Между двух огней

После обеда, во время которого царило оживленное веселье, королевская чета вместе с придворными слушала оркестр, которым дирижировал месье Люлли. Анжелика растворилась в музыке. Мелодия проникала в душу, очищая от дурной мути тревожных предчувствий и наполняя ее целительным покоем. Когда оркестр закончил играть, и королева вслед за королем поднялась со своего места, Анжелика поняла, момент, которого она ждала, наступил. Опустившись на одно колено перед Марией-Терезой якобы для того, чтобы поправить шлейф, маркиза тихо обратилась к ней: -Ваше Величество, простите мою дерзость, но мне остается уповать только на ваше исключительное великодушие. Я прошу оказать покровительство моей скромной персоне и защитить от незаслуженных нападок и притязаний, которые мне приходится терпеть. -И кто же посмел обращаться с вами, сударыня, столь дурно, что вы вынуждены искать нашей защиты? - удивленно спросила королева. Глядя на величественное, но глуповатое лицо испанки, Анжелика вдруг поняла, сколь нелепа ее затея, но отступать было уже поздно, и она решительно продолжила: -Господин дю Плесси, мой супруг, пользуясь известными правами, пытается отправить меня в незаслуженную ссылку под самыми нелепыми предлогами. -Ваши слова, мадам дю Плесси, заражены греховным вольнодумием, непростительным для женщины благочестивой и набожной. Ваш супруг желает вам только добра, и вы должны смиренно подчиниться его воле. Нам понятна его озабоченность вашим состоянием, и мы решили удовлетворить просьбу о вашем скорейшем отъезде. Завтра утром вы покинете ставку, - - Но вам не стоит волноваться, сударыня, - добавила королева более мягким тоном, заметив отчаяние, вызванное ее словами, - мы будем рады видеть вас при дворе, когда ваше душевное и физическое здоровье не будет вызывать опасений. -Ваше Величество! Мой муж проявляет чрезмерное усердие в желании оберегать меня от всего света, я же чувствую себя превосходно и испытываю несказанную радость, исполняя свои обязанности. Кроме того я дрожу при мысли, что отъезд навлечет на меня гнев короля, который лично приказал мне сопровождать Ваше величество. После этих слов глаза королевы, в которых мелькали искорки сочувствия, сделались холодными и безучастными, а во всем ее облике проступила знаменитая испанская надменность. «Как посмела эта женщина напоминать ей, королеве, о протекции короля! Что кроется за этой неслыханной наглостью? Неужели слухи о благосклонности Его величества к маркизе дю Плесси верны?» Теперь она была готова оказать маршалу дю Плесси всяческое содействие в том, чтобы удалить эту особу от двора. - Его величество король, наш супруг, поддерживает своих подданных в стремлении следовать законам Бога и чтить супружеские обеты. Ваш муж вправе ожидать от вас понимания и повиновения. Таково наше решение. Королева величественно удалилась в сопровождении своих дам, а Анжелика так и осталась стоять на месте, оглушенная этой отповедью. «Все кончено…Я пропала!» -И еще вам не стоит волноваться за свою безопасность в дороге, сударыня, вас будут очень надежно охранять, - раздался над ухом тихий голос, от которого по телу побежали мурашки. Она обернулась, но мужа уже не было рядом, он исчез, растворился будто призрак. Кроме слепой ярости, она ощутила, как ее опутывают липкие тенета страха. Что если Филипп решится на крайности, движимый желанием расквитаться с ней за свои унижения? Она вдруг поняла, что совсем не знает его: он непостижим как море, хранящее под своим покровом тысячи потопленных кораблей, обломков человеческой самонадеянности, бросивших ему вызов, но так и не сумевших покорить его.