До и после

Рано утром Завулон уехал в город, прихватив с собой остатки своей охраны. Антон бродил по дому, изнывая от бездействия и повсюду натыкаясь на Юльку. Та будто бы случайно оказывалась то в кухне, то у лестницы на чердак. — Что со мной сделается в доме? Уйди уже куда-нибудь, не надо меня сторожить сутками напролет, — разозлился Антон. Мало того, что прислуга опасливо косилась на него, теперь еще и Юлька будто не доверяла и побаивалась. Хотя после выходки Тигра и не удивительно. — Мне приказано, я исполняю. Сам знаешь, что такое прямой приказ. Я такая же рабыня, как и ты, если не забыл. Вернее, почти такая же. В отличие от тебя, мне проколы легко не прощают. Антон попытался глянуть так, как делал Завулон, если его все доставали, а сил послать куда подальше не оставалось. Но, видать, скопировать взгляд не вышло, потому как вампирша лишь фыркнула и устроились на стуле в холле — а то есть неподалеку. — Где Катрин носит? — Антон решил воспользоваться ситуацией и выведать нужную информацию, раз уж Юля не собиралась убираться прочь. — С ночи в спецотделе, отчеты пишет, списки погибших подтверждает. Все то, что, по идее, должен делать Завулон. С чего это он свои обязанности наместника забросил? — Раз забросил, значит, уже нет необходимости. Или просто выжидает. — Гарик говорит, — она встала, подошла и зашептала, — пустышки готовы взбунтоваться. И что рабский центр прикрыли. А в лечебницу Завулона рабов пока еще пускают. В основном тех, у кого вчера хозяев сожрали. Оборотни пытались их выкрасть и перепродать, но кое-кто подсуетился, и теперь все рабы бегут в клинику. — Кое-кто — это наш Гарик, как понимаю? Юля кивнула с таким видом, будто упрекала, что идея пришла не в голову Антона. — А Завулон ему разрешил? Или самоуправство? — Разрешил вроде. И все его звонки в приоритет поставил, на телефоне они висят все утро. Вот, значит, как. Опять воспитательные меры по отношению к Городецкому? Завулон все-таки обиделся, что он отдал Гесеру его артефакты? Зря, выходит, Антон переживал, опасался, как бы чего не случилось с наместником, ибо не просто так же поставил номер любимого раба в полный игнор. А ответ оказался прост: кто-то опять дурью мается. Ну-ну… Что ж, мы тоже так умеем. Пусть теперь злится и… ревнует. — А где сейчас Хена, не знаешь? Юлька удивленно вытаращилась: — Я не сторож влиятельному инквизитору. Он даже при вызове в коггнурат не всегда снисходит до личного присутствия. То раба своего отправит, то заместителя. — Спорим, что мне сразу ответит на звонок? Юля неверяще фыркнула. Антон провел пальцем по смартфону, снимая магическую блокировку и активируя записную книжку. Завулон вечером точно просмотрит все вызовы, а ревнует он в последнее время так забавно, что тянет полюбоваться на это еще хотя бы разок. Тем более, свидетель имеется — Юля. Хена ответил на третьем гудке. — Ну как там? — спросил Антон. — Твои все живы? — Почти, — в раздумье отозвался Хена. — Дома сидите. Сейчас охота на бесхозных рабов ведется, все как с ума посходили, пытаемся стабилизировать обстановку. — Рабский центр поэтому закрыт? — У меня система защиты не резиновая, накладно по сто раз за утро перенастраивать. Кого получается — стерегу, за остальное не обессудьте. — Можешь одолжить парочку охранников? — Для кого? — напрягся Хена. Понятное дело, сейчас все боевые маги на вес золота. — Боюсь, клинику Завулона кто-нибудь решит взять штурмом. Там рабов сейчас много. — Своих не дам, — отрезал он. — Но вампиров отправлю, в следственном отделе они сейчас ни к чему, да и оголодали. — Эй, — возмутился Антон. — Рабов не тронут, а консервированной крови там большой запас, твой Завулон не обеднеет. Вампиры лучше работают, когда кровно заинтересованы, — скаламбурил старейший. — Ладно. Благодарю. Буду должен. — Ну какие счеты, Антон? Ты мне вчера вечером одолжение сделал, за которое век благодарить. Если бы не твой список, сожрали бы меня, ничего не смог бы сделать. — Не за что. Уверен, Завулон тоже твое имя вписал. — Сомневаюсь, — буркнул Хена и оборвал связь. Антон многозначительно глянул на притихшую Юлю. Вот, не только Гарик приносит пользу. — Антон, — тихо сказала она. — А можно я тоже в клинику ненадолго, а? Пожалуйста. — Чего там? Юля очаровательно вспыхнула. Ну, понятно. Кто-то из близкого вампирьего гнезда будет в числе прочих. — Так езжай, я не против. — Нет, надо чтобы Завулон отпустил. Позвони ему, а? Скажи, что достала я тебя, раздражаю, видеть не хочешь ну и чего-нибудь еще, как только ты умеешь. Он тебе ни в чем не отказывает, сделай доброе дело, Светлый. А Катрин скоро уже вернется и заменит меня. Пожалуйста. Антон вздохнул. Потянулся через ошейник, попытался достучаться. Завулон отозвался неохотно, но, что удивительно, просьбе все-таки внял и соизволил разрешить. Юлька упархивала из усадьбы очень довольная. ** Антон не удержался и зашел в комнату танцора. Увезли и даже следов не осталось. Лишь старая, никому не нужная футболка на стуле — бывшая футболка Антона. Вот зачем он отказался? Завулон был готов подарить, и сделал бы это. Правда, потом значительно потрепал бы всем нервы, танцору — в первую очередь, но, может, так было бы лучше? А сейчас неизвестно, как там на нем отыгрывается Искандер. Выживет ли? Или станет хромать сразу на обе ноги? Зазвонил телефон. Хена. Антон поспешно ответил. Но голос звонившего был незнаком. — У меня мало времени, — сказал он. — И если узнают, что я воспользовался этим телефоном, точно убьют. Антон, ты можешь кое-что узнать, и это станет твоим главным козырем. — Кто это? — спросил Антон. — Слепок последних минут жизни. Хранилище слепков. — Что? — Антон слышал когда-то об этом. Инквизиторы экспериментировали над прибором, способным запечатлеть мысли любого Иного незадолго перед его смертью. Надеялись использовать для раскрытия причин внезапных трагических кончин следователей и дозорных. — Инквизиторская следящая сеть работала над Москвой накануне Итогового дня. У них есть слепки каждого. Антон, ты понимаешь? Мне удалось скопировать ключ для доступа на минус третий этаж. Он будет активен два часа, не больше. Антон понимал. Надя. Если посмотреть, о чем она думала, что делала тогда — все будет намного проще. И пророк. Кеша тоже ведь видел что-то там, в мыслях, предвидел. — Что ты хочешь взамен? — Попасть в твой список. Приезжай сейчас во второй спецотдел, тут неразбериха, пробраться сумеешь. Я ключ спрячу под обод левого от лестницы светильника. Два часа — и потом ключ станет бесполезным. Вряд ли смогу потом это повторить, слишком дорогой ценой он достался. И никому не говори, умоляю, иначе я не жилец. — Но… — что-то еще спрашивать было бесполезно, связь оборвалась. Антон застыл в нерешительности. Выбраться из дома, разумеется, он сумеет, жаль, что Юли нет, она бы послужила отличным прикрытием для блуждания по коридорам спецотдела. Но если верить Хене, во всех спецотделах сейчас паника, боевые на выезде, а канцелярские потонули в бумагах и отчетности. Кто звонил? Он сказал, что слепки у них, значит, себя с инквизиторами не отождествлял, и выходит, что он пустышка? Антон допускал, что раб мог иметь доступ к личным вещам старейшего, после исчезновения постоянного раба Хена наверняка обзавелся новым, в утешение, так сказать. Удача улыбнулась? И у Антона может оказаться в руках такая карта, которая побьет все остальные, даже те, что припрятал сам Завулон. Надо ехать, нельзя упускать такой шанс.