Дружба на стороне

POV Дастин Скотт …-е августа …-го года. Вечер. Я сижу, запертый в четырёх стенах, окружённый пустыми бутылками, окурками, обрывками бумаги и прочим мусором. Мусор там, мусор здесь... о боже, да он повсюду. Придёт время - и мусор утопит меня в себе. Я сам стал мусором, жалким отбросом общества. Отправив под язык очередную таблетку валиума, встаю с грязного кухонного паркета, сплошь усеянного засохшими пятнами и дохлыми мухами. Голова кружится. Мозг шокирован тем, что я, уже практически будучи если не трупом, то неподвижным овощем, вскакиваю на ноги и куда-то иду. И никто не спросит, куда я иду, хотя цель эта вряд ли могла бы представить какой-либо интерес. Но всё же меня угнетает тот факт, что я один, абсолютно один. Здесь нет и не будет никого – ни Мэри, ни Луизы, ни моей матери, ни старых приятелей, ни Франка Абеля. Кажется, я куда-то шёл. Ах, да… Унитаз и то чище, чем кухня. «Чёрт, да я же совсем засрался», - проносится в голове, но валиум уже топит в себе эти мысли, которые, не дай бог, могли бы побудить меня к действию. Голова вновь пошла кругом, и остатками разума я соображаю, что могу промахнуться мимо унитаза. Хвала небесам, всё обошлось. Справив нужду, возвращаюсь назад, перебирая руками по стене, на обоях которой то и дело прощупываются дыры. Но, к счастью, мне нет дела ни до них, ни до чего другого. Пару месяцев назад я развёлся с Мэри, а ещё раньше перестал получать письма от Франка. Чуть меньше полугода назад он приглашал меня на свадьбу, но я не прилетел – у меня был суд с Мэри. По правде, мне было абсолютно всё равно, выиграю ли я хоть что-то в этом деле (судя по всему, именно поэтому дом, машина и наша дочь остались с ней). Больше всего меня волновало то, что Франк не отвечал на письма и, похоже, сменил номер. «Любишь меня?» - иногда с насмешкой спрашиваю я, проходя мимо наших детских фотографий. Я храню их уже пятнадцать лет и развешиваю там, куда переезжаю на постоянное место жительства. Уверен, что сейчас он скривился бы, услышав эти слова, и назвал свои признания ошибкой молодости. Действие валиума начало постепенно сходить на нет; я встал, покрутил головой вправо-влево и зачем-то потянулся к шкафу. Там я нарыл старые письма и стал уже в который раз перечитывать их. «…Das ist grossen Gluck fur mich dich zu horen. Du weisst es». Я грустно усмехнулся. Удивительно, как быстро можно стать не нужным тому, кто так правдоподобно переживал за твоё благополучие. Наверное, стоило бы начать изучать психологию, будь я чуточку сильнее и имей хоть каплю воли к жизни. Мне же постоянно нужен кто-то, кто будет держать меня «на плаву», и это лишний раз доказывает, какое я ничтожное существо. Что же, пора проветриться. Последние два дня мой холодильник абсолютно пуст. … Постепенно до меня доходит знакомый голос, но я оборачиваюсь далеко не сразу. Остановившись, осторожно поворачиваю один носок, затем второй, остерегаясь головокружения, которое запросто могло меня настигнуть из-за резкой смены направления. - Эй, Белоснежка, чего ты там потерялся? – нетерпеливо поинтересовался второй голос, шепелявый и чуть более высокий. – Давай, тащи сюда свою тощую задницу! Наконец я сориентировался и сфокусировал взгляд на Кэмертонах – двух братьях, с которыми невольно связался, как только переехал сюда. Недолго думая, я подошёл туда, где они засели – возле задней ободранной стены старой постройки напротив моего дома – и сел на засохшую траву. - Ну и что заставило тебя выползти на улицу посреди дня, упырь бледнокожий? Я поморщился. Шутки насчёт того, что я «белый», уже набили оскомину. - Не видно? Я хлеб купил. - А у тебя разве есть деньги? – Рэб, младший и более говорливый, протянул мне замызганную скученную купюру. – На, попробуй. Я опустил взгляд на обувную коробку, буквально расчерченную белыми дорожками. - Что это за дерьмо? - Снежок же, - приподнял брови Томас, - как можно его не узнать вообще? Вы с ним даже в чём-то похожи. Кэмертоны заржали и хлопнули друг друга по ладоням. - Я не буду. - Да ладно тебе, хотя бы лизни! Я попытался встать, но меня снова усадили. - Постой, у меня для тебя кое-что есть. – Рэб достал из кармана свёрнутый в несколько слоёв пакет и тут же развернул его. Мне продемонстрировали шприц, ложку и полупустой пакетик с порошком. - Откуда это? – Я внимательно изучал предметы. - Смотри-ка, Том, он прямо на живого стал похож! Как глазки загорелись! Неплохой наборчик, да? Спёрли у поставщика, это его личные. - Хотите, чтобы я воспользовался чужой иглой? - Не боись, Белоснежка. – Рэб вложил пакет мне в руку. – Бабло потом можешь отдать. Я отошёл от них и направился домой, машинально сжимая пакет в руке. … Оказавшись в своей загаженной каморке, я разложил вокруг себя всё, что принёс, кроме «подарочка» - его я сунул в шкаф к письмам. Сил едва хватило на то, чтобы нарезать хлеб и налить себе немного дешёвого коньяка. Возясь с хлебом, я невольно задумался о том, что Кэмертоны не пошутили насчёт того, что он белый, и даже не заметил, как порезал палец. Ничего особенного, я уже давно не чувствую боли от подобных порезов. Просто посмотрите на мои запястья. Денег осталось совсем немного, и я уже вряд ли куда-нибудь устроюсь. Нужно потратить их так, чтобы хоть как-то скрасить свою жизнь на её закате, после чего спокойно умереть от передозировки, захлебнувшись рвотой, посреди всего этого срача, похожего на тот, что творится у меня в голове. После недолгих размышлений нахожу телефон и набираю номер, сверяясь с бумажкой, которую недавно сорвал где-то в подворотне. - Слушаю вас, - как ни странно, отозвался милый женский голос. - Добрый вечер. – Я понятия не имел, какое сейчас время суток, но посчитал, что необходимо быть вежливым и хотя бы попытаться угадать. – Мне нужны интимные услуги. Наверное, я ошибся номером? - Нет, всё верно, - поспешила успокоить меня она. – Какая девушка вас интересует? Блондинка, брюнетка, рыжая, размер груди… - Мне нужен мужчина, - перебил я. – Это ведь… возможно? - Конечно. – Похоже, девушка ничуть не удивилась. - Прекрасно, меня интересует актив. Я буду рад, если он окажется садистом. Адрес… Назвав улицу и дом, я снял дверь с замка и сел напротив неё возле стола, всё так же усеянного остатками еды и алкоголем. Меня абсолютно не волновало то, что я мог подхватить ВИЧ, герпес и прочее дерьмо – хотелось встряски, насилия, а также удовлетворения собственных потребностей.