то важное: — Зачем ты появилась в их жизни?       Меня не на шутку изумил голос и тон, с которым Уин задала вопрос, что я даже не смог в первые мгновения ничего сказать, в то время как Ал уже высказал свои мысли на этот счет: — Уин, это невежливо и совсем на тебя не похоже. Зачем ты такое спрашиваешь? — Я ничего о ней не знаю, а вы такие наивные, потому что ослеплены желанием исполнить ваши мечты, но, что если она… — Перестань, Уин! Она нам не враг! — крикнул я чуть громче чем рассчитывал. Уинри испуганно взглянула на меня, но тут же ее взгляд сменился на полный гнева. — Эд! С чего ты в этом так уверен? Разве вам уже не встречались те, кто умело выдает себя за хороших, а потом ударяет в спину?       Я кипел от злости, но в тоже время кошки скреблись на душе, что Уин имеет полное право беспокоится о нас и говорить подобное, ведь только сегодня узнала о существовании Валери, но я не мог признаться себе в этом так быстро, больше преобладала злость на то, что моя подруга может говорить такие ужасные вещи о человеке, который помогает нам и поддерживает достаточно долгое время, чтобы все подозрения пали в небытие. — Уинри права, Эд — наконец-то Вал что-то сказала, но это еще больше разозлило меня, но и одновременно породило глубоко в душе страх. — Вы обо мне ничего не знаете, и я понимаю, если вы думайте, что мне нельзя доверять. Но, Уинри, я всем сердцем хочу помочь Алу вернуть тело… Когда я узнала, что в столице есть алхимики ищущие способ открыть врата Истины, я не могла сидеть на месте, ведь знаю намного больше чем кто-либо еще из ныне живущих о вратах. Я приехала в столицу и встретилась с ребятами, они поверили мне, что было удивительно, ведь я не надеялась, что прославленные алхимики, имеющие уже опыт за спиной, послушают незнакомку. Эдвард, конечно же, не слушал меня и грубил, но Ал… Ради которого я и приехала, ловил все, что я говорю. Только совсем недавно я увидела и в Эдварде веру в меня, это дало мне новые силы. Ведь теперь я могу с уверенностью сказать, что не бесполезна и жертвы на которые я пошла, приехав в столицу, не напрасны…       Все молчали. Я был поражен, от гнева не осталось и следа, Уинри тоже уже жалела, что задала вопрос с темными мыслями на уме, Ал же один оставался неизменным с виду, но я чувствовал, что его душа больше всех сейчас трепещет и переживает. — Уин, — Вал подняла свой взгляд с пола на Унири и улыбнулась. — Спасибо, что ты спросила меня именно об этом. Я не знала, как бы по-другому рассказала бы тебе и ребятам о своих переживаниях на этот счет. — Вал. Я. прости, я. — Не за что извиняться. И если у вас, — она посмотрела на меня и брата. — Есть вопросы, задайте именно сейчас, я хочу, чтобы и Уинри знала обо мне больше, чтобы могла доверять мне. — На какие жертвы ты пошла? — спросил тут же Ал, все еще ни капли не меняясь, но голос у него стал чуть тише чем обычно. — Прежде чем ответить на этот вопрос, я расскажу откуда я приехала. Это небольшая деревушка на юго-востоке от столицы, население там совсем маленькое, так что все друг друга знают. Там я родилась, росла и училась, и, конечно же, у меня были там близкие люди, друзья… семья вроде как тоже имелась… А за месяц перед уездом серьезно заболела моя кошка… Вам может показаться, что это не такая уж и большая беда по сравнению со смертью человека или же сто смертей. Но для меня это были ночи без сна и покоя, ведь она… К слову, это была не простая кошка. Это была тень Истины в нашем мире… Эд, ты возможно, нет, ты точно видел рядом с вратами что-то, заговорившее с тобой… Я… я никогда не рассказывала вам о том, как узнала все правила врат… И если вы готовы услышать мое темное прошлое, то я начну… Как и в любой деревне у нас было очень много кошек и котов и каждый месяц хоть в одном из домов, но кошка приносила потомства. Обычно котят топили, но с появлением меня все изменилось. Я собирала этих котят и говорила хозяевам, что выкормлю их и отпущу в лес. Люди не верили мне, думали что я что-то сделаю с животными и по этому первое время проверяли живы ли они, а когда я выпустила довольно уже взрослых котят в лес, жители ровно одну неделю, по очереди, ходили в чащу, ища трупы кошек, не веря, что домашнее животное сможет жить в лесу. Но не находили и успокоились. Всем стало легче. Теперь не нужно было пачкать руки и топить беззащитных котят… Я действительно отпустила животных в лес, и они там и остались, живые. Но потом, когда мне без вопросов отдавали чад своих любимцев, я ухаживала за ними до определенного момента… Убивать в первый раз мне было труднее всего… Тогда у меня было двенадцать кошек и десять котов… все они жили в сарае, так как в дом такую свору пустить просто невозможно. И там же, в сарае, из которого я сделала собственную лабораторию, я начертила круг преобразования. Думаю вам уже ясно, что каждый выясненный факт в моей теории — это девять кошачьих жизней в одном теле. И вот, когда прошло около пяти или шести встреч с Истиной, среди кошек появилась из ниоткуда еще одна. Абсолютно черный котенок с зелеными глазами… И стоило мне раз ее заметить, раз посмотреть в глаза, как я поняла, откуда она и кто она. Конечно же, именно ее я оставила себе и не убила. Ее кровью мои руки не покрылись. Другим же спасения не было. В тот вечер я задала вопрос Истине: «Та черная кошка — это ведь ты?» И огромный зеленый кот, в чьем лике предстает передо мной Истина, ответил: «Это лишь моя тень. Я должен следить за тобой. Ведь ты… слишком много знаешь. Ведь ты… Стала моим ребёнком». Тогда я не предала никакого значения словам Истины, мне было всего десять, и я действительно считала Истину своей матерью и отцом, ведь только этот кот говорил со мной о жизни, о существовании всего и открывал мне глаза на мир. Хах… Меня все, не исключая настоящих родителей, считали ненормальной, сумасшедшей и странной абсолютно всегда. И у них были на то причины. Но находились и те, кто не мог стать в стороне, когда обижают человека, ни в чем неповинного. Так у меня появился друг — Арнольд. Парень славный, но меня он раздражал, я никого не признавала кроме Истины и Мери — так я назвала кошку, подобное отвращение к миру у меня было до пятнадцати лет… Что ж, думаю, уже стоит вернуться к самому вопросу — я пошла на несколько жертв: оставила Мери, когда она нуждалась во мне больше всего, доверив ее человеку, чувства которого я предала, уехав от него, и … и забываю обо всем этом каждый день, снова и снова, открывая глаза с утра, чтобы жить было легче… Теперь вы знаете достаточно о моем прошлом… И я пойму, если назовете меня чудовищем.       Трудно было что-либо сказать, в голове не укладывалось, что на протяжении примерно пяти лет девушка, сидящая сейчас передо мной с опущенными глазами, смотрящая на свои руки, прекрасно все осознавая, что в десятилетнем возрасте она проливала реки крови, не щадила животных, пережила общее презрение и обрела чудом друга, но не признавала его.       Что-либо сказать было трудно.       Я, Альфонс, Уинри — молчали. Пока Ал снова ни заговорил первым: — Я не считаю тебя чудовищем. Ты росла без заботы родителей, что была у нас с братом, и благодаря ей мы с детства понимали, что причинять боль другим, это не то, чтобы плохо, а приносит еще большую боль тебе самому. У тебя же другая история… Тебя растило и воспитывало существо, незнающее человеческих чувств, то, что не станет размышлять о добре и зле, зная где добро и где зло. Ты ни в чем не виновата, Вал. И теперь ты не одинока. Я сейчас очень удивлен и думаю, что братик и Уин тоже. Но ты не думай, что мы отвернёмся от тебя. Я уверен, что, когда ты снова улыбнешься, никто из нас не станет думать, что эта улыбка принадлежит странной девочке, не из этого мира. Я подумаю лишь об одном — как я рад, что ты улыбаешься… — Ал абсолютно прав. Но, скажи, почему ты ждала пол года, чтобы рассказать нам это? — сказал я, не замечая, что мой голос немного дрожит. — Братик, неужели ты не понимаешь? Вал слишком страшно возвращаться домой, а быть уверенной в том, что мы не оставим ее после того, как узнаем ее прошлое, очень трудно. Думаю, даже сейчас она говорила нам это, сильно переживая. Вал, ведь так? Ты же не специально скрывала от нас это? — Нет, я хотела рассказать, но не знала как, и… — Вот видишь! Вал очень честная и искренняя, и хватит давить на нее вопросами и такими взглядами! Игра вышла слишком взрослой, думаю пора заканчивать.       Ал встал с места и поставил бутылку на тумбочку, рядом со светильником. Он от чего-то злился, я видел это, но понятия не имел, в чем причина его недовольства. — Ал, я… — Валери тоже встала, но резко замолчала, посмотрев на меня, и вновь опустила глаза куда-то вниз. — Пойдем, я провожу тебя. — Ал даже не взглянул ни на меня, ни на Уинри, уходя из гостиной.       Валери еще постояла пару мгновений и пошла за ним. Когда она проходила мимо меня, я заметил, что на ее лице слезы, я был шокирован. Я впервые видел ее такой. Ее обычно светлые, полные радости и безумных идей глаза, стали мрачным, холодными и бесчувственными, и таким же стало лицо. Я смотрел ей вслед, понимая, что в чем-то сильно виноват перед ней, но все еще не осознавал, в чем.       Когда дверной замок щелкнул, в квартире воцарилась тишина. Я и Уинри продолжали сидеть на полу, на тех же местах, между креслом и тумбочкой, где слева от моего плеча, чуть поодаль, была дверь на балкон, а рядом с ней, на подоконнике, стояли стопки книг, скрывая свои названия за шторами. — И все же она странная… — сказала Уинри. — Знаю, что говорить это не стоит, но другого слова не подобрать. — Нет, она не странная… Я тоже так думал, но сейчас понял, что она… она пугающая. Ведь все боятся того, чего не понимают, но думаю, я смогу ее понять, как и Ал. И он удивил меня не меньше… — Эд, зачем тебе это? — А? Ты о чем? — Зачем тебе стараться понять человека, который не имеет царя в голове… Она же безумна! Ты разве не видишь? Вал опасна, она сказала, что имеет прямую связь с Истинной, так почему же до сих пор не может попросить ее добродушно вернуть тело Алу? Она точно что-то скрывает! — Уинри, хватит нести чушь… Ты сегодня вообще какая-то… странная.       Я ушел из комнаты, оставив Уинри наедине со своими мыслями, надел плащ и вышел из квартиры, решительно направившись в сторону отеля. По дороге я размышлял о том, что сказала Уинри, ведь оставить ее слова без внимания я не мог. Прекрасно зная ее, она бы никогда не сказала, не подумав, такие ужасные вещи. — Если задать эти вопросы Вал сейчас, то это будет слишком жестоко с моей стороны… Оставлю это на потом… Не хочу больше видеть ее слез.