***
В общественном центре было довольно-таки много народу – и часть из них определенно была журналистами или просто любопытными зеваками. Впрочем, Станнис должен был быть доволен – много посетителей, много внимания к проекту. Джон тихо проскользнул в свой кабинет. У двери он обнаружил несколько безмолвно ожидающих его пациентов и устыдился. Когда заглянул Эдд, Джон успел принять всех, к кому так нагло опоздал, а потом выпить три чашки кофе и съесть сэндвич. Думать о загадках было некогда – работа заняла его целиком на несколько часов. – Слышал, Старк? – спросил Эдд, устраиваясь на краешке стола. – У нас вводят особый режим. Перехват или что-то вроде того. – Я сегодня поздно встал и не читал новости, – честно признался Джон. – Я вчера... – Перебрал, а? Ничего не говори, по тебе сразу видно, что ты отмечал свободу от баратеоновской диктатуры, – Эдд широко улыбнулся, но глаза у него оставались непривычно серьезными. – Надеюсь, ты был пай-мальчиком и вернулся домой раньше полуночи? Не оставлял никому туфельку или иные части одежды? – Я, эээ... – Джон замялся. – Не очень помню, если честно. Все было... странно. А Сэм здесь? Он не был уверен, что стоит назначать Эдда своим конфидентом и выбалтывать ему все сразу – и про поцелуи с Рамси, и про Болтона-старшего, и про свои подозрения. Тот мог испугаться или и вовсе счесть Джона не вполне нормальным. – Джилли очень боится за себя и за ребенка. Сэм сегодня отдыхает. Вроде как охраняет возлюбленную, но ты же сам понимаешь – где защита и где Сэм. Разве что его вырвет на маньяка, и тот умрет от отвращения. А по мне, так Джилли любого мудака одной левой... Джон прищурился и вычленил из слов Эдда суть: – Почему она боится? – Эй, Старк, у тебя взгляд сейчас, как у комиссара полиции! Кто ты и что ты сделал с моим глуповатым другом? Ты меня пугаешь, – Эдд шутливо взмахнул руками, делая вид, что теряет равновесие от страха и сейчас упадет со стола. – Ну, вспоминай. Ты наверняка читал про парня, который якобы причастен. – А что, он не причастен? – Мне-то откуда знать, господин офицер. Слова, видимо, стоило подбирать более тщательно. – Почему вас с Атласом так долго продержали в полиции? Хоть это-то ты знаешь? Эдд вздохнул и сел прямо. – Я задержался после очередной группы. Ну, и Атлас задержался вместе со мной. Он все твердил о своей подружке, с которой не сумел встретиться, вроде как она должна была подойти в «Стену». На звонки не отвечала. И никто из знакомых... – И вы пошли ее искать, – продолжил за него Джон, думая про себя, что Атлас, очевидно, не рассказал Эдду про желание Вэлери с ним, Джоном, встретиться. Интересно, почему. – И мы пошли, – мрачно подтвердил Эдд. – Где она была? – В подвале с архивами, – Эдд пожал плечами. – Ее затащили в туалет и придушили. Говорят, долго она пролежала, бедная дурочка, с самого утра... Джон почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он явственно помнил, как Атлас предложил проверить туалет – и проверил. И там, по его словам, никого не было. Печальное, опрокинутое лицо Атласа встало перед ним, как наяву. Интересно, сколько времени требуется, чтобы задушить человека? – Эдд, – начал было Джон, потом сглотнул и попытался снова: – Эдд, а... «Как ты думаешь, не мог ли твой приятель убить девушку просто так, без повода?» – Джон, ты в порядке? – Эдд наклонился вперед и проникновенно посмотрел ему в глаза. – Конечно, это грустно и всякое такое. Но не настолько, чтобы выпадать в осадок. Вы и знакомы-то не были. – Да, – медленно сказал Джон. – Да. А что за свидетель, который... появился? Новый? Не знаешь? – он попытался убрать из голоса излишнее любопытство. – Я тебе об этом уже полчаса толкую! – Эдд закатил глаза. – Если ты так же внимателен к пациентам, то я удивлен, почему ты еще не получил профессорскую степень, ты же образец. Джилли! Они же все там друг друга знают. Вот и боится теперь. Джон поперхнулся воздухом и закашлялся. Джилли – это было уже серьезно. Значит, она и вправду его видела. Значит, Теон действительно знал Игритт – да, собственно, он в этом напрямую признался. Конечно, все это никак не доказывало его вины – секс еще не равен убийству. Что-то здесь крупно не сходилось. – Вижу, ты опять мысленно приобщаешься к сочинениям дорнийских философов, – хмыкнул Эдд и спрыгнул со стола. – Ладно. Ты, главное... не делай глупостей, хорошо? Скоро все закончится, потерпи. Последние его слова прозвучали совсем странно. Джон хотел было переспросить, но Эдд уже ушел.***
Остаток рабочего дня Джон пытался анализировать, одновременно выслушивая страждущих. Впрочем, большая часть пациентов сегодня предпочитала сплетничать, нежели жаловаться на жизнь. Всем было интересно, видел ли Джон труп, насколько близко знаком с Грейджоем, ожидает ли новых убийств. Похмелье выветрилось, но общее ощущение нереальности осталось – будто Джон так и не проснулся, или запутался в своих снах, наслаивающихся друг на друга. Телефон Теона не отвечал. Впрочем, Джон уже и не рассчитывал на ответ. Вечером он зашел в «Безрукого рыцаря», но, конечно, Теон не соблаговолил заглянуть туда на кружечку пива, только чтобы Джон не беспокоился. Белокурый бармен поглядывал на него, отпустил пару шуток, но ничем не помог: с той ночи Грейджой сюда не заходил. – Ты знаменитость, красавчик, – заметил бармен, ухмыляясь. – Здесь была журналистка. Симпатичная такая, высокая блондинка. Мисс Тарт ее зовут. Расспрашивала о тебе и этом твоем... братце, – он похабнейше подмигнул. – Да, это мой муженек, успокойся, – огрызнулся Джон. – И что ей было нужно? – Да просто... интересно ей. Что да как. Может, будешь знаменитостью. Я газет не читаю. Внезапно Джон с полной ясностью осознал, что симпатяга Джейме был чуть ли не единственным в городе человеком, который при знакомстве не испугался и ни слова не сказал об окружавших имя Джона сплетнях. И ведь познакомились-то они ровно накануне появления тех самых подкинутых улик. – Не читаешь, значит, – сказал он медленно. – Ты рассказал ей, что мы ушли домой вместе, и что мой... друг был на бровях? – Рассказал, – послушно кивнул Джейме. – Я очень честный. Не нужно было? Джон устремил на него тяжелый взгляд. – И кому еще ты об этом рассказал? – Ты о копах? Мой маленький друг, я не люблю полицию, – Джейме широко улыбнулся. – Но поверь моему опыту... кто-то должен был узнать. Так безопасней. У Джона возникло странное ощущение, словно он опять засыпает – глядя в зеленые глаза напротив, выпадает в какое-то безвременье. Ему снова говорили странные, дикие вещи. Лучше всего сейчас было вернуться домой и запереться хорошенько. «Но ведь ты как-то попал домой через запертую дверь» – Некогда слушать всякую ерунду. Мне пора, – резко сказал он и вышел из бара, не оглядываясь.***
Но дома Джон почему-то не чувствовал себя в безопасности. Это было ужасно глупо и даже нездорово, однако он ощущал себя зверем, мечущимся в четырех стенах. Подумать только – еще совсем недавно здесь смеялись его друзья, жизнь была простой и незамысловатой. Никаких тайн, никаких убийств. Мирное, простое существование. Сейчас один из его друзей охранял жизнь своей девушки, – Джон прекрасно знал, что эта опасность реальна как никогда, и не собирался лезть к Сэму со своими проблемами. Второй лгал ему в глаза, зная, что за стенкой лежит свежий труп. Третий разговаривал загадками и больше не казался безопасным. Неожиданно Джон понял, что ничто в этом городе больше не кажется ему безопасным. Ни старые, ни новые знакомые не внушали доверия. Это была дурная дорога. Он читал о подобном, он изучал похожие случаи. Безумие подбиралось к нему с разных сторон, лизало пятки, как ласковый пес. Сны, похожие на реальность, могли быть еще одним симптомом. Зато как просто все стало бы, будь сны явью. Джон бы отправился прямиком в полицию, и сказал бы... «Мистер Сиворт, сэр, я знаю, кто убил моего брата. Недавно мы трахались в музее с маньяком, и я сразу все понял!» «Мэр что-то подсыпал мне в вино, а потом переодел меня в рубашку своего мертвого сына. Мне кажется, что у него была какая-то цель» «Мои друзья от меня что-то скрывают, давайте вызовем их на допрос?» ...и его бы отправили прямиком к Кейтилин, где он смог бы задавать ей любые вопросы до скончания жизни. Джон нервно усмехнулся: действительно, любые его «свидетельские показания», даже если предположить, что ему не привиделось случившееся прошлой ночью, разбивались бы о полное отсутствие фактов. И о четкую шизофреническую составляющую его рассказов. «А значит, с тобой можно играть. Как кошка с мышью», – сказал кто-то ехидный в его голове. Джон вздрогнул: ему показалось, что он услышал эти слова наяву. Слуховые галлюцинации, кошмары, паранойя, чувство социальной изоляции. Опасная дорога в один конец. Нехотя Джон разделся до пояса и начал снова осматривать себя, дюйм за дюймом, перед зеркалом, словно какой-то чокнувшийся нарцисс. Все-таки с утра голова ужасно болела, а мигрень нередко влияет на четкость зрения... И все-таки – ничего. Только на шее, слева, у ключицы, темнело маленькое пятнышко. Не то синяк, не то след от укола. Никакого укола Джон и вовсе не помнил – лишь как они с Рамси целовались на полу, а потом... потом сон закончился, и Джон проснулся на собственном диване. Мало ли отчего на коже появляются следы. «У меня нервный срыв, – сказал себе Джон. – Я воспринимаю реальность неадекватно. Мне нужно принять успокоительное» Но что-то внутри яростно сопротивлялось самой идее забить тревожные ощущения таблетками, потерять быстроту реакции, и тогда... что?.. Сотрясаясь от нервной дрожи, Джон включил все лампы, а потом задернул шторы: недостаточное освещение и темнота за окнами напоминали о пережитом кошмаре. Даже пыль в углах вызывала неприятное дежавю. В бессчетный раз он проверил телефон – но Теон, конечно же, не позвонил и не написал. Раз полиция не нашла его, имея доступ к любым возможным базам, значит, Джону нечего и пытаться. Разве что... Был один человек, который мог бы помочь. И Джон вдруг понял, что хочет не просто позвонить этому человеку – но уехать нахрен отсюда, из этой квартиры и этого города, туда, где будет в безопасности. Где на его вопросы, возможно, найдутся наконец ответы. Все сходилось в одной точке. Там, где все когда-то началось. Джон быстро набрал знакомый номер, молясь, чтобы трубку хотя бы сняли. И чтобы он не оказался в черном списке. – Санса, – сказал он отрывисто, – я не хочу ссориться. Пожалуйста, не отключайся, поговори со мной. Мне нужна твоя помощь.