The Devil Within

Руки дрожали, карандаш дергался, и в конце концов он в отчаянии исчеркал бумагу неровными волнистыми линиями. Страшно. Страшно. Как же страшно. Все это было безумием с самого начала, но сейчас скатывалось в какой-то совсем невыразимый ужас. Раньше оставалась надежда, что удастся забыть, спустить на тормозах. Сейчас осталось лишь пригибающее к земле чувство необратимости. Если б можно было поговорить открыто, признаться… да хотя бы и сдаться полиции. Но он понимал: нельзя. До участка он попросту не дойдет. Куда как легче было бы попросту привязать крепкую веревку к крюку от люстры и закончить кошмар раз и навсегда. *** Я по-прежнему сплю, мне это снится, подумал Джон, тупо глядя на телефонную трубку. Прошло несколько секунд (или веков), прежде чем он вспомнил, что ее надо положить на рычаг. Потом имя загорелось огненными буквами в его сознании: Атлас! Единственный, очевидно, кто может подтвердить версию о «темноволосом, красивом, дерганном». Вряд ли он был в опасности, но на всякий случай — не стоило выпускать его из вида. Номер Эдда не отвечал. Джон написал ему пару смсок, и еще одну, и еще, с каждой все больше нервничая. Номер Атласа у него записан не был. Или был; Джон не мог вспомнить, но лихорадочное пролистывание записной книжки в любом случае не дало никаких результатов. Номер Игритт, отмеченный как «Рыжая», отозвался глухой болью в груди. А вот Сэм ответил после первого же гудка. — Не знаешь, где носит Эдда? — спросил Джон с надеждой. — Ты не знаешь? Они в полиции. Эдд и его приятель, красивый очень… — Атлас жив? — выпалил Джон, не думая. — Что ты! Конечно, жив, — испугался Сэм. — Просто вроде как они ее нашли вместе. Или не вместе… Ту, которую убили. Ты, может, еще не слышал? — Ты-то откуда слышал, — перебил его Джон. — Спросил у профессора, когда он мне звонил, — недоуменно ответил Сэм. Джон почувствовал себя глупо. — Не такой он и суровый. По-моему, здорово переживает. — По-твоему, даже Станнис — цветочная фея. Она… как ее убили? — Это я не спросил. Вдруг бы он ответил подробно, — разъяснил Сэм. — Узнаем, когда ребят отпустят. Если отпустят, подумал Джон мрачно, но делиться своими подозрениями не стал. Хватит ждать, что кто-то подскажет выход. Пора было искать его самому. Во всяком случае, в полиции его друзья были в относительной безопасности. Но сам Джон в безопасности определенно не был. Не позволив Вэлери поговорить с ним, убийца выдал свой страх: он явно очень торопился замести следы. Но было и кое-что: Вэлери можно было легко выманить на улицу и прикончить где-нибудь подальше от общественного центра. Кто-то хотел снова подставить Джона, кто-то знал, в какие дни тот работает. Теперь газетные писаки во главе с Бейлишем могут оживиться еще сильнее. Вдруг именно Джон тайно проник через другой вход, убил Вэл, а потом спокойно вошел через главный вход? Вдруг он и вовсе не покидал здания, лишь притворился, что? .. Джон как наяву слышал голос прокурора, раскладывающего по полочкам эту нехитрую схему. У него не было чертового алиби. Приходил и уходил в одиночестве, один был и дома, в перерывах между приемом пациентов в одиночестве разбирал бумаги в своем кабинете… Надо бы поскорей узнать, где и когда нашли труп, как она умерла… Надо бы узнать, кто убивает людей и сужает вокруг Джона круги. У Джона имелся очевидный кандидат на роль «темноволосого и дерганного». Пожалуй что и красивого, особенно для девчонок из Северного квартала. Да, Теон Грейджой всегда умел понравиться, если хотел. Идти к комиссару без доказательств было глупо, а надежно опознать Теона уже некому. Но что, если он выдаст себя чем-то? .. Поговорить, вывести на чистую воду! К тому же версия о причастности Грейджоя, стройная и напрашивающаяся, до сих пор чем-то его коробила. Да и то, что Сэм рассказал ему про Рамси, до сих пор отзывалось холодком внутри, мурашками, бегающими по спине. Этого не могло быть. Или?.. Внезапно Джон понял, что не знает, где искать Теона. Тот никогда не называл своего домашнего адреса, и даже когда в ту, первую ночь, все происходило в джоновой квартире. И ни единого слова по поводу того, что желает попасть домой, Теон тогда не произнес. Это все было довольно-таки странно. Возможно, Эдд мог бы помочь — друг знал всех и вся в городишке, у него имелись таинственные «связи», которыми он постоянно хвастался приглушенным и торжественным голосом. Но сейчас Эдду хорошо бы помочь самому себе: второй раз он оказывался рядом со свежим трупом. Руки дрожали, когда он набирал знакомый номер. Звонить маньяку глухой ночью — достойная идея, нечего сказать. — Даа, — ответил Грейджой развязно, когда Джон уже устал слушать длинные гудки и собирался было нажать клавишу отбоя. — Кто это еще нахрен? — Надо поговорить, — сказал Джон без обиняков. — И побыстрее. (Ты же меня не убьешь, правда?) — Кому надо? — уточнил Теон. Голос его звучал смазанно, фоном гремела музыка и орали какие-то люди. — Ты кто? — Это Старк, — мрачно сказал Джон, начиная понимать, что толку в столь поздний час он все равно не добьется. Скорее всего, Теон успел порядочно принять на грудь — возможно, отмечал успешное убийство. Ну, или он действительно был тихим, безобидным алкоголиком. — Робб?! — спросили в трубке потрясенным голосом. Джон почувствовал холодок в груди. — Подожди, я… — что-то загремело, и в динамике раздалось громкое шипение, а потом треск. Потом все стихло. Джон немедленно перезвонил, но теперь номер Теона был стабильно недоступен. Внутреннее напряжение требовало немедленно действовать, бежать, узнавать правду, хотя бы обсуждать произошедшее. Станнис выразился более чем ясно, намекнув, что Джону лучше всего побыть дома. После трупа в общественном центре его, как очевидного подозреваемого, могли и камнями закидать на улице. Эдд по-прежнему не отвечал. Где искать теперь Грейджоя, было непонятно — не бегать же по улицам с криками. Джон вынужденно решил отложить поиски истины до утра и отвлекся, как мог: поотжимался, помыл посуду, даже ознакомился с парой глав из бесценного труда доктора Пицеля, пока его ближе к трем часа утра не заклонило, наконец, в сон. *** Звонок выдернул Джона из сна, он поморщился и нащупал рядом с подушкой мобильник. Тот настойчиво трезвонил и вибрировал, на экране высветилось: «Грейджой». Джон машинально зевнул и поднес телефон к уху, чувствуя, как сердце вдруг сбилось с ритма и сильно застучало. — Привет, — сказал совершенно незнакомый голос. — Мне велели позвонить. Надеюсь, ты не в обиде. — Кто велел? — осторожно спросил Джон. — Не то чтобы… в общем, ты же лицо, которому надо звонить в случаях разных проблем? Такого черноволосого худого парня. Понятия не имею, кто он. Но просил позвонить Старку, я нашел Старка в его телефоне. Звоню. — С ним что-то случилось? — Можно сказать и так, — в голосе его собеседника послышалась мягкая усмешка. — Твой приятель в отрубе и не может дойти до дома. Откровенно говоря, я за него немного беспокоюсь. Приезжай и увидишь. Приезжай и увидишь — звучало хреново. То, что его собеседник так и не представился, начинало здорово напрягать. Я все еще сплю, подумал Джон, я не был сегодня на работе, и Вэлери жива. Теперь понятно: это дурной сон, человека, который мне звонит, попросту не существует. Ведь лишь во сне Джон мог бы стать лицом, ответственным за Грейджоя в случаях «разных проблем». — Хочу проснуться, — ляпнул он. — Да у вас там что, гнездо обдолбышей?! — возмутился голос. Сейчас он не звучал потусторонне, и даже смеха в нем не было, только искреннее раздражение. — Всегда знал, что добрые дела наказуемы. Короче, приезжай и забери своего брата, или кем он тебе там приходится. Тут у него в телефоне ты записан, как Джон, но он утверждает, что тебя зовут Робб. Мне, в принципе, все равно, приезжайте оба. В «Безрукого рыцаря», знаешь, где? — Знаю, — Джон покраснел, чувствуя, как отпускает сдавливавшее грудь напряжение. — Извините, я просто устал. — Да-да, главное, не переборщи с отдыхом, приятель. Я жду, — сказал незнакомец, еще раз рассмеялся и повесил трубку. *** В такси Джон снова задремал и в себя пришел только у дверей бара. Несмотря на поздний (а может, ранний)  час, полутемное помещение было заполнено народом. Джон протиснулся к стойке и сразу увидел Теона: тот сидел на полу, прислонившись к глянцевой поверхности загородки и уронив голову себе на грудь. Казалось, он спал, но когда Джон пригляделся, то понял, что глаза у него открыты, а на лице застыла вялая, странная улыбка. Джон сел рядом и схватил Теона за тонкое запястье. Тот не возражал. Пульс был слабым и прерывистым. Судя по зрачкам, расширившимся до внешней границы радужки, Теон пребывал в мире галлюцинаций, и вызвал их отнюдь не алкоголь. — Ты и есть таинственный спаситель? — спросили откуда-то сверху. Джон поднял голову и увидел улыбающегося мужчину. Судя по голосу, он и звонил. А судя по диспозиции, мужчина работал барменом. Волосы у него были удивительного цвета — будто расплавленное золото. Казалось, что голову окружает мягкое сияние. — Смотри-ка, он тебя не узнаёт… Ты Джон или Робб? Теперь, когда Джон полностью бодрствовал, все вставало на свои места. Когда-то Теон и Робб назначили друг друга «контактами на случай проблем», и, конечно, в белой горячке тот мог заговорить о Роббе Старке…, а бармен услышал только «Старк». Ну, или просто был очень практичным и звонил всем Старкам подряд. — Джон. — Я уже видел, как вы тут зависали, — продолжал бармен. — На твоем месте я бы отвез его домой и подержал его за руку. Отходняк у него будет жесткий. Джон признал правоту этих слов: судя по всему, Грейджой в принципе не очень понимал, где находится. Как он сюда добрался в таком состоянии, вот что было удивительным. Или он уже тут вмазался… — Это ты дал ему наркоту? — хмуро спросил Джон. — Мне надо знать, что он принял. — Я похож на самоубийцу? Мне здесь сердечные приступы не нужны. Твой дружок пришел и заказал виски, потом еще… потом я не следил, у меня, между прочим, есть другие дела. Но особенно пьяным он быть не мог — не столько выпил. Через некоторое время он упал на пол, совершенно внезапно для меня. Я его поднял и кое-как выяснил, кому звонить, с тех пор он совсем отключился и, как видишь, ловит глюки с комфортом. — Спасибо, — кисло поблагодарил Джон. — За помощь и вообще. Грейджой не впервые напивался в этом самом баре, и если б бармен всегда был таким заботливым, то Джону бы он позвонил куда раньше — не покойному же Роббу дозваниваться. Видимо, здорово испугался, когда клиент свалился со стула и продемонстрировал признаки наркотического «прихода». Вот и позаботился, как мог, чтоб неудобного посетителя поскорее увезли. Непохоже было, чтоб Грейджой мог кого-то недавно жестоко убить. У него был вид человека, плотно пьющего который день подряд — лицо при ближайшем рассмотрении оказалось характерно опухшим, белки глаз покраснели. А сегодня, очевидно, решил догнаться чем-нибудь посильнее. — Пошли, я тебя выведу, — тихо сказал Джон. Протеста не последовало. Вздохнув, Джон взял Грейджоя подмышки и поставил на ноги, но это было совершенно бесполезно: тот в буквальном смысле слова не стоял на ногах, голова болталась из стороны в сторону, как у куклы. Джон едва успел его подхватить, пока тот не упал снова, и внезапно с изумлением ощутил нечто похожее на сочувствие. «Не мучай парня, дай кайф половить», сказал кто-то и засмеялся, его поддержало несколько голосов. Почему-то слышать этот смех было физически неприятно. Тем временем бармен вышел в зал и встал рядом, наблюдая за Джоном с улыбкой. — Позволь помочь тебе избавить мое заведение от вашего присутствия, — сказал он полусерьезным голосом, поймав его взгляд. Вместе они вытащили Теона на улицу и усадили на землю у стены. — Я вызову такси, не парься. — Это входит в набор бесплатных услуг от заведения? — не удержался Джон. Он удивлялся самому себе: обычно его не тянуло так задиристо флиртовать с первым встречным. Впрочем, этот человек, очевидно, встречался ему не впервые, вот только он его не помнил. — Это не ради твоих красивых глазок, — усмехнулся бармен и, не говоря более ни слова, развернулся и ушел. Когда дверь захлопнулась, сразу стало заметно, как темно на улице. Власти города явно придерживались об экономии того же мнения, что и профессор Баратеон. Если не приглядываться, то Теон, неподвижный и не издающий никаких звуков, кроме еле слышного дыхания, мог сойти за бесформенный мешок. Или за труп в мешке. Однако стоило Джону наклониться к нему, как Теон неожиданно поднял голову и четко произнес, глядя прямо на Джона: — Ужасно темно. — Ты меня видишь? — обрадовался Джон. — Грейджой, говори со мной, не вырубайся. Теон улыбнулся, и его веки снова поползли вниз. — Проклятье. Приедет когда-нибудь это блядское такси? — Хорошие мальчики так не говорят, — пробормотал Теон, не открывая глаз. — Хочешь меня трахнуть? Джон открыл рот, а потом закрыл. Скорее всего, Грейджой попросту не узнал его. — Я Джон Старк. И ты мне даром не нужен, — сообщил он. — Я хочу поговорить. — Джон Старк мертв, я видел его голову на пике, — произнес Теон странным, певучим голосом. — Он гниет в земле. Нельзя трахнуть мертвеца. Можно попробовать, — внезапно добавил он, и Джон почувствовал дикий страх, когда Грейджой вдруг, не глядя, протянул руку и обхватил его лицо липкими, худыми пальцами. — Живой, теплый… Джона затошнило, он дернулся, но Теон держал неожиданно крепко, и даже поцарапал его немного, пока Джону не удалось его отцепить. — Грейджой, что ты принимал? — спросил он сквозь зубы. — Что ты видишь? Теон глухо застонал, как будто испытывал боль, и начал ощупывать себя. Это выглядело жутко даже для Джона, проходившего практику с людьми, которые вели себя и похуже. Возможно, жутким было именно то, что Теон был «свой» — и до сих пор подсознательно воспринимался как часть семьи. — Не чувствую, ничего не чувствую, — пожаловался Теон в пустоту. Его голос звучал немного смазанно, будто был записан на дефектную пленку, но не как у пьяных. — Меня нет. Страшно. Как будто сплю. Говорят, голова без тела к почестям снится, — внезапно добавил он и открыл глаза. — Слышал, Джонни? Тебе снится голова Робба? Это к счастью, к счастью… Он уткнулся лицом в колени, закрыл голову руками и забормотал что-то еле слышное, а потом его плечи затряслись от рыданий. Невероятным было, что это существо могло кого-то убить. Тем более кого-то столь сильного и ловкого, как Игритт. Может, напоил, подсыпал наркоту? Джон смотрел на плачущего, сжавшегося в комок Грейджоя и не понимал сейчас, почему назначил его на роль главного подозреваемого. Такси подъехало минут через десять, Джон чуть не подпрыгнул, когда услышал гудок. Почти все это время они просидели в тишине: Теон довольно быстро перестал всхлипывать и затих, а Джон решил перенести расспросы на потом. Говорить с полусумасшедшим собеседником в темноте — это было слишком даже для него. Он успел осторожно погладить Теона по голове пару раз, пока не одернул себя: сочувствие сейчас было очень неуместно. — Где ты живешь? Я отвезу тебя домой, — спросил Джон и легонько встряхнул Теона за плечи. Тот сонно заморгал. — Хотя бы улицу? — Мой дом везде. Я живу на облаке, — сообщил Теон и хихикнул, пытаясь вырваться. — Оставь меня тут, мне хорошо. Я сплю. Джон потащил его к машине, что оказалось нелегко. А осознав, что его хотят впихнуть в дверь, Теон уперся в раму руками и ногами. — Если твой приятель заблюет мне сиденья, будете платить, — подал голос таксист. — И не вздумайте колоться по дороге. — Мы не будем. Теон, лезь, мать твою, внутрь, — прошипел Джон, крайне разозленный. — Я не оставлю тебя на улице. — Не хочу домой, — капризно заявил тот. — Не поеду. Не заставляй меня. Пожалуйста, — последнее слово было сказано так тихо и безнадежно, что Джон против воли почувствовал укол в сердце. — Пожалуйста, Робб, — продолжил Теон, и сочувствие превратилось в изумление, смешанное с горечью. — Я… — Джон задумался, принимая решение. Так было даже проще. — Я тебя не оставлю. Поехали ко мне… в гости. Он громко продиктовал водителю свой адрес, и только после этого Грейджой обмяк и позволил усадить себя в машину. Джон сел рядом, и Теон привалился к нему, дыша в шею перегаром. — Спасибо, Джонни, я тебя люблю, — прошептал он и закрыл глаза.