Сэйла: Проклятый город

Утро встретило Тенши ласковыми лучами солнца. Слегка потянувшись и зевнув, брюнетка открыла глаза и в недоумении принялась рассматривать помещение. Спустя мгновение она вспомнила, где находится, и успокоилась. За окном, на небе, красовалась радуга. Ветер стих. Не было ни тучки. «Наконец, распогодилось…» — подумала Акамасис и встала. Томаса рядом не оказалось. Зато на полу Тен обнаружила клочок бумаги с написанными второпях словами. «Мне оч. жаль, но я должен идти. Меня ищут. Однажды свидимся. Т.» И ничего больше, никакого «я тебя люблю» или «буду скучать». Похоже, он и правда торопился поскорее покинуть башню. Пожав плечами, Тенши спустилась вниз и вышла наружу. Неподалеку паслась серая в яблоках кобыла. Она лениво пощипывала траву, время от времени потряхивая хвостом. Девушке лень было возвращаться в центр города пешком, и она решила оседлать лошадь. Медленно подойдя к ней сбоку, дабы не получить копытами, Тен погладила ее по голове. Лошадь всхрапнула, фыркнула ей в ладонь и ткнулась мордой в грудь. После тщетных попыток взобраться на кобылу Тенши сдалась и поплелась в город пешком. По дороге ей встретилось несколько мужчин в черном — Чистильщики — именно они занимались отловом пришлых. Рыжий низкорослый парень, толстяк-усач и высокий худощавый. — Предъявите биометрический паспорт, барышня, — обратился к Тенши главный из них — грузный мужчина с усами. — Биометрический паспорт? — удивилась ангел. — А что это? — Пришлая, — процедил сквозь зубы второй Чистильщик, долговязый и неприятный тип. — Я принадлежу городу, — привычно изрекла Акамасис, зная, что после этой фразы от нее отвяжутся, но не тут-то было. — Руки, — неожиданно потребовал толстяк. Тенши протянула ему обе ладони, и он перевернул их тыльной стороной вниз. Достал из кармана небольшой серебристый прибор, похожий по форме на бритву, нажал круглую кнопочку и провел прибором над ладонями девушки. Прибор запищал, загорелся зеленым цветом и погас. — Своя, — резюмировал толстяк. — Нужно отметить. — «Отметить»? — удивленно переспросила ангел, но вместо того, чтобы объясниться, мужчина достал печать и шлепнул ее на тыльную сторону левой ладони девушки. Печать получилась черной, смазанной. Но можно было различить знаки Четырех Стихий — треугольники. — Что это значит? — Это значит, что ты прошла проверку, — ответил рыжий. — А теперь чеши в город. И возьми у старого Лоренцо брошюрку и изучи ее. — А где я найду этого Лоренцо? — На главной площади, рядом с бакалейной лавкой, — ответил долговязый. И троица отправилась дальше, в сторону леса, а Тенши побрела к городу. Где-то спустя час она оказалась у главных ворот, к которым кто-то остроумный прибил стрелой пергамент с карикатурой на Снейка. Старейшина был изображен в дырявом балахоне, с фингалом под глазом и подписью «дурачок всея Сэйлы». Ниже были приписаны пара крепких словечек в его адрес. Тенши фыркнула, посмотрев на карикатуру, и вошла в город. Найти старика Лоренцо не составило большого труда, и вскоре девушка сидела в трактире «У Бена» с брошюркой в руках. «1. Все горожане должны иметь на ладони специальную метку. При ее отсутствии гражданин ставится на учет. 2. Каждый горожанин со всей информацией о нем заносится в базу данных Сэйлы. 3. Пришлый не имеет права находиться на территории города. Карается смертной казнью. 4. Горожане не должны общаться с пришлыми и укрывать их в своих домах или же какими-либо способами помогать им. Карается заключением под стражу до десяти лет. 5. Любой горожанин, получивший сведения о местонахождении пришлых, должен незамедлительно сообщить об этом Чистильщикам. Утаивание информации грозит заключением под стражу до пяти лет». Тенши задумчиво хмыкнула, повертела в руках брошюрку и запустила ее в мусорку. Очередные глупые правила старейшин не пришлись ей по нраву. Теперь, согласно этим правилам, она была вне закона, так как общалась с пришлыми. Впрочем, рассуждать об этом она не стала. Бен протянул ей бокал вина. — О чем задумалась? — спросил он не без интереса. — Да вот смотри, — Тенши показала ему печать. — Вчера меня не было в городе. Что еще они придумали? — Это метка Зверя, — тихо прошептал трактирщик. — Сама знаешь. — Глупая легенда, — отмахнулась ангел. — Я серьезно. Что это значит? — Тебя отметили как жительницу города. Ты занесена в единую базу данных города, — ответил Бен, протирая стойку. — Но поговаривают, что через печать можно контролировать ее носителя… Впрочем, это только домыслы. Пожав плечами, Тенши заплатила за вино и отправилась к своему поместью. По дороге ей встретился мальчик с кошачьими ушками и хвостом — неко, жертва мутации. — Купите газетку, госпожа! — обратился он к девушке, и та остановилась, ища в кармане платья монеты. Протянув мальчишке пару золотых (жалкая газетенка того не стоило, просто было жаль мальчугана), ангел взяла газету. На первой странице красовалась фотография уже знакомого ей толстого усача и какой-то кудрявой женщины. В заголовке значилось: «Печати Райги снова в деле?» Заинтересованная Тенши углубилась в чтение. «Сегодня, 14-го мая, Совет старейшин обратился к Древнему Манускрипту, в котором описывались события до появления проклятия Сэйлы. Стало известно, что для занесения всех в базу данных потребуются биоматериалы всех жителей либо сильная магия. Необходимые заклинания были найдены в архивах, но в целях безопасности граждан было принято решение использовать Заклятье Печати, привязывающее граждан к Сэйле. Для достижения лучшего результата старейшины выбрали наиболее безопасную печать — Печать Четырех Стихий, создателем которой является небезызвестный демон Райга Энгель, пропавший зимой этого года». Тенши стала читать короткую статью, напечатанную прямо под фотографией. «Старейшина Элиус назначил лейтенанта Шкуца главой Отрядов Чистильщиков. Помогать ему будут добровольцы, а так же мадам Бюваре –руководитель Комитета по поиску пришлых…» Дочитывать Акамасис не стала. Свернула газету, пихнула под мышку и заторопилась домой. Она слышала о мадам Бюваре — той еще интриганке и сплетнице. О ней ходило множество слухов, например, о том, что она содержала притон для курящих азих. Азих — вечнозеленый сорняк, из которого добывали ароматическое масло и использовали в лечебных целях, часто сушили, мололи и курили вместо табака. Он обладал галлюциногенным эффектом, за что его сбор и сбыт карался тюремным заключением. Впрочем, мадам Бюваре отрицала все обвинения. К тому же, они были бездоказательными. Тенши вздохнула с облегчением, когда увидела свое поместье. Распахнув ворота, прошла во двор и затем зашла в дом. Оказавшись в спальне, девушка стянула с себя платье, нашарила сорочку и, упав обессиленно на постель, заснула.