До и после

… боль в сердце, нож в спину, Двое — как крылья, сон в руку, Миг счастья, жизнь — в муках… Антон, вынужденный отсиживаться на втором этаже из-за приказа Завулона, запустил подборку музыки на телефоне на случайный выбор. «Агата Кристи». Опять. «Сон в руку» — это про что, интересно? Ну а предательство итак слишком частый гость в реалиях этого мира. Одни только крылья были как-то не в тему, болезненным воспоминанием из прошлой жизни. Или это про Ольгу? Про повстанцев? Хотелось бы знать, как там сейчас Гесер… В дверь протиснулся несчастный цербер, припадающий на переднюю раненную лапу. Наверняка сюда отправлен приказом хозяина, раз отыскал именно Антона и выжидательно гипнотизирует своими желтыми глазищами. Антон вздохнул и присел у стены прямо на пол, подманивая жестом к себе цербера. Псина, обожающая пристроить морду на его колене, с удовольствием подковыляла и устроилась подле, придавив своей нешуточной тяжестью. Лапа и рана на груди уже были залатаны магией, но наскоро, и теперь предстоял длительный период регенерации. В отличие от Завулона, цербер не мог самостоятельно подпитаться магией от амулетов, значит, исцеляться будет дольше. Антон отлично помнил и заклинание, и врачебный пас, но помочь церберу, увы, не мог, пустышки бесполезны, как мусор на свалке… Цербер жалобно поскулил, жалуясь на непростую долю, и еще удобнее устроился на ноге Антона, подставляя мощный лоб под поглаживания. — Горе-защитничек-охранничек, — буркнул Антон, теребя короткий мех между ушей пса, — Завулон отправил тебя сюда, чтобы меня охранять или мучить? Да не скули ты так, освободится твой хозяин и подлатает, как следует. Наглые вы. Оба. Второй раз за этот день используете меня, как подушку, и хоть бы спасибо сказали. Цербер недовольно дернул ухом, бережно подворачивая больную лапу. — Носит их где-то, по сумраку шастают, а раны зализывать сюда приползают. И рассказать ничего толком не желают. Тигра на вас нет… *** Пока Завулон отдавал распоряжения относительно незваных посетителей, Ден успел ему шепнуть, что от охранников требовали рассказать где были, имеется ли алиби, но он велел охранникам посылать инквизиторов со всеми вопросами к Завулону, дескать, у них приказ держать язык за зубами. И теперь у Завулона были развязаны руки: он мог подать информацию так, как ему было выгоднее. Ведь известно, что самое лучшее средство защиты — это нападение, а Завулон был мастер вынуждать врага оправдываться. Завулон вошел в гостиную хмуря брови — как и положено наместнику, возмущенному вторжением на свою территорию и жаждущему получить объяснения, почему ловить Гесера приходится ему, а не инквизиторам из спецотдела, и почему отдел дознавателей при этом бездельничает. *** Антон отключил надоевшую музыку. — Раб, ты хоть жив там? — позвонила Катрин. Голос у нее был обеспокоенный. — Так чего звонишь, сама поднимись сюда, убедись, — удивился Антон. Катрин впервые набирала его номер, потому как никому не дозволялось общаться напрямую с рабом таким образом. — Не могу, — хохотнула вампирша в трубку, нервно как-то, дергано, — второй этаж для всех заблокирован. Перекрыт даже на глубинных слоях сумрака. Получается, тебя там заперли наедине с ведьмой. Друг друга не поубиваете? — А должны? — осторожно поинтересовался Антон. Он пока не мог понять, на что намекает вампирша. Все ее слова всегда имели двойное дно. — Инквизиторам кто-то донес, что презренный раб заколдовал фаворитку наместника, что она при смерти, говорят даже, что раб не должен остаться безнаказанным. — А я думал, что инквизиторы прибыли задать вопрос выезжал ли сегодня утром куда-нибудь наместник. — Это тоже. У них прямо-таки непомерное любопытство: кто кого покусал, кто чью кровь пил, где был наместник, что за опасное проклятие недавно дезактивировали. — И кого ты успела покусать? — развеселился Антон, понимая теперь, к чему клонит Катрин. Она позвонила предупредить, что Завулон намеренно перекрыл магией второй этаж, чтобы у Инквизиторов не было возможности допросить ведьму и раба. Интересно, как Завулон докажет, что Антон не колдовал и не проклинал ведьму? — Помнишь новенького охранника из последнего пополнения? Сам напросился, говорил, не скаль зубы, пожалеешь. Антон с трудом сдержал смешок, представив, как вытянулось лицо у многовековой вампирши, когда она услышала подобное презрительное высказывание в свой адрес. — Должно быть ты его сильно помучила, а труп спрятала в саду под жасминовым кустом? — Рада, что тебе весело. Нам же тут не настолько хорошо. Мне кажется, Завулон будет не против, если ты позовешь гостя. — Какого? — не понял Антон. — Ну… того самого, — Катрин сбросила вызов. Гостя? Антон позовет? Тигра что ли? Можно подумать, Тигр является по чьему-либо приглашению. Приходит он только когда сам пожелает. Видать, дела обстояли совсем плохо. Антон попытался мысленно позвать Тигра. Услышит ли? Оставалось надеяться на лучшее… *** Сдерживать напор инквизиторов Завулону сегодня было непросто. И хотя пока победа в словесной баталии была на его стороне, Инквизиторы вызвали в поместье подкрепление, пообещав показать документ, подписанный самим Кармадоном и с распоряжением не сдерживаться в средствах. Завулону это сказало многое: во-первых, коггнур, значит, пока был не в курсе событий про Гесера, во-вторых, Кармадон хотя и заточил на Завулона зуб, но совсем уж обнаглеть не посмеет, поэтому можно делать с приехавшими шавками от спецотдела что угодно, претензии последуют лишь формальные, без особо тяжких последствий. А приструнить и преподать урок незваным гостям придется: Завулон не мог сейчас им показать Городецкого, среди прибывших оказался маг первого уровня, и он сможет разглядеть то, что пока не следует демонстрировать посторонним. Когда пару часов назад Завулон подпитывался магией от защитного амулета в ошейнике, частично влил магию и в Городецкого, а потом пронаблюдал презабавную вещь: у его раба внезапно стал формироваться, будто бы реанимироваться, сумеречный облик. Это была лишь прозрачная субстанция, слабая тень от прошлого, мало различимая на первом слое, но вот крылья пробивались уже вполне себе заметные. Завулон в тот момент был обессилен и потому набросил на Городецкого лишь слабенький морок, на всякий случай. Слабых магов такой морок может и обманул бы, но никак не профессионалов. Позже придется еще поработать с обманными чарами, да потратить на это немало силы. Именно по причине неожиданного сюрприза с обликом Городецкого Завулон сейчас и был так раздосадован. И доносчик, который сообщил инквизиторам, куда уезжал наместник, и ставший виновником неуместного визита обязательно поплатится. Чтобы высмеять глупое предположение, будто пустышка может колдовать, Завулон велел привести второго раба, дал убедиться Инквизиторам, что аура у Гарика затхлая, тщедушная, какой, собственно, и положено быть у раба, лишенного сумрака. Но подобное представление Инквизиторов не удовлетворило, они начинали наглеть, вести себя вызывающе, будто забыв, в чьем доме находятся. Завулон глянул на Дена, тот по большему счету отмалчивался, хотя и стоял поблизости мрачнее тучи, неодобрительно косился на инквизиторов, составляющих протокол и без стеснения глушащих дорогой виски из последней коллекции. Через полчаса ленивых споров инквизиторы заикнулись, что будут вынуждены обыскать поместье и что, дескать, имеют предписание докопаться до истинных причин, а сигнал на якобы обладающего магией раба у них уже не первый, поступали и другие доносы. — Анонимные, — догадался Завулон, — и потому не имеющие юридической силы. — Мы обязаны проверить, убедиться, — продолжал упрямиться главный из прибывших. Завулону очень не хотелось звонить Хене. Очень. Но скорее всего придется. Потому как если не ему, то тогда самому коггнуру, а это чревато последствиями. Крылатый Городецкий основательно портил планы, и даже мысль, что случилось невозможное, а Городецкий вновь отличился, пусть и помимо собственного желания, не делала ситуацию более приятной. Под удар мог попасть не только сам раб, но и все в этом доме. Оставалось только делать хорошую мину при плохой игре и мечтать, чтобы как-то все само разрешилось. Инквизитор как раз протянул Завулону бумагу с подписью Кармадона, нагло ухмыльнулся, заявив, что вынужден начать досмотр, когда вампирша невинно поинтересовалась: — А как вы собираетесь производить обыск? Завулон раздраженно глянул на нее, приказывая заткнуться, не до мелких подначиваний сейчас было, но недооценил смекалистость Катрин. — Вот это, — один из инквизиторов продемонстрировал резную костяную фигурку, — перебьет все защитные чары в радиусе двухсот метров, доступ будет открыт в любом направлении. Но не хотелось бы действовать так. Нам хватит и добровольного позволения хозяина обойти поместье и заглянуть во все комнаты. — Проблема в том, что амулеты ваши не сработают, жезлы силы тоже, — почти искренне опечалилась вампирша. — Внезапная аномалия. Часть особняка недоступна на всех слоях Сумрака. Такое иногда случается, местность нестабильная. Я вот, к примеру, не могу пробить барьер даже на первом слое, что говорить про третий? Наместник, думаю, тоже. — О чем речь? — обернулся к Завулону инквизитор. Тому и самому очень хотелось знать это. Он незаметно проверил, о каком барьере идет речь, и к своему удивлению помимо собственного блокирующего поля обнаружил вмешательство чужой магии, неприятной по ощущениям, пенистой какой-то, пружинящей под давлением, но не продавливаемой. Катрин смотрела уже не на них, она вся обратилась в слух и внимание, подобралась, напряглась. Так она напрягалась только, когда поблизости оказывался враг. Сильный, опасный враг. — Еще гости, — объявила Катрин. — Почетные. Званные, в отличие от некоторых. Завулон краем глаза успел подметить, как резко побледнели инквизиторы, хватаясь за защитные амулеты и браслеты на запястьях. Но эти игрушки сейчас были бесполезны. Сам Завулон был почти не удивлен, все шло к этому, Тигр давненько не захаживал, не проявлял любопытства, а это противоречило его последним высказываниям, что собирается приглядывать. Но почему явился именно сейчас? Что опять назревает? — Всем собравшимся вечер добрый, — поздоровался один из охранников, вальяжно проходя к одному из кресел, усаживаясь напротив инквизиторов и Завулона и принимаясь качать ногой, как забавляющийся подросток в присутствии излишне сосредоточенных взрослых. Для пущего эффекта он взял со стола бокал с каким-то коктейлем, воткнул в него трубочку и принялся выдувать пузыри, взбивая содержимое бокала в пену. — Невежливо не отвечать на приветствие, — Тигр (а это был именно он, желтая радужка выдавала его) вмиг посерьезнел. Глаза сверкнули магическим огнем, насмешливо блеснули. Тигр опять временно воспользовался чужим телом, позаимствовав на этот раз не собачью тушку, а человеческую. Инквизиторы поспешно и невпопад закивали, здороваясь. Завулон просто сделал приглашающий жест, демонстрируя, что новоприбывший может угощаться и брать со стола все, что захочется. Тигр мельком глянул на него, да так, будто и не расставались, и прошло времени с прошлой встречи от силы полчаса. — Как хорошо, что я тут застал представителей… официальной власти нынешнего… как вы его теперь называете? Обобщенного и единоуправляемого мира? — проговорил Тигр, отодвигая бокал с коктейлем. — Мне надо передать этот конверт, — Тигр глянул на главного инквизитора, видимо, мысленно называя ему адресата, — примите, доставьте по назначению. — В его руках материализовался объемный бумажный сверток, такой, каким оформлялись лет семьдесят назад ценные пакеты при пересылке с уведомлением. — Кто отправитель, думаю, уточнять не надо? Инквизитор — очень бледный и растерявшийся — встал со своего места, подошел, принял послание, и, казалось, был удивлен, что все еще остался жив, не рассыпался в прах, про Тигра каких только страшилок не ходило. — Вкусно, — тем временем резюмировал Тигр, с аппетитом поглощая какой-то шоколадный десерт, опять принимая вид развлекающегося на чужой вечеринке подростка и напоказ удивляясь, с чего все вдруг такие наряженные и напуганные. — Так на чем мы остановились? — воспользовался ситуацией Завулон, напоминая инквизиторам, что те еще совсем недавно пытались тут командовать. — Думаете, блокировку по периметру этого здания ваша магия сможет пробить? Если да, я не стану препятствовать досмотру. Мне скрывать нечего. Только вот сам не рискну ломать стену блокировки, все-таки… все-таки зачем-то же она возникла? Меня в известность не поставили о причинах, но я не в претензиях, — Завулон развел руками в стороны, как бы признавая свое бессилие в подобной ситуации. Парочка инквизиторов при этом злобно покосились в его сторону, отмечая удачность такого хода в присутствии сумеречной твари. Какой дурак рискнет сейчас злить Тигра? Все мечтали убраться отсюда побыстрее, а расхлебывать последствия придется оставшимся. Завулон в числе оставшихся инквизиторов как раз устраивал: не выживет — туда ему и дорога, выживет — коггнуру сам обо всем и доложит, меньше хлопот. — Чтобы пробить контур блокировки придется просить подпитку силы из головного офиса Праги, — присоединилась к рассуждениям Катрин, — а тогда изначальный запрос надо будет послать коггнуру, но вечером его секретариат недоступен, отложат до утра, а затем… — Не хотелось бы беспокоить лишний раз коггнура, — спохватился главный инквизитор, — не удобно. Тигр при этом якобы понимающе и излишне приторно улыбнулся, опять принимаясь за ярко-зеленый коктейль. И где только такой раздобыл? Не иначе как сам его и преобразил магически. — Согласен, — заговорил опять Завулон. — Думаю, всем будет проще сойтись сейчас на том, что я дам слово наместника, заверив, что мои рабы не в состоянии колдовать и как-то самостоятельно манипулировать силами сумрака. Моего слова будет достаточно, ведь так? — Но… а по поводу Гесера? — не сдавался инквизитор. — Гесера поймали? — удивился Тигр так достоверно, будто сам этого не знал. — Не успели, — столь же актерски-наигранно печально вздохнул Завулон. — мне поступил сигнал — анонимный, разумеется, — что кое-кто из высокопоставленных скрывает от коггнурата пойманного раба Гесера. И тогда мои охранники прибыли на место, но, увы, опоздали, раба и след простыл… Куда только спецотдел смотрит? На что только финансирование уходит? *** Когда инквизиторы наконец отбыли, Тигр лыбиться перестал, сделался ленивее, вальяжнее. Завулон решил, что больше спокойно смотреть на этого охранника не сможет, придется уволить , а то желтый взгляд так и будет мерещиться, будто ножом в спину. — Можно мне еще десерта с шоколадом? — делано-скромно спросил Тигр, наливая себе в стакан минералки и взглядом заставляя ее в стакане охладиться до тонкого льда по краю стекла. Завулон лишь молча кивнул, выдержка у него начинала сдавать — магия так и искрила вокруг Тигра, немилосердно давя на многослойные сумеречные щиты. — А где твой раб, Завулон? — спросил Тигр. — Позвал меня в гости, а сам не спустился. Неуважение какое-то. Катрин на этих словах метнулась сразу к лестнице на этажи, значит, блокирующая магия уже истаяла по желанию Тигра. Завулону пришлось мысленно отменить свой приказ Городецкому не покидать комнату — если Тигр задался целью лицезреть Городецкого, так или иначе он этого добьется. Что-то его раб с каждым днем пользуется все большей популярностью. Надо это как-то менять. Вопрос в том — как? Благодаря некоторым хитростям удалось настроить остальных рабов против Городецкого, они больше надежд на него не возлагают, но этого мало. Надо чтобы еще и инквизиторы от него отцепились. Придется-таки Хену задабривать. — Раб мой, — вздохнул Завулон, — порою проявляет лишнюю инициативу. Пригласил сюда, значит? — Соскучился, может? — поддразнил Тигр. — Или пожаловаться хочет? А любопытство-то тебя сжирает, — глянул он пронзительно, будто разом считал все мысли, наглость немыслимая, любого другого за подобное Завулон сразу же бы в клочья, в пыль. — Хочется же знать, что было в том конверте? — Завтра все равно новости разойдутся, мне торопиться смысла нет. — В этой войне, - а сейчас именно война ведется, тайная, грязная, - надо быть или на первых ролях, или сразу сдаваться. Информация - на вес золота. — И чем придется расплачиваться за информацию из первых рук? — верно понял намек Завулон. — Надо бы подумать… может, мелкими уступками? — Какими? — Охота на Гесера должна прекратиться. Завулон удивленно приподнял брови. А Тигру что за интерес? — Это не в моей власти. — Но поспособствовать можешь. — Смысл? — Времени мало. Потом навести порядок сможет лишь он. Не хотелось бы необратимых последствий. — Исходя из этих слов, варианты будущего все-таки сходятся в одну точку? В последнее время я словно оглох и ослеп, вероятностные линии — сплошная путаница. — Поэтому и держишь ведьму подле себя? Им теперь куда проще колдовать, они в нейтралитете, спрос с них меньше, сумрак им роднее… Тигр озвучивал то, что Завулон и сам заметил в последнее время. И то, чего так опасались инквизиторы. Все их эксперименты со светлыми артефактами, с пустышками и людьми не увенчались успехом. Они начинали паниковать. — Если я сейчас задам вопрос, — осторожно начал Завулон, — ответ получу? — О, Антон, — отсалютовал бокалом подошедшему Городецкому Тигр, потом сказал Завулону: — Задавай вопрос. Но отвечу я ему. Завулон скрипнул зубами от досады. Тигр каждый раз демонстрировал, что все являются лишь бесплатным приложением к Городецкому. И из-за чего? Из-за того, что когда-то Городецкому пришла в голову бредовая идея, которую отметали все до него как невозможную — поговорить по-свойски с сумеречной тварью, попытаться договориться. Банальная везучесть. И совершенно атрофированное чувство самосохранения, которое Светлые так пафосно зовут смелостью. Городецкий один раз поговорил по душам с Тигром, и теперь все остальные будто не существовали для наглой сумеречной твари. А ведь Сумрак — он ничей, общий. Зато любимчиков выбирает — хоть вешайся… — С каждым днем плата, которую требует сумрак, всё возрастает? — все-таки решился на вопрос Завулон. Городецкий при этих словах вздрогнул. Ден нахмурился. — Выживают сильнейшие, — усмехнулся Тигр. — Такую доктрину выдвинул когда-то один из Темных? Мелкота чахнет в первую очередь, потом придет черед середнячков. Ставки все повышаются. Антон, как ты думаешь, быстро ли оборотни догадаются, что если сожрать мага, а не просто человека, силы восстанавливаются быстрее? Светлых больше нет, жрать начнут своих. Вампиры, к слову, — Тигр насмешливо глянул на Катрин, — уже новое меню распробовали. Понравилось? Вампирша резко побледнела. Видимо, ей не пришло в голову, что сегодняшняя стычка с охранником и проба его крови имела под собой такую глубокую подоплеку. — Низшие станут неуправляемыми, — догадался Городецкий. — И очень скоро, — подтвердил Тигр. — А по поводу послания для коггнура, в конверте, что передал… — Кому? — всполошился Антон. — В том послании, суть которого так не терпится узнать твоему хозяину, — продолжил Тигр, — есть кое-что, повышающее ценность всех оставшихся в живых рабов. Но раз уверены, что обо всем узнаете завтра утром, мне остается только раскланяться, — Тигр поднялся. — Но… — он глянул на Завулона, — позволю себе дружеский совет: если прямо сейчас прикупить парочку рабов, это станет неплохим вложением средств и хоть каким-то подспорьем. При условии, конечно, что беречь рабов начнут, как зеницу ока. — Холить, лелеять, носы подтирать, — зло выплюнул Завулон. — Мне больше заняться нечем? Тигр же в этот момент с интересом изучал Городецкого, прощупывая острым взглядом сразу на всех слоях сумрака. Улыбнулся чему-то, понятному лишь ему. — Занятно. Весьма… занятно. Теперь будешь его привязывать, чтобы не улетел? — спросил он у Завулона. Того аж передернуло, зачем же так в лоб да еще и при свидетелях? — Ладно, раз я сегодня работаю почтальоном, тебе, Городецкий, тоже послание, — Тигр поднялся, подошел и опустил на ладонь Антона костяной ведьминский гребень. — Засиделся я у вас, а у меня дела. — Подождите, а конфисковать рабов можно? — спросила внезапно осмелевшая вампирша. — Есть тут у меня один на примете… откормить только сначала, да отмыть… — Уймись, — мимоходом бросил ей Завулон, так как ему совсем не нравилось, к чему клонил Тигр. — Можно, — позволил Тигр. — Всё можно в ближайшие сутки. Городецкий хотел что-то спросить, но глаза охранника уже утратили желтый огонь, Тигр провалился в сумрак, покинув позаимствованное тело. — Пойду, сделаю пару звонков, — задумчиво проговорила вампирша. — Может повезет… — И что это за… дребедень? — задал едкий вопрос Завулон. Он уже стоял вплотную к Антону и осторожно проверял магией старый гребень, а вот касаться пальцами он не рискнул. — Когда-то такой же дарила мне Арина, — удивленно отозвался Городецкий. — Это средство связи. Она что-то задумала. — Значит, выбралась-таки из саркофага, хитрая бестия. — Фи, — скривила губы Катрин, — терпеть ее не могу. Не помню: она в саркофаг Светлой попадала или уже тогда опять цвет сменила? В силе она сейчас али как? — Раз не поймали, значит, в силе. Ведьминское лучше прощупает ведьма, сходи, разбуди Ингрид, — распорядился Завулон. — Только прежде, чем я это сделаю, тебе лучше узнать, кто разбил в хлам твою машину. Смысл светловолосую в госпиталь отправлять, если после ее возвращения ты ей снова что-нибудь сломаешь? Завулон пришел в бешенство. После ухода Тигра он уже не стал особо сдерживать рвущиеся из него гнев и магический импульс. Стекла в дверцах шкафов потрескались от выплеска магии. — К черту машину. И Ингрид. К черту все остальное, гребень этот тоже, в сейф его пока, под блокирующие чары. Завтра со всем разберемся. Я передумал: не буди, не зови, и все отсюда брысь. Надоели. Катрин вместо того, чтобы испугаться, лишь весело фыркнула и сделала знак Антону, как ее тошнит от вещиц Арины. Затем всем помахала рукой и ушла к себе на этаж, с глаз долой. Охранник и Ден растворились следом. Прислуга быстро разбирала посуду и наводила порядок. Антон тоже попытался незаметно ретироваться на свой чердак, но был остановлен в дверях приказом вернуться. Завулон сидел за опустевшим столом и устало глядел в белоснежную скатерть перед собой. Антон подошел к бару, отыскал там его любимый коньяк, плеснул в бокал, принес, поставил перед Завулоном. Выглядел тот изможденным. — Заведешь себе новую, — философски заметил Городецкий. — Кого? Любовницу или машину? — Причину, чтобы на всех злиться. Выспишься, а завтра… Завулон притянул его к себе, дернув за ошейник, заставил сесть у своих ног. — Мы еще поиграем. Есть козыри в рукаве. Антон лишь тяжело вздохнул.