Победитель получит все

Чем дальше, тем яснее Десятый осознавал, что сохранять видимость чувства юмора становилось сложнее. Он уже понял, как необходимо поддерживать бодрость духа, и вдвоем с Пятой они пытались быть настолько оптимистичными, насколько могли. Но причин для веселья было просто недостаточно, особенно в свете последних новостей. Несмотря на обоюдную решимость, боль от известий о недавних смертях все еще была сильной, и все, что они могли сделать — попытаться не думать об этом. Они не встретили больше никаких смертельных ловушек, за что, как полагал Десятый, следовало быть благодарными. Однажды они подошли к месту, осмотр которого требовал разделения, но сразу же повернули обратно и стали искать другой путь, даже не обсуждая. Сейчас больше, чем когда-либо, они не могли позволить себе оказаться поодиночке. Десятый уже чуть не потерял Пятую один раз и не собирался испытать это снова. И, глядя на нее, он видел, что она настроена так же. Пятая была права, когда заявила, что потеря памяти не помогала в поиске тем для беседы. Никто из них не испытывал того, чего не встречал другой, и никто не помнил историй, которыми можно было бы поделиться. Но они старались изо всех сил избегать болезненных тем и в результате провели много времени, обсуждая их положение в целом. Они старались не упоминать о неизвестных смертях, хотя продолжали о них думать, и вместо этого сосредоточились на общей ситуации и на неизвестном. Говоря о цели всего этого, о себе, об их тюремщиках… Все это количество информации, которой они были лишены, было поражающим и временами довольно тягостным, хотя Десятый не знал другой жизни, кроме той, где не было основных ответов. Он… нет, не привык — это слово не подходило, оно подразумевало принятие вещей такими, какие они есть — но признал существование этой пустоты, встречающей его там, где должна быть информация о прошлом, и разум научился справляться с этим. Им всем пришлось быстро учиться — от этого зависело их выживание, и Десятый не мог не задаваться вопросом, было ли это частью плана тюремщиков, кем бы они ни были. Намеренно ли они выбрали среду, которая требовала быстрой адаптации, несмотря на то, что все происходило против их воли. Но, планировалось это или нет, он приспособился, так же как и Пятая, и им удалось создать привязанность, сути которой Десятый до конца не понимал. Но это было непонимание другого рода, чем все остальное… Он потряс головой, чтобы избавиться от этих мыслей, и Пятая взглянула на него с любопытством. — Ты так делаешь, когда пытаешься не думать о чем-то, — заметила она, и он грустно усмехнулся. — Да, точно. — Что-то, что мне нужно знать? — Нет, — быстро сказал он. Слишком быстро, и теперь она выглядела более озадаченной, чем прежде. В то же самое время он заметил, что она наблюдает за ним, когда думает, что он не видит этого, и у него закралось подозрение, что, возможно, она понимала чуть больше, чем ей самой казалось. Туннель впереди вывел в другой, пошире, и, как обычно, Пятая остановилась у входа, чтобы сделать отметку камешком, который она хранила все это время. Это стало уже привычкой, которой они почти не замечали, но Десятый все равно подумал, что это было хорошей мерой безопасности. Пока что они нигде не кружили, судя по отсутствию знаков в тех туннелях, в которых они были, но он знал, что это могло случиться. И таким образом они бы поняли, что ходят кругами. С осторожностью, как и всегда при передвижении из одного туннеля или пещеры в другой, Десятый шагнул в новый туннель. Их нынешний туннель входил в стену нового под прямым углом, так что по новому туннелю можно было идти в любом направлении. — Направо или налево? — поинтересовалась Пятая, следуя за ним по пятам и глядя в обе стороны туннеля. В этом было что-то азартное, потому что они не могли знать, какой путь был правильным (если он вообще был). Но они уже, как ни печально, привыкли к случайному выбору и в конечном итоге решили пойти налево, так как правая сторона заворачивала чуть дальше от того места, где они стояли, и они не видели, что там было. Пятая снова сделала отметку, и они двинулись в путь. — По крайней мере, этот больше, — заметил Десятый, чтобы завязать разговор. Туннель действительно был намного шире предыдущего. Если бы Вторая и Восьмой все еще были с ними, они все смогли бы идти рядом. — И темнее, — подчеркнула Пятая, и Десятый не мог этого отрицать, хоть и хмуро на нее посмотрел. — Я пытаюсь найти что-то светлое в… — начал он, но затем резко остановился. Она взглянула на него. — Плохой выбор слова, — признался он, и она негромко рассмеялась, чего уже давно не случалось. Но хотя здесь было немного темнее, воздух казался свежее, и Десятый был этому рад. Он подозрительно относился к воздуху после вчерашней чуть было не случившейся катастрофы, хотя они больше и не сталкивались с подобными ловушками. Пятая тоже стала больше прислушиваться к своим органам чувств, и они оба решили не рисковать, каким бы незначительным то, что привлекло их внимание, ни казалось. Поэтому, как только Десятый заметил что-то впереди, он тут же вытянул руку, веля Пятой остановиться. — Ты это видишь? — спросил он, и она кивнула, моментально приготовившись или бежать, или броситься в бой, в зависимости от того, что потребуется. — Что это? — спросила она. Он вгляделся, но предмет находился слишком далеко, чтобы увидеть больше, чем просто что-то, лежащее на земле. С опаской, разрываясь между любопытством и вынужденной осторожностью, он сделал сначала один шаг вперед, потом еще, пытаясь разглядеть нечто. Чем бы это ни было, оно не двигалось. — Возможно, это просто большой камень, — признал он. Уже не первый раз их пугало что-то подобное. В то же время лучше было не рисковать. К тому же его не оставляло смутное предчувствие, говорящее, что это не камень. — На камень не похоже, — рассудила она, прищурившись. — Пойдем назад? — спросил Десятый, и она неуверенно поморщилась. Не хотелось тратить время на то, чтобы возвращаться, но, опять же, рисковать без надобности тоже не стоило. Затем Десятый взглянул вниз и совершенно случайно заметил что-то под ногами. По коже пробежали мурашки, когда он рассмотрел это получше, и у него закралось худшее подозрение. — Пятая, — сказал он, и она повернулась посмотреть, что привлекло его внимание, хотя все еще следила краем глаза за лежащим предметом, не желая выпускать его из поля зрения. — Посмотри. Это не?.. Она присела рядом и взглянула на небольшое темное пятно на земле. Чуть меньше, чем ширина пальца, словно капля жидкости. Пятая резко вдохнула. — Это же… кровь? — Не знаю, — признался он, осторожно протягивая руку и трогая пятно. Оно было сухим, но когда он увлажнил палец и потрогал его снова, кончик пальца окрасился в красный цвет. Обменявшись взглядами, они одновременно вскочили на ноги. Сейчас, зная, что они ищут, Десятый видел, что эта капля крови была не единственной. Они были повсюду, в большинстве своем небольшие, иногда чуть заметные… но ясно ведущие в направлении того, что лежало впереди. И как только он это понял, Пятая ахнула и схватила его за руку. — Десятый… — ее голос звучал непривычно. — Я думаю… думаю, что там тело. У него ушло лишь мгновение на понимание того, что она подразумевала под этим, и его сердца одновременно оборвались и начали биться сильнее обычного. Ужас наполнил его и заставил забыть об осторожности, и Десятый заторопился к фигуре, лежащей впереди. Подходя ближе, он понял, что Пятая была права. Это было тело. Он видел одежду… кровь вокруг… и зеленую чешую вместо кожи. — Нет! — ахнул он и услышал, как Пятая тоже издала горестный вскрик. Перейдя на бег, он резко остановился рядом с телом, при виде которого желудок чуть не вывернуло наизнанку, и взглянул на безжизненное лицо Седьмого. Десятый никогда прежде не видел мертвого тела. Он видел, как падала Третья в тот первый день. Он видел, как Вторая получила ужасную травму. Но он никогда раньше не видел мертвого существа, и это было страшнее, чем он мог себе представить. Потому что это был тот, к кому он был привязан, один из тех немногих, кого он знал… Десятый едва мог ясно мыслить от шока и подступившей тошноты. Не обращая внимания на запекшуюся кровь, покрывающую Седьмого, Пятая опустилась рядом с его неподвижным телом и дрожащей рукой стала искать пульс. Было совершенно ясно, что он был мертв, но Десятый все равно затаил дыхание, отчаянно надеясь, что, каким-то чудом, тот был жив. Не то чтобы у Десятого было хоть малейшее представление, как помочь, если бы вдруг Седьмой оказался жив… но он все равно надеялся. Но Пятая взглянула на него со слезами на глазах и покачала головой. Седьмой был мертв. Но что с ним произошло? Откуда взялась вся эта кровь? Сражаясь с инстинктами, кричащими, что нужно бежать как можно дальше от этого ужасного, немыслимого зрелища, Десятый опустился на колени рядом с Пятой и заставил себя осмотреть тело друга. Пытаясь понять смысл этого отвратительного кошмара, представшего перед ним. — Это был нож? — спросила Пятая, которая также была не в силах справиться с волнением. Десятый мгновенно понял ее страх… что если другая группа, с ножом, набрела на Четвертую и Седьмого? — И где Четвертая? — Я не знаю! — Он огляделся, но не увидел никаких признаков женщины-рептилии, бывшей рядом с Седьмым все время, что он их знал. — Четвертая?! — крикнул он. — Четвертая?! — подхватила Пятая, вскочив на ноги и крича вглубь туннеля. — Ты там? Ответа не последовало. Десятый еще раз взглянул на тело Седьмого, подавив боль при виде того, кто когда-то был настолько живым, а сейчас лежал холодный и окровавленный на полу лабиринта. Жертва игры, в которую не собирался играть. Десятому понадобилось несколько мгновений, чтобы разобрать что-то в этом кровавом месиве, но одно было ясно сразу. — Это не нож, — сказал он, отогнав подступившую тошноту и с большей внимательностью, чем когда-либо, осмотрел раны, пытаясь выяснить, что стало их причиной. Одежда Седьмого была разорвана во множестве мест, а тело покрыто обширными зияющими ранами. Нет… явно не нож. Словно его рвали на части… Ужас сменил боль и тошноту, и Десятый отскочил назад. Его сердца колотились. — Что-то сделало это с ним. — Да, но… — начала Пятая, но он резко оборвал ее. — Нет… я имею в виду… — он вскочил на ноги и двинулся к ней, отходя от тела. — То, что вызвало эти раны… — он взглянул на нее. Все органы чувств обострились до предела, впитывая каждую деталь окружающего мира. Не было времени горевать о Седьмом… придется с этим подождать. — Пятая, это похоже на… зубы. Она ахнула, мгновенно осознав смысл его слов. Еще в то время, как он это говорил, Десятый заметил, что пятна засохшей крови вокруг тела выглядели так, словно в них наступили. Они не обратили на это внимание, когда бросились к Седьмому, но сейчас он ясно увидел, что что-то еще было здесь, когда погиб Седьмой. И это «что-то» оставило следы… — ЧЕТВЕРТАЯ! — истерично закричала Пятая, и Десятый резко шикнул на нее, потому что им сейчас не нужно было привлекать к себе внимание. — Нельзя, чтобы нас обнаружили… Следы были размером с его кулак и выглядели так, словно были оставлены каким-то хищником. Он с трудом верил в это, но времени сомневаться у них не было. — Нам нужно ее найти! — глаза Пятой сверкнули в отчаянии. — Пятая… — Да, он тоже хотел найти Четвертую. Хотел найти время для скорби по Седьмому, хотел дать выход гневу и слезам и многому другому. Но сейчас все, что он мог себе позволить, — это уберечь себя и Пятую. — Нужно убираться отсюда. Что-то стало причиной этого, и это «что-то» все еще может быть поблизости. Она со страхом огляделась и неохотно кивнула, признавая его правоту. Ее кулаки были сжаты так сильно, что тряслись. — Нужно идти назад, — начал он и замер, уловив слабый шорох там, откуда они пришли. Еле различимый, но достаточный для того, чтобы заставить Десятого напрячься в ужасе. Рука Пятой крепко вцепилась в его, и Десятый задержал дыхание, всеми силами пытаясь понять, что только что слышал. Было ли это тем, что убило Седьмого… или же это была Четвертая? Он не знал, но они не могли просто так уйти, если был хоть малейший шанс на то, что это была Четвертая. — Держись позади, — прошептал он Пятой, переместившись так, чтобы защитить ее от того приближавшегося, чем бы это ни было. — И не подумаю, — ответила она, специально шагнув ближе, и он понял, что спорить было бессмысленно. Они стояли, приготовившись бежать, если понадобится, и пытались различить, что это был за звук. Что двигалось. Затем, внезапно, движущееся нечто набрало скорость… и Десятый уловил отзвук рычания. — БЕЖИМ! — закричал он, резко разворачиваясь, но Пятая не нуждалась в его предупреждении. Она уже сорвалась с места, и они помчались так быстро, как могли, в противоположном направлении. Дальше по туннелю. Навстречу неизвестности, под воздействием ужаса. Было абсолютно ясно, что чем бы ни было то, что приближалось, оно не было дружелюбным, и однозначно это не была Четвертая. Звуки движения позади них говорили о том, что за ними гнались, и Десятый едва мог дышать от ужаса. Но нужно было сохранять спокойствие, держать ситуацию под контролем, найти выход. Пятая поспевала за ним, вцепившись в его руку так сильно, что причиняла ему боль. Но это лишь служило напоминанием, что она все еще здесь, так что он не возражал. — Что это? — задыхаясь, произнесла Пятая. — Что это?! — Я не знаю! — закричал он, не видя, куда можно свернуть или что сделать. Понимая только, что должен увести их отсюда, прямо сейчас, до того как они разделят судьбу Седьмого. Он мог только представить, что пережил Седьмой… но на подобные мысли не было времени. — Оно приближается! — Не оглядывайся! — Что нам делать? — Не знаю! Паника захлестнула его и заставила бежать еще быстрее, и то, что Пятая держала его за руку, заставило и ее ускориться. Он старался не обгонять Пятую, чтобы случайно не заставить ее упасть… это привело бы к ее концу. У них не было никакого оружия, никаких способов защиты от того, что гналось за ними… того кошмара, который их тюремщики добавили к и без того кошмарному сценарию. Единственной защитой был бег… и этого не было достаточно. Бежать было некуда — только вперед, и Пятая была права: то, что гналось за ними, приближалось с каждой секундой. Он бросил взгляд через плечо и увидел мельком что-то худое и серое, рычащее в сумраке позади них. Нет, не одно «что-то». Больше одного. Стремительно приближавшиеся… — Нет! — он услышал собственный крик и чуть было не споткнулся, потому что это заставило Пятую увеличить скорость. Но она удержала его, и он снова поравнялся с ней. — Десятый… — закричала она, и он затряс головой в отчаянии. — Они догоняют. — ОНИ? — вскричала она, и ее голос был хриплым от ужаса и напряжения, так что он пожалел о своих словах. Он чувствовал стеснение в груди, и Пятая с трудом справлялась с дыханием во время бега. Они ничего не ели с момента, как оказались здесь, и почти два дня были без воды. И это уже начинало сказываться. Они не могли бежать быстрее, чем твари, их преследующие… и бежать было некуда. Было ли это тем, что испытали Четвертая и Седьмой? Смогла ли Четвертая убежать, потому что Седьмого схватили? Если они настигнут его, сможет ли Пятая спастись? Он услышал царапание когтей по каменистому полу — эти твари все приближались, — и ему хотелось кричать от безвыходности и ужаса. — ТУДА! — резко крикнула Пятая. И прежде чем он смог увидеть, куда она показывала, без предупреждения, она дернула его и резко толкнула куда-то в сторону. Скорость усилила толчок, и Десятый резко ударился о землю. То, что он был к этому не готов, сделало только хуже, да и Пятая упала прямо на него, заставляя его откатиться еще дальше в сторону. Ослепленный болью, в смятении и ужасе, он не успел даже ничего понять, когда они остановились, переводя дыхание. Он ощутил, как рука зажала ему рот, и достаточно пришел в себя, чтобы разглядеть лицо Пятой прямо над своим. Ее глаза расширились в страхе, но в то же самое время она пыталась дать понять что-то. Судя по зажатому рту, скорее всего, это было знаком молчать. Спустя секунду его разум достаточно прояснился, чтобы понять, что только что произошло и тот факт, что они находятся в небольшой яме сбоку от туннеля, по которому бежали. Крошечное углубление, достаточно тесное для них двоих, слегка уходило вниз, вселяя надежду, что это скроет их от хищников. Все еще испытывая боль, Десятый задержал дыхание, и они вжались еще глубже в нишу, в отчаянной попытке спрятаться. В следующий момент он услышал, как что-то пронеслось мимо, и повернул голову как раз вовремя, чтобы заметить несколько серых теней, мчащихся мимо их укрытия. Эти твари явно не были умны, потому что ни один из них, казалось, не заметил ни нишу, ни того, что добыча только что забралась в нее. Вместо этого, как услышал Десятый, они пробежали еще какое-то расстояние. Затем они внезапно остановились, и Десятый почувствовал, что Пятая застыла над ним и ее рука сильнее зажала его рот, несмотря на то, что он молчал. Твари, кем бы они ни были, зарычали, и Десятый услышал, как они снова движутся, на этот раз медленнее. Скорее всего, удивляясь, куда делась добыча. «Пожалуйста, пусть у них не будет острого чутья», — отчаянно думал Десятый, закрыв глаза, когда звуки стали приближаться. Он слышал, как сердце Пятой колотится рядом с ним, и подумал, слышит ли она, как сильно бьются его собственные. Вероятно, да. Он открыл глаза и впервые явственно увидел одно из существ, очевидно, убивших Седьмого и преследовавших их. Зверь прошел рядом с их укрытием. Он был покрыт всклокоченной серой шерстью, которая практически сливалась с камнями. Достаточно большой — голова достала бы Десятому до пояса — с ногами, несоразмерно мощными относительно остального тела, он был явно рожден для быстрого бега. Существо было явным хищником, но Десятый никогда не видел ничего подобного. Что, конечно, абсолютно ничего не значило. Еще два хищника прошли мимо, и Десятый передернулся, увидев их зубы и челюсти, по которым текла слюна. Морды этих двух были перепачканы кровью, и ему стало плохо от этого зрелища. Кровь Седьмого… и, может быть, Четвертой? Глаза были больше обычного, и Десятый решил, что это помогало компенсировать недостаток света в туннелях. Но эти глаза даже не взглянули в их направлении, и спустя мгновение один из зверей издал грубое ворчание, отразившееся от камня, и все трое помчались туда, откуда пришли, — обратно к телу Седьмого. Пятая убрала руку с его рта, но в остальном никто не решался пошевелиться, когда все снова затихло. Десятый смотрел на нее в шоке, не в силах разобраться в том, что только что произошло. Ему не хватало дыхания. Все тело ныло от удара о землю, и то, что Пятая лежала прямо на нем, не улучшало это состояние. Но одно ему тотчас же стало ясно: она только что спасла их жизни. Он посмотрел на нее с безмолвной благодарностью и увидел признание в ответном взгляде. Он не знал, как ей удалось заметить это крошечное убежище во время панического бега, но, судя по выражению ее лица, она была шокирована этим не меньше. Очевидно, она действовала чисто инстинктивно, под влиянием момента… но это спасло их, так что он не возражал. Она расслабилась и выдохнула с облегчением, и он, наконец, рискнул чуть шевельнуться только для того, чтобы обнять ее, хотя они и так были настолько близко, насколько было возможно. На самом деле он только сейчас осознал, как близко они были, и это показалось бы неловким, если бы не было настолько необходимо. — Ты не поранился? — прошептала она еле слышно. Казалось, она все еще боялась привлечь к ним внимание, да и он тоже. Он молча покачал головой. — Прости, не было времени предупредить, — добавила она, выглядя слегка виноватой. — Я просто… — Ты нас спасла, — тихо заметил он, и ее взгляд внезапно стал очень внимательным и серьезным. Тихим, но полным эмоций голосом она ответила: — Услуга за услугу.