Верить. Знать.

Морриган А я сегодня виделся с самой замечательной девушкой на свете) Аннаит О, вот как? И чем же она так замечательна, эта девушка? Морриган Много чем, всего и не перечислить, Она самая искренняя из всех, с кем я знаком, самая добрая и умная, и еще самая грамотная) Аннаит Что-то она слишком уж идеальная, ее еще в Красную Книгу не занесли, как вымирающий вид? Морриган Признайся, ты просто к Ней ревнуешь) Аннаит Кто, я? К этой козе? Аннаит То есть, к этой твоей Ней? Пфф. Нисколько. Я знаю, что я лучше Нее. Так-то вот. Морриган Лучше Нее никого нет) Она мне помогала сегодня печенье печь) Аннаит Она-то помогала? Ну, конечно, знаю я этих расфуфыренных девиц, небось стояла рядом и делала вид, что поддерживает тебя морально, а на самом деле просто боялась маникюр испортить. Морриган Ревнуешь) Аннаит Ревную) Вот прямо уже собираюсь идти и стекла бить от злости) Морриган Бей поосторожнее, я сейчас как раз прохожу мимо твоего дома чтобы хлеба купить на утро) И сначала помаши мне из окна, а то давно не виделись) Анна рассмеялась и подбежала к окнам, припечатавшись к одному из стекол носом и пытаясь разглядеть в полусумерках знакомый силуэт. Она узнала его по походке, а еще ─ по извечному светящемуся экрану телефона, который он сжимал в руках. Морриган Что-то я по Ней уже соскучился) *** «Я уже давно не знаю, что со мной творится, кто мне нужен, кого я люблю, что я вообще делаю... Илья? Я так скучаю по нему, что даже впервые в жизни пересилила себя и удалила его отовсюду ─ из списка контактов в агенте, из телефонной книги на сотовом, изо всех соцсетей, да только разве из сердца и памяти удалишь... Морриган? Черт, я ведь даже не знаю его настоящего имени. До сих пор. Он не доверяет мне? А с чего бы, собственно, ему доверять девушке, которая сама не понимает, что ей нужно и мучает этим непониманием других? Точнее, другого. Да мучается ли он вообще? Он в Сети чуть ли не круглый день, не засыпает раньше меня, предупреждает даже о том, что ему нужно отойти на одну-две минуты, отвечает на смс практически мгновенно. Это ведь что-то значит? Когда я смотрю в его глаза, я забываю даже об Илье». Она поставила точку, скомкала листок и задумалась. Как давно она не разговаривала с собой посредством этих странных писем? Кажется, давно... Так страшно оставаться наедине с собой и отвлекаться от мессенджера, пусть даже всего на несколько минут. Слез уже почти не было. Только то самое мерзкое чувство, словно половину сердца вырвали и выбросили на помойку, оставив ее покрываться плесенью и медленно гнить. А разве можно любить, если у тебя в груди осталось только полсердца? Морриган Скажи, а он красивый? Аннаит Кто? Аннаит А? Аннаит Хм. Если я правильно тебя поняла, о ком ты спрашиваешь, то... Да. А это имеет какое-то значение? Морриган Просто стало интересно. Аннаит Мы расстались. Это уже не имеет абсолютно никакого значения). Морриган Ох... Морриган Вот как... Тогда это все объясняет. Морриган Я идиот) Аннаит Не спорю) Морриган Вредина, хоть бы немного поспорила ради приличия. А вот Она, между прочим, никогда не соглашается, если я себя ругаю, всегда спорит) Аннаит Ну я за вас рада, можешь идти к ней) Морриган Вот и пойду) Передай Ей, что завтра встречу около университета, и не забудь спросить, сколько у Нее пар) Аннаит А самому спросить не судьба?) Морриган Точно вредина) Ладно, уговорила, спрошу сам) Телефон негромко пиликнул, сообщая о новой смске. Анна свернула мессенджер и открыла пришедшее сообщение. «Сколько у тебя завтра пар?)». Она улыбнулась и погладила пальцами экран телефона, словно пытаясь передать ему всю свою нежность. Может, это и неправильно. В который раз она предполагала это? Пусть неправильно. Без этого «неправильно» она уже просто не представляет себе жизни. *** ─ Тебе не холодно? ─ Нет, ─ Анна спрятала замерзшие руки в карманах куртки. Собственно, то, что они замерзли, она заметила только после этого вопроса. Когда Море рассказывал ей очередную историю, у нее просто не оставалось времени, да и желания, на то, чтобы обращать внимание на погоду. Если бы можно было прикрыть глаза, то ─ она была уверена ─ ей показалось бы, что она сейчас стоит на побережье, а теплые волны его голоса ласково дотрагиваются до ее ног, нашептывая какую-то очаровательную сказку. ─ То-то у тебя руки дрожат, ─ он склонил голову и улыбнулся. Шальная снежинка приземлилась прямо на его правую щеку, и Анна не выдержала, дотронулась до снежинки, мгновенно превратившейся в капельку воды. Поймав недоуменный взгляд Моря, она отдернула руку и, смутившись, опустила глаза. ─ У тебя снежинка, так что я ее просто смахнула, ─ объяснила она, понимая, что пытается убедить в этом, в первую очередь, саму себя. ─ А у тебя руки ледяные. Это, наверное, как раз из-за того, что ты не замерзла, ─ он приложил ладонь к щеке и демонстративно ойкнул. ─ Заморозить меня решила, это точно! Собираешь коллекцию ледяных статуй? ─ Точно, отбираю самых красивых мальчиков и замораживаю. В подвале храню, ─ она изобразила самую коварную улыбку из своего арсенала. ─ Поцелуй его. ─ Что-о-о? ─ возмутилась Анна, услышав свой внутренний голос, который, как назло, появлялся в самые неподходящие моменты. ─ Глухой притворяешься? Не стоит, я знаю, что у тебя хороший слух. В отличие от зрения. ─ Дать бы тебе в глаз, ─ устало подумала она, уже почти вынув руку из кармана, чтобы отмахнуться от надоедливого собеседника, но вовремя вспомнив о том, что он воображаемый, и этот жест смотрелся бы, как минимум, странно. ─ У меня нет глаз. Да и меня, вообще, тоже нет. И я уж точно не виноват в том, что ты разговариваешь сама с собой, а потом пытаешься оправдаться в духе «я не я, корова не моя», жалко звучит, знаешь ли. ─ Ань, правда, ты замерзла, наверное, тебе лучше подняться, ─ ее назойливый внутренний голос был перебит тихой, едва слышной фразой, и Анна благодарно глянула на Морригана. Его глаз почти не было видно из-за длинной челки, но она готова была поспорить на что угодно, что он сейчас смотрит прямо на нее. Она почти ощущала на коже его ласкающий взгляд, отчаянно не желающий расставаться с ней. Но ─ ей холодно. ─ Да, ─ Анна кивнула и покрепче вцепилась в подкладку карманов, словно та могла спасти ее от путающихся мыслей. ─ Поце... ─ Заткнись. Я девушка. Я не собираюсь делать первый шаг, ─ отрезала она. Море запустил руку в волосы и откинул их со лба, вновь улыбнувшись. Господи, ну почему от этой улыбки у нее сжимается сердце? Ей показалось вдруг, что она готова сутками рассказывать ему анекдоты ─ только для того, чтобы он улыбался, а его глаза не переставали излучать мягкий свет, предназначенный, кажется, ей одной. Да нет, она просто начиталась сказок, поэтому и сочиняет сейчас какие-то романтические бредни. ─ Я в мессенджере, если что, ─ он прервал бессмысленный поток ее сознания и обнял ее. Она была уверена в том, что именно такие объятья называют «такими осторожными, словно он боится, что она сейчас разобьется». Ведь какая-то основа у всех этих сказок все-таки есть, правда? Не с нуля же их люди выдумывают? Она уткнулась ему в шею и с ужасом поняла, что на глаза наворачиваются слезы. Впервые в жизни она не могла разобрать ─ плачет ли она от счастья, или от грусти? В последний раз так ее обнимал Илья. И говорил, что любит. И... Она очнулась от своих тяжелых мыслей только после того, как почувствовала на щеке теплые губы Моря. Всего лишь на секунду, может, даже меньше. Он быстро отстранился от нее, словно пожалел о своем действии, но она взглянула в его глаза и все поняла. ─ Увидимся, Аня. Она кивнула и хотела уже уйти, но что-то толкнуло ее, заставив прикоснуться к его руке и слегка сжать пальцы на его ладони. ─ До встречи, ─ она сказала это так тихо, что даже сама себя не услышала. ─ До встречи, ─ эхом отозвался Море. *** Морриган Что-то так трудно с Ней прощаться, ты просто не представляешь) Аннаит Почему?) Морриган С людьми, которые тебе дороги, так всегда. Я уже и подзабыл, каково это) Вроде грустно, но одновременно так замечательно. Аннаит Радуешься, что наконец от нее отвязался?) Морриган Безумно) Радуюсь, потому что знаю, что завтра я встречу Ее вновь) Аннаит Откуда ты это знаешь?) Морриган Мне Ее глаза подсказали) Аннаит Говорящие глаза! Она у тебя мутант? Морриган Самый очаровательный мутант из всех, кого я знаю) Аннаит Мне кажется, или у тебя слишком хорошее настроение? Морриган Не кажется) И еще я веду себя, как идиот) Аннаит И снова не спорю, я ведь не Она) Морриган Когда увидишься с Ней, передай, что я соскучился. Аннаит Еще чего) Обойдется) Морриган Она, может, и обойдется, а вот я не обойдусь, Ань. *** Анна проснулась от того, что в дверь кто-то звонил. Тихо и неуверенно, словно сомневаясь, а не ошибся ли он (или она?) адресом. Она уставилась в потолок, раздумывая, стоит ли вставать с постели, или лучше все же подождать до тех пор, пока звон не стихнет окончательно и снова уснуть. Но спустя минуту она поняла, что ожидание может затянуться ─ судя по всему, звонящий все-таки намеревался достать хозяев из любого уголка квартиры. Анна вздохнула, отыскала в шкафу более-менее приличный свитер и какие-то невразумительные старые джинсы и, натянув вещи на себя, отправилась к двери под непрерывный аккомпанемент звонка, который уже не казался ей ни тихим, ни неуверенным. Отчаянно зевая, она встала на цыпочки, заглянула в глазок и тут же проснулась окончательно, увидев огромный букет белых роз, надежно спрятавший своего владельца от ее взгляда. Неужели Море? Она вздрогнула от этой неожиданной мысли и, не успев задуматься, распахнула дверь. ─ Анечка... ─ Ты! Она беспомощно вцепилась в металлический дверной засов, почувствовав, что ее ноги слабеют и пытаются намекнуть ей на то, что через несколько секунд они ей окончательно откажут и устроят ей близкое знакомство с полом. А где-то внутри ее души сейчас рушилась стена, которую она строила вместе с Морем, кирпичик за кирпичиком, сантиметр за сантиметром. И каждый падающий кирпичик отзывался в ее голове громким гулом, приносящим почти физическую боль. ─ Аня, прости меня, прости, я... Ты слышишь? Что с тобой? Илья швырнул букет на пол и вцепился в нее так, что она чуть не задохнулась. Его сердце встревоженно билось где-то рядом с ее, ополовиненным, и этот стук был таким... Родным. Анна закусила губу и попыталась отстраниться, но тело ее не слушалось, вступив, по всей видимости, в преступный сговор с ослабевшими ногами. А в следующую секунду пол резко рванулся вниз, и она вскрикнула от неожиданности ─ прежде, чем успела понять, что Илья подхватил ее на руки. Мир вокруг качнулся, подмигнув ей бледно-голубым узором обоев, сменившимся через несколько мгновений на светло-серый. Илья опустил ее на диван в гостиной так бережно, словно она была фарфоровой куклой и могла сломаться от одного-единственного осторожного прикосновения. Это было немножко смешно ─ учитывая то, что сердце он ей разбил без особых усилий и, похоже, раздумий или сомнений в правильности своего поступка. ─ Смешно, ─ повторила она свою мысль вслух и сцепила пальцы, до боли царапнув ногтем мизинца кожу на левой руке. Илья не отреагировал на ее реплику ─ он стоял прямо напротив нее, опустив глаза куда-то вниз и застыв в нелепой позе. В любой другой момент Анна бы рассмеялась, но сейчас ей хотелось только плакать. Чувства, которые она пыталась спрятать как можно глубже, сейчас вновь прорастали в ее душе, раздирая ее на клочья острыми ветвями. Она не могла понять, была ли это любовь, или просто боль? Ведь ей казалось, что еще немного, еще совсем немного, и она забудет его, а теперь... теперь она уже ни в чем не была уверена. Она тихонько застонала. «Любви не бывает без боли». «Если нигде не болело ни разу, то это не любовь». Море... Если верить его словам, то она, и правда, любила Илью так, как не любила никого и никогда, потому что эта боль сейчас просто сжигает ее изнутри, посылая рваные импульсы по всему телу, мешая дышать и думать. Обрывки мыслей бестолково носились в ее голове, словно чувствовали, что происходит что-то страшное. Анна обхватила плечи руками и заплакала. Слезы приносили хрупкую иллюзию облегчения, нашептывая ей, что она еще не сошла с ума, если выплескивает наружу хотя бы мизерную часть своей боли. Она даже не задумывалась больше над тем, как выглядит со стороны. Зрелище наверняка было знатное: заспанные, а теперь еще и заплаканные, глаза, потекшая тушь, гримаса отчаяния, исказившая ее лицо... ─ Анечка, Аня, Анюта... Илья вдруг опустился на колени и обхватил ее ноги, уткнувшись в них лицом. Анна дернулась, словно от удара током, и почувствовала, что слезы хлынули еще сильнее, обжигая губы солоноватым привкусом. ─ Зачем? ─ задыхаясь, прошептала она. ─ Зачем ты пришел? Он вздрогнул и медленно поднял голову, посмотрев наконец,ей в глаза. Она никогда не могла понять, какие эмоции прячутся на дне его темных, почти черных, глаз, и единственное, что она чувствовала ─ это головокружение, словно она падала с большой высоты куда-то вниз. ─ Аня, я не могу без тебя. Да, она блуждала в беспросветной темноте его глаз, не в силах найти спасительный свет понимания, но голос выдавал все чувства, которые он прятал за ресницами. Отчаяние, так хорошо знакомое ей. Тоска. Презрение ─ к самому себе. Она знала его уже достаточно давно, и понимала, что для него подобный поступок означает унижение. Он ненавидел, когда ему приходилось наступать на горло своей гордости. А приходилось ли раньше? ─ Я пытался. Я понимал, что я не должен возвращаться. Я понимал, что уйти было самым лучшим решением, и сделать это так, чтобы тебе было больно, было самым правильным. Мы слишком разные, но... Илья закрыл глаза и замолчал. Она была не в силах не то что сказать хотя бы слово, но даже шевельнуться. Анна просто сидела и смотрела на него, чувствуя, что все ее усилия сейчас летят к черту, радостно присвистывая и помахивая ей ручкой. Не забыла. Не отпустила. Не смогла. Море? ─ Ты можешь сказать, чтобы я ушел, и я уйду. Если ты хочешь. Но я люблю тебя. Пусть я и не понимаю тебя, часто, намного чаще, чем хотелось бы, пусть ты не понимаешь меня, пусть у нас с тобой разные интересы, я готов принять их, честное слово, только бы ты снова была рядом. Ее взгляд упал на зеркало, бесстрастно отражающее все происходящее, и она ужаснулась мертвенной бледности своего лица, разбавленной какими-то комичными красными пятнами. От слез, или от волнения? Она хотела сказать что-то, но губы не слушались ее. А в следующий момент Илья приподнялся и лишил ее последней призрачной возможности говорить, прикоснувшись к ее сухим губам своими ─ теплыми и мягкими. Ей было так отвратительно... хорошо, что она снова возненавидела себя.