Искоренить слабость

      Утро в ресторанчике Оморо всегда было светлым и радостным. Солнце первыми же лучами проникало в окна зала и в комнаты сестер на втором этаже, создавая теплую, жизнерадостную атмосферу. Кай и Мао суетились с самого утра, готовя ресторан к посетителям. Мао, как ни странно, была очень довольна такой простой жизнью, и с Каем они жили душа в душу.       Однако сегодня утро началось не так, как обычно. На завтрак не спустилась Хибики, которая обычно вприпрыжку бежала по лестнице и наполняла зал веселым говором и смехом. Но сегодня Канадэ уже доедала свой завтрак, тогда как Хибики даже не было слышно. Кай, нахмурившись, спросил: — Что-то случилось? Или я чего-то не знаю, и Хибики куда-то уехала? Канадэ пожала плечами: — По-моему, сегодня она встала позже меня, — после ее слов показалась Хибики, которая медленно спустившись по лестнице, села за стол и молча начала есть. Теперь нахмурилась и Мао: — Что случилось, Хибики? — несмотря на свои годы Мао осталась такой же подвижной, боевой и уверенной в себе, только научилась это скрывать, однако голос всегда выдавал ее натуру. И поэтому Хибики не могла проигнорировать заданный таким тоном вопрос. — Ничего, мамочка, — с иронией ответила она. — Хибики! — чуть возмущенно сказала Мао. — Что происходит? — У меня плохое настроение, и что дальше? — Хибики, прекрати и извинись, — строго сказал Кай. — Ты ведешь себя, как ребенок, что с тобой? — А вы ведете себя, как обманщики! — выкрикнула та и вылетела из-за стола, хватая сумку и выбегая за дверь. — Что это с ней? — Кай посмотрел на Канадэ, которая удивленно уставилась на закрывшуюся дверь. — Я не знаю, но Хибики начала встречаться с парнем, и, возможно, они могли вчера поссориться. — Но это не повод вести себя, как маленькая невоспитанная девчонка, — тем же возмущенным тоном сказала Мао и встала, убирая со стола. Они немного помолчали. — Кай, — осторожно начала Канадэ, — может ты, все-таки, расскажешь мне, кто мы такие? Мы ведь уже не взрослеем, и мне кажется, что мы замерли не только в физическом взрослении, но и в духовном. — Канадэ, я устал повторять: все в порядке. Да, вы немного не такие, как все, но вы не единственные. Джулия делает все, что вам нужно. — Просто вчера… — Канадэ замялась, — я почувствовала что-то странное. Кай с беспокойством взглянул на нее. — Я почувствовала как будто… Точнее даже не я, а как будто моя кровь куда-то звала меня. Или как будто кто-то родной меня звал. Кай слегка побледнел, но попытался успокоить девушку: — Ничего, все в порядке, просто, наверное, тебе требуется дополнительное переливание. Сразу же после завтрака съезди к Джулии, я ее предупрежу. — Хорошо, — Канадэ встала и пошла собираться. Мао подошла к Каю и взяла его за руку: — Я все слышала, как ты думаешь, что это может быть? — Не знаю, но, может быть, это возрастные изменения? Хотя поздновато, ведь они уже восемь лет живут, не взрослея, и все было в порядке. Мао вдруг еще более посерьезнела: — А, может быть, Сая проснулась? Ведь уже подходит срок. Кай вздрогнул. — Я думаю, что еще рано, но я съезжу и проверю прямо сегодня, не дожидаясь выходных.       Хибики, не замечая ничего, быстро шла по улице, сдерживая гнев. Ей было все равно куда идти, лишь бы подальше от этих лицемеров. Они убили ее мать, и спокойно сидят рядом с ней каждое утро и не только утро, разговаривают, да еще и пытаются воспитывать в ее-то годы. Ее передернуло. На улице стояла прекрасная погода. Солнце светило на безоблачном небе. Городок понемногу просыпался. Весело перекрикивались дети, обгоняя ее и спеша в школу. Но она не замечала ничего, на душе было тоскливо, и одновременно с этим гнев переполнял ее. Внезапно рядом с ней мелькнула тень, и Хибики, остановившись, резко повернулась. Натан опустился на колено прямо посреди улицы и поцеловал ее руку. — Моя госпожа, — он наклонил голову. — Что-то случилось? — Я просто не могу это принять и понять. Я не знаю, как мне теперь вести себя с ними, — слова вырвались сами собой. — Натан, почему я не могу жить с тобой? — Потому что нам нужно сохранить меня в тайне, чтобы исполнить нашу цель. Это сейчас самое главное. Ты же хочешь отомстить? — Конечно, хочу, но… мне кажется, что я пока не готова, — она, всхлипнув, уткнулась ему в грудь, и он обнял ее. — Ничего страшного, — он завел ее за дерево и расстегнул ворот своей рубашки, оголяя шею. — Тебе нужна сила. У Хибики загорелись глаза, и она впилась в его шею, наслаждаясь кровью. — Скоро ты станешь сильной и непобедимой, — приговаривал шевалье, поглаживая девушку по волосам. — Сае ни за что с тобой не справиться, она слаба.       ***       Хадзи преодолел расстояние до Окинавы меньше, чем за сутки и уже входил в склеп Миягуску, сразу же ощущая, что Сая просыпается. Он опустился на колено рядом с коконом и смотрел на ее слегка подернутое тревогой лицо. Он так соскучился по ней, ведь прошло двадцать четыре года, за которые он приходил сюда только однажды. Тогда, двадцать четыре года назад, она не сказала ему, что любит, но он увидел все в ее глазах и услышал в ее отчаянном крике, когда стало обваливаться здание Оперы.       Хадзи нежно провел рукой по ее щеке, убирая отросшие длинные волосы. Она прекрасна. Желая помочь ей проснуться, он уже хотел достать кинжал, но тут ее ресницы дрогнули, и она открыла глаза. — Сая, — прошелестел Хадзи. Но она смотрела на него абсолютно неузнавающим взглядом. Он помог ей выбраться и встать. Сая медленно осматривала помещение, но проблеска понимания не было видно в ее глазах. Вдруг она резко приблизилась к Хадзи, с силой рванула его воротник и приникла к его шее. Не смея отчаиваться, он надеялся, что она все вспомнит. Спустя минут пять, когда Хадзи уже начал чувствовать слабость, Сая вздрогнула. У нее в голове начали проноситься обрывки воспоминаний. Здание Оперы, окаменевшая Дива, кровь, меч, Кай, двое детей на земле и… Хадзи. Она резко отстранилась и осмысленным взглядом посмотрела на шевалье. — Хадзи, но… — она усиленно вспоминала, — почему мы живы? Ты же должен был убить меня? — Сая, — шевалье открыл футляр и достал ей новую одежду. Она покраснела, сообразив, что одежда на ней грязная и почти превратилась в негодную. Хадзи отвернулся, закрывая футляр, и Сая быстро переоделась. — Хадзи, почему ты молчишь? Он боком повернулся к ней. — Ты проснулась раньше: прошло только двадцать четыре года. Сая помолчала, внимательно глядя на него. — Ты хочешь сказать, что снова что-то происходит? Неужели я снова буду расплачиваться за свою слабость? Он, наконец, полностью повернулся к ней. — Что последнее ты помнишь? — он достал ножницы и начал аккуратно подстригать ее. Это уже было своеобразным ритуалом их жизни, и он виртуозно с этим справлялся. Ему нравилось касаться ее шелковистых волос, придавать форму ее знакомой прическе. Сая задумалась. — Теперь я вспоминаю, как ты отговаривал меня не убивать детей, и я не стала. И ты не стал убивать меня, — она чуть улыбнулась благодарной улыбкой. — А потом… потом… я не помню, — она растерянно взглянула на него. Хадзи отвернулся, сдерживая эмоции и сохраняя на лице обычную маску. «Она не помнит, что я чуть не погиб и что я ее люблю». — Все хорошо. Что ты хочешь сейчас делать? — Хадзи закинул футляр на плечо. Она взволнованно заговорила: — А… Кай и дети в порядке? Они так и живут здесь? — Да. Он так и держит Оморо, — кратко ответил шевалье. — Хадзи, я хочу к ним! — Сая направилась к выходу и остановилась, ослепленная солнцем. — Как хорошо! — Как пожелаешь, — откликнулся шевалье, ненадолго останавливаясь за ее спиной, а затем начиная спускаться.