Проигравшие

      Странно. Вместе со своими людьми он сражался (даже побеждал!) и говорил с ними. Они уничтожили вражеский плацдарм(1), отразили атаку у Дона, и даже Пруссии пришлось признать, что сделано это было грамотно (но потом он немедленно добавил что, natürlich(2), если бы не немецкие танки, он ничего бы не добился). Как же приятно сражаться и выиграть, и несмотря ни на что ему нравится идти с отрядами плечом к плечу — наверное, поэтому Nonno делал так всегда. Только потом на душе скребутся кошки, когда все эти молодые парни лежат на земле в лужах своей и чужой крови, безжизненно уставившись в серое небо, израненные и неестественно скрючившиеся. Если только он может, он уходит вперёд, выискивает любое место повыше и прикрывает глаза. Так он может притвориться, что спит.       Здешние люди добрые. Иногда они приводят его в isba(3) и дают еду. В один из таких дней он встретил Украину. Она выглядела напуганной, встревоженной чем-то, но тут же облегчённо вздохнула, когда увидела, что это "всего лишь Италия". Неудивительно — люди прячутся, когда слышат приближающихся немцев, но они готовы поменять сигареты, которые ему не нужны, на тёплый хлеб и даже не прочь иногда завести разговор; девушки редко улыбаются, но в их глазах читается такая жалеющая ласка, что и этого достаточно.       Но нигде не видно Россию.       Не то чтобы он не может чувствовать его присутствие, нет. Чем дальше он продвигается вглубь страны, тем больше тот может сделать. Гусеницы машин вязнут в раскорчёванной тракторами земле. То, что раньше было дорогой, превратилось в мешанину из грязного снега. Люди исчезают на глазах: они уходят на восток так далеко, как только позволяет огромное тело России. Ему это не нравится — в некоторых деревнях, куда он заходил, остались только babuschka(4) с голодными детьми, цепляющимися за юбки, а другие и вовсе опустели. Можно было в полной тишине разгуливать по домам, рассматривая следы кипевшей здесь недавно жизни. Словно сражаешься с призраками. Почему-то именно в таких местах, когда он видит собственными глазами, какое запустение оставляют за собой люди, чтобы замедлить разрушение, которое несут фашисты, он чувствует Россию ближе всего, а по шее от его тёплого дыхания бегают мурашки.       Однажды он увидел его во время одной из антинаполеоновских коалиций. В этом смутном воспоминании высокий светловолосый человек ему почти ласково улыбался. Почти.       А ещё несколько веков назад он получил письмо на превосходном, изящном в обращении французском. Россия просил прислать людей для строительства города. "Я хочу, чтобы он был ИДЕАЛЬНЫМ," — он вывел “идеальным” заглавными буквами. Тогда Италия улыбнулся и написал ещё одно вежливое письмо, где объяснил, что идеала достичь невозможно, но он готов послать ему своих лучших архитекторов и будет надеяться, что Россия и его царь останутся довольны результатом. Он не может смириться, что огромный свирепый зверь, которым описывают Россию, мог написать то мечтательное, почти нежное письмо с благодарностью, которое он получил позже.       Часть его сгорает от желания встретиться с ним. Другая же знает, что если это произойдёт, это будет конец. Чего, правда, он не может сказать точно. Примечания автора: 2 — natürlich — в данном случае в значении "конечно" - Итальянские солдаты часто предпочитали становиться приятелями с гражданским населением России, а не с немецкими союзниками, и частенько отпускали военнопленных вместо того, чтобы сдавать их немецким войскам, потому что знали, что это будет для них (пленных) смертный приговор. Это нисколько не умаляет зверства, которые совершили итальянские фашисты, но в данной конкретной ситуации многие из них просто не понимали, почему им нужно ненавидеть русских, которые часто давали им еду и кров. Примечания переводчика: 1 — плацдармом называют участок местности, удерживаемый отступающими войсками на её противоположном берегу 3 — isba=изба 4 — babuschka=бабушка