Непрощённые

      Она снилась мне девять лет назад, весной. Я помню светлую кожу, едва не светлее цвета слоновой кости, ее растрепанные, будто после бурной ночи волосы, как потом оказалось, это стиль такой. И улыбалась она как в последний раз, как знала, что это будет последним контрольным выстрелом по моему рассудку.       Лопнувшие мозоли на пальцах рук, иногда вырывали из воспоминаний, а печально, я ведь даже не пила. Струны уже не слушали меня, их покрыла сукровица, выделявшаяся с моих мозолей, они горели от нескольких часов изнасилования. Сейчас казалось, что именно это несчастная гитара виновата во всем, и я видимо воздавала ей по заслугам. Но вся ирония в том, что по заслугам сейчас получаю я, да и гитара не моя, ее.       Как же горько в свои двадцать девять понять, что ты всего лишь ненужная собачонка, которую швыряют всю ее жизнь. Ее можно бить, издеваться, но она всегда приползет, надеясь, что в дальнейшем будет совсем по другому, что она сделает что-нибудь хорошее и ее полюбят. В принципе, этим же я сейчас и занимаюсь. Я жду ее. Жду как собачонка, угодливо виляя хвостом.       Она вновь очаровалась каким-то брюнетом. Сколько их было? За последние два месяца это седьмой? Седьмой человек, как она говорит «растопивший ее сердце». Милая, об твое сердце можно обморозить руки. Не полюбив я тебя, мне бы давно ампутировали конечности. Именно поэтому я единственный человек, который все еще с тобой сквозь долгие годы. Почему я не злюсь на неё? Это так странно.       Мои мысли развеял резкий хлопок дверью. Я отложила гитару и откинулась на спинку кресла. Когда она тихими шагами вошла в комнату, увидев ее, я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Снова этот разочарованный взгляд, поникшие плечи и бутылка коньяка. Скоро такие дни будут традицией. Она садится напротив меня на диван, закуривает и одной затяжкой убивает почти пол сигареты. Видимо очень сильно понравился. Поднимает зеленые глаза, полные искр, смотрит на меня. Ждет, что я спрошу, что с ней. Хочет утешения. Я молчу. Она бросает в меня пачку сигарет.       — Почему ты просто сидишь и смотришь на меня? Что с тобой не так? — ее голос всегда был высоким в отличие от моего. Она сделала пару глотков с горла и протянула мне.       — А чего ты хочешь? Сейчас, ты скажешь, что он конченный ублюдок, что не уважает женщин, сексист. Ему нужен лишь секс, или он женат, изменник и тебе не нужна роль разлучницы. Я бы с удовольствием выслушала это, но на двухсотый раз уже кровь из ушей идет. Я знаю, что тебе плохо и знаю, что сделала еще хуже. Прости. Возьми гитару, отлично помогает слить горечь, но не переусердствуй повредишь руки, — я кинула гитару на диван, и взяв пачку сигарет, вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.       Меня тошнило, голова резко закружилась, я дошла до балкона и упала на пол, закурив. Трясло не по детски, такое ощущение, что я сделала, что-то ужасное. Когда я последний раз плакала? Я не помню. Внутренние дожди, вот, что это. Я насквозь вымокла. Мне холодно.       Теплая рука сжала мою руку, я вздрогнула, и подняла голову. На меня смотрела пара испуганных глаз. У ее ног была аптечка и она принялась обрабатывать мне руки.       — Что происходит с тобой? Твои руки — твой инструмент. Почему ты не бережешь себя? Кто будет играть мне? Прекращай курить, твой голос меняется. Кто будет напевать мне песни *LP? Прекрати так реагировать. Я понимаю, что это тяжело, но прошу, пойми меня. Мне тридцать, и я не становлюсь моложе, мои родители не становятся моложе. Всю нашу молодость мы проверили отвязно и незабываемо. Я благодарна, что ты рядом до сих пор. Мне нужен муж, мне нужны дети. Я делаю все это не из-за того, что мне этого хочется. Я говорила и буду говорить, что мое сердце твое. Ты забрала его уже давно. Услышь меня. Да, иногда я бываю в ярости и не могу себя контролировать, но чтобы я не говорила в гневе, это не так. Ты же знаешь меня, — внутри меня что-то рушилось и разрывалась на части. В ушах был шум, и все также колотило. У нее всегда все было просто. Просто сказала, просто сделала, а куда мне засунуть осадок? Да я знаю ее, а она знает меня. Казалось бы, все должно быть идеально, но это невыносимо. Вроде я счастлива, что мы так близки, но иногда меня это пугает. Мы словно сидим на пороховой бочке. Одна спичка — и мы все взлетим на воздух.       Найдя в себе силы, я поднялась на ноги, она встала следом за мной. Я ничего не могла поделать, проливной дождь внутри меня не собирался заканчиваться, мне нужно было укрыться и переждать его. Я взяла ее за руку и повела в спальню.       — Я очень устала, пойдем спать, — мы упали на кровать. Она крепко прижала меня к своей груди, поглаживая по волосам и что-то ласково шепчя мне на ухо. Но дождь не заканчивался, а только набирал силу, смывая все на своем пути: сомнения, страхи, тревогу, печаль, оставляя просто голый асфальт. И когда эта страшная мысль образовалась в моей голове, я оцепенела. Очаг этого проливного дождя рядом со мной, а та самая роковая спичка, сейчас нежно перебирает мои волосы?