Костер

Башня Старка, Нью-Йорк Месяц спустя после запуска проекта «Озарение» Броку не нравилось, что собравшиеся здесь люди в белых халатах смотрели на него как на подопытного. По словам Марии, это была давно отработанная схема в лечении, но тогда с чего бы им с таким интересом его рассматривать? А еще где-то внутри шевелилось воспоминание о процедурах, которым подвергался в БАНКе Зимний Солдат. Брок наконец-то понял, что тот чувствовал, всякий раз попадая к медикам. Профессиональным взглядом Рамлоу уже нашел все входы и выходы, отметил, что стол с инструментами стоит в трех ярдах от него, что среди собравшихся профессиональных бойцов нет и что если его не привяжут к креслу, то даже получится сбежать. Мысль о том, что добежать в его состоянии он сумеет разве что до лифта, отметалась как пораженческая. — Мистер Рамлоу, вам не стоит так нервничать, — мягко сообщил ему один из врачей, кажется, Бэннер. — Я тщательно изучил процедуру и смею уверить, что опасность для вас минимальная. — Изучили? — съязвил Брок. — То есть до этого вы ни разу ничего подобного не делали? — Я делал, — в центр комнаты вышел седой темнокожий врач. Его Брок знал: доктор Стрейтен, один из сотрудников Щ.И.Т.а. Кажется, про него как-то рассказывал Коулсон. — Процедура простая, вас даже облучать ничем не придется. Несколько инъекций через строго определенное время и усиленное питание во время лечения. — Звучит довольно безобидно, — согласился Брок. — Естественно, это вам не Таити, — усмехнулся Стрейтен. Брок не успел осилить метафору, как в разговор влез еще один персонаж, чьего имени он не знал — высокий брюнет с седыми висками. — Я считаю, что мы должны начинать, — заявил он. — А Старк? — нахмурился Бэннер. — Он был против этой идеи изначально и решил отказаться от своего присутствия, — невозмутимо отозвался брюнет. — Мы можем его не ждать. — Хорошо, тогда я подготовлю все необходимое, — забормотал Бэннер, отходя куда-то в сторону. Больше всего Брока раздражало не ожидание какой-то там процедуры, а то, что к нему тут относились как к реквизиту. То есть, замечать замечали, но словно он был кушеткой. Хотя нет, не совсем так. Его тут немножко боялись. Не все и не так, как хотелось бы самому Броку, но — боялись. Брюнету с седыми висками было наплевать — вел себя довольно самоуверенно, словно ни во что не ставил одного из лучших бойцов Щ.И. Т. а и ГИДРЫ. Бэннер был осторожен, но не потому что опасался конкретно Брока, а потому, что опасался скорее реакции на него своего альтер-эго. И только Стрейтен, бывший агентом формально и остающийся по сути гражданским хирургом с бейджиком, понимал, что из себя представляет Рамлоу. Кем были лаборанты, которых даже не допустили в святая святых и заставили стоять за стеклянной ширмой — оставалось пока неясно. — Если никто не против, я буду документировать проведение процедуры на аудионосителе, — сообщил Бэннер и тут же добавил: — Не слишком громко. Хочется потом проанализировать. Стрейтен кивнул, а брюнет даже внимания на это не обратил. — Итак, давайте приступать. Ничего особенного не происходило. Броку вкололи антибиотик, проверили реакцию зрачков на свет, записали его слова о самочувствии и затем приступили к основной процедуре. Шприц с подозрительно светящейся голубым жидкостью видимо и был той самой «возможностью», о которой говорила Мария. — Это оно и есть? — нервозно поинтересовался Брок. — Не знаю, что вы имеете в виду под словом «оно», но да — это должно помочь вам встать на ноги, — ответил ему Стрейтен. Игла коснулась кожи. За этим последовал почти безболезненный укол. А потом Брок ощутил, как по его венам потек жидкий огонь. Он дернулся, но Стрейтен явно был врачом опытным и сумел удержать его руку до того, как полностью выдавил поршнем всю сыворотку. — Что это за дрянь? — прошипел Брок. — Ощущаете дискомфорт? — тут же поинтересовался брюнет. — Да я как будто горю изнутри! — вскричал Рамлоу. — Так и должно быть? Бэннер и Стрейтен переглянулись. — Индивидуальная реакция? — неуверенно произнес Бэннер. — Обычно ее сложно отследить, потому что пациенты уже не способны отвечать на вопросы, — отозвался Стрейтен. — Крайние случаи, вы же понимаете… Брюнет усмехнулся и кивнул в сторону Брока: — Неужели это настолько крайний случай? — Личная просьба директора. Следить за их препирательствами Броку было не с руки: он уже физически ощущал, как становится горячо. — Эй, может, на меня внимание обратите? Его окрика хватило, чтобы консилиум заинтересовался экраном, на котором скакали кривые и быстро-быстро сменялись цифры. — Показатели странные, — забеспокоился Бэннер. — Ну еще бы, — усмехнулся брюнет. — Это уже не кардиограмма, а валютные котировки в хороший день. — У него температура тела поднялась до ста трех градусов1, — сообщил Стрейтен. — И повышается. — Такого в прошлые разы тоже не было? — Во все прошлые разы у пациентов даже сердцебиения не наблюдалось, о чем вы! — Может, стоило дождаться, пока мистер Рамлоу тоже перестанет подавать признаки жизни? — Стефан, при всем уважении, командор Хилл не позволила бы нам… — Да уж представляю… Все это Брок, начавший задыхаться, слушал уже вполуха. На его счастье, это заметили и остальные — Бэннер бросился снимать с него больничную рубашку и, кажется, собрался проводить трахеотомию. — Это похоже на аллергическую реакцию, — задумчиво произнес брюнет, Стефан. — Мистер Рамлоу, у вас есть на что-нибудь аллергия? — На арахис, — из последних сил огрызнулся Брок. — И на заносчивых мудаков. — Про лекарства, думаю, было сказано в медкарте, — кивнул тот. — Стрейтон, вы ее читали — в сыворотке нет совпадающих компонентов? Хотя бы по химическому классу? — Я бы сказал, если бы мне дали разложить сыворотку на спектрометре Старка. — ответил Стрейтон. — Тогда я, скорее всего, прав, — заключил Стефан. — Аппарат для гемодиализа, срочно! — вдруг рявкнул он. Дальше Брок помнил все очень плохо — снова суета, снова ему паршиво, снова он ничего не может сделать, и это жутко бесит. И еще, в отличие от всех прошлых разов — невыносимый, сжигающий кости жар.