Черничный джем

Ему было глубоко наплевать на эту девчонку с то ли пепельными, то ли седыми волосами. У него много своих проблем: одна чокнутая водяная волшебница проходу не дает, безмозглый идиот Нацу требует драки. Как же все это бесит. Грей очень устал. Хочется плюнуть на все и поселиться в крохотном домишке на отшибе. Усердно тренироваться. Ведь когда-то он мечтал отомстить Делиоре за родителей и Ул. Превзойти свою учительницу. Но никто ему не дает тренироваться. То задания, то драки. Интересно, как Леон все успевает? Горечь накапливается постепенно, заполняя собой все нутро. На Лисанну навалилось все как-то сразу. Девушка по своей природе была очень чувствительна и до сих пор чувствовала себя виноватой из-за того, что заставила страдать братика и сестренку. Больно было быть забытой лучшим другом. Нацу теперь с ней практически не разговаривал, уделяя все свое время Люси. Обидно. Штраус-младшая чувствовала себя никому не нужной маленькой девочкой. Ей не стоило возвращаться из Эдоласа. Здесь ее уже давно похоронили. И ее возвращение не изменило ровным счетом ничего. К ней по-прежнему относились как к призраку. И казалось, что она тут просто в качестве мебели. Она устала улыбаться. Не хотелось ничего. В по-детски огромных синих глазах не было огонька задора. Его нет у того, кто уже однажды умирал. Лисанна не боялась смерти. Она уже побывала в ее объятиях. Девушка ненавидела свою слабость. Ее навыки превращения в бою никому не нужны. Она жалкая неумеха. Она действительно зря вернулась. Но если вспомнить, то она и там была мертва. Она ведь была всего лишь заменой той Лисанны. Получается, она и там не нужна никому. Она везде никому не нужна. Как выброшенная старая и потрепанная кукла. Ее выкидывают даже в рабочем состоянии. У всех Штраусов есть седые волосы в густых шевелюрах. Но их скрывают пепельные пряди. У всех членов гильдии была седина. Но все ее умело скрывали. Неплохо играли на публику. Строили из себя дебоширов и пьяниц. А ведь они все много пережили, чтобы понимать истинную ценность жизни. Некоторые из них и правда еще глупые дети, и их душа и сердце легко зарастут. Нацу, Люси, Лаки, Леви и некоторые другие волшебники. В их жизни было гораздо меньше смертей, чем до этого практически каждый день видели многие другие. У них не было гонений, и им не приходилось прятаться от разъяренной толпы в холодной, насквозь прогнившей и сырой лачуге. Быть слабым и беспомощным и всю жизнь прятаться за спину сильной старшей сестры, которая себя во всам ограничивает ради блага младших. Сейчас действительно ничего не изменилось. Лисанна по-прежнему слаба и Мира изо всех возможных сил пытается ее защитиьь. Девушка сама себе противна. Она лишь обуза. Даже от Кинаны пользы больше, чем от нее. Лисанна подперла щеку кулачком и задремала прямо у барной стойки, пока кто-то не налетел на нее, отчего они вдвоем упала на пол и больно ударилась головой. Грей ни раз клялся себе, что это последняя драка с Нацу. И каждый раз все повторялось. Он понимал, что это ребячество, и они оба выглядят как идиоты. Тем не менее, для них это стало своеобразным дружеским ритуалом. И ведь даже Эльза только для вида сердилась. На самом деле ей нравилось. Все эти драки позволяют хотя бы на некоторое время отвлечься и почувствовать себя полными жизни, а не вечно опустошенными. Фуллбастер не понимал Нацу. В детстве они с Лисанной были дружны и практически всегда были вместе. Они действительно казались семьей. Но когда девочка погибла, Грею показалось, что Драгнил несильно расстроился. Постепенно он даже перестал ходить на ее могилу. Как-будто просто вычеркнул из памяти. А сейчас он даже парой слов с ней не перекинется. Он будто и не рад, что она вернулась. Грей давно понял, что Нацу давно ее похоронил в своем сердце. Для него теперь она навсегда осталась легким воздушным воспоминанием, которое просто упорхнуло. И Драгнил теперь в упор ее не видит. Для него она навсегда умерла, даже если сидит рядом, только руку протяни. Грею становилось страшно, когда до него внезапно доходило, что с ним будет точно также. Нацу просто его похоронит и все. Молча. Будто никогда и не росли вместе. Ему тогда становится в некотором роде жалко эту девушку. Она ведь действительно для всех них мертва. И то, что вот она, сидит рядом, далеко ничего не меняет. Никому она не нужна. Очередной удар Эльзы вывел из строя их обоих. Нацу врезался и проломил собой деревянную колонну, а Грей со свистом пролетел к барной стойке и почувствовал, что врезался во что-то мягкое. Джувия хотела подбежать к нему, но поток народа снес девушку в противоположную сторону. Грей облегченно вздохнул. Нет, он ничего не имел против Локсар, она очень милая, красивая и прерасно готовит, но ее настырность и навязчивость пугала и выводила его из себя. Грей не сразу сообразил, что кого-то под себя подмял, первее он заметил то, что опять где-то посеял свою рубашку. — Грей, не мог бы ты слезть? — осторожно прокряхтели снизу. — А то раздавишь. — А? — ледяной маг посмотрел вниз. Примерно на несколько мгновений их глаза встретились. — Лисанна? Что ты тут делаешь?! Он смущенно отскочил, на щеках появился едва заметный румянец. Не каждый день он подминал под себя девушку. На полу лежала сестра Мираджейн и терла ушибленный затылок. Вставать девушка не спешила. Грей протянул руку. — Давай уж помогу, — она осторожно взяла его ладонь, а парень потянул руку на себя. Лисанна редко испытывала чувство боли. Мираджейн делала для этого все. Поэтому маг перевоплощений имела более низкий болевой порог. Она его просто не развивала. Потому что ее всегда прикроют старший брат и сестра. Поэтому она слаба. Взрощена, как цветок в теплице. Но сейчас она должна стать сильнее. У нее просто нет выбора. Теперь ее никто прикрывать не будет. Грей смотрит на нее очень внимательно. Почему-то она чем-то напомнила ему Ул. И это совсем не длина волос. Ее улыбка и глаза. Вроде детские и излучают тепло, а печали в них на десять взрослых. Улыбка успокаивающая, но какая-то безнадежная. Как-будто ее владелица уже давно опустила руки. Она действительно похожа на Ул. Только блондинка. — Может тебе больно? — спрашивает он, смотря ей за спину. Она поворачивается. Он тут же прикладывает к затылку сколдованный камень изо льда, придерживая ее за плечо. Не отпускает руку. Камень медленно тает, отчего коротко стриженые волосы быстро намокают. холожные капли стекают по болезненно бледной коже, отчего девушка ойкает. — Спасибо, Грей, мне уже нисколько не больно, — робко говорит Лисанна, пытаясь рукой убрать ледышку. — Да помолчи ты, вот растает лед и норм будет, — хмыкнул он, водя им по всему затылку. Когда ледышка все-таки растаяла, парень отпустил товарища. — Извини меня, — произнес он, почесав затылок. — Ничего страшного… — Лисанна с грустью посмотрела на весело смеющегося и жрущего окорок Драгнила. А ведь он даже не обратил внимания. Грей посмотрел туда же. — Не расстаивайся, — он похлопал ее по плечу. — Кинул, ну и черт с ним. — А я ведь никому действительно не нужна… — прошелестела она, отвернувшись. — Ну ты всех не греби под одну гребенку. Я лично тебя еще не похоронил, — Грей пожал плечами. — Хочешь, я тебе сок заморожу? Вкусно выходит. Лисанна посмотрела на него с благодарностью. Все-таки, она не зря вернулась. И хотя бы кому-то нужна.