Погоня за судьбой

      Что-то в интонации Мэй, которой та задала свой вопрос, заставило Катару помедлить с ответом. Она застыла на месте, пристально вглядываясь во вновь ставшие ничего не выражающими светло-серые глаза собеседницы.       Мэй великолепно умеет скрывать свои эмоции. Ни взглядом, ни жестом она не выдаст своих намерений.       Мэй может убить. Решительности, умения и силы для этого у нее более чем достаточно.       Мэй не помнит событий, произошедших за последние два года. В своей реальности она живет в столице Страны Огня, официально встречается с Зуко и любит его.       Мэй знает, что, живя в Ба Синг Се, Зуко встречался с Катарой. И вполне может попытаться избавиться от потенциальной соперницы.       Все эти размышления промелькнули в сознании Катары в одно мгновение. Она никогда не отличалась излишней предусмотрительностью, но сейчас ей действительно стало не по себе. Инстинкт самосохранения требовал солгать, а здравый смысл утверждал, что, как только правда откроется, все станет еще хуже. Ее мысли заметались, словно вспугнутые птицы, кровь ударила в голову. Что же делать? Как поступить правильно?       Мэй слегка изогнула одну бровь и вопросительно качнула головой.       – Ради Зуко, конечно, – медленно проговорила Катара, изо всех сил стараясь не выдать своего внутреннего смятения. – Он наш очень близкий друг, и мы с Аангом не могли остаться в стороне, когда ему понадобилась наша помощь.       Похоже, Мэй такой ответ полностью удовлетворил. Коротко кивнув, она приняла типичную для многих женщин из высших слоев населения Страны Огня позу, сложив руки так, что кисти ее полностью скрылись в длинных рукавах платья.       – Хорошо. Показывай, куда идти.       – По этой тропе. – Сделав вид, что она полностью сосредоточилась на сборах, Катара отвернулась и незаметно вздохнула.              Придя в себя, Джет даже не сразу вспомнил, почему он лежит на холодной земле, а не у себя дома в теплой мягкой постели. Он словно очнулся после долгого тяжелого сна. В голове его гудело и стучало, будто кто-то совсем рядом бил молотом по камню, по всему телу разливалась невероятная слабость, а в желудке противно сосало. С огромным трудом разлепив веки, он еще некоторое время лежал неподвижно, глядя на окружающий его темный лес и пытаясь понять, где он и что с ним произошло.       Даута!       Джета даже подбросило при воспоминании о напавшем на него духе. Если, конечно, ее действия можно классифицировать как нападение…       Тяжело приподнявшись, Джет сел на земле. Его левая рука горела огнем до самого локтя, от слабости, голода и жажды темнело в глазах. Сколько же он здесь провалялся? Судя по всему, уже наступил поздний вечер. Подняв голову, он окинул лесную прогалину тяжелым взглядом и похолодел: поодаль от него, на другой стороне поляны, не подавая признаков жизни, лежал Зуко.       Забыв обо всем на свете, Джет резко вскочил на ноги и, покачнувшись, чуть было не рухнул обратно. К горлу его резко подкатила тошнота, а перед глазами поплыли яркие пятна. Он замер на несколько секунд, приходя в себя, и, кое-как справившись с подступающим обмороком, подбежал к товарищу. Опустившись на колени, он осторожно перевернул Зуко на спину и тихонько позвал по имени:       – Зуко.       Зуко не среагировал.       Джет потрясенно рассматривал лежащего перед собой товарища. Тот был наполовину раздет, оставшаяся на нем одежда была расстегнута и находилась в каком-то растерзанном состоянии. Его куртка, пояс и ножны с мечами в беспорядке валялись на земле. И без того бледная кожа Зуко сейчас выглядела совершенно обескровленной, а на лице застыло выражение пугающей отрешенности. И он не дышал.       – Зуко!       Джет в ужасе зажал себе рот ладонью, не в силах оторвать взгляда от неподвижного лица товарища. Ему не раз и не два доводилось становиться свидетелем смерти близких ему людей, но это вовсе не означало, что он когда-нибудь сможет к этому привыкнуть.       Джет еще некоторое время неподвижно сидел, склонившись над распростертым на земле телом друга, с горечью глядя на него. Всегда горячая кожа покорителя огня сейчас была холодной, как фарфор, черты неподвижны. Даута вытянула из него всю его жизненную энергию.       Неожиданно Джету показалось, что он уловил какое-то легкое, практически незаметное движение. Он нервно сглотнул, боясь себе поверить, еще ниже склонился над товарищем, пристально вглядываясь в его лицо и настороженно прислушиваясь, и тут снова уловил его легкий, почти незаметный вдох. Зуко был жив. Его дыхание было настолько слабым, что, казалось, вот-вот оборвется. Но он дышал. Он был жив.       Выпрямившись, Джет выдохнул с облегчением и даже выдавил из себя слабый смешок. Он еще несколько секунд приходил в себя после перенесенного шока, а затем принялся приводить Зуко в чувство. Сперва Джет осторожно встряхнул Зуко за плечи и слегка похлопал по щекам, а когда это не возымело эффекта, снова огляделся, ища взглядом валяющуюся тут же на земле флягу. Даже не поднимаясь на ноги, ползком добравшись до нее, Джет зубами вытащил пробку и уже второй раз за два дня использовал воду из этой бутылки не по назначению.       – Ммм… – Зуко мотнул головой, когда холодная вода вылилась на его лицо, ресницы его здорового глаза дрогнули, и тут он содрогнулся всем телом и так резко принял сидячее положение, что Джет едва успел отпрянуть, избежагая столкновения. – Что?.. – Он недоуменно уставился на Джета, моргнул пару раз, а потом вдруг схватился обеими руками за голову и, хрипло застонав, уткнулся лицом в колени.       – Зуко, ты как? – Джет осторожно тронул его за плечо. – Как ты себя чувствуешь? Ты в порядке?       Зуко молча помотал головой. Джет тревожно нахмурился.       – Что с тобой случилось?       Зуко что-то пробормотал в ответ, но так тихо, что Джет ничего не сумел разобрать.       – Что?       Зуко вскинул голову и, глядя прямо на товарища, медленно, чеканя каждое слово, повторил:       – Я. Изменил. Катаре.       Джет застыл на месте, даже не найдясь, что сказать.       Зуко и не ждал ответа. Он просто отвернулся и уставился полным какой-то мрачной холодности взглядом в землю перед собой.       – Расскажешь? – тихо поинтересовался Джет.       – Нет. – Зуко решительно поднялся с земли. Его заметно качнуло, но он удержал равновесие и, сильно прихрамывая и стараясь как можно меньше опираться на поврежденную ногу, принялся медленно, но методично собирать разбросанные по земле вещи и приводить свою одежду в более-менее сносный вид. – Я хочу убраться отсюда как можно скорее. Помоги мне, пожалуйста.       – Да. – Джет тоже поднялся на ноги. Он подобрал свой забытый было при пробуждении клинок и, подойдя к Зуко, обхватил его за спину, позволяя опереться на свое плечо. – Держись.              Катара быстро шла вперед, твердо ступая по каменистой тропе, изо всех сил сдерживаясь, чтобы поминутно не оглядываться на свою спутницу, все ожидая, что в спину ей вот-вот воткнется нож. Мэй словно нарочно держалась позади нее, сохраняя на лице настолько безразличное выражение, что Катара терялась в догадках, о чем она сейчас думает. Поверила ли она ее словам? Или просто сделала вид, что поверила, и теперь ждет удобного случая, чтобы расправиться с врагом своей нации, соратницей Аватара, а заодно и устранить вероятную соперницу?       У Катары снова разыгралась головная боль, но она старательно игнорировала свое недомогание. Сейчас ей никак нельзя было показывать Мэй свою слабость. Они шли без остановки уже несколько часов, начинало темнеть, и скоро уже можно будет сделать привал, тогда она и сможет отдохнуть. Только бы не заснуть…       Катара коротко обернулась на свою спутницу. Та шагала по тропе с таким видом, будто все происходящее к ней никак не относилось. Ее губы были плотно сжаты, что придавало ее красивому бледному лицу холодность и даже некоторую надменность. Глядя на нее сейчас, Катара даже не могла бы предположить, что эта девушка умеет улыбаться.       Мэй перевела на Катару вопросительный взгляд, слегка изогнув одну бровь.       – Ты еще не устала? – как можно более мягким тоном поинтересовалась Катара. – Не хочешь отдохнуть?       Мэй пожала плечами.       – Мне все равно. – Она демонстративно зевнула, прикрыв рот ладонью. – Я надеялась, что эта прогулка будет хоть чуточку повеселее.       Катара гневно нахмурилась, едва успев отвернуться, чтобы Мэй этого не заметила. Интересно, куда еще веселее? Аанг куда-то запропастился, Зуко и Джет попали в беду, и даже неизвестно, живы ли они сейчас, Мэй потеряла память, а у нее самой голова вот-вот лопнет, как переспелый арбуз. Вот уж действительно, скука смертная!       Неожиданно уловив на периферии зрения какое-то движение, Катара вскинула голову и застыла на месте, разглядев среди густой листвы знакомый взгляд горящих желтым огнем глаз. Синий Дух сидел на толстой ветке дерева, небрежно свесив одну ногу и слегка покачивая ею, с ухмылкой глядя на девушек. Встретившись с Катарой взглядом, он поднес палец ко рту, призывая ее к молчанию, и, вытянув руку, указал куда-то в сторону. Катара немного помедлила, опасаясь отвести взгляд от духа, но потом все же посмотрела в указанном им направлении и сразу же увидела почти незаметную редину между густо растущими деревьями, отходящую от тропы, по которой они с Мэй шли. Снова вскинув голову, Катара с изумлением обнаружила, что Синий Дух исчез.       – Я думала, что для понимания подобных вещей не обязательно получать школьное образование, но раз такое дело, рискну тебя разочаровать: просто стоя на месте, ты вряд ли сможешь хорошо отдохнуть.       Резко обернувшись, Катара просверлила Мэй яростным взглядом, в ответ на что та лишь иронично изогнула губы.       – Я заметила еще одну тропу, – с трудом справившись с раздражением, отозвалась Катара. – Пойдем по ней.       – А разве мы так не заблудимся еще больше? – полюбопытствовала Мэй.       – А ты знаешь дорогу лучше?       Мэй закатила глаза и демонстративно вздохнула.       – Единственная причина, по которой я сейчас иду за тобой – это то, что сама я не найду выхода из этого леса, – снисходительным тоном пояснила она. – Такой крес… гхм… Такой девушке, как ты, наверное, привычно бывать в подобных местах, и ты знаешь, что делать. – Она одарила Катару настолько уничижительным взглядом, что той вдруг безумно захотелось окатить эту юную аристократку ледяной водой, чтобы хоть ненадолго стереть выбешивающее выражение превосходства с ее лица. – Иди, куда находишь нужным. Я пойду следом.       – Отлично, – прошипела Катара сквозь зубы и, резко развернувшись, решительно пошагала по указанной Синим Духом тропе.              Если Даута и собиралась повторить свою попытку заполучить энергию Аватара, то явно не сейчас. Лес Долины Забвения вновь был неподвижен и безмолвен, с его причудливо искривленными, поросшими мхом исполинскими деревьями, с его неровным рельефом, включающим множество скалистых пещер и расселин, с его свисающими до земли лианами и ротангами, которые густой сетью опутывали и без того непроходимые дебри.       Зуко и Джет медленно брели по едва заметной тропе, сохраняя тяжелое молчание. С того момента, как они покинули поляну, ни один из них не произнес ни слова.       Зуко шел впереди, сильно прихрамывая и опираясь на подобранную где-то Джетом крепкую палку. Он чувствовал себя разбитым и опустошенным. Сил не было никаких, но он упрямо, шаг за шагом, продолжал продвигаться вперед, стремясь как можно дальше уйти от места его встречи с духом долины.       Больше всего на свете Зуко сейчас хотелось вымыться. Только вряд ли вода может избавить его от этого всепоглощающего чувства гадливости на душе. То, что с ним произошло, было омерзительно. Он в буквальном смысле слова был марионеткой в руках Дауты. Его тело невольно откликалось на ласки духа, а она завладевала его эмоциями, обретала над ними контроль, многократно усиливая их, как покоритель огня усиливает покоренное им пламя. С Зуко творилось нечто невообразимое: его чувства, его эмоции не подчинялись ему, безоговорочно побеждая его разум. Сознание его было словно в тумане, им управляло только неистовое желание, которое захлестывало его, переполняло все его тело, которое он не мог преодолеть. И хотя Зуко понимал, что в этой безумной борьбе эмоций и воли одержать победу над духом ему не удастся, сдаваться без боя он не собирался.       Когда Зуко почувствовал, что не выдержит больше этого чудовищного напряжения, он собрался и каким-то невероятным образом сумел на несколько мгновений вырваться из подавляющего его волю влияния Дауты, и этого ему хватило, чтобы хотя бы частично обрести контроль над ситуацией. Полностью отрешившись от происходящего, он быстро, грубо, чисто физически довел себя до долгожданной разрядки. Он не испытал от этого никакого эмоционального наслаждения. Это был просто сброс сексуального напряжения. Просто выброс семени.       Зуко даже зажмурился на несколько секунд, когда от этих воспоминаний острое, всепоглощающее чувство вины захлестнуло его с новой силой. С Катарой всегда все было по-другому. С самого первого раза, их близость была лишь продолжением их отношений, а не средством достижения сексуального удовлетворения. Ласками они передавали друг другу свою любовь, нежность и благодарность за все счастливые моменты. Их тела говорили друг другу о взаимной ценности и важности, о тепле и страсти. Ничего подобного от секса с Даутой Зуко не испытывал. Все его эмоции были связаны только с ощущениями, которые вызывали в нем холодные прикосновения духа. Зуко не предавал Катару, нет. Но физически он ей все же изменил.       – Ты не мог сопротивляться этой сучке.       Зуко даже вздрогнул, когда голос Джета неожиданно вырвал его из тяжелых размышлений, и резко обернулся к товарищу.       – Что?       – Ты ничего не мог сделать. Она ненормальная, Зуко. Ты ни в чем не виноват.       Зуко снова отвернулся, и вдруг так неудачно споткнулся, что чуть было не полетел на землю. Джет ловко перехватил его, придержав за плечо, но отпускать не спешил.       – Давай отдохнем. Ты совсем на ногах не стоишь.       Зуко хотел было возразить, но понимая, что не долго еще выдержит этот переход, просто молча кивнул. С его телом творилось что-то неладное, и он догадывался, что именно. Он боялся себе в этом признаться, боялся до дрожи и упорно гнал эту мысль от себя, но, в любом случае, ему придется в этом убедиться, так или иначе.       В том участке леса, где путники сейчас оказались, деревья росли не так плотно, и, хотя уже наступила ночь, усыпавшие небо звезды довольно ярко освещали землю своим мертвенно холодным белым сиянием, и света вполне хватало, чтобы отчетливо различать происходящее вокруг.       Болезненно поморщившись, Зуко тяжело опустился прямо на землю, осторожно вытянув правую ногу, опершись спиной на небольшой валун. От беспрестанной нагрузки боль в щиколотке все усиливалась, и даже если кто-то решится на него сейчас напасть, он ничего не сможет сделать, чтобы защититься или сбежать.       Джет тем временем, расположившись рядом, достал флягу и слегка поболтал ею, прислушиваясь к плеску жидкости внутри.       – Мда, негусто. – Откупорив ее, он сделал несколько глотков и протянул флягу товарищу. – Допивай.       – Спасибо. – Зуко почти моментально опустошил ее, не ощутив практически никакого облегчения. Вернув бутылку Джету, он откинулся на камень и уставился мрачным взглядом в черное небо.       Джет помолчал несколько минут, а затем, развернувшись к Зуко всем корпусом, снова заговорил:       – Зуко, я знаю, что твое любимое хобби – заниматься самобичеванием, но, серьезно, сейчас не тот случай. Ты ни в чем не виноват.       Зуко перевел на него тяжелый взгляд.       – Джет, ты не понимаешь…       – Да все я понимаю! – резко перебил его он. – Она же меня тоже одурманила. Я прекрасно понимаю, что ты не мог ничего сделать.       – Это ничего не меняет.       – Да прямо-таки. – Джет раздраженно фыркнул. – Ты же не осознанно шел на это. Это же не твоя была инициатива. Ну трахнул и трахнул. Это же все равно что… Ну, не знаю. Что изменить с собственной рукой. – Сжав пальцы здоровой руки, он красочно изобразил характерный жест.       Зуко криво усмехнулся. Как же у Джета все всегда просто.       – Зуко, ответь мне. – Тон Джета вновь стал серьезным. – Ты мог предотвратить это тогда?       Зуко помедлил секунду прежде, чем ответить.       – Нет.       – Ты можешь изменить что-то сейчас?       – Нет.       – Значит, нечего об этом думать. Перестань себя упрекать. Ты не предавал Катару. Если бы с ней произошло что-то подобное, ты бы посчитал это изменой?       Зуко снова помолчал несколько секунд, вспоминая о том, что Катара рассказала ему про обстоятельства пленения ее пиратами, и отрицательно покачал головой:       – Нет.       – Ну, вот и все. – Джет огляделся по сторонам и, заприметив свою жертву, не поленился подняться с земли и сорвать с растущего рядом дерева тонкую веточку. – Знаешь, меня испугало совсем другое, – немного тише, чем раньше, проговорил он, сунув прутик в зубы и вернувшись на прежнее место. – Я сперва решил, что Даута убила тебя. Я подумал, что она покорила твою энергию. И я очень рад, что ты сумел сдержать свои эмоции, и она не смогла этого сделать.       Зуко не успел совладать с собой, и вновь нахлынувшее на него отчаяние весьма красноречиво отразилось на его лице.       Во взгляде Джета промелькнуло беспокойство.       – Что?       – Она покорила мою энергию, – глухо побормотал Зуко и низко опустил голову. – Она не смогла завладеть источником моей внутренней энергии, но… – Он снова замолчал.       – Зуко, в чем дело? – В голосе Джета уже явно был слышен испуг. – Что эта тварь сделала с тобой?       – Вот что. – Зуко поднял руку, и на его ладони вместо яркого оранжевого пламени появилась лишь крохотная огненная вспышка, которая тут же рассеялась в воздухе. – Вместе с энергией я лишился покорения.       Джет недоуменно моргнул, во взгляде его отразилось смятение.       – Эй, ты просто накручиваешь себя, – нарочито бодро проговорил он, хотя в его интонации не было слышно особой уверенности. – Тебе просто нужно отдохнуть, восстановить силы, и…       – Нет. – Зуко снова опустил голову. – Нет, Джет. Это не просто усталость. – Он прижал ладонь ко лбу и уперся локтем в колено здоровой ноги. – У меня уже было такое, что мое покорение внезапно ослабело. Но со мной тогда ничего не произошло, я просто стал использовать другую технику – и все стало нормально. А сейчас… Я чувствую, что лишился чего-то. Даута покорила мою энергию и забрала мое покорение. – Он тяжело вздохнул. – Теперь я очень хорошо понимаю, что чувствует мой отец. Я лишился того, что делало меня мной. Я лишился самого себя.       В воздухе повисло гнетущее молчание. Джет сидел неподвижно, пристально глядя на товарища. С ним очень редко бывало такое, но сейчас он совершенно не знал, что сказать.       Зуко поднял на него взгляд и выдавил из себя горькую улыбку.       – Ничего. Главное, я остался жив, и Даута не завладела энергией Аватара. Нужно завершить дело. Нужно найти способ справиться с Даутой. Я не должен позволить ей убить мою маму. Достаточно того, что она сотворила со мной.       Неожиданно ночную тишину разорвал громкий радостный стрекот. Парни даже вздрогнули от неожиданности, когда между ними вдруг метнулось светлое пятно, в котором они спустя мгновение узнали летающего лемура.       – Момо?!              Аанг проспал почти всю вторую половину дня. Остановившись отдохнуть, он хотел лишь недолго подремать, но ненормальная тяжелая усталость моментально сделала свое дело, и он забылся долгим глубоким сном.       Проснулся Аанг только поздним вечером, когда лес уже окутали густые сумерки. Впрочем, благодаря тому, что тучи рассеялись, путь его освещался звездным светом, и идти было легко.       Днем Аанг видел еще нескольких духов, однако все они скрывались из виду сразу же, как только он замечал их, и поговорить ни с одним из них ему так и не удалось. Тем не менее, чувство, что он приближается к цели своего непредвиденного путешествия, становилось все сильнее. Весь этот лес был буквально пропитан духовной энергией. Аанг не знал, что именно он ищет, но не доверять тем своим необъяснимым ощущениям, которые Сокка называл «Аватарскими штучками», Аанг повода не видел, и потому он просто шел вперед, постепенно приближаясь к энергетическому центру этого леса.       В том, что касалось поиска различного рода орехов, Момо не слишком уступал Сокке, и Аанг за этот день успел попробовать, по крайней мере, четыре их разновидности, что, впрочем, не слишком поспособствовало утолению голода. Он бы с радостью отдал все эти орехи за один-единственный яичный пирог. Или пару творожно-фасолевых слоек, которые в Царстве Земли делают просто бесподобно. А еще было бы здорово съесть шарик мороженого. Или два. Попробовав мороженое однажды, Аанг признал, что ничего вкуснее ему в жизни пробовать не доводилось. Удивительно, что именно люди огня, предпочитающие в еде насыщенный острый вкус, умеют создавать такой вкусный, нежный десерт.       Погруженный в приятные размышления о еде, Аанг не слишком смотрел вперед, тем более что под сенью густых деревьев все же было довольно темно, и рассмотреть что-то далеко впереди было несколько проблематично. Бесшумно перемахнув через очередную глубокую расселину в скалистой почве, Аанг выбрался из зарослей, оказавшись на небольшой, ярко освещенной звездным светом, прогалине, и тут неожиданно понял, что был не единственным путешественником в этом лесу. В трех десятках шагов от себя Аанг увидел сидящих прямо на земле и тихо переговаривающихся между собой двоих незнакомцев.       Не возникало сомнений, что бродили они по лесу далеко не первый день. Длинные несобранные волосы обоих мужчин были грязными и спутанными, а их одежда – потрепанной и настолько грязной и пыльной, что невозможно было определить, какого цвета она была изначально. И при них не было видно никаких вещей. Судя по всему, они просто заблудились.       Мужчины не заметили появления Аанга и продолжали негромко вести свою беседу. Глядя на них издалека, Аанг не мог судить наверняка, но что-то в этих незнакомцах было неуловимо общее. Скорее всего, они были близкими друзьями, возможно, братьями.       Пожав плечами, Аанг шагнул вперед, намереваясь обратить на себя внимание и поздороваться, но в этот момент Момо на бреющем полете пронесся мимо него и с громким радостным стрекотом бросился прямо в руки одному из них.       – Момо?!       Сидящий вполоборота мужчина резко обернулся, встретившись с Аангом взглядом, и тот, застыв на месте, ошеломленно вытаращился на него.       Аанг не мог его не узнать. Но и поверить в то, что этот оборванный, грязный, взъерошенный, с покрытым двухдневной щетиной изможденным лицом молодой мужчина был принцем огненной нации, он тоже не мог. Однако огромный шрам вокруг его левого глаза, который в холодном звездном свете казался не бордовым, а темно-синим, не оставлял места сомнениям. Это был он.       Удивительно, как сильно Зуко изменился за время после их последней встречи в катакомбах под Ба Синг Се. Казалось, что прошло не три месяца, а три года. Зуко выглядел явно не на свои шестнадцать лет. Аанг дал бы ему все двадцать, хотя его общий внешний вид не давал судить однозначно. Интересно, что же с ним произошло? Впрочем, нет, не интересно.       Золотистые глаза покорителя огня ярко сверкнули в то самое мгновение, как он увидел Аанга. В точности так же, как в кристальных пещерах, когда он нанес свой первый предательский огненный удар.       – Аанг!       Зуко вскинул руку, но Аанг опередил его выпад. Он не должен уклоняться и уворачиваться. Он должен атаковать сам. И он не позволит вновь себя убить.       Не дожидаясь, пока смертоносное пламя сорвется с пальцев врага, Аанг взмахнул рукой, и невероятно мощный взрывной воздушный поток обрушился на Зуко.