Еwolucja uczucia

      Бытность шиноби всегда была непростой и опасной. Каждая новая миссия могла стать последней. Даже для самых прославленных и сильных шиноби могли настать тяжёлые времена, и никто не был застрахован от того, что текущее задание может быть последним.       Это была рулетка. Всё зависело не только от умений самого шиноби, но и от сопутствующих обстоятельств. В конце концов, в любом деле и любому шиноби могло банально не повезти.       Какаши, впрочем, никогда не верил в удачу. Он всегда полагался только на себя, свои умения и своё мастерство. Исход боя зависел от того, насколько точно сможет он рассчитать ситуацию, преимущества и недостатки местности и, по возможности, действия врагов. От него и только от него зависело, выйдет он из боя живым или сложит голову.       Неудачи, однако, случались и с таким прагматиком, каким был Какаши. Бывали миссии, после которых он возвращался едва живым. Никто не был застрахован, и Какаши не был исключением из общего правила.       Вероятно именно потому его последняя миссия едва не закончилась особенно плачевно.       Он был в темноте. Шёл прямо, осматриваясь в этой кромешной тьме по сторонам и не видя ничего. Где он? Как сюда попал? Почему он здесь? Как долог будет его путь в никуда?..       Миссия его заканчивается провалом. Он едва не стоит Копирующему ниндзя жизни, но, к счастью, подкрепление успевает вовремя, и Какаши оперативно доставляют в госпиталь. Где ирьёнины своим мастерством пытались вытащить раненого с того света.       Возглавляла операцию Сакура. Из последних сил она старалась держать себя в руках, усмиряя бурю в своей душе и не давая страху взять верх над холодным разумом. Объятые зелёной чакрой руки потому даже не дрожали, а взгляд потемневших от напряжения глаз был сосредоточен и твёрд. — Какаши… — вдохнув и судорожно выдохнув, тихо позвала его Сакура, тут же сцепив зубы. — Возвращайся, ты мне нужен… В конце концов, ты обещал мне всегда быть со мной!       Он продолжал свой путь вперёд, дальше во тьму. Бездумное и бесцельное движение без своего конца. Однако вдруг в вакууме неожиданно мелькнули отголоски до боли знакомого голоса. Впереди, танцуя, замерцали огоньки света. В конце концов, перепрыгивая с места на место, они осветили смутный девичий силуэт, который Какаши с трудом мог различить во тьме.       «Рин? — сердце его пропустило удар, но он тут же одёрнул себя. — Сакура», — тепло разлилось по венам вместе с кровью, и внутри всё сжалось в сладостном томлении.       Он двинулся к ней на встречу, постепенно переходя на бег. Чем ближе приближался, тем чётче становился расплывчатый силуэт. Вот, уже, уже он мог увидеть такие родные и любимые изумрудно-зелёные глаза, добрую улыбку и протянутые к нему руки. — Какаши, — она звала к себе ласково, и он не хотел противиться этому зову.       Самое сложное — открыть глаза. Веки будто налиты свинцом, но Какаши не собирался сдаваться так просто. Стоило ему приоткрыть глаз, как тотчас резануло белым светом, а на слух обрушился резкий раздражающий монотонный писк приборов. — Са… ку… ра… — по слогах хрипло позвал Какаши, сам не узнавая свой голос. — Какаши! — радостно, но в то же время взволновано воскликнула девушка. — Я здесь, я с тобой, — мужчина с трудом повернул к ней голову, тут же встречаясь взглядом с влажными глазами Сакуры. — Не плачь, — рука не слушается хозяина, но ему всё же удалось смахнуть скатившуюся слезу. Сакура перехватила чужую руку, прижимая её к своей щеке. — Я так испугалась, — прошептала она. — Тебя привезли еле живого. Я боялась тебя не спасти. — Но я же живой, — слабая улыбка получилась слишком вымученной. — Я же обещал… — девушка в ответ устало улыбнулась, чуть крепче сжимая мужские пальцы в своей руке. Теперь она точно не отпустит его.       «Ты снова спасла меня, Сакура. Своими руками, своей любовью, своим образом… Спасибо тебе».