Победитель получит все

Гет
Перевод
R
В процессе
220
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Размер:
планируется Макси, написано 269 страниц, 38 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
220 Нравится 128 Отзывы 87 В сборник Скачать

Глава 14. Другой

Настройки текста
Примечания:
Он совсем не спал этой ночью, но, что было удивительно, не чувствовал себя от этого хуже. Остаток ночи прошел без происшествий. Когда Второй удалось опять уснуть, остальные тоже погрузились в относительно спокойный сон. Затем Восьмой занял место Пятой, когда она не смогла больше бодрствовать, и хотя Десятый по-прежнему думал, что он мог бы посторожить, так как все равно не спал, он решил, что проще будет не спорить. Он, однако, отбросил все попытки заснуть, и они с Восьмым были уже на ногах к тому времени, когда проснулись Пятая и Вторая. Группа снова была в сборе. Всем, казалось, помог ночной отдых, и даже Десятый чувствовал себя намного лучше, чем когда только пришел в эту пещеру. Скорее всего, это было связано с тем, что он смог напиться и несколько часов отдохнуть. Бездействие пошло организму на пользу, несмотря на отсутствие сна. И все же повторяющаяся неспособность заснуть тревожила его. Это могло стать проблемой, если будет продолжаться. Однако об этом было еще рано судить. Никто не упомянул о том, что произошло ночью со Второй. Десятый уж точно не собирался говорить ничего, что бы могло смутить ее, даже если у нее не было никаких причин для смущения. Однако Вторая взглянула на него и слабо улыбнулась, и он ответил искренней улыбкой. — Итак… — Восьмой окинул взглядом остальных — Начинается третий день. — Может быть, еще не совсем, — напомнил ему Десятый. Он вынул коммуникатор из кармана и продемонстрировал темный экран. — Мы еще не получили послания о том, что осталось пять дней. С учетом того, что в самой первой пещере им сообщили, что у них была неделя, а затем в пещере с ножом — что осталось шесть дней, он счел возможным предположить, что тюремщики продолжат извещать их, сколько времени осталось. И так как здесь нельзя было знать точное время, — особенно если учесть, что им было неизвестно, какой промежуток времени считался «днем» в мире за пределами лабиринта, — приходилось зависеть от информации, предоставляемой тюремщиками. Снова. Но эти послания отсчитывали не только время… по его сердцам пробежал холодок, когда он подумал о том безучастном утверждении: «ВАС ОСТАЛОСЬ ДЕВЯТЬ». Будут ли их продолжать извещать о том, сколько из них осталось в живых? Эта мысль была пугающей, и он искренне не понимал, что было хуже — знать об этом или нет. Перспектива еще одной неизвестности при уже стольких существующих была невыносимой… но мысль о том, чтобы видеть, как меняется это число, претила ему в равной степени. — Я не хочу никаких сообщений, — тихо произнесла Пятая, и одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что она, как и все остальные, разделяла его мнение. На минуту они погрузились в грустные мысли, сидя в тишине, нарушаемой только звуком струящейся воды. — Нам нужно двигаться дальше, — наконец сказал Восьмой. — Начался третий день или нет — мы не можем сидеть на одном месте. — Я не полезу снова в эту дыру, — заявила Вторая с внезапной горячностью. Пятая слегка улыбнулась и приобняла девушку. — Не думаю, что хоть кто-то из нас стремится это повторить, — заверила она. — Однозначно нет! — согласился Десятый, вспомнив удушающий путь по узкому, тесному туннелю. И то ощущение полного заточения. Он передернулся. Нет уж, он согласится проделать это заново только в одном случае — если не будет абсолютно никакого выбора. К счастью, из этой пещеры вели и другие туннели, достаточно большие, чтобы по ним можно было идти. Все стали разглядывать их, пытаясь решить, какой выбрать. Восьмому первому пришла в голову идея следовать за водой. — Вода откуда-то должна вытекать, — произнес он, указав на поток, струящийся из одного туннеля. — Она не появляется из ниоткуда. Возможно, следуя за водой в попытке найти ее исток, они доберутся до возможного выхода. Возможно, она выведет их куда-нибудь… возможно, даже на поверхность. В конце концов, как сказал Восьмой, откуда-то она вытекает. Конечно, источник мог находиться под землей, и, скорее всего, вода изливалась из какого-нибудь недоступного места или вытекала из-под камней точно так же, как она уходила под камни в этой пещере. И все же, не имея никаких иных указаний или способа выбрать путь, они решили, что вполне могли попытать счастья в этом направлении. Вода не заполняла весь туннель, а просто текла по центру, оставляя по обеим сторонам достаточно места, чтобы пройти. Поэтому следовать навстречу потоку было возможно. Не говоря о том, что в их интересах было оставаться рядом с водой как можно дольше. Придя к согласию, они стали готовиться к тому, чтобы снова двинуться в путь. Хотя они и собирались держаться воды, Десятый решил, что не помешает еще раз попить прежде, чем они уйдут отсюда. В конце концов, они не знали, как долго смогут идти рядом с водой, а взять ее с собой было не в чем. Так что, возможно, это было сейчас или никогда. Он опустился на колени и наклонился, чтобы зачерпнуть ладонью жидкость. — Стой… подожди-ка, Десятый… — раздался позади голос Пятой, и в нем прозвучало изумление. Он обернулся, чтобы взглянуть на нее. — Нет, повернись опять. С этими словами она подошла поближе. Недоумевая, он последовал указанию. — Что? — спросил он, не в состоянии сдержать опасение. — Это… странно, — ее голос все еще звучал неуверенно, и Десятый заметил, что это привлекло внимание Второй и Восьмого. — Десятый, твой шрам… — Что с ним? — спросил он, с трудом сдерживаясь, чтобы не дотронуться до того места, где, как он знал, был шрам. Что-то было не так с ним? — Он заживает, — произнес Восьмой, подойдя поближе. — Но по сравнению со шрамом Восьмого… намного быстрее. Десятый внезапно почувствовал легкое прикосновение пальцев к затылку — там, где, как он знал, был шрам. Он поежился, но не отдернулся. — Она права, — сказал Восьмой минутой спустя. — Если сравнивать твой с ее, то твой выглядит намного лучше. — Возможно, мой не был таким глубоким или таким свежим, — предложил объяснение Десятый, все еще не оборачиваясь. — Я видела его вчера, — сказала она, и он почувствовал, как она осторожно ощупывала шрам. — Когда шла за тобой. Он был таким же, как и у них, и, вероятно, как мой. Но он заживает быстрее. — Но почему… Совершенно случайно ее пальцы задели то место на шее, где нащупывался пульс, и он скорее почувствовал, чем увидел, как она напряглась и отдернула руку с удивленным возгласом. В то же мгновение быстрое заживление его шрама было забыто. — Что с твоим пульсом?! — Что ты имеешь в виду?! — сейчас Десятый на самом деле забеспокоился. Что было не так с его сердцами? Разве он мог это не почувствовать? Он протянул руку и проверил свой пульс, но не обнаружил ничего необычного. Он повернулся и посмотрел на нее, и увидел в ее взгляде явное опасение. — С ними все в порядке… Теперь она, казалось, была в полном замешательстве. — Что ты имеешь в виду под «они»? — спросила она, и он взглянул на нее с таким же замешательством. Разве это не было очевидным? — Мои сердца… — Твои… — Восьмой уставился на него, и Десятый начал ощущать дискомфорт от того, как они глядели на него. — Сердца? Во множественном числе? — Да, — сказал Десятый, присев на пятки, и у него возникло ужасное подозрение. Его сердца забились чуть сильнее. — Два сердца. — Два? — повторила Пятая, выглядя изумленной. — А что? — спросил Десятый. — А… сколько у тебя? Он воспринимал как должное, что у всех гуманоидов здесь было тоже два сердца. С чего бы ему думать по-другому? Они все выглядели похожими, по крайней мере в том, что касалось биологических видов. И ему не приходила в голову мысль сравнивать количество внутренних органов. Зачем? Он просто предполагал… — Одно, — сказала Пятая, словно это должно было быть очевидным. — Одно, — подтвердил Восьмой. — Одно, — добавила Вторая, идущая позади. — Но я-то явно другого вида, поэтому не думаю, что это поможет. Мысль о том, чтобы иметь лишь одно сердце, была настолько же чужда ему, как для них — возможность двух сердец. Он не мог представить себе что-то еще, кроме двойного биения сердец… таким было его тело. Таким оно было всегда, точно также как его глаза, или рот, или ноги. Точно такое же, какими, как предполагал он, были и их тела. Нерешительно, но с интересом, Пятая протянула руку и, колеблясь, взглянула на него. — Можно?.. — она не закончила, но он знал, о чем она пыталась спросить, и кивнул. Он поднес ее руку к своей груди, над правым сердцем, позволяя ей почувствовать его все еще учащенное биение. Затем он осторожно передвинулся, чтобы дать ей дотронуться слева, и увидел, как ее глаза расширились, когда она почувствовала биение второго сердца. — Два сердца, — подтвердила она, явно завороженная. — Вот это да. Не проронив ни слова, он протянул руку, чтобы прикоснуться к ее сердцу в ответ, не в силах сдержать собственного любопытства. Она сделала то же, что и он, направив его руку. Он почувствовал ровное биение ее сердца под своей рукой, но оно было не на месте. Не было и отзвука второго биения, как в случае его собственных сердец. Она была права… у нее было только одно. Одно сердце. Не два. Он затаил дыхание при этом ощущении и быстро убрал руку, почувствовав легкую неловкость и чуть сильнее — то, что его застигли врасплох. — Это… — он умолк и потряс головой в изумлении от этого открытия. — Я просто предполагал… — И я тоже, — кивнул Восьмой, скрестив руки на груди с задумчивым видом. — Как и мы все. — Но… это значит… — Десятый глубоко вдохнул, и смысл того, что он собирался сказать, глубоко его затронул. — Я не того же вида, что вы двое… не так ли? В этот момент он почувствовал себя более одиноким, чем когда-либо за все это время. Невозможно было узнать, было ли у Третьей, Шестого или Девятого одно сердце или два, но в их небольшой группе, по меньшей мере, не было никого его вида. Он был другим… не таким, как они. Таким же другим, как Четвертая, или Седьмой, или Первая, или Вторая. Он сглотнул комок, и эта мысль заставила его сердца, которые он сейчас ощущал как никогда раньше, забиться еще сильнее. — Очевидно, нет, — Пятая приподняла бровь. Но она улыбнулась, вставая на ноги и помогая ему подняться. — Ты полон сюрпризов, Десятый. — Я этого не планировал, — сказал он, почему-то чувствуя себя виноватым, глядя на них. Словно он ввел их в заблуждение, хотя у него и не было причины подозревать, что он был чем-то иным, чем казался. Внешне, как было очевидно, он не отличался от остальных. — Я не знал… — Разумеется, — сказал Восьмой. — Как бы ты узнал? — Только то, что мы выглядим похожими, не означает, что это на самом деле так, — добавила Пятая. — Наверное, мы должны были об этом подумать. — Нам было немного не до того, — напомнил ей Восьмой, и она улыбнулась с сочувствием. — Верно. К его удивлению — и, надо признать, облегчению — трое остальных, казалось, просто перестали обращать внимание на это открытие после того, как первоначальный шок прошел. И они не начали смотреть на него по-другому. — Ты — все равно ты, — сообщила ему Пятая, когда заметила его выражение лица. Она слегка улыбнулась, подумав об этом. — Кем бы ты ни был. — В этом-то и вопрос, не так ли? — вздохнул он. Если он не был одним из них… то кем он был? — В любом случае, мы все равно застряли здесь вместе. В одинаковом положении. — И мы все равны, — добавил Восьмой, взглянув на Вторую, и та просияла при этом подтверждении. Если уж на то пошло, знание о том, что Десятый не был таким же, как остальные, казалось, только приободрило ее. — К тому же, — добавила Пятая, когда они вошли в туннель, — это может объяснить, почему ты быстрее исцеляешься. Не говоря уже о твоей неприязни ко сну. — Это у сна неприязнь ко мне, — поправил он, и она тихо рассмеялась. Но он был вынужден признать, что в этом был смысл. Он действительно не чувствовал себя уставшим, как остальные, и казалось, что он был единственным, кто не мог спать тогда, когда это требовала ситуация. Но если он был другим… тогда, возможно, существовала причина, по которой он не чувствовал себя так же, как остальные. Или же причина была в нем… невозможно было это знать. Странным было то, что из них четырех известие о том, что он не был таким же, как Пятая и Восьмой, беспокоило его больше всех остальных. И пока они шли по новому туннелю, и пока он прислушивался к тому, как Пятая и Восьмой вели полушутливый, полусерьезный разговор, сравнивая себя друг с другом в попытке убедиться, были ли хотя бы они двое одним биологическим видом, и пока Вторая время от времени подключалась к разговору, говоря о своих явных отличиях, Десятый не мог перестать думать о своем открытии. Это была всего лишь еще одна загадка в почти бесконечном потоке неопределенностей и неизвестностей их ситуации, и она породила еще больше вопросов. Это меняло не так уж много, если быть честным. Он не смотрел свысока на Вторую из-за того, что она отличалась, как и на Четвертую и Седьмого (и его неприязнь к Первой не была связана с тем, какого она была вида), так что у него не было проблем с тем, что кто-то мог отличаться. Но это его пугало… осознание того, что он оказался полностью неправ в чем-то настолько простом, как биологические виды. Это было еще одним, чего он оказался лишен. Чем-то настолько же жизненно важным и личным, как и его имя или прошлое. Еще одной зияющей дырой в запутанной глубине его разума. Еще одним, чего у него не было… Пятая поймала его взгляд и посерьезнела, увидев его выражение. — Ты в порядке? — спросила она. Затем она умолкла и, казалось, переосмыслила свой вопрос. — То есть, по сравнению со всем остальным? — Да. Просто… — он умолк, не зная, что хотел сказать. — Я в порядке, — наконец произнес он. Она смотрела на него в течение минуты, а затем потянулась, словно собиралась взять его за руку. Однако в последний момент она не решилась это сделать и в конце концов просто подбадривающе коснулась его руки. — Это не имеет значения, — тихо произнесла она. Он благодарно улыбнулся. — Я знаю. Но услышать это вслух все равно было приятно. Как бы то ни было, игнорируя отвлекающие мысли, он вскоре обнаружил, что сосредотачивается на более важных вещах, таких как туннели, по которым они шли. Они следовали навстречу воде, как и планировали. Ручей оставался достаточно узким для того, чтобы вдоль него можно было идти, чему Десятый был рад. Учитывая, что у них была только та одежда, которая была на них, никто не хотел ее мочить, но, к счастью, пока что им это удавалось. От воды в этих туннелях было прохладнее, чем обычно, но не до такой степени, чтобы это доставляло неудобства. В действительности, по сравнению с некоторыми из прежних туннелей, здесь даже было лучше, и по мере того как шло время и неожиданные открытия оставались все дальше позади, Десятый почувствовал, что атмосфера стала более непринужденной, чем была в течение уже долгого времени. Конечно, они не могли избежать зловещей мрачности ситуации, той игры, в которую они были вынуждены играть. Или того, что потеряли и чего не знали. Но на данный момент они были в относительно неплохом положении. Но беспечная атмосфера развеялась при резком и пронзительном звуке, раздавшемся из карманов, который отразился от окружающих стен, перебив звук текущей воды. Сердца Десятого екнули, и Пятая охнула. — О нет… — прошептала Вторая, и Десятый подумал, что лучше не скажешь. Неспособный сдержать чувство страха, но в то же самое время неспособный проигнорировать возможную информацию, даже ненавистную ему, Десятый вытащил из кармана устройство связи и взглянул на него так же, как и остальные. Экран осветился, транслируя информацию. ОСТАЛОСЬ ПЯТЬ ДНЕЙ Десятый обнаружил, что задержал дыхание от ужаса, пока они ждали следующей части послания. Пятая прижала Вторую к себе, а Восьмой пододвинулся так, что они все были на расстоянии прикосновения. Словно все четверо черпали силу в том, чтобы быть рядом друг с другом. И, как подумал Десятый, возможно, так и было. ВАС ОСТАЛОСЬ ДЕВЯТЬ Он выдохнул в порыве облегчения и услышал, как остальные сделали то же самое. — Они все живы, — ахнула Пятая с явным облегчением, читающимся на ее лице, и блеском в глазах. — Это хорошо. Но их тюремщики на этом не закончили. Им оставалось передать еще одно послание. И как только слова возникли на экране, Десятый замер, чувствуя себя так, словно промерз насквозь. ОДИН ИЗ ВАС ОСУЖДЕН ЗА УБИЙСТВО
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.