Меткий выстрел

      На станции нас ждал экипаж, отправленный за нами полковником. В окнах кареты потянулись завораживающие пейзажи сельской местности. Пока мы ехали по редкому подлеску, я наслаждался тишиной. Проехав убогий домишко с полуразвалившейся крышей, мы прибыли к границам угодий сэра Каррингтона. Поместье полковника было большое – заросший ряской пруд, густой лес, в котором виднелся двухэтажный дом, рядом ухоженный парк. Нас встречал сам хозяин.       - Мистер Ватсон! Как я рад вас видеть!.. А ваш друг…       - Шерлок Холмс. К Вашим услугам. – кивнул сыщик.       Нас пригласили к столу. Уделив должное прекраснейшему обеду и побеседовав, мы переоделись в охотничьи костюмы. Примеряя кепку перед зеркалом, я улыбнулся. Моему другу даже не пришлось сменить головной убор для охотника за оленями – он уже был в своем любимом кепи с двойным козырьком. Заметив мою улыбку, Холмс усмехнулся.       Грум полковника вручил нам ружья, любезно предоставленные моим командиром, и подвел коней. Надо было торопиться, восемь загонщиков хорошо знали свое дело и загоняли оленя прямо на нас.       Холмс отказался участвовать в охоте, чем немало удивил полковника Каррингтона, но, тем не менее, с нами поехал, решив прогуляться верхом по осеннему лесу. Я и полковник хранили молчание, наши лошади осторожно шли бок о бок. Холмс задумчиво ехал сзади. И, как мне показалось, был слегка раздражен невозможностью выкурить трубку.       Полковник Каррингтон предупредил нас, что олень – зверь осторожный, чуткий, обладает великолепным обонянием и слухом, поэтому если животное учует запах табака – наша охота будет обречена на неудачу. К счастью, ветер дул нам навстречу, и мы слышали хруст веток, стук палок о стволы деревьев, – это загонщики гнали оленя под наши выстрелы со стороны леса.       Внезапно ветер донес до нас лай собак. Вдали показались загонщики. Мне хорошо было видно чуть меньше десятка мужчин верхом на лошадях, они ехали мелкой рысью. На расстоянии двухсот ярдов я различил своего однополчанина – майора Джеймса Паттона, храброго офицера 45 лет, тетушку которого я лечил от подагры в Лондоне. Мы встретились взглядами и кивнули друг другу. Остальные загонщики были мне не знакомы.       Тем временем, свора собак гнала на нас молодого, рослого оленя. Полковник привычным жестом вскинул ружье. Я отвлекся, прицеливаясь. Раздался выстрел. Позади меня громко хрустнули сухие осенние ветки, и прошуршала листва под копытами коня.       «Значит, Холмсу все же не чужд охотничий азарт?» - успел подумать я и улыбнулся.       Кажется, полковник промахнулся и сейчас должен был перезарядить ружье. Животное, увидев нас, отважно бросилось в другую сторону. Я выстрелил и с удивлением заметил, что олень споткнулся и, припадая к земле, упал в траву. Я проскакал около пятидесяти ярдов и, убедившись, что олень мертв, - оглянулся на своих спутников.       Позади я увидел, как Холмс, подгоняя коня, мчится в сторону леса, к загонщикам, что-то крича на ходу, но безуспешно – ветер относит его слова в сторону. Когда он поравнялся со мной, я увидел взволнованное и бледное лицо моего друга:       - Ватсон! Полковник ранен. Помогите ему.       - Холмс, но как?.. – едва успел спросить я, как он, небрежно отмахнувшись, поскакал в сторону леса, к остальным охотникам.       Спешно вернувшись к полковнику Каррингтону, я застал его в плохом состоянии. Он умирал. Пуля попала в легкое, чуть ниже сердца. На губах полковника была розовая пена.       Склонившись над ним, я только и мог, что прижать платок к ране. - Ватсон… Простите меня за все… - еле слышно прошептал он, глаза его наполнились слезами, и, с последним вздохом, казалось, его душа покинула тело.