***
Едва Хаширама вернулся в лагерь, он направился к брату и рассказал ему о происшедшем. Когда Тобирама узнал, что его сестру вернули в целости и сохранности, в его глазах появилось облегчение, но, очевидно, обойтись без упреков он не мог: — А я сколько раз тебе говорил, что нельзя её выпускать во время боя из лагеря? — альбинос недовольно скрестил руки на груди, сверля взглядом брата, расхаживающего взад-вперед по комнате. — Тобирама, ты же знаешь, что она всё равно всё сделает так, как хочет! — Это потому что ты её никогда не воспитываешь и не наказываешь, да ещё и вступаешься, когда я пытаюсь на неё повлиять! Хаширама остановился и вздохнул. Да, он знал, что у Тобирамы совсем другая точка зрения… Но за что наказывать Сайрен? За доброту? За то, что она беспокоится за возможных будущих союзниках? А может, за храбрость? Конечно, она была недостаточно осмотрительной, раз её схватили. Но даже здесь Хаширама не видел вины своей сестры: он не сомневался, что она сделала всё, что могла, чтобы спастись. Другое дело, что, похоже, её следовало обучить сенсорике, чтобы она вовремя чувствовала приближение врагов… — Брат, успокойся. Сейчас важно другое: когда я её нашел, она была одна и свободна. То, что она была похищена я узнал с её слов. Не думаю, что шиноби приняли мало мер предосторожности, чтобы она не сбежала, а это значит, что Сайрен либо спасли, либо зачем-то отпустили. Для начала надо выяснить, кто именно её похитил. — Учихи её похитили, — в голосе Тобирамы послышалось недовольство. Сенджу устал от того, что его брат верит в светлую сторону людей из Учиха, — больше некому! Хаширама покачал головой: — Воспользоваться её добротой и нашим сражением с Учихами мог любой из кланов. Не стоит во всех бедах обвинять клан Учиха! Тобирама хотел было ещё что-то сказать, но братьев прервал голос Сайрен, которая стояла в дверях помещения: — Привет вам, — как-то нетипично робко произнесла она. В руках Сайрен держала футон. — Тобирама, я знаю, что ты мной недоволен… И я знаю, что я заставила вас обоих сегодня за меня поволноваться. Простите за это, пожалуйста! И очень прошу… Не надо из-за меня ругаться! Да, периодически между братьями случались если не ссоры, то споры из-за неё. Обычно это происходило, когда Тобирама пытался её воспитывать или «вправить мозги» Хашираме, чтобы он её воспитывал. Такой спор мог затянуться надолго, и в такие моменты Сайрен очень переживала за братьев: она терпеть не могла, когда из-за неё ссорились. Конечно, чего кривить душой? Порой ей самой было неприятно, когда Тобирама пытался её воспитывать. Но, с другой стороны, Сайрен понимала, что брат просто беспокоится за неё. Каким бы холодным и неприступным Тобирама не казался на первый взгляд, свою семью он любил. — Мы не ругаемся, — Хаширама посмотрел на сестру с легким удивлением: он не думал, что она так скоро поднимется на ноги. — Сайрен, иди ложись обратно! Тебе нужен отдых. А о похищении поговорим утром. Химе клана Сенджу покачала головой: — Я как раз пришла попросить… Хаширама, можно я постелю футон в твоей комнате и сегодня переночую с тобой? Одной в темноте мне страшно! — Сайрен опустила глаза, побаиваясь услышать от Тобирамы что-нибудь вроде «Я много раз тебе говорил — прекрати лечить вражеские кланы! Сама виновата, что теперь не можешь отойти после похищения и тебе страшно», но тот промолчал: Сайрен выглядела неважно, и он тоже беспокоился за неё. Нравоучения могли подождать. Сейчас растрепанный вид и пустой взгляд Сайрен говорили о том, что ей очень нужна поддержка, и что ей может стать только хуже, если он будет «добивать» её. Чтобы поддержать сестру, Тобирама сделал то, что делал очень редко: улыбнулся, на что в глазах Сайрен промелькнуло удивление и даже некая детская радость. — Хаширама, думаю, нам стоит продолжить наш разговор уже утром. Сайрен, постарайся отдохнуть и выспаться! — с этими словами Тобирама покинул комнату. Хаширама благодарно улыбнулся брату, а затем неопределенно махнул рукой, отвечая на вопрос сестры: — Если тебе со мной спокойнее, стели, где тебе удобнее. Сайрен, которая с теплом смотрела вслед Тобираме, перевела глаза на Хашираму и улыбнулась: — Конечно, спокойней! Спасибо большое! — с этими словами девушка, не теряя времени, постелила футон рядом с футоном брата и легла. Впервые за сегодняшний вечер Химе Сенджу стало так спокойно и тепло… Её ничего не беспокоило! Все же что ни говори, а братья у неё просто замечательные! Сайрен закрыла глаза и почувствовала, что, наконец, смогла расслабиться. А ещё через несколько минут она, наконец, заснула…***
Когда Мадара вернулся в лагерь Учих, было уже поздно, и большинство людей уже спали. Как выяснилось, Изуна и не думал ложиться и терпеливо ждал прихода своего брата: стоило Мадаре зайти в свою спальню, как поджидавший его младший брат тут же на него набросился: — Мадара, почему ты опять не сказал мне, что ранен? — Учиха-младший без восторга рассматривал бордовые пятна на кимоно брата. — Лучше бы я занялся поисками наших людей! — Я уже не ранен, — коротко бросил Мадара, усаживаясь на футон и сразу же перешел к делу. — И я считаю, что пора заключить союз с кланом Сенджу. Изуну такая новость слегка ошарашила, ведь ещё недавно его брат сам отказал Хашираме в союзе! — Но, брат! Это же Сенджу! Неужели ты думаешь, что мы с ними уживёмся? Вражда между нашими кланами не может так просто прекратиться: одна небольшая искра, и война начнётся снова. А поскольку после заключения союза мы будем, скорее всего, жить под одной крышей, это будет один продолжительный смертельный бой, в котором один из кланов будет полностью истреблен! — Изуна сел поближе к своему брату и посмотрел ему прямо в глаза. — И в клане-победителе почти никого не останется, поскольку на этот раз истреблять будут даже младенцев! Союз — это опасный шаг. Взгляд Мадары едва заметно посветлел, когда он вспомнил о том, что его вылечили: — Не все люди клана Сенджу считают Учиха врагами, — и снова Мадара вспомнил светлую и тёплую чакру сестры Хаширамы. Говорят, чакра может рассказать очень многое о её владельце… И если это правда… Хотелось бы получше узнать эту девушку! Изуна прекрасно помнил о чём, а точнее, о ком были их последние разговоры с Мадарой. И сразу догадался, кого именно Мадара имеет в виду: — Брат, ты что… Неравнодушен к Химе клана Сенджу? По правде говоря, этот вопрос застал Мадару врасплох. Неравнодушен? Он? Да быть не может! Гордый Учиха не мог признаться себе, что эта девушка запала ему в душу. Не мог признаться себе, что думает о ней куда чаще, чем положено. Нет, он думает только об интересах своего клана! Если у них получится заключить союз и всё будет в порядке, война закончится. И это означает, что его люди перестанут погибать. Сайрен здесь совершенно ни при чем! — С чего ты взял? — Мадара говорил спокойно, но в первый миг его голос прозвучал довольно резко, что убедило Изуну в правильности своей догадки. — Если союз будет заключён, в клане значительно сократится смертность. Да и сейчас надо о другом подумать: люди Хикаку похитили Сайрен. Вот почему их не было на поле боя! Разумеется, это был не мой приказ. Но если Сайрен расскажет своим братьям, кто её похитил — союза нам не видать. Изуна вздохнул и поднялся: да, это могло быть проблемой. Хотя очевидно, что Сайрен мечтает о союзе между их кланами. И это значит, что если эта девочка сможет совладать со своими эмоциями и не наболтать своим братьям лишнего, у них всё получится! Удивительно только одно: Изуна никогда не видел, чтобы его брат проявлял какой-то интерес к девушкам. Чем же его зацепила сестра Хаширамы? К слову, если эта девушка сумела чем-то зацепить Мадару, она должна быть достойной личностью и не сболтнуть своим братьям лишнее. По крайней мере, Изуна на это надеялся. Но, в любом случае, стоит заранее придумать, как они смогут выкрутиться из такой неприятной ситуации, как усугубление вражды. — Я подумаю, что мы можем сделать, если вражда между кланами усилится, и сообщу тебе утром! — с этими словами Изуна вышел из помещения. Мадара же лёг на футон и закрыл глаза. Да, ему тоже стоит над этим подумать. И ещё над одним вопросом: неужели он всё-таки к ней неравнодушен?