Нарочно не придумаешь: Второй приход

      «Что она дальше собирается делать?!», «Как же избавиться от этих пут?» — все мелькало в голове у нашей Луны. Но ответ был далек и… и вообще его не было в принципе, так как Молестия была непредсказуема, да и «путы» были мощные.       Следующее действие коварного аликорна заставило Луну вскрикнуть пуще прежнего. Дело в том, что кончик стека (да, вот так ту хрень называют: 3) прошелся прямо меж половых губок, не залезая особо внутрь. Это вызвало кучку неприятных ощущений, которые, право, не смогли перебить жуть входящего члена…  — Остановись, тварь! — не выдержав, крикнула в темноту Луна: она до сих пор стояла раком и даже не могла встать нормально. Оскорбления, естественно, не могли убедить противника, да и противник от этого наверно еще больше разъярился: удар по заднице был сильнее, и сопровождающий звук «Цыц!» ясно дал понять, что не стоит «крыть».  — Тише, тише, еще успеешь накричаться… а-а-ахахаха! — смех заставил страх встать в полный рост.       Молли решила сменить позицию. Медленно продвигаясь справа от Луны, она проводила монолитное касание теплым копытом об мелкую шерстку Темной, заставляя ту дрожать. Неконтролируемая дрожь заставляла трещать и легкие цепи. Глаза излучали неуверенность и боязнь каждой последующей секунды — еще никогда так не боялась наша Луна. От соперницы всегда исходила угроза, но лишь сейчас она обрела такие очертания.  — Ну что, ты готова к следующему этапу? — улыбнувшись, Молестия нагнулась и посмотрела Темной в глаза, — сейчас расслабление, а потом… на всю)  — Оставь меня в покое… — медленно и грозно произнесла Луна.  — А то что? — Молли вильнула бровью, — ты мне ничего не сделаешь.  — Когда освобожусь, я…  — Вот именно! Когда освободишься…       Солнечная ринулась на оппонентку. Луна уже хотела вскрикнуть, но ничего особого не случилось. Теперь ей представлялось к взору только украшение на шее аликорна (уперлась носиком), а сам аликорн занялся интересным делом.  — Что… что ты делаешь…?! — не могла понять Луняша, чувства смешались. А все от того, что Молли медленно водила горячим язычком по рогу Темной, оставляя сочные следы слюны. Это было не больно… это было хорошо… Страх сменился сначала робостью, а затем увлечением чувствовать происходящее.       Да, это не то самое изнасилование, когда Моля ублажила себя рогом Темной. Немного иная обстановка, и гораздо приятней. Луна пыталась вертеть головой сначала, но потом бросила эту затею: ей нравилось. Что-то подобное было то ли в прошлом году, то ли в позапрошлом, да и то, когда сама Луна спала, а Молестия решила поиздеваться.  — Пре… прекрати!  — Ты еще скажи, что тебе не нравится, сладенькая) — зубки цокнули на кончике рога, затем его половина пропала во рту и была обильно обслюнявлена. Луняша закатила глаза: это был не высший уровень блаженства, но то ведь в одиночку, а это… в общем, странно — вроде бы неправильно, а тело просит еще.       Не описать и ощущения самой Молестии. Впервой так явно было ей видно отсутствие «абсолютного-постоянного» сопротивления. Очень неожиданно, к слову. А такая щедрость вознаграждается лишним прикосновением язычка, а самое главное — безответным (учитывается военный ответ, а язычком — конечно да, да, да)  — Вот так… — отходя от Луны, шажок за шажком, Молестия специально оставляла связь: слюнка от кончика рога до язычка, высунутого наружу. Затем она оборвалась, пометив блестящей линией бровь и носик (в глаз не попало, какое облегчение: 3), — переходим дальше… — постепенно отходя, Молли исчезала в ночи, и вот ее совсем перестало видно.       Для Луны это уже было неважно: полузакрытыми глазами… наполненными удовольствием и жаждой «еще»… она не всматривалась в окружающий мир. Какие же еще занятности использует Солнечный аликорн Молли?..