***
Природа неспеша окрашивалась в тёмно-синие тона: темнело. Но глава клана Учиха не особо обращал на это внимание: сейчас у него была важная задача. После боя Мадара направился не в сторону лагеря, а в немного другом направлении: Учиха прекрасно видел, что на поле боя присутствовали не все его люди, способные сражаться. Да, пусть он и не контактировал с каждым членом своего клана и не знал всех по именам, но лица прекрасно помнил и сразу замечал, если кого-то не хватало. Разумеется, Мадара не знал, где на самом деле были его люди, и понятия не имел, какую операцию они решили провернуть. Но ему совершенно не нравилось, когда проворачивали военные операции без его ведома! А то, что операция была именно военной, сомнений не было: только из-за такой операции люди могли не явиться на поле боя, ведь война сейчас у всех была на первом месте… Глава клана Учиха отлично знал местность и догадывался, в каких местах его люди могут совещаться втайне от него. Мадара намеревался всё выяснить до того, как они натворят глупостей и попадут в беду… Хотелось бы, чтобы они ещё не успели этого сделать! Да, пусть Мадара в глазах многих выглядел жестоким и холодным человеком, на самом деле он всегда беспокоился о людях своего клана и всё, что он делал, было только ради них… И Изуна его всегда в этом поддерживал. Вот и сейчас его младший брат пообещал позаботиться о клане, пока Мадара всё не выяснит… правда вот, если бы он узнал, что его старший брат сильно ранен и скрывает это, он бы ни за что не отпустил его! Мадаре было тяжело прыгать по деревьям и бежать. Но он привык бороться со своей болью и даже нередко продолжал сражаться, будучи раненым. Конечно, это зависело от количества ранений и их серьезности: порой продолжать сражение с ранами было опасно и в таком случае, Мадара предпочитал поступать разумно. Внезапно он ощутил поблизости чью-то чакру. Их было пятеро… И они находились в небольшой пещере под землёй. Кажется, он выбрал верный путь! Обойдя высокое дерево, Мадара протиснулся в небольшое отверстие между его корнями. Оказавшись в темной, но, как ни странно, сухой пещере, он сразу уже увидел четверых человек из своего клана! Разумеется, их имён Мадара не помнил. Помнил только, что это люди Хикаку. Трое сразу обернулись и глава клана Учиха заметил страх в их глазах. Четвертый из них ничего не заметил: был занят тем, что погружал Химе клана Сенджу в очередное гендзюцу… при виде прикованной к стене девушки в глазах Мадары яростно сверкнул шаринган: Хикаку и его люди уже не первый раз действовали за его спиной… но в этот раз они ещё и нарушили его приказ! — Выяснили что-нибудь? — ледяной голос Мадары эхом отразился от стен пещеры. Он точно знал: никто из Учиха не осмелится ему солгать. — Ничего! — Учиха, который погружал Сенджу в очередное гендзюцу, обернулся и Мадара мельком смог заметить, что его рука зафиксирована в одном положении: кажется, он где-то заработал себе перелом. И, вполне возможно, что это произошло, когда они захватывали девушку… А она не такая безобидная, какой кажется на первый взгляд! — В лагерь, — холодно бросил Мадара и его люди безоговорочно повиновались. Как только пещера опустела, Мадара подошел к девушке и слегка скривился от боли: раны снова дали о себе знать… впрочем, сейчас надо было думать не о ранах. Сейчас надо было осмотреть пленницу. Давненько он не видел сестру Хаширамы так близко! Мадара не мог не признать, что она подросла и похорошела. Это было заметно даже несмотря на то, что сейчас Сайрен выглядела неважно: блестящие черные волосы Сенджу были сильно спутаны и извалялись, светлая кожа и одежда были испачканы, глаза были открыты, но взгляд не был сфокусирован: она ничего не видела. Во взгляде Химе клана Сенджу застыло отчаяние. Надо же: сколько разных гендзюцу на неё наложили? И, главное — она всё вытерпела! Осмотрев Сайрен, Мадара обнаружил у неё и телесные повреждения в виде кунаев, торчащих из обеих ног и плеча. Видимо, Учихам пришлось потрудиться, чтобы схватить её. Мадара вздохнул: зря они это сделали. Теперь самое время отпустить её… Поскольку они находятся вдали от лагеря клана Учиха, это можно сделать смело: даже если она расскажет, где её держали, его клан останется в безопасности. Когда некто впрыснул в Сайрен свою чакру и снял с неё гендзюцу, она сперва не поверила и ошалело заморгала. Затем подняла глаза и инстинктивно вжалась в стену: Мадара… Она побаивалась этого человека! Сильнейший Учиха… Единственный, с кем даже Хашираме было непросто сражаться! К тому же именно он возглавлял людей, которые её схватили! Может, их пытки не принесли результатов, и потому Мадара решил пытать её лично и как-то по-особому? Страх Сайрен был настолько силён, что она не почувствовала боли, когда из-за того что она вжалась в стену, кунай ещё глубже вонзился ей в плечо. Но, несмотря на страх, голос девушки прозвучал довольно-таки решительно: — Я ничего не скажу! Лучше убейте меня сразу! В спокойном лице Мадары ничего не изменилось, только в глазах на долю секунды мелькнула насмешка: он прекрасно видел страх и панику в её глазах, которые ну никак не сочетались с уверенностью в её голосе! Рука Учихи потянулась за кама*, который был закреплен вместе с гунбаем у него за спиной. Как только оружие оказалось у него в руке, ужас в глазах девушки усилился: видимо, она подумала, что Мадара решил выполнить её просьбу. Сайрен сильно зажмурилась, ожидая смерти… …и внезапно осознала, что стоит на четвереньках и смотрит в пол: Мадара разрубил цепи, а не её. — Возвращайся к своим, — услышала Сенджу голос сильнейшего из Учиха, но не до конца поняла смысл его слов, ещё не совсем оправившись от ужаса, который пережила. Мадара отошёл в сторону и присел у стены пещеры, отставив своё оружие немного поодаль: ему нужна была передышка. Всё-таки было неразумно идти сюда с такими ранами. Конечно, Учиха не хотел показывать свою слабость ни перед своими людьми, ни, тем более, перед Химе клана Сенджу. Но Сайрен вряд ли вообще заметит, в каком он состоянии: скорее всего, она быстро вылечит себя и ещё быстрее убежит прочь, едва оправится. В голове Сайрен, тем временем, медленно прояснялось. Мадара её освободил? Но он не похож на человека, который отменяет свои приказы! Получается, её схватили не по его приказу? Так! О чём она думает? Надо быстрее вылечить ноги и бежать к своим! Братья наверняка уже ищут её! Сайрен села на полу согнув ноги в коленях и от боли, когда извлекла кунаи, которые вонзились ей в довольно-таки чувствительные зоны под коленными чашечками. Затем Химе клана Сенджу сложила печати и приступила к самоисцелению. Раны были неглубокие, потому на лечение ушло всего несколько минут. Плечо Сайрен пока не трогала: его она может вылечить и позже. Когда окажется в безопасности. Мадара наблюдал за сестрой Хаширамы краем глаза: как он и предполагал, едва она пришла в себя и осознала, что свободна, она принялась лечить свои ноги и, надо признать, с ранами она справилась довольно-таки быстро. Жаль, что среди Учиха нет ирьенинов! А еще жаль, что теперь, благодаря поступку Хикаку и его людей, Сайрен вряд ли будет помогать их клану. Мадара устало прикрыл глаза, чувствуя, как кимоно прилипло к его телу в районе лопаток, груди и ключиц из-за крови, вытекающей из ран. И в очередной раз Учиху посетила мысль, что всё же было неразумно идти сюда с такими ранениями. Но Мадара не мог поступить иначе: беспокоился за своих людей. Глава клана Учиха всегда ставил благополучие своего клана на первое место и меньше всего хотел, чтобы его люди попали в беду… Сайрен нерешительно смотрела на раненого мужчину. Страх уже отпустил куноичи, хотя, признаться, ей было неуютно находиться рядом с сильнейшим из Учиха, способным убить её одной левой. Да, она боялась силы этого человека… Но в то же время она знала, что Мадара — хороший человек! Она знала, что они вполне могут подружиться. Хаширама часто рассказывал ей о том, как играл с нынешним главой клана Учиха, будучи совсем ребёнком. Старший брат вообще часто делился с ней своими переживаниями о том, что они с Мадарой отдалились друг от друга. Сайрен знала, как это произошло, и понимала Учиху, стремящегося защитить своего брата и свой клан. Глубоко вздохнув и собрав все свои силы, Сенджу направилась к мужчине, на ходу складывая печати… Мадара всё так же сидел у стены, прикрыв глаза, и не мог понять, почему Сайрен не уходит. А когда девушка направилась к нему, на ходу складывая печати, присела справа от него и мягко положила светящуюся зеленым руку на его раненое плечо, он даже рефлекторно дернулся и с трудом сдержал себя, дабы не атаковать её. Учиха слишком привык к тому, что Сенджу дотрагиваются до него отнюдь не с добрыми намерениями. — Спасибо, что спасли меня, и… Позвольте, я вас хоть немного вылечу, — услышал Мадара робкий голос Сайрен, которая, видимо, почувствовала его напряжение. Учиха ничего не ответил. А когда чакра сестры Хаширамы проникла в его организм, он невольно затаил дыхание: её чакра была такая нежная и тёплая… Единственное, что было не очень приятным: пощипывание и покалывание, которое сопровождало затягивание ран. И, тем не менее, Мадара ощутил, что не хочет, чтобы эта минута закончилась. Ощутил, что не хочет, чтобы эта девушка ушла. Минутку. С чего бы это? Хотя, видимо, дело в её чакре. Приятной исцеляющей чакре. Мадара вгляделся в лицо Сайрен, которое было спокойным и сосредоточенным. Её глаза были закрыты, но веки слегка подрагивали: видно, она нервничала. Да, всё-таки Химе Сенджу действительно отличается особой добротой и глупостью: ну кто ещё будет лечить главу вражеского клана? — Зачем? — услышала Сайрен вместо «спасибо» после того как закончила лечить Учиху, встала и направилась к выходу из пещеры. Сайрен замерла. Она не ожидала, что Мадара вообще ей что-то ещё скажет. — Чем больше людей пострадает, тем дольше продлится война, — бросила Сайрен и со всех ног кинулась наружу: она не могла больше оставаться в этой мрачной тёмной пещере, в которой ей пришлось провести худшее время своей жизни. Сайрен хотелось побыстрее вернуться домой. Вернуться к братьям! Мадара задумчиво посмотрел ей вслед: а ведь она права! Родные мстят за погибших родных и война усугубляется. А если люди перестают гибнуть, она со временем стихает. Учиха встал, вновь закрепил оружие у себя за спиной, и решительно направился к выходу, ловя себя на мысли, что всерьёз подумывает поговорить с Хаширамой и попробовать заключить союз или хотя бы перемирие между их кланами. Почему Мадара так внезапно изменил своё решение по поводу мира? Он сам не знал. И не знал, почему, когда он задал себе этот вопрос, в его памяти всплыло сосредоточенное лицо Сайрен и приятное ощущение, с которым её светлая и мягкая чакра восстанавливала его повреждения…***
Сайрен бежала, не разбирая дороги: она впервые находилась в этом районе и понятия не имела, в какой стороне находится лагерь Сенджу. Кто знает: может она вообще бежит в противоположном направлении? По-правде говоря, Сайрен было всё равно. Лишь бы убежать подальше от места своих пыток. Правда, часть её кричала, чтобы она остановилась и хотя бы попыталась определить направление! Легче сказать, чем сделать: уже было темно и вокруг были одни сплошные деревья. Внезапно Сайрен почувствовала, что её схватили за локоть. Сперва Сайрен хотела атаковать неизвестного схватившего её человека, хоть и знала, что это будет бесполезно: она израсходовала практически всю чакру на то, чтобы вылечить себя и Мадару. Конечно, несколько хороших ударов она нанести сможет… но этого делать не пришлось: повернувшись к незнакомцу, Сайрен увидела до боли знакомый силуэт Хаширамы. — Сайрен! Наконец-то, — в голосе главы клана Сенджу звучали радость и облегчение. Сайрен молча прижалась к брату и обняла его. Нет. Девушка не плакала: шиноби не плачут. Она с детства училась быть сильной и стойкой… но ей так хотелось наконец почувствовать тепло родного человека! Так хотелось полностью осознать, что всё закончилось и она в безопасности! Хаширама понял, что сейчас не время расспрашивать сестру о том, что с ней произошло: лучше они с Тобирамой сделают это утром. Сейчас надо доставить её в лагерь и дать время на отдых. Несмотря на то, что Сайрен была вполне в состоянии идти самостоятельно, Хаширама подхватил её на руки и направился в лагерь. Химе доверчиво уткнулась носом в плечо брата и устало закрыла глаза.