До и после

Прежде, чем Завулон вышел из машины, Антон сказал: — И еще. Пойманные перевертыши. Их же можно отобрать у спецотдела и поселить в этом комплексе под ответственность Хены? Завулон сразу скривился. — Нет. Это — нет. — Ты же сказал, чтобы я просил у тебя что-нибудь … — Но не это же. Они все равно не жильцы. Как только из памяти извлекут все адреса и имена помогающих им ведьм, сразу в расход. Регенерация мозга у молодых перевертышей хотя и высокая, но не до бесконечности же. Скорее всего, адреса уже выужены и запротоколированы. — Завулон, — умоляюще окликнул его Антон, когда тот распахнул дверцу, — ну хоть что-нибудь? — Нет, — сказано было таким тоном, что стало понятно, он не уступит, даже если сейчас сам Тигр придет настаивать. Антон с трудом подавил досадливый вздох. ** Приехали они в инквизиторский отдел и сразу же поднялись в кабинет Хены. Тот если и обрадовался цели визита наместника, то никак этого не показал. Наскоро пояснил, какая именно работа ведется в, как он выразился, Центре реабилитации рабов, выказал надежду, что участие в этом проекте пойдет на пользу как Антону, так и самому Завулону, а на колкую реплику последнего, что это явно еще и на пользу самому Хене, лишь дружелюбно улыбнулся. Потом Завулона неожиданно вызвали на первый этаж, Хена его сопровождать отказался, заверил, что лучше в течение двадцати минут отсутствия хозяина добросовестно приглядит за рабом, не даст ему заскучать. Завулон нахмурился, но был вынужден согласиться. — Излишняя мнительность вошла у него во вредную привычку, — подмигнул Городецкому Хена, распоряжаясь, чтобы секретарша принесла чай и сладости. Антон еще помнил, как оборотень помешан на сладком, потому гора печенья и конфет ничуть его не удивила. — И что же за эти двадцать минут собираетесь сказать такого, чтобы я резко пересмотрел свое отношение к рабскому клубу промывки мозгов? — Полагаю, все перспективы уже расписаны Завулоном, тут и добавить будет нечего. Мне просто хочется, чтобы ты глянул на происходящее отвлеченно, не так, как это преподносит Завулон. Антон, ты же еще в состоянии что-то воспринимать независимо от давления с его стороны? Мне кажется, что общение с другими рабами пойдет тебе на пользу, заодно изучишь их хозяев, так сказать, «изнутри». Будет с чем сравнить. И должно помочь. — Помочь в чем? Хена неторопливо грыз печенье, не спешил с ответом. Антон, давно приученный Завулоном не выказывать лишней заинтересованности, тоже замолчал. — Тигр все активнее вмешивается в наши дела, — наконец продолжил Хена. — Уже у двадцати магов отнял силы, а у тех, у кого забрал единственного раба, уровень магии тает с каждым днем. И это он еще начал с магов четвертого уровня силы, не с высших. Парочка оборотней попыталась его обхитрить и подсунула некондицию, то есть - нежильцов. Знаешь, что Тигр сделал? — Довел их до такого же состояния "некондиции"? Хена внимательно изучал лицо Антона, будто искал там эмоции, которых тот давно уже не испытывал ни в каком виде — психика не выдерживала, на мелкое уже не реагировала, не проявлялась. — Верно. Как ты изменился, Антон. Еще полгода назад тебя возмутили бы новости, в первую очередь спросил бы, что стало с несчастными смертельно-раненными рабами. А теперь спокойно жуешь печенье да изредка пожимаешь плечами. — Просто теперь я знаю, что делает Тигр с некондицией. С рабской некондицией. И с магической тоже. Больше нет необходимости выпрашивать ответы, которые вы с Завулоном выдаете дозировано и будто бы в насмешку. Надоело. Хена удивленно зыркнул. Не ожидал такой смелости от раба? Так пусть подавится. — И что же Тигр делает? — после красноречивой паузы спросил старейший. Антон скучающе изучал потолок, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди. Тигр… Тигр, Тигр. Как и следовало ожидать. Все-таки Завулон умеет тонко ввернуть предупреждение даже тогда, когда, казалось бы, издевается и дразнит. Пара фраз в машине, и Антон был с избытком проинструктирован в плане чего ждать от этой поездки в целом, и от Хены — в частности. Интересно, Антон когда-нибудь научится так же легко смотреть линии вероятностей и просчитывать противника на все сто процентов наперед? — Он притаскивает некондицию Завулону, чтобы тот рабов съедал. У них договор, заверенный сумраком, — у Антона довольно легко получился серьезный и чуть печальный тон. — Завулон их грызет. А Тигр смотрит. Жует, а Тигр смотрит. Это даже завораживает, знаешь ли. Дурацкая шуточка стоила того, чтобы в течение нескольких секунд созерцать обескураженное и неверяще-шокированное лицо старейшего инквизитора. — Издеваешься, Городецкий? — Хена все-таки сообразил, что это лишь неудачная шутка. Но бледность с его лица сошла не сразу, видать, он допускал, что Завулон на подобное способен. Может, и сам пытался его пристрастить, да не вышло. — Разве не об этом судачат все рабы, и прислуга старательно отслеживает перемещения Завулона по камерам его подвала? Спецотдел жаждет быть в курсе дел, так ведь? Печенье было хотя и вкусным, но приторно сладким, и Антон раздраженно отодвинул от себя вазочку. — Мы оба знаем, что если Завулон захочет кого-то обставить, тут никакие шпионы в его доме не помогут. — Следят больше за Тигром. — И за рабом Городецким, если уж говорить откровенно. — Вроде все знают, что Завулон полностью контролирует своего раба. Полностью. Абсолютно. Стопроцентно. К чему тогда такое беспокойство? Хена хитро сощурил глаза. — Ой ли? Хватает одного лишь взгляда на вас двоих и сразу становится понятно, что у него проблемы. Чем ты его достаешь? Понятно, всегда можно прикрыться Тигром и его всемогуществом, и Завулон уступит. Но Тигру когда-нибудь надоест. Кого он тогда первым сожрет, как думаешь? — Неужели заметно? — Антон спросил вроде в шутку, но действительно забеспокоился. Хена та еще пройда, непременно воспользуется малейшей слабостью Завулона, и это скверно. Хена демонстративно постучал себя по кончику носа, усмехнулся. — У меня на подобное чутье. Да и Завулон взведен как пружина, а так довести его может не всякий. Далеко не всякий. — Ведьма-фаворитка? — подбросил гипотезу Антон. — Клыкастая Катрин? Они как раз сегодня сцепились из-за ее нового раба. — Нет, — покачал головой Хена, продолжая посмеиваться, — мимо. Я же специально сейчас Завулона выставил из кабинета, чтобы убедиться, что он озвереет еще больше, поняв, что побеседовать с тобой хочу наедине. Из-за тебя он на стену лезет, из-за тебя. Боится потерять контроль. Так это возможно, Антон? Вырвать тебя из-под его контроля? — А нужно ли? — Я, наверно, смог бы. Но тоже не вижу необходимости. Другое дело — Тигр. Мне не помешала бы поддержка и симпатия Тигра. — Так попроси об этом Завулона, вы же считаетесь старыми приятелями. Безвольный раб — плохой помощник. Хена снова усмехнулся. — Если Завулон потеряет раба, он потеряет и Тигра, так ведь? Не отрицай. — Сдался же вам всем этот Тигр. Я мог бы сейчас заверить, что полностью его контролирую, и он сделает все, о чем я попрошу. Но кто в такое поверит? — А Завулон сделает всё? — Хена враз посерьезнел. Шутки закончились. — Зачем ему? Он и так получает все, что хочет, — осторожно ответил Антон, не понимая, к чему клонит Инквизитор. Это проверка на вменяемость Завулона? Получается, и до Хены доползли слухи, что наместник излишне разбаловал своего раба? — Коггнуру не в первый раз сообщают, что Завулон размяк и уже совсем не тот. Что неплохо бы сменить наместника, потому как он излишне симпатизирует пустышкам, Гесера упустил, Тигра шантажировать не пытается, хотя всегда был мастером этого дела. Понятно. Хена предупреждает. Как может — так и предупреждает. Антон расплылся в ответной ухмылке, подыгрывая, - широко, аж скулы свело. — Зато у Завулона все нити влияния сейчас в руках: и нежить с мастерами и главарями при нем, и боевики прошлого состава все в его резерве, ведьм пригрел, свободным доступом к рабам подкупил, маги, ведьмаки из бывших Дозоров, опять же, подтянутся по первому его зову. Разумно ли пытаться сместить наместника? — Раб с Тигром и зависимым от него Гесером — также на коротком поводке, — подсказал Хена. — Поэтому я повторяю: хочется, чтобы симпатия Тигра была и на моей стороне тоже. Спецотдел неоднороден, в нем бродят различные слухи, не понятно, куда завтра переметнется большинство. Мое влияние не из последних, сам понимаешь, Антон. Но слухи, что раб Городецкий не по зубам наместнику, что Завулон не способен справиться с пустышкой, что наместник вьется подле него и все равно отвергаем - необходимо срочно пресечь на корню. Как это сделать — кому знать лучше тебя? Антон напрягся. Ему указывают как вести себя с Завулоном? С какой стати? Если репутация наместника страдает, так это его проблемы, если Завулон захочет, ни одна тварь не догадается, что пустышка не такой шелковый, как всем демонстрируется. — Завулон мастер притворяться, но не когда ты рядом. В последнее время он почти не вывозит тебя в город. Как думаешь, почему? — Хена будто прочитал мысли. Но это невозможно, ведь ошейник не позволил бы пробить защитный кокон силы Завулона. — Завулон всегда ведет себя так, чтобы окружение думало в нужном ему ключе. Почему бы расползающимся слухам не быть заманухой с одной-единственной целью: Завулон кого-то ловит на живца? Вот вы, старейший, попались же на крючок. Значит, скоро клюнет и нужная Завулону фигура. Вы сами-то верите, что Завулон не в состоянии вылепить раба по своему вкусу? Я при нем уже не первый год. Пустышка выдержал бы? Смог бы остаться самим собой? Остаться не перепрограммированным? Хена сделал вид, что вроде бы верит. Но снова коснулся пальцем кончика носа, напоминая о своем чутье. Антону осталось лишь развести руками, демонстрируя, что обсуждать тут больше нечего. Но беспокойство за Завулона заскреблось где-то в глубине, Хена не предупреждал бы по пустякам. А мог бы говорить открытым текстом — так вел бы этот разговор с Завулоном, а не с его рабом. Что происходит? — Так к чему весь этот разговор, старейший? — Всем интересно, насколько сговорчив Тигр. Я проследил: как только Завулон нашел зацепку на заказавшего покушение, так сразу поползли слухи, что Тигр утащил в сумрак двух оборотней живьем, а затем сумрак шел волнами, как обычно бывает, когда проливается много крови на верхних слоях. Вампирша досуха выцедила одного из охранников Завулона, что, между прочим, неслыханное дело, а Завулон ей и слова поперек не сказал. Низшая безнаказанно освежевала мага, можешь себе представить, как негодуют остальные? Тебе не кажется, Антон, что Завулон заигрался? Что у него крыша едет? Что если так дальше пойдет, он возомнит себя кем-то… кем-то, имеющим право переиграть всё на своих условиях, обставить самого Тигра? Антон поежился под колючим и цепким взглядом древнего хищника. Хена гнул своё, как и всегда пытался настроить Антона против его хозяина, надавить на больные места, прощупать, не сломается ли, не подвернется ли шанс вогнать свой крючок поглубже. — Я знаю его не так близко, и не так давно, чтобы заподозрить что-то неладное. Он самоуверен и упрям, но вроде пока трезво смотрит на происходящее. С чего такие странные подозрения? Хена молчал и задумчиво крутил в пальцах печенье. Он позволил отразиться на своем лице беспокойству и безмерной усталости. Антон невольно посочувствовал ему: все-таки слишком много ответственности и нет даже минуты, чтобы расслабиться. Впрочем, сейчас мало кому есть дело до веселья и отдыха. Интересно, Тигр приходил к Хене? Какой была плата? И вообще как Хена так легко догадался об их ссоре с Завулоном, как почуял? Или слишком знакомая ситуация для этой старой кошки? Антон мысленно хмыкнул: не может быть. Этого просто не может быть. — Может, Тигр вызывает особое беспокойство не у спецотдела, а именно у вас, старейший? — спросил Антон, бывший совсем не восторге от собственной догадки. — Если я намекну Тигру прийти за урожаем в ваш дом, чем расплачиваться будете? Своим единственным рабом или пожертвуете уровнем силы? По глазам, вспыхнувшим злым хищным огнем, Антон понял, что попал в точку: Хена предпочтет обезопасить раба в ущерб собственной силе. Вот это сюрприз. — Я рассчитываю, что найдется третий вариант. Ну хватит об этом. Что ты скажешь про свое участие в проекте? — Не вижу смысла. Прока от меня не будет. Завулон постарался, очерняя мою репутацию среди рабов, моим словам не будет доверия. — Мы пытаемся хоть как-то уравновесить качнувшиеся весы. Если у рабов будет иллюзия защиты и тихой гавани, они станут стабильнее, и, может, опять откроется канал подпитки светлой силой. Следует испробовать все варианты. — Но ведь есть большая разница, старейший, и вы как никто должны это понимать, буду я действовать под нажимом и по прямому приказу своего хозяина агитировать нынешнее мироустройство, или же я стану вести себя естественно и куда более искренне. — Второе предпочтительнее. — Тогда у меня есть условие: пойманные спецотделом перевертыши должны будут сбежать. — Каким образом? — Хена не то чтобы удивился, скорее, такое условие его забавляло. — Это не моя забота. Что-то случится, скажем, нападение повстанцев на отдел, придут якобы забрать своих, и перевертыши сбегут. Причем, — я настаиваю, — они доберутся живыми и невредимыми до своих. Я легко смогу это проверить, кстати. — Как? — вот тут Хена действительно заинтересовался. — У Гесера спрошу. Он иногда может со мной связываться. Не знаю как, но у высших свои секреты. Завулон бесится, что не в состоянии вычислить этих секретов, но они есть, факт. — Ты опять мне льстишь, Антон, организовать побег из пыточной комнаты — это слишком даже для меня. — Или перевертыши сегодня же будут свободны, причем, доберутся до пристанища живыми и без магических маячков слежки, или же ваш проект с клубом рабов провалится с треском, и Тигр сразу об этом узнает. Коггнур, боюсь, тогда будет сильно разочарован. — А ты отрастил себе зубы, Городецкий. Завулон, должно быть, в восторге. — Мы договорились? — Возьми еще печенье. Иначе я посчитаю, что ты брезгуешь моим угощением. — Договорились? — А в чем моя личная выгода? — Чего вы хотите, старейший? Хена снова помедлил. — Твои слабости, Городецкий. Я хочу видеть, на что именно тебя подцепил Завулон. — Видеть? — Я сейчас покопаюсь у тебя в мозгах, извлеку нужное мне воспоминание. И ты согласишься. Антон удивленно покачал головой и провел пальцами по ошейнику. — Не выйдет. Ошейник не позволит. — Я смогу. Если ты сам мне это разрешишь. У Завулона слабость — он слишком многое тебе позволяет. Если имеется твое желание, ошейник не сработает. Так как? — Завулон, когда узнает, вас убьет. — Он не узнает. Я сотру тебе воспоминание о моем вмешательстве. Ну что? Могу дать клятву, что лишь украду одно небольшое воспоминание, никаких других вмешательств производить не стану, магически что-то корректировать — тоже. — Иначе? — Никакого побега. Антон задумался. Вроде бы цена небольшая. И дикая зависть Хены немного поутихнет, когда лично убедится, что по сути Завулон никак Антона и не подцеплял, просто умело давил на то, что любому Светлому будет по вкусу — уважение и нужность, добровольный выбор. — Ладно. Но все равно сомневаюсь, что сможете пробить защиту ошейника. На самом же деле Антону куда любопытнее было посмотреть, сумеет ли Хена пробить силовой барьер Завулона. По силе они равны, в умениях друг другу не уступают, но специфика колдовства у каждого своя, с непростыми особенностями. Если Хене удастся, то Завулон это все равно учует, а подобное предупреждение никогда не будет лишним, У Завулона появится возможность выработать защиту для таких случаев.