Раба Чёрной метки

      Было около полуночи, когда Марлин вышла из холодного поместья. Заметно похолодало, начинали зябнуть ладони, но девушка вышла за калитку и остановилась. Она собиралась дождаться Доркас, дабы наконец поговорить с ней и полностью удостовериться, что она больше не обижается. А если не будет обижаться Гриффиндорка, то Амикус временно утихомирит свою ненависть. Естественно, он ещё долго будет негодовать из-за выбора Марлин.       Медоуз задержалась у ворот, расставаясь с Керроу, а Марлз прислонилась спиной к стальному забору, думая, что уж точно дождётся её сегодня. Рядом тут же оказался Рудольф, явно в хорошем расположении духа.       — Её ждёшь? — спросил парень, кивком указав в сторону Доркас. — Чувствую, эти двое не разойдутся ещё минут пятнадцать.       — Мне торопиться некуда, — пожала плечами МакКиннон, глядя на Рудольфуса и как бы проверяя, не злится ли он больше. — Всё теперь нормально же, да?       — Естественно, — фыркнул бывший Слизеринец. — Не нервничай, Марлз, всё в порядке. И Доркас успокоится. Даже если не сейчас, то завтра. — Руди улыбнулся, отстранился от металлических прутьев изгороди и вытянул шею, взглянув туда, где раньше стояли Доркас и Амикус. — Ну, твоё наказание идёт, а я пойду. Ещё увидимся, Марлин. — Через пару секунд Руди словно испарился в ночной темноте, будто и не было этого простого минутного разговора.       Марлин обернулась в сторону уже подошедшей к ней До. По её лицу не было понятно, злится она или уже забросила свою обиду. Обычно Медоуз не могла скрывать свои бурные эмоции, но сейчас это у неё получалось особенно хорошо. Доркас взглянула на МакКиннон и лишь спустя пару долгих минут заговорила:       — Ты всё-таки пришла, — лишь проговорила девушка и тут же замолчала, будто сдерживала какой-то порыв. Она даже не улыбалась, а это настораживало больше всего. Доркас Медоуз, самая безответственная и заводная Гриффиндорка на факультете, да не улыбается?       — Пришла, — выдохнула Марлин, не отрывая взгляда от подруги. Как-то беспокойно сейчас было, ведь от До можно было ожидать всего чего угодно, но именно это и притягивало саму Марлин и, наверное, Амикуса Керроу.       На слова Гриффиндорки Доркас ничего не ответила. Она продолжала сверлить взглядом Марлин, будто хотела найти ответ в её внутренностях. Всё же есть в ней доля странности. Поэтому можно не комментировать то, что Медоуз повисла на шее у МакКиннон, повторяя по нескольку раз, как она по ней скучала за этот короткий промежуток времени и какая она дура, что могла обижаться так долго из-за такой чепухи. От Доркас Медоуз действительно можно было ждать всё что угодно, поэтому Марлин старалась не удивляться её поступкам. Но сейчас это определённо не получилось.       МакКиннон ошеломлённо уставилась на Доркас, не зная что делать: то ли обнять её в ответ, то ли... "Чёрт возьми, ну не стоять же столбом!" — подумала Марлин перед тем, как обнять Медоуз в ответ. Сразу на душе стало спокойно. Спустя нескольких дней страха наступило такое ощутимое спокойствие, что девушке захотелось пойти куда-нибудь подальше от этого мрачного поместья Малфоев и никогда сюда не возвращаться.       Но сейчас нужно было идти в Хогвартс, иначе им определённо будет суждено попасться в лапы как всегда недовольному Филчу. А если это случится, то отработки точно не избежать.       — Мерлин, МакКиннон, я так скучала, — проговорила Доркас, когда две Гриффиндорки уже шли по коридору замка к гостиной.       Хогвартс был как никогда безмолвен, абсолютно все жители картин тихо спали. Две подруги тихо следовали по коридорам, огибая те места, где чаще всего бывает Филч или миссис Норрис. От шагов Марлин и Доркас раздавался еле слышный гул, а когда очередной шаг слишком громко раздавался по коридору, Гриффиндорки одновременно замирали и, удостоверившись, что завхоз Хогвартса тут же не явился на подозрительный звук, направлялись дальше, ускорив шаг.       Свернув в один из тайных коридоров, девушки в полной темноте следовали по проходу. Свет им был не нужен: они бывали здесь столько раз, что знали каждый сантиметр коридора. Доркас часто что-то болтала об Амикусе, так что Марлин уже и прекратила слушать её. Она погрузилась в свои мысли о предстоящих собраниях, которых у неё будет теперь немало, о новых знакомых, заданиях... Жаль, что до окончания Школы Чародейства и Волшебства участвовать в более масштабных операциях и вообще полностью влиться в ряды Тёмного Лорда просто невозможно. Хотя, ждать остаётся совсем недолго.       Мысли МакКиннон прервало то, чего она совершенно не ожидала. Так как проход был довольно узок, девушка шла впереди и в полной тьме напоролось на кого-то впереди. Издав сдавленный возглас, Марлин отшатнулась назад, чуть не врезавшись спиной в Доркас. И услышав чей-то тихий, но такой же удивлённый вздох, поспешно достала волшебную палочку, произнося заклинание.       Стены прохода осветились неярким белым светом, а перед чуть ошарашенными Марлин и Доркас появился силуэт молодого человека. Он был среднего роста, одет в тёмную мантию с зелёными полосами, что подсказывало о его факультете. Парень чуть щурился от яркого света, когда МакКиннон поднесла кончик волшебной палочки ближе к его лицу. Это был Мариус Мальсибер. Единственное, что Марлин о нём знала, так это то, что он учился на седьмом курсе и также входил в ряды Пожирателей смерти. Правда, он вступил в них ещё раньше, чем МакКиннон, так что она не знала, есть ли у него метка. Хоть они и общались довольно редко, у обоих сложилась взаимная неприязнь друг к другу. Уж слишком изворотлив был этот гад.       — О-о-о, доброй ночи, До и Марли, — усмехнулся Слизеринец. "Им действительно нравится это сокращение или просто издеваются?!" — подумала Марлин, сжав кулаки. Большая часть её знакомых и друзей знала, что девушка терпеть не может этого сокращения. — Что мы тут делаем, в такой поздний час?       — Тот же вопрос, Мальсибер, — огрызнулась Доркас, поднимая палочку. На Мариуса ей было, честно говоря, плевать, но всё же она ощущала какую-то недоброжелательность, исходящую от парня.       — Нет, нет, нет, я первый задал вопрос, — ядовито улыбнулся Мариус, взглянув на Доркас, а затем снова переводя взгляд на Марлин. Этот взгляд определённо не предвещал ничего хорошего. — Марли, боюсь, Блэку не понравится, что ты разгуливаешь по ночам одна.       — Одна? О, ты ослеп? — приподняла брови МакКиннон. "Что за чушь он несёт? Делает вид, что не замечает Медоуз", — возмутилась девушка, совершенно не понимая вопросов Слизеринца. Что-то здесь нечисто.       Доркас скептически наблюдала за Мальсибером, опуская палочку из-за неудобства её использования. Коридор был слишком узок, даже одному человеку здесь было неуютно. Этим, кажется, Слизеринец и воспользовался: он молниеносно выхватил палочку и направил на МакКиннон Конфундус, тут же направляя палочку за её плечо и посылая в Доркас заклинание. Девушка от неожиданности вскрикнула и тут же исчезла где-то в конце коридора. Кажется, Мальсибер использовал Эверте Статум, послышался глухой стук тела о конец прохода, затем ещё один удар о пол.       "Вот чёрт!"       Как ни в чём не бывало Мариус взглянул на Марлин, выуживая волшебную палочку из её пальцев, как будто специально медля, чтобы МакКиннон сопротивлялась. "Вот тебе и сопротивления!".       Отмахнувшись от заклинания, МакКиннон с мимолётной растерянностью осмотрелась в поисках Доркас, но решила, что к ней она подойдёт позже, перевела взгляд на Мариуса и сжала губы. Следующего действия Слизеринец уж точно не ожидал: Гриффиндорка просто напросто размахнулась и врезала ему по лицу. Мальсибер ошарашенно сделал пару шагов назад, всё ещё чувствуя, как костяшки пальцев впечатываются в его скулу. Помедлив пару секунд, Мариус сжал зубы, сорвался с места и припечатал МакКиннон к стенке. Это получилось не без труда, ведь проход, как уже говорилось выше, был неудобен даже для одного человека. Слизеринец сжал её запястья, ожидая, пока МакКиннон бросит свои никчёмные попытки вырваться. Она била ногами его коленки, пыталась вырвать из мёртвой хватки парня ладони, но вскоре, лишь шумно дыша, гордо подняла голову, взглянув ему в лицо.       — Что тебе нужно, Мариус? — процедила Марлин, сжав зубы и покосившись в сторону своей волшебной палочки, торчащей из кармана мантии Слизеринца. Тот усмехнулся и приблизился к её лицу, явно забавляясь ситуаций.       — Что мне нужно? Поверь, Марли, ничего такого, — парень снова усмехнулся, приближаясь губами к её уху и понижая голос до шёпота. — Но думаю, тебе не составит труда выполнить мою ма-а-аленькую просьбу. Ты же не хочешь, чтобы твой дорогой Блэк узнал о метке, верно? — Ответом ему было лишь шумное и беспокойное биение сердца МакКиннон. Она определённо этого не желала.       В узком помещении становилось душно, будто воздух кончался, а от этого сжимались лёгкие. Марлин шумно дышала, а сердце колотилось. Ей было жутко и от близости Мальсибера, и от жутковатости его слов. Чёрт возьми, по-другому нельзя.       — Что за просьба? — наконец выдавила из себя МакКиннон, унимая колотящееся сердце.       — Придёт время, МакКиннон, и ты всё узнаешь. Не сейчас, но узнаешь. — Мариус отпустил Марлин, отшвырнул её палочку в сторону и исчез в тёмном конце коридора, будто его и вовсе здесь не было.