Шесть дней, семь ночей

Утро среды ознаменовалось пальбой и взрывами – Локи запаниковал и подскочил спросонья, решив, что гангстеры его все-таки настигли. Выследили, окружили, хотя он старался не оставлять следов. Тщательно разделял рабочие и личные аккаунты, никому из подельников-посредников не давал свой номер, не писал наводчику с макбука. Он не знал пределы технических возможностей мидгардцев и предпочитал перестраховаться. Принципы работы Щ.И.Т.а и Хеймдалля были разными, но результат один - Всевидящее Око Одина, Фьюри, Большого брата и разномастных ищеек из миров, которые Локи удостоил посещением, хищно пялилось на трикстера в ожидании, когда тот оступится. Во снах он терял контроль и самообладание и падал в оглушительной пустоте, слабо трепыхаясь, увертываясь от метеоритов и бесполезных астероидов, пытаясь высмотреть подходящую кислородную планету. Далеко этим утром не улетел, очнулся от кошмара рядом с кроватью, на толстой и благословенно мягкой медвежьей шкуре. Морщась и прислушиваясь к вакханалии за стенкой, Локи ощупал отбитый бок. Судя по доносящимся звукам, Тор смотрел «Терминатора», причем громкость нарушала все правила добрососедского общежития. Локи в сердцах пожелал ранней пташке свалиться с Иггдрасиля, порадовался отсутствию утренней эрекции – после такого пробуждения у любого упадет, постоял перед зеркалом, разглядывая проступающие синяки. Безжалостный утренний свет подчеркнул круги под глазами, впалые щеки, поджатые губы. В свои годы асгардский изгнанник выглядел так, будто разменял третье тысячелетие… м-да, выживание в смертной оболочке не пошло ему впрок. Локи вздернул верхнюю губу, по-волчьи ощерившись, уперся ладонями в стекло, глядя на отражение исподлобья. Вроде, умный, а такой дурак. «Я был глуп, так глуп. Прости. Прости, прости…» Глупые сны, несбыточные фантазии, влажные мечты, которые не доведут до добра… Никто не даст етуну, изменнику и мужеложцу пятнать имя наследника престола. Локи открыл макбук, просмотрел черновики и опубликовал один из них в блоге Лжетора. Пора заняться им всерьез, наполнив маловразумительными воплями спивающейся души, ввергнутой в глубокое отчаяние. Если Джейн Фостер не поведется, придется написать ей в личку или откомментить, привлекая к себе внимание. Пусть смертная забирает свое асгардское сокровище и владеет им, недолго и несчастливо. В утреннем свете мысль о Торе, греющем одинокую постель сводного брата, казалась безумием. Рано или поздно это наваждение подведет Локи под топор, молот или отцовское копье. Тор как будто задался целью показать предателю его истинное место: завтраком и не пахло, фильтрованная вода закончилась, в ванной полотенца разбросаны по залитому полу, на сервировочном столике мирно соседствуют Мьелльнир и грязный носок. Лоботряс, оболтус, чучело диванное, трутень, тунеядец, увалень, бездельник и лежебока, понапрасну давящий подушку, – Локи не скупился на эпитеты, – намертво прилип к экрану, напряженно следя за погонями с перестрелками и пропуская укоры мимо ушей. Об извинениях, чистоте с порядком и яичнице с беконом оставалось только мечтать. На работу Локи отбыл в гордом одиночестве, голодный и злой. Подробное перечисление недостатков не брата, но нахлебника и паразита из далекой-далекой галактики, отвлекло от приготовления полноценного завтрака, пришлось давиться сэндвичем всухомятку, на бегу. Наложив на крайслер заклинание отвлечения внимания, раздраженный трикстер проехался с ветерком, став причиной нескольких аварий на дорогах. Патологоанатомам работенки не прибавилось, однако врезавшаяся в автобус фура все же уложила с десяток мидгардцев на больничные койки. Смертная плоть и души такие хрупкие, дунь, и отлетят. Полувеком раньше, полувеком позже – ох и прав был Лафей, собираясь выморозить тут все до самых полюсов. И Одноглазый хорош, нашел за кого вступаться, лучше б посочувствовал забитым ради шкур белькам и вымирающим из-за потепления пингвинам. Время еще оставалось, и Локи решил использовать его с умом: раз рядом нет приставучего Тора, можно заехать в круглосуточный интернет-клуб, промониторить последние известия. Известий накопилось порядочно: Джереми-Локатор развел бурю в стакане воды, закидав подельника паническими сообщениями в скайпе, ящике и личке. Требовал все бросить и нестись ловить золотую рыбку – будто это последняя добыча, заплывшая в мутные воды Города грехов. Локи просмотрел сообщения по диагонали и удалил спам со словесным поносом наводчика. Выходить на дело при Торе, когда взор всевидящего Хеймдалля прикован к сводным братьям… Ищите идиота. Джереми-то, понятно, пополам готов треснуть за процент – он получал свою долю прибыли от улова. Локатор (сам себя он предпочитал пафосно именовать Оком Ночи) находил богатых бездельников, жаждущих попытать счастья в азартных играх и поймать адреналиновую волну, а Локи заманивал их в сети. На бутерброды с икрой хватало, риск невелик – это не цвергов с великанами обдуривать. Мидгардских акул и шушеру помельче бог лжи и обмана благоразумно пропускал; хотелось жить спокойно и мирно, не вздрагивая от каждого шороха за спиной. Пару раз Локи уже привлек внимание местных воротил к своей персоне и выпутался больше за счет везения. Прошлой осенью его иллюзорного двойника расстреляли на стоянке возле казино, а полтора года назад, когда он был слаб, почти как смертный, и играл в покер на деньги, обдолбанная шпана чуть не подпортила ему шкуру в темной подворотне. Пасовали друг другу, как мяч, запугивали кастетами – шакалье игралось и накручивало себя, а у Локи даже ножа не было, боялся, что заметут. С двумя-тремя противниками благодаря своей ловкости он управился бы и голыми руками. Но тогда никаких переговоров, только переломы и отбитые внутренности. Нечеловеческих сил у него не осталось, а жалкие магические он растратил за вечерней игрой. Сорвал банк, сумма не бог весть какая, заплатить за квартиру, и останется на месяц жизни – если не шиковать. Кинутые шулеры все равно обиделись и отправили следом за ним шестерок. Но тут богом из машины появился спаситель. Вспыхнул фонарик, властный голос велел: - Прекращайте балаган. Шестеро против одного – как-то несправедливо? Локи поднял глаза, увидел обрисованный уличным светом силуэт – высокий рост, широкие плечи, скульптурный торс. Нежданный заступник был светловолос и мускулист, почти как Тор, на этом сходство между ними заканчивалось. Шпану он разметал за пять минут, ухитрившись никого не травмировать, но в процессе успел словить шальную пулю. Выслушав сбивчивые благодарности и дав себя перевязать, спаситель наотрез отказался ехать в больницу. Вместо этого он проводил Локи до дома, но подниматься не стал и чашкой кофе не соблазнился. Не то чтобы Локи настаивал, он тогда снимал квартиру вместе с Джереми и просвещать соседа о своей ориентации не собирался. Крис объявился вновь через две недели - терпеливо поджидал спасенного в машине у подъезда, с двумя билетами на субботний бейсбольный матч. В тот же вечер Локи своими глазами – и руками, скользившими по гладкой, чистой, младенчески нежной коже - убедился, что никаких следов недавнего ранения не осталось. Кувыркаться со странным мидгардцем быстро вошло в привычку – Локи понравилось обучать неопытного партнера премудростям минета и анального секса. Правда, любовник часто исчезал с горизонта, отговорившись кратким: «Работа… Буду на связи в скайпе, жди». Они оба ничего не обещали друг другу и не называли свою связь «отношениями». Но Локи не валялся с другими во время отлучек Криса, не искал одноразовых встреч и после долгих перерывов поражал его неутолимым, безудержным любовным пылом. Измотанный Крис раскидывался на смятой постели, с прищуром взирал на взъерошенного, едва не урчащего под боком полубога, трепал его по мокрым от пота волосам: - С таким темпераментом только в порно сниматься. Ты бы всегда кончал по-настоящему, держу пари, Эмси. Как ты обходишься без меня? Хотя нет, не говори, не хочу ничего знать о других. - Что ты несешь? – Локи лениво толкал его в бок кулаком. – Уже натрахался, больше на подвиги не тянет? Вставай тогда и готовь ужин. - Соседи, наверное, думают, что тут кого-то убивают, - бормотал Крис, привлекая строптивую заразу к себе. – Надо в следующий раз потише, неудобно перед людьми. - В следующий раз – через месяц или два? – уточнял Локи, стараясь убрать из голоса обвинительные нотки. Не хватало еще принимать мидгардца всерьез, на шею ему вешаться… - Не знаю, - Крис отводил взгляд в сторону, не переставая лапать партнера. Обжиматься он любил и до, и после, и во время постельных «подвигов». – Как получится, Эмси, не спрашивай, ладно? И Локи замолкал, поддаваясь и покорно приникая головой к широкой груди, слушал успокаивающий сердечный ритм. Пульс у Криса быстро приходил в норму, по ровному дыханию и не скажешь, что совсем недавно его оседлали и загоняли так, что кровать угрожающе трещала, ходила ходуном. «Мы друг к другу ровно дышим», - подумал Локи, закрывая глаза. Веки слипались, сон наваливался мельничным жерновом, утягивая в темную опасную глубину. Они всего лишь развлекаются вместе, сбрасывают напряжение. Крис довольно красив и похож чем-то на Тора – оба воины, хотя брат порывистый и горячий, от него веет грозой и напряжением. Нынешний любовник был сродни неколебимой скале – его отличали спокойная уверенность и нерушимая крепость устоев. Сильное тело рядом… они сплелись на кровати, Локи дышит в шею Криса, от того пахнет холодноватым парфюмом, слишком нейтрально-деловым, напоминающим об офисах, крупных сделках, галстуках с виндзорским узлом. Брат греет Локи, тяжелая рука поперек груди, жар плавит спину, кости словно вынули из плоти, кажется, он сейчас задымится или растечется кипящей лужей. Ругнувшись, Локи облизнул губы и поправил топорщащуюся ширинку. Один партнер недоступен, второй – недосягаем. Хочешь секса, довольствуйся рукой, и даже не под душем - в сортире, потому что других удобств на работе нет. Настроение окончательно испортилось при виде маленькой толпы, скопившейся под дверью библиотеки. Два здоровых лба в солидных костюмах – точно ребята Коулсона, девчонка в короткой юбке, ездит сюда с другого конца города, будто там своих библиотек не хватает, и пожилая семейная пара, предпочитавшая получать новости из газет. Девчонка будет вздыхать и пялиться – похоже, романтичная дурочка втрескалась в него по уши. Парни Коулсона, наверное, заинтересовались Тором, но зашли в неудачное время. В любом случае день наперекосяк, в туалете для сброса пара и то не уединишься. Локи скривился и впустил любителей печатного слова. Что за среда, хуже пятницы, тринадцатого, все словно сговорились. До вечера он честно трудился, готовясь к публичным чтениям и не обращая внимания на наблюдателей, укрывшихся за башнями из книг. Собственные планшеты интересовали их куда больше бесплатных сведений. В перерывах Локи заполнял блог «бога кузнецов и остолопов», серфил по новостным сайтам, резался в сетевой покер с небольшими ставками и по итогам остался в плюсах. Один раз он спустился в подвал, вздохнул, оценив фронт работ – с Тором здешний бардак выглядел гораздо веселее, и ушел доделывать презентацию О’Генри. Все равно на завтра электрика вызывать, правый ряд ламп перегорел, а при тусклом свете оставшихся только в прятки играть или сумерки богов. «Юбчонка» то и дело отвлекала, подходя за консультациями, соломенные «панама» и «шляпа» попытались вовлечь в разговор об Аль-Каиеде, погоде и тарифах на воду, коротко стриженые «пиджаки» откровенно скучали и по очереди бегали перекусывать в кафе через дорогу. К шести костюмная парочка оживилась, погрузилась в тонированный Ford Explorer и пристроилась за Локи хвостом. Их машина медленно ползла за крайслером через один автомобиль. Локи подумал, не попросить ли Тора выйти к ребятам за ограду, но тут же откинул эту мысль. Тор со всеми находил общий язык, с Мстителями мигом тогда сговорился, четверти часа не прошло. Может, и в Мидгард удрал не столько ради Джейн, сколько ради веселых пятничных заседаний с приятелями. Общий сбор у них, как же, как же… «Пиджаки» припарковались на обочине («нет, парни, на чай со льдом вас не позовут, парьтесь тут до покраснения»), Локи загнал крайслер в гараж и прошел в жилую зону, подкидывая ключи на ладони и гадая, ждет ли его сегодня горячий ужин. Утром не-братья расстались неласково. Но Тор ждал. Тор встретил его пивом, гамбургерами, картошкой фри из ближайшей забегаловки и градом вопросов: «Как думаешь, Разрушитель обладал сознанием? Голем – почти что киборг, может, он только притворялся покорным. Когда восстановишь силы, сумеешь такого сотворить? Я сделаю, а ты оживишь. … надо, чтобы он слушался одного царя и умел разговаривать. И там, не знаю… лицо, как у аса, цверги могут склепать? Одежду ему Фрейя подберет, пусть думают, что живой. И чувство юмора, как у слуги Старка – тут тебе работать придется, я больше по военной части. … а? Чего? Какой творческий коллектив, какие премии с окладами? Ты с ясеня рухнул? В Эддах, и тех написано, что Асгард никогда не платил за труд, работали за еду. Зарплату ему! Может, отпуск и восьмичасовой рабочий день еще потребуешь? Совсем в Мидгарде очеловечился… Есть Мьелльнир, при нужде всем отплатит. … и вовсе я не паразитарная форма жизни, забыл, как орудую молотом? Не по головам, по наковальне. Сороконожку с закрытыми глазами подковать могу. … я, брат, не хвастаюсь, у меня такого обыкновения нет. Руководить буду, учить трудиться и сражаться, у меня не забалует. Никаких восстаний големов, даже не мечтай». Тор собрался отвесить зарвавшемуся магу щелбан, но Локи по-змеиному быстро качнулся назад на стуле, ухмыльнулся и продемонстрировал непристойный жест. Значит, образ Железного дровосека в сознании непостоянного братца померк… Тянет же его на всякие железяки – не зря он бог кузнецов. Стоит вернуть книги Баума в библиотеку и поискать диски с фильмами про роботов. «Тихоокеанский рубеж» подойдет, там полно стальных гигантов, чудищ и штампов. А еще дрифт, связь между пилотами – две половинки одного целого, левое и правое полушария мозга, яйца, болтающиеся в мошонке. Когда-то они тоже сражались вдвоем, плечом к плечу, прикрывая спины друг другу, понимая с полуслова. Когда-то младший брат легко мог коснуться разума Тора, читать в его порывистой душе, словно в книге. Те времена прошли. Но иногда дрифт словно возвращался – и Тор делился мечтами, отмахивался от предупреждений, со спокойной самоуверенностью реагировал на подначки. Армию големов будущий царь захотел. Опасная и безрассудная затея, тут одного бы под контролем удержать. А Тор пышет энтузиазмом, требует помощи, нестерпимо сияет синими глазами, будто ничего между ними не было, ни Разрушителя, ни Радужного моста, ни кинжала под ребра, ни намордника с цепями, ни аквариума, в котором Локи годами сходил с ума, ни ссылки в Мидгард с лишением сил. Ни преступлений, ни наказаний. Доверяет, строит планы, смотрит так, что предательски заходится глупое сердце. И невыносимо ноет в груди от проснувшейся надежды: все-таки любит, раз простил и забыл? Бред. Нечего фантазии попусту разыгрываться, простить не значит забыть. Вот о чем лучше помнить, если не хочешь закончить, как древние боги, память о которых осталась лишь в манускриптах на мертвых языках. Звонок настиг, когда Локи окончательно расслабился и поверил, что отпущенные на середину недели неприятности позади. Тор приподнял бровь, видя, как брат сбрасывает вызов и бойко стучит по клавиатуре. «Ты в Лас-Вегасе? Я тебе позже перезвоню, сейчас не один. До какого здесь будешь?» В запущенном скайпе было несколько звонков от контакта «Очевидное-Невероятное»: Крис сначала попытался поймать любовника в онлайне, затем набрал мобильный. «Сам не знаю, до какого. Ты дома или на работе?» - в чатовом окошке сразу выскочил ответ. «Дома, у меня брат гостит. Где ты собираешься остановиться? Я подъеду к тебе завтра, с утра сообщу, во сколько получится». Локи принялся составлять в уме коллекцию боевиков, способных удержать Тора у телевизора. Криса могут через день услать в командировку, и опять месяц или два лапу сосать, спускать в кулак, лаская себя пальцами. Такими темпами Локи на брата скоро набросится – а что, заморозить его и в стратегически важных местах лед сколоть. Или личину Джейн накинуть, прийти ночью на диван в одних духах да туманах. На сей раз ответ прилично задержался. «А в чем проблема? Давай втроем поужинаем. Ты не хочешь нас знакомить?» Локи почувствовал, как щеки начинает жечь румянец. Да еще Тор подался вперед, демонстрируя неприкрытый интерес. Пришлось уйти с макбуком в спальню – подозрительно оглядев ненадежную хлипкую дверь, Локи вышел на задний двор, задраил за собой французское окно и расположился в кресле на террасе. «Нет никаких проблем! Как я должен представить тебя брату: «Познакомься с моим бойфрендом, мы встречаемся полтора года, но совместным хозяйством обзаводиться не намерены, и вместе всего два месяца провели?» Чем меньше родня знает, тем крепче спит». Тут Крис умолк минут на десять – в белом поле то начинал строчить, то останавливался виртуальный карандаш. Локи переплел пальцы, удерживая себя от немедленных действий. Сначала дождется и посмотрит, что Крис ответит. Воображение во время вынужденного перерыва работало на износ, выдавая одну картину за другой. Тор, вот мой парень, прошу любить и жаловать, а потом я приведу жеребца, нарожаю трех хтонических чудовищ и жеребенка-мутанта, ты гордишься сводным братом? Или даже молотом больше не прикоснешься? Локи сжал кулаки, короткие ногти больно впились в кожу. «Ты мог бы назвать меня другом. Но если ты боишься или стыдишься, я не стану настаивать. Я предполагал, что этим закончится. Нам нужен перерыв, чтобы подумать и принять правильное решение. Времени на размышления у нас достаточно – я не могу задерживаться в Лас-Вегасе, завтра же уеду. Если через месяц ничего обо мне не услышишь, не жди. Хорошо, что я не влезал в твою жизнь, так забыть и начать с чистого листа будет намного проще. Постарайся соблюдать осторожность, найти того, с кем можно построить нормальные отношения… будь счастлив, и да благословит тебя бог». Пришлось перечитать послание несколько раз – смысл не укладывался в голове, ускользал, перечеркивая привычную картину мира. Все равно что увидеть падающий Иггдрасиль: от Локи отказывались, как от ненужной вещи, и кто – смертный! Бросали по скайпу, если полубог правильно понимал подспудный смысл фраз «нужен перерыв», «время на размышления» и «найди кого-нибудь и будь счастлив». Крис ответил на звонок без промедления. Слабенькая передняя камера его смартфона позволяла разглядеть помятую рубашку и усталое, чисто выбритое лицо. - Что происходит? – Локи цепким взглядом обежал подрагивающее изображение в увеличенном на весь экран окошке. – Что за прощальное письмо в стиле гамлетовских монологов – это из-за брата? - Я должен уехать, Томми, - Крис покачал головой. – Твой брат тут ни при чем – я только что узнал о его существовании. Ты никогда о нем не говорил. - А ты мне все рассказываешь? Про твою работу и семью я знать не знаю, и заметь, не расспрашиваю и не укоряю. Может, у тебя жена с тремя детьми, или по невесте в каждом штате. Или ты решил покаяться и уйти в монахи, так тогда и скажи, незачем вилять, как собака хвостом. - У меня нет ни семьи, ни близких, ни друзей с подружками. Есть… был хороший друг, очень давно… наши пути разошлись, - голубые глаза Криса потемнели, челюсть выпятилась вперед. – Я не обманывал тебя ни в чем. И сейчас я забочусь о тебе, Том. - Какой ты заботливый, Крис, - едко засмеялся Локи и с горькой радостью заметил, как вздрогнул и отшатнулся собеседник. – Твой альтруизм накрывает с головой, в нем того и гляди утонешь. Давай без отговорок и уверток: все кончено? Только не вмешивай сюда божий промысел, я сам себе бог. - Бог один, и я совершенно уверен в том, что его не так зовут. Мне остается рассчитывать на себя и его промысел, - заверил Крис. – Если сумеешь, молись за меня, Томми. Но не могу попросить тебя ждать. Один раз я обещал, что вернусь, и сдержал слово, но было поздно. Я задержался на годы, на целую вечность, а жизнь невозможно остановить и повернуть назад. Нет пропасти непроходимей, чем время, и нет ничего безжалостней, уж поверь. - Офелия. О нимфа, помяни грехи мои в своей молитве, - прижав ладонь к груди, с издевкой процедил Локи. Злость придавала сил - прятать истинные чувства под ухмылкой он за свои тысячу лет научился. – Помяну, не сомневайся, иди и делай, что должно, Крис Эванс. Умоляешь не ждать – я выполню твою просьбу. Но тебе нужно быть осторожнее, вспоминая меня. Твой бог высоко, а я здесь, на земле. И я могу обеспечить целибат с одиночеством до конца твоей бренной жизни, уж поверь. Трижды подумай, прежде чем потревожить. Убирайся прочь, уходи, отпускаю, но если наши пути пересекутся снова, ты узнаешь, что значит безжалостность. Прервав связь – и буквально, и фигурально, Локи заметался по террасе зимней вьюгой. Температура, кажется, опустилась, а светящийся экран макбука и вовсе покрылся инеистым узором. Как окно в вечер Сочельника, куда безнадежно заглядывает голодный и холодный нищеброд. Жалкий смертный бросил асгардского принца. Хрупкая игрушка, мошка-однодневка ужалила так, как не мог молот Тора. Сквозь бушующую ярость Локи прислушивался, не раздастся ли вызов – вдруг Крис перезвонит и скажет, что его неправильно поняли. Но услышал только вопрос брата, вывернувшего из-за угла: - Кто такой Крис Эванс? Локи остановился, словно налетел на стенку с разбега. Озадаченно сдвинутые светлые брови, синева глаз застлана недоумением – обычное природное явление, облака сомнений сгущаются в тучи гнева. Не в меру любознательный громовержец так и напрашивался, чтобы на нем сорвали злость. Сам нарывался. - Подслушивал? – Локи сверкнул глазами, ладони окутало знакомым холодом. – Молодец. Ну и как, много услышал? Тор успел нырнуть за угол, ледяные снаряды прошили тонкие стены бунгало, но в аса не попали. Локи обогнул дом, выскочив из-под крыши террасы, брата нигде не было видно. На голову падал легкий снежок, тающий, едва достигнув земли – в апреле, в Лас-Вегасе, городе посреди пустыни Мохаве. Кучевые облака стянулись в круг над задним двором, неспешно сея частую белую крупу. Остальное небо радовало безмятежной голубизной, солнце опускалось к крышам домов на горизонте, взирая на погодные беспорядки с равнодушием царицы, вершащей суд. Етун опустил синюю руку, и шипастый кусок льда скатился в траву. Пахло мокрой землей; хоть что-то хорошее – газон в рост пойдет. Мир расплывался в глазах и двоился, Локи не знал, сколько просидел на ступеньках, обнимая колени, невидяще таращась в пустоту. Уже и облака развеяло, и трава распрямилась, получив живительную порцию влаги. Луж не осталось, благодарная земля впитала каждую каплю жадно, как пьяница спиртное. Кожа стала холодной, как у лягушки, тело бил озноб. Сам виноват - раскрылся, переусердствовал, поддавшись горю и гневу. Теперь слепец поймет, что тут что-то не так. Не говоря о зорких одноглазых. «Пиджаки», должно быть, вызвали подмогу, Хеймдалль бежит с докладом к царю, силы и энергия на исходе, и все из-за треклятого смертного. Никому нельзя доверять, родной отец бросил, приемный не ценил, мать оставила, отдав жизнь за торову девку. Сам Тор… На плечо легла теплая рука – брат подкрался совершенно бесшумно, он был в доспехах и с Мьелльниром, но бить по голове не собирался. - Он тебя оскорбил? Этот Крис Эванс? Я размажу его по асфальту, только кивни. У тебя кровь из носа хлещет, - Тор уселся рядом, вздернул подбородок Локи, бережно вытер струйки краем плаща. Пятна останутся, кровь не выведешь ничем, она въедается намертво. Даже мидгардцы знают о памяти крови. Но в их жилах течет разная кровь. Мысли скакали, словно пони по Радужному мосту. Его не-брат предлагает свою защиту. Готов вступиться за него и размазать смертного по асфальту. Точно, это галлюцинация, бред, морок, когда Локи очнется, то окажется в аквариуме, запертый до Рагнарека. Тор вгляделся в посиневшее лицо и принялся ожесточенно растирать ледяные ладони. - Нажалуюсь старшему брату, и тот вздует обидчиков, чтобы неповадно? – губы еле удалось разлепить. Откат после вспышки ярости ожидался суровый, разве что Тор снова щедро поделится силой и теплом. Облагодетельствует непутевую сиротку. – Начни тогда с Халка, защитник. Эванса не трогай… не смей. Я сам, кого хочешь, оскорблю, мы выросли вместе, вместе играли, вместе шли в бой, ты забыл? - Я все помню, - Тор посуровел и нахмурился, когда брат вернул ему его же слова. – И осуждать тебя не намерен. Мне плевать, мужеложец ты или женолюб. Никто не смеет причинить тебе непоправимый вред и не ответить за это. Никто, даже ты сам. Локи дернулся, вскрикнув от боли, и Тор поспешно разжал пальцы, клещами стиснувшие узкую ладонь. - Могучий Тор… Защитник девяти миров, потрясатель Иггдрасиля. Кого люблю, того прибью, лишь бы своими руками? - злорадно выплюнул Локи, сполна наслаждаясь виноватым выражением лица брата. Власть над переменчивыми эмоциями Тора доставляла ему мрачное, мелочное удовольствие, пьянящее не хуже тысячелетнего меда. Сменявшееся затем столь же мучительным похмельем… – Только тебе позволено меня ломать? Не волнуйся, брат, ни ты, ни кто другой не сломят. Я способен за себя постоять. - Ты способен трепать языком, ни на что больше, - Тор насупил густые брови, мигом превратившись из заботливого брата в будущего Всеотца. – Мелкий склочник и злоязыкий стервец, но я к этому привычен. Промолчи хотя бы сейчас, змеюка холоднокровная. Я и без того позволяю тебе многое, чего ни одному асу бы не простил. В этот раз они дошли до кровати – Локи заявил, что на жестких досках валяться не намерен, а на мокрой траве тем паче. Тор долго рассматривал портрет в рамке на стене, единственную вещь, оставшуюся от Криса. Эванс даже зубную щетку, бритву и расческу как приносил с собой, так и уносил. Боялся оставить биологические следы в чужом месте? Локи не спрашивал, в каждом шалмане свои тараканы. А теперь задавать вопросы поздно. - Ты здесь красивый… Выражение лица здорово поймано. Кто рисовал? - Неважно, - Локи закутался в одеяло плотнее и прикрыл глаза, радуясь упадку сил. В другое время лежать в горячих объятиях и ни звуком, ни взглядом не выдать свою… заинтересованность было бы тяжело. – Мой бывший. С которым мы сегодня разругались. У тебя смертная, у меня был смертный, забавно. Будто в Асгарде достойных найти не могли. Теплый Тор в одних трусах прижимался к спине и влажно дышал в ухо, щекоча шею своей бородой. - Найдем, - фыркнул он, обняв брата поперек живота. – Вернемся еще в Асгард. Рано или поздно вернемся, мы здесь не навсегда. Твоя магия быстро восстанавливается, скоро ты вновь облачишься в доспехи. Я стану царем, заберу тебя отсюда, назначу первым советником. Поставим еще один трон, чуть пониже моего, и тебе не придется стоять на ступеньках во время приемов и празднеств. Что скажешь, Локи? Или ты хочешь править заснеженным Етунхеймом, один? - Там своих правителей хватает, - растерянно буркнул Локи, поставленный в тупик неожиданно щедрым предложением. Хельблинди и Бюлейст - чистокровные етуны, незаконнорожденный полу-ас им не чета. Да что с братом творится, неужели вздумал утешить? – И куда ты денешь смертную? Коронуешь ее царицей, на трон рядом с собой усадишь, а меня пинком отправишь к подножью? Так советников у тебя целый Асгард, живо набегут, только молот воздень. - Целый мне не нужен, одного тебя хватит. Ты – ум и хитрость Асгарда, я – его сила и мощь. Вместе мы левая и правая рука. Поодиночке ни один из нас не равен Всеотцу, но союз сделает нас непобедимыми. Ты пойдешь за мной, брат? Сердце на миг замерло, пропустив удар. Похоже, Тор говорил всерьез. В его руках безумно хотелось верить, что он нужен будущему царю, нужен Асгарду и надменным асам. Что он может вернуться, получить прощение, служить трону верой и правдой, отбросив недостойные чувства и любя Тора, как брата. - У нас разные дороги, - голос предательски дрогнул. Уже сожалеет, не успев толком отказать. Он понимал, как будет мучиться, поносить себя последними словами: дурак, сам отвернулся от власти и почета, отверг дары, когда их предлагали. Но после согласия все вернется на круги своя – он попытается завладеть мыслями брата, и при удаче какое-то время они проведут в угаре незаконной осуждаемой страсти, полностью поглощенные друг другом. Норны отмерят им положенный срок, отпустят чуточку счастья, а потом потребуют расплаты. Грянет очередной Рагнарек, неизбежный, как листопад и зима, в их силах лишь приблизить его или отодвинуть. Локи знал, что не удержится и подтолкнет брата. И тогда тени, бродящие по развалинам, проклянут приворожившего царя етунского колдуна, и лишь обломки Радужного моста будут освещать пепелище до следующего возрождения. Хоть Локи без колебаний бы отправил в Хельхейм десятки придворных асов, один Тор перевешивал их всех. – Я отдам за тебя всю кровь по капле, если придется, но не буду до конца времен держаться за твой пояс, Тор. Из тебя выйдет хороший царь, сильный и мудрый. А я найду себе другой дом в иной вселенной. В одном мире нам тесно, сам видишь. Когда мы вместе, реальность начинает трещать по швам и рвется на части. За окном, словно в подтверждение его слов, громыхнуло. Снежные облака, вызванные Локи, сменились грозовыми тучами. Лас Вегас притих, с недоверием вглядываясь в темное небо, преподносившее сегодня сюрприз за сюрпризом. Тор стиснул Локи сильнее и засопел. Затем неуклюже погладил строптивого брата по затылку, вызвав удивленный взгляд. Такой ласки Локи не ожидал, и несмотря на всю ее невинность, етуна бросило в жар. Кровь прилила к паху, захотелось изогнуться и притереться к Тору ягодицами… проклятье, сын Одина даже не понимает, что с ним делает. И с Крисом теперь не расслабишься, хоть в ночной клуб сниматься беги. - Ничего, в Асгард я возвращаюсь не завтра. Будет время передумать. Больше я тебя не отпущу, брат. Два раза отпускал – хватит. - Не удержишь, - отвернувшись, прошептал Локи в подушку. - Удержу. Даже если ты превратишься в лосося и нырнешь в водохранилище. Выловлю и запущу в дворцовый фонтан, будешь парк украшать, коль помощи от тебя не дождешься. Кстати, о рыбалке - завтра заедем в магазин, надо купить снасти. Спокойный переход к обыденным планам на ближайшие дни, о которых Локи успел забыть, поразил почище зыбкого и неопределенного будущего. - Как всегда, самоуверен, могучий Тор? – ехидство в вопрос вложить не удалось. - Я уверен только в двух вещах. Ты дорог мне, и я не оставлю тебя, - просто сказал Одинсон и ткнулся в складку между плечом и шеей, шумно раздувая ноздри. На это ответа у Локи не нашлось. Только неуместная, взбодрившая щелчком бича мысль: неужели Тору так нравится его дезодорант? Дождавшись, когда брат ровно засопит, он с трудом выбрался из-под тяжелой руки и сбежал в душ. Обхватил член, тихо выдохнул, вспоминая последние слова. Наполненные верой и любовью, внушающие ложные надежды. Боги чужие и свои… Хватит думать, что Тор видит в нем не только брата. И жаждет нагнуть его, раздвинуть толчком колени, вставить, грубо отодрать, заездить до полуобморока, сделать своим, оставив красноречивые синяки на бедрах. «Мы не братья, и никогда ими не были. Но я люблю его, как сорок тысяч братьев. Давно пора это признать. Чем дольше он тут находится, тем труднее будет расстаться. Я хочу распробовать его губы, взвесить в ладони яйца, взять у него в рот. Насадиться сверху, упереться руками в грудь и задать жару. Смотреть, как темнеют синие глаза, а лицо искажается от наслаждения. Слышать, как он сорванным голосом выкрикивает мое имя, довести до потери контроля, чтоб забыл всех, кто был до меня. Я хочу его хотя бы на одну ночь. Но в своем облике, он должен знать, кто с ним». Локи содрогнулся в оргазме и сполз по стенке, отчаянно зажмурившись. Ничего не изменилось. Никому не удавалось пробраться ему под кожу, одному Тору. Он больше часа проворочался на диване, борясь с желанием пойти в спальню и залечь под бок безмятежно храпящему брату. Невозбранно погреться, напитаться силой и теплом, почувствовать себя в безопасности. Что-то неумолимо надвигалось, чутье ни разу его не подводило. Так дрожит знойный воздух перед грозой – правда, сейчас молнии прекратились, по крыше барабанил весенний ливень, подаренный городу богом грома. Отчаявшись заснуть, погрязший в дурных предчувствиях Локи полез в интернет. Там его ждали два коротких сообщения в скайпе: «Будь осторожнее с Джереми. Я не хочу узнать, что ты попал в неприятности, Эмси». «Эм.С. – производное от emerald snake. Тебе было интересно? Теперь ты знаешь». И по закону парных чисел проявилась Джейн Фостер. «Это ты? Пожалуйста, скажи, где ты. Нам надо поговорить, приди. Или я могу приехать к тебе. Дело срочное, мне не нравится, что происходит. Если все еще любишь меня - прилетай». Локи нащупал под диваном антистрессовый мячик, улегся, заложив руку за голову, и подкинул игрушку к потолку. Сегодняшний сумбур следовало тщательно обдумать и переварить. От пуфика, исполнявшего роль подушки, едва заметно пахло Тором, и Локи безотчетно потерся о мягкую ткань щекой. Следить за полетом можно бесконечно, в Асгарде он проверял. И до сих пор бы тратил вечность на чтение и подкидывание кружки – в темнице-аквариуме развлечься больше нечем. Тор вытащил его оттуда, сказав: «Я надеялся, что в глубине души ты остался мне братом. Сейчас эта надежда умерла». Так и не назвал братом до самого конца, даже когда Локи умирал на его руках. И впервые подумалось: может, потому, что Тор не видит в нем брата, и хочет быть рядом не только чтобы вместе ездить на охоту и рыбалку и советоваться по государственным делам? Но если желание обоюдно, стоит рискнуть и попробовать? Мячик размеренно подпрыгивал – вверх-вниз, вверх-вниз, словно убеждая: все возвращается на круги своя, мы в плену судьбы и ходим по кругу. Локи отстраненно наблюдал за ним и никак не мог решиться. Слишком высокой окажется цена ошибки.