Если бы

Если бы Хисаги притащил мотоцикл в Сообщество Душ не просто так, а как подарок от друга?

Хисаги тянул махину на себя. — Вот же черт! Вытаскивайся! – он яростно дернул железяку из прохода между мирами. Рядом на корточках сидел Ренджи и насмешливо глядел на него. — Давай помогу, — красноволосый подошел с другой стороны, и вместе они вытащили-таки это нечто. — И что это такое? – критично отозвался, наконец, Абарай. Шухей гордо улыбнулся. — Это называют в мире живых, — он очертил контуры механизма рукой, — байком. Перед мужчинами стоял блестящий мотоцикл. — Ты умеешь этим управлять? – спросил Ренджи, хмуря татуированные брови, совсем уж не веря. — Да раз плюнуть научиться. Ну, так сказал дух байкера, — пожал плечами лейтенант, — спрашивать у него сейчас уже нет смысла, он наверняка затерялся где-то в Руконгае. Но, я думаю, такой не пропадет. — Как бы ты сам случайно не попал в Руконгай после того, как тебя сместят с поста лейтенанта, — скривил губы Абарай. — Не сместят, если буду аккуратен, — покачал головой Хисаги, — а теперь помоги, пожалуйста, дотащить его до бараков. Я боюсь, если один понесу, разобью. Несколько минут мужчины шли молча. Затем Ренджи все же снова подал голос: — И зачем тебе этот… байк? Когда ты собираешься на нем кататься, у тебя столько дел? Ты же собирался очаровать всех женщин своей занятостью! — Дух байкера по секрету сказал мне, что леди любят парней на мотоциклах. — А он точно не был на тебя зол за что-то? – скептично спросил Ренджи, заранее вздыхая. – Ладно, не отвечай, я понял. — Ты просто завидуешь, признай. — Ой, замолчи, пожалуйста. Иначе зашвырну эту консервную банку вон за то дерево. Они засмеялись над собственными шутками, продолжая идти. — Как поживает Кучики-сан? – просто чтобы что-то сказать, спросил Хисаги. — Отлично, – отрезал красноволосый парень. — Она… скучает? — Не думаю. Рукия знает, что когда-нибудь Ичиго снова получит силы. А потом этот остолоп вляпается по уши в какое-то дерьмо, как происходит всегда, и ей снова придется идти в мир живых, чтобы треснуть его по башке и напомнить, кто он такой. А там уже точно последует какая-то помпезная битва за мир или что-то в этом роде – у Куросаки невероятно развита способность наживать кучу проблем на свою задницу, причем, чем он сильнее, тем эти проблемы серьезнее. Хисаги не стал говорить о том, что в мире живых весело. Там можно поиграть на гитаре в пустом классе, и никакой младший офицер не подслушает, смывшись потом в шунпо и растрепав всем о не очень хорошем (мягко говоря) таланте лейтенанта. Там можно познакомиться с отличными духами, которые расскажут кучу всего интересного и подарят что-нибудь на память. А еще там можно подружиться с людьми – воистину странными существами. Не будет он говорить этого, даже другу. Эти чувства слишком личные. А еще он знает, что Рангику плачет. Как ее сердце сжимается, когда она видит седые волосы своего капитана где-то впереди. Они совсем разные. Они так похожи. Он знает ее мысли. Он знает, что она изо всех сил хочет стать сильнее, чтобы не потерять своего капитана, чтобы всегда быть рядом с ним. Ведь он еще такой ребенок. А еще он знает, что Рангику любит. Только вот влюблена она – увы – не в него. Мацумото до ненависти любит мужчину с тонкими губами, растянутыми в ехидной улыбке, которую она никогда не боялась. У него короткое имя и длинная фамилия. Г-и-н И-ч-и-м-а-р-у. А его нет. Он умер, или ушел, или просто исчез, убегая от свершившейся мести. Теперь женщина, которую он хотел защитить, должна быть счастлива. Ичимару мстил Айзену за слезы. И месть свершилась. А Рангику все равно плачет. И что же пошло в его плане не так? Хисаги знает все – он понимает мотивы бывшего капитана – и он любит размышлять, какая же ошибка прокралась в, казалось бы, идеальный план. И вдруг Шухей понимает. Ичимару не учел того, что Рангику тоже любит. Нет, не учел. И парень сидит в какой-то забегаловке. Он не пьет саке, он потягивает обычный чай. Потому что саке напоминает ему о Мацумото. Хотя, что уж там – ему, собственно, все напоминает о Мацумото. Может, потому, что она для него – все? Неожиданно рядом кто-то старается бесшумно и аккуратно сесть, но вместо этого громко плюхается на скамью. Шухей слегка поворачивает голову к пришедшему – может, выгнать этого дурака? Припугнуть его званием… План пришлось отменить. Шинигами, сидевшая на стуле рядом, тоже была лейтенантом. Шеврон слишком громоздкой для худенькой руки. Волосы были недлинными и открывали шею, тонкую и белую. Несомненно, красивая. Но так некстати. — Хисаги-сан? – зойк лейтенанта тринадцатого отряда был придушен в корне широкой ладонью коллеги. — Ш-ш, да, это я, — подумав, он добавил, — какая неожиданная и приятная встреча, Кучики-сан. Неожиданная – конечно. Приятная? Да не очень. Девушка осторожно сняла с лица мужскую руку. — Я, наверное, пойду? – она попробовала встать, но ее попытки снова были аннулированы без права повториться. — Сиди, — скорее походило на приказ, и шинигами послушно села обратно, складывая ладони в кулаках на колени. Внезапно Шухей вспоминает, что у нее не всегда были такие короткие волосы. Несколько месяцев назад ее локоны доставали еще до лопаток. Это такой способ сказать себе, что все кончено? Что никогда нельзя вернуться к прошлому и пора об этом забыть? Ну и глупость же. — Кучики-сан…? — Рукия. — Что? – опешил парень, непонимающе смотря на ту. — Меня зовут Рукия, — невозмутимо говорит она. Еще одна подробность, которую он вспомнил: да, даже офицеров 4 отряда, которые подметали пол в камерах заключения, Кучики просила называть себя по имени. — Да знаю я, — небольшая пауза, и Хисаги протягивает руку, — Шухей. Рукия пожимает протянутую ладонь, и становится как-то странно: с одной стороны, у нее тонкие нежные пальцы, а с другой – рукопожатие сильное, как у парня. — Что вы хотели спросить? – подсказывает девушка. — Я… хм… Я притащил сегодня из мира живых байк. Огромные глаза-блюдца расширяются. — Вы были сегодня в мире живых?! — Да так, миссия одна, совсем далеко от этого места. Тут надо тонко – и Шухей увидел ее благодарный взгляд. — Байк? Это же мотоцикл, правильно? Кажется, я видела парочку… — задумчиво говорит она. — Ага, классные штуковины. Меня один друг подучил чуть еще вчера. — Друг? – переспросил тихий голос. Затем Рукия встрепенулась. – И как оно, кататься на этой штуковине? Вы молодец, я очень долго разбиралась в премудростях мира живых. Но я рада, что хоть в чем-то разобралась. — Вы же любите Генсей, правда? Вопрос был задан нетактично, в лоб и резко. Хисаги уже приготовился увидеть съежившуюся, как под ударом, девушку с круглыми печальными глазами, но маленький кулачок с силой ударил в стол. — Мне нравится мир живых. Мне нравится проводить время на грунте. Мне нравятся мои друзья, — она мягко улыбнулась. – Я рада, что могу сказать – у меня и в самом деле там есть друзья. Шухей вскакивает, хватает молодую шинигами за руку и тянет к выходу. — Что? Куда? – пытается разобраться в переменах его настроения Кучики. А он все тянет ее, и она не может упираться. — Рукия, — он улыбается, называя ее по имени, — не хочешь почувствовать себя на минуточку снова в мире живых? И лейтенант тринадцатого отряда скрывается из забегаловки вслед за лейтенантом девятого. — Это намного веселее, когда не нужно надевать шлемы, — заметил Хисаги, — так что нам даже повезло, что мы не в гигаях. Садись. Рукия аккуратно присела. — Устраивайся поудобнее, потому что сейчас будет классная скорость. Догнать нас сможет разве что капитан Сой Фон! И мотоцикл сорвался с места, да так неожиданно, что девушка тут же крепко-накрепко вцепилась пальцами в ткань на спине хохочущего парня. Ветер, казалось, стягивал кожу с черепа. Ну, по крайней мере, Кучики обвиняла ветер в том, что губы расплылись в широченной улыбке. Уголки просто расползаются под его давлением. Да, это не мир живых, а всего лишь его часть. Адреналин. Чувства. И она, Кучики Рукия, лейтенант тринадцатого отряда, стала частью этого мира. Девушка представила, как она расскажет при встрече Ичиго о своей этой поездке. Он, как всегда, начнет ругать ее, например за то, что она каталась без шлема. Постоянно он забывает, что ей ничего не угрожает. И Рукия тоже засмеялась, громоподобно, звонко, не таясь. Жди ее, мир живых. Кучики Рукия скоро вернется. Эта шинигами, что сидит за ним и крепко держится за него, любит мир живых. И она любит тех, кто до сих пор ждет ее. Особенно того, кому она снится. Ведь Хисаги знает все… Только – тсс, это секрет. Еще он знает, что именно любит Рангику. Она любит своего капитана, саке и диван в его кабинете, на котором так хорошо спится. А еще она любит мужчину. Только вот – увы – не его. Но понимаете, хоть Шухей то это и знает… Он тоже чувствует себя частью мира живых. А значит, все еще может измениться.