Грозовой перевал

                           Гора гудела, мелкие камни перестукивались и вприпрыжку бежали по еловому дёрну. Завал накрепко запечатал подземелья лучше любого замка. Только светлые могли отправить по окрестностям разведчиков и магические пульсары, способные обнаружить небольшой, но яркий отряд. С беременной Вивал, мальчишкой и пленником они становились уязвимыми для любых атак, и стоит попасть в окружение, как завязанный бой на прорыв окажется смертельным. Для большинства.       Дрейр не сразу успокоился, заметная дрожь трясла его до самого привала. Рассвет только-только позолотил кромку над горным кряжем далеко впереди. Слишком малый путь пройден, но все нуждались хотя бы в короткой передышке. Айрон так и не смог поговорить с пленником — Товиру связали руки за спиной и погнали вперёд, а сам архимаг только мог смотреть вслед. Дрейр не отпускал его от себя.       Лишь один человек казался неутомимым и довольным. Розенгард Дварж ни капли не волновался о безвозвратно потерянном в подземельях брате и с ещё большим почтением обращался к «лорду Каунскому». Остальные тёмные держались настороже, то и дело забегая вперёд и возвращаясь без вестей. Пока они шли без задержек и приключений, лишь раз в кустах заворчала потревоженная земляная кошка и сбежала, поджав хвост.       Перед рассветом стало особенно зябко и сыро, но Дварж запретил жечь костры, чтобы не привлечь внимание гвардии. Закутавшись в тонкие шерстяные одеяла, не дававшие ни капли тепла, беглецы передавали друг другу жестяные кружки. Лишь воду Дварж позволил разогреть магией, но безвкусный чай не придавал сил и настроение в отряде царило подавленное.       Айрон поднёс Дрейру горячую кружку, от которой тёмный поморщился и насилу выпил до дна. Дрожь не унялась, но бледность с лица сошла и глаза стали вменяемыми. Удовлетворившись хотя бы этим, Айрон хотел было отойти к Товиру и Вавал, но Каун схватил за запястье, крепко сжав. Ещё не восстановившаяся после тёмной магии рука заныла от колющей боли.       — Пойдём, — голос Дрейра дрогнул. Светлый озадаченно посмотрел на густые заросли орешника, куда указывал тёмный маг. Уходя вниз по обрыву, деревья могли скрыть их от чужих глаз. Из ниоткуда вынырнул Розенгард и раздражённо взглянул на руку Айрона в цепком плену металлических оков-пальцев Дрейра. Светлый попытался освободиться, но лишь подкинул дров в огонь. Страх Дрейра исчез, уступив непонятной злости, обернувшейся против Айрона.       — Нельзя... — запротестовал было Дварж.       — Мне всё можно, — прошипел Дрейр, и старик умолк. — Я не один. Он, — кивок на Айрона, — со мной.       Дварж не посмел спорить, хотя и проводил светлого мага горящим взглядом. Спину жгло, но Айрон сомневался, что старик причинит ему вред. По крайней мере, не в присутствии Дрейра.       Длинный плащ полоскался по сырой земле, утро накладывало дань на всё живое и мёртвое — роса скапливалась на листьях, траве и камнях. Стальная хватка тёмного упорно не разжималась.       — Дрейр! — позвал мага Айрон. Каун обернулся, замер на месте и неожиданно притянул его к себе, обхватив затылок и не позволяя вырваться. Губы прижались в жёстком бесчувственном поцелуе. Айрон свободной рукой упёрся в плечо тёмного, напрасно пытаясь отстраниться. Ещё немного — и Дрейр его изнасилует по праву сильнейшего.       Айрон напрягся. Та ночь была и будет единственной.       Они не уговаривались, что Дрейр будет нагибать своего «пса», как только захочет.       Спина врезалась в голую холодную скалу. Дрейр не уступал и становился жёстче, чувствуя сопротивление. Айрон рискнул на последнюю попытку: сосредоточившись, он попытался парализовать Дрейра старыми гвардейскими чарами. Но магия не пришла. Он вообще не чувствовал её в себе.       Открытие настолько ошеломило светлого, что он обмяк, равнодушно принимая поцелуй и боль хватки. Потом озверел и оттолкнул тёмного с той силой и злостью, которые крушат скалы. Дрейр не ожидал. Отступил в недоумении.       — Я не чувствую своей магии, — прищурился Айрон. — Что ты со мной сделал?       — Моя магия поглотила твою, тьма поглотила свет, — отрезал Дрейр. — Ты стал почти как обычный человек.       — Я смогу её вернуть?       Вряд ли Каун хотел отвечать. Но теперь уже Айрон вцепился в плечо тёмного, пожирая глазами. Правой руке полегчало, но обычная, такая знакомая магия не текла по её жилам, не горела своим особым пламенем. Когда она исчезла? До подземелий всё было как заведено, в пещерах он отвык от пряного вкуса магии, и потом, выйдя на поверхность, Айрон не сразу ощутил разницу. Вот только сейчас — ограждаясь от поползновений Дрейра, когда ему пришлось обратиться к самому сильному оружию гвардейца.       — Сможешь. Твоя магия вернётся, — процедил тёмный. Он скинул руку с плеча и, отвернувшись, направился обратно к отряду. Но Айрона ответ не устраивал. Рванув вперёд, светлый обогнал и встал на пути тёмного. — Прочь!       — Когда? Когда она вернётся? — напирал на ответ Айрон. Ему необходимо знать.       — Скоро, — Каун отшатнулся. Его взгляд затравленно пробежался по серым верхушкам гор, по перекатывающимся от них волнистым холмам, обросшим лесами, словно морской пеной. Кое-где хребет заволокло тёмной мглой — там гремела Сорнская гроза. Так близко и так далеко. — Пока мы дойдём, она вернётся, — бросил Дрейр так, словно ненавидел заведомый исход времени. Слух едва уловил тихое и злое «к сожалению».       Айрон не пошёл за ним. Если бы от него не зависела судьба Товира, Салара, Вивал...       Если бы он не попытался искупить вину перед убитыми жертвами от его руки.       Наверное, тогда бы Айрон бросил тёмных, хотя у светлых ему теперь не отыскать ни приюта, ни сочувствия.       Но с каждым днём становилось всё более ясно, что Дрейр не подходит на роль командующего или правителя. Слишком глубоко ему под кожу вогнал страхи Маристель Стрин. Он столь же безумен, как тот «чёрный» на Сорнском перевале, проклинавший и благословлявший одновременно. Неужели Дварж не понимает, что как бы ни силён был Дрейр Каунский, как бы ни был велик его род, он сам нуждается в защите и не сможет вести за собой людей?       Айрон передёрнулся и уныло побрёл обратно. Он едва успел пригубить горячий чай, как Дварж поднял всех на ноги и скомандовал конец привала. Товир загнанно оглянулся на друга, но Дрейр позвал того к себе. Айрон молча шёл за ним, прислушиваясь к возможной погоне и мрачно размышляя о будущем.       Трижды над головой проносился золотой шар-разведчик — Гвардия Ванера искала беглецов любыми способами. Два раза Дварж и Дрейр распыляли их огнём и молнией, один раз спрятались и остались незамеченными. Шли пешком, тяжело и поспешно, и без коней путь казался непреодолимым.       Вечером Дрейр объявил без особой радости, что отряд будет разделён. Часть направится в Обитель, а беременная Вивал под защитой двоих молодых тёмных — к Перевалу, где их позже догонят остальные. Предугадывая действия светлых, без сомнений, усиливших защиту Обители, Товир шёл заложником, Салар слёзно напросился с ними. Мальчишка всё чаще крутился рядом с Дваржем. Старик будто молодел, рассказывал Салару байки и истории, показывал фокусы с магией. Раньше мальчишка пытался быть ближе к отцу, теперь же Дварж стал ему и отцом, и дедом.       С Дрейром старик вёл себя почтительно, а к другим становился строгим и даже злым. Айрон без нужды к нему не обращался.       Ночью незаметно подкрался чужой кошмар.       В вязком полумраке подвала с бело-серыми стенами над ним стоял человек. Лица не видно было, лишь спину и красный потёртый плащ с семицветковым древом. Человек бормотал невразумительное. Айрон наблюдал за ним со злостью и страхом — крепкие цепи сковывали слабую плоть. Во рту застрял вкус грязной бечёвки, сунутой между зубами вместо кляпа.       Если пришёл этот человек, значит скоро снова наступит унижение и боль.       Слишком мало ещё он провёл времени в этом каземате, слишком мало он знает этого безумца. Ещё нестерпимо болит живая правая рука, через которую вливают в него леденящий холод. Единственное желание, которое не может заморозить светлая магия, — желание борьбы. Желание выйти и сражаться, умереть в бою, как все погибшие в клане Каунских лордов.       Человек повернулся, и Айрон узнал ещё молодое, не испорченное тьмой и безумием лицо проректора. Руки слегка дрожали, сжимая тонкий и длинный нож, чей кончик сиял алым раскалённым пламенем.       Нож опускается. Вот он коснулся обнажённого живота. Под нажимом показалась ярко-алая капля крови. Айрон не чувствовал сначала боли. Он думал — выдержит, но нож медленно и упорно входил в живот.       Протяжный стон стал похож на звериный вой.       — Терпи, — светлый говорил так, словно учил неразумного адепта. — Ты мог бы умереть, но я тебя спас. И теперь ты поможешь мне открыть тайны магии... Тёмная магия... Это же золотая жила...       Нож, наконец, по рукоять увяз в животе. Проректор устало выпрямился, смахнув ладонью выступивший пот. Кровавая полоса протянулась на лбу. Ему трудно давалось, а ведь он только начал своё дело.       Айрон увидел себя со стороны. Беспомощное, прикованное двумя десятками цепей тело. Волосы, тянувшиеся смоляной паклей к краю стола и концом привязанные к гвоздю — ещё длинные, ещё не завшивевшие от постоянной грязи. Молодое лицо. Красивое. Не сломленное пленом, не обезображенное шрамами, только мелкими ссадинами.       Но это было не его лицо. Впившись зубами в бечёвку, под ножом безумца лежал Дрейр Каунский.       Проректор вновь обхватил рукоять. И лезвие скользнуло вниз, разрезая вдоль живот.       Крик взорвался в ушах, и Айрон проснулся в поту.       Рядом, у самого плеча, метался Дрейр под тонким шерстяным одеялом. Без единого звука, сцепив до скрипа зубы. Айрон глубоко вздохнул, прогоняя остатки ужасного видения. Плотная дымка окутывала их двоих. Такая же, как и в первый кошмар, приснившийся Айрону. Он приподнялся и осторожно встряхнул Дрейра. Распахнув глаза, тёмный маг долго смотрел на нависшего над ним светлого, потом на безоблачное звёздное небо. В горле у него клокотало, дыхание сорвалось. На бледном как снег лице застыла маска отчаяния.       Айрон молчал. Рука тёмного цеплялась за него мёртвой хваткой.       — Это когда-нибудь кончится?       «Вряд ли». Каун скорее почувствовал ответ, чем услышал.       — Хочешь поговорить?       — Нет. Хочу тебя.       Голос звучал устало и отрешённо. Словно путник, уже отчаявшийся напиться под раскалённым пеклом солнца, среди бесконечных барханов и дюн, говорил без надежды на утоление жажды. Говорил бледному призраку-миражу, не веря в его существование.       Айрон не смог сказать «нет». Едва слышно и молча они поднялись, не бросив взгляда на дозорного, сидящего под деревом. Тёмный поднялся, но тут же сел, подчиняясь взмаху руки. Ночная прохлада заползла под одежду, и Айрон накинул на плечи шерстяное одеяло. Вдвоём они ступили в рощу, скрывшись от чужих глаз. Шли долго, пока вокруг всё не поела густая тьма, а потом, расступившись, приоткрыла впереди светлую прогалину с полукругом гладких валунов. Раньше такие места прозывали «ведьминскими полянами». Люди верили, что здесь, в местах силы, тёмные магички варили ядовитые зелья, и дым от ими разведённых костров порождал беспощадные ураганы и губительные для урожая ливни.       Только двое мужчин нарушали покой забытого круга.       Они торопились, желая побыстрее очиститься от кошмарного сновидения. Или воспоминаний, кто знает? Они были вместе и понимали, что всё неправильно. Дрейр причинял боль, грубо и требовательно ставя на колени Айрона, а тот принимал всё, что хотел тёмный.       Потом они лежали на мягкой влажной траве и смотрели в светлеющее небо.       Недолго. Айрон чувствовал, что Дрейр хочет говорить, но будто разучился. Мысленно он усмехнулся. Кажется, это их общая проблема.       По возвращении их ожидал суровый взгляд Дважра, но ни одного не смутил.       Отряд быстро собрался и вновь отправился в путь. Часа через три лес стал редеть и вскоре закончился на окраине пашни. Перепаханная земля казалась почти чёрной, невдалеке одиноко лежало брошенное орало. Дальше у излучины серебристой змеи-речки рассыпалось с две дюжины приземистых буростенных домиков, между которыми возвышался островерхий храм трёх богов и трёх богинь. По другую сторону от пашни несколько человек гнали на водопой стадо коров и овец. Блеяние и мычание вперемешку с криками петухов разгонялось эхом по полям.       Через деревушку проходила широкая наезженная дорога, теряясь между холмами на востоке.       Отряд остановился передохнуть. Расселись под деревьями, съедая последние крохи еды, запасы кончались. Айрон сел рядом с Дрейром, но ненадолго. Дварж попросил серьёзного разговора и с вызовом взглянул на Айрона. Светлый с трудом поднялся, желая наконец отдохнуть, и, к явному неудовольствию Дрейра, ушёл. За спиной голоса тотчас же повысились. Пользуясь тем, что все отвлечены, Айрон наконец смог пробраться к Товиру. Поникший учёный задумчиво ковырялся в земле небольшой веточкой, выводя узоры. Не будь Айрон знаком с Товиром много лет, он бы подумал, что рисунок бессмысленный. Присмотревшись, маг заметил какие-то магические формулы, но не смог их понять.       Айрон негромко позвал друга и присел рядом на бревно. Товир поднял грустный взгляд и вздохнул, стирая башмаком свои расчёты.       — Плохо выглядишь, — заметил учёный. Он покосился на Дваржа и Кауна, чьи голоса становились всё выше. — Как будто тебя...       Айрон почувствовал, что краснеет. Вряд ли хоть один человек в отряде, быть может, кроме Вивал и Салара, не знал, что происходит между ним и Дрейром. Тёмный показывал это при каждом случае.       — Так и есть, — не стал отрицать Айрон. Товир угрюмо посмотрел на чего. — Что?       — Ты сильно изменился после того, как мы отыскали Кауна. Раньше ты был колким и смеялся, а сейчас ты мрачен. Стал тенью Кауна. Знаешь, как тебя называют за глаза? Каунским Псом.       — Я знаю, — тихо сказал Айрон.       Товир тщательно примял землю и откинул ветку в кусты. Сначала нерешительно, а потом с ярой живостью сказал:       — Не позволяй утянуть тебя во тьму. Ты должен его вытащить, а не утонуть вместе с ним.       Айрон не успел ответить. Затылок прожгло злым взглядом, и он обернулся. Каун со злостью смотрел на него, почти не вслушиваясь в доводы Дваржа.       — Дрейр, я тебя умоляю! — говорил старик, когда Айрон приблизился к ним. — Ты наша единственная надежда! Только Каунские лорды смогут восстановить долину и вернуть тёмным их силу. Ты не должен смотреть на светлых или рассчитывать на них...       Дварж с досадой замолчал, заметив Айрона.       — Нам нужно узнать, что делает король и светлые, — сказал Дрейр. Айрон молча кивнул. — Мы можем выведать новости. И возможно, там есть лошади. Но мы не можем туда пойти. Только ты.       — Да, только он!.. — встрял Дварж, и Айрон мигом уяснил причину спора. — Хотя я предпочёл бы другого.       — Он останется со мной, — отрезал Дрейр. Вдохнув, светлый промолчал. Ещё не хватало прилюдно вставать на сторону Дваржа. Вряд ли Каун будет доволен, но Айрон устал от своего поводка.       Неожиданно его взгляд упал на темноволосого мальчишку, с интересом и страхом поглядывающего на отца.       — Салар, подойди сюда.       Спор Дрейра и Розенгарда умолк. Мальчишка переменился в лице. Боязливо подошёл, спрятав руки за спину, словно проказливый адепт под бдительным оком учителей. Серые глаза он опустил долу.       — Салар? — удивился Дварж. Дрейр поджал губы и отвёл взгляд, не желая смотреть на сына. Айрон до сих пор не мог понять, почему тёмный отталкивает мальчишку, хотя делает всё ради него, ради того, чтобы Салар стал настоящим магом.       — Он вряд ли нас подведёт, — произнёс Айрон, положив руку на худое плечо мальчика. Салар ощутил поддержку взрослых и даже смущённо улыбнулся. Отец не заметил, продолжая напряжённо вглядываться вдаль.       Старик задумался, поглаживая чёрную бороду. Мальчишка потоптался на месте, потом не выдержал:       — Я справлюсь, честное слово, справлюсь! — возбуждённо пообещал он. Дварж потрепал мальчика по волосам и улыбнулся.       — Я верю тебе, мальчик. Слушай внимательно. В деревне...       Дварж принялся наставлять Салара тому, что ему следует сделать в деревне и что говорить. Айрон посмотрел на Кауна: тот отошёл в сторону и стиснул кулаки. Бледный, он словно вновь очутился в кошмаре. При желании светлый мог бы попробовать поговорить, но предпочёл не влезать. Если Дрейр хочет молчать, то на то его воля.       Как-то не вовремя он припомнил слова лучшего друга. «Ты должен его вытащить».       Чёрный плащ Дрейра вдруг напомнил ему чёрную рясу того жреца, Алоха Хавера. Образ безумца, повстречавшегося у Сорна, навсегда врезался в мальчишечью память и пронёсся через года, став напоминанием. Никогда не перешагивать черту. Сохранить рассудок в этой бесконечной борьбе тьмы и света.       Дожидались Салара они в напряжённом молчании. Вивал всхлипывала, но держалась. Накануне она пыталась бежать и подговаривала Салара помочь ей, но мальчишка предпочёл раскрыть её планы. С тех пор девушка замкнулась в себе и доверяла только Товиру, который пытался приободрить перед расставанием.       Айрон наблюдал за деревней, прислонившись к дереву, рядом дремал Дрейр. А может, просто, закрыв глаза, мечтал, чтобы его никто не трогал. Первым тревогу поднял молодой тёмный, Крайвен, который отправлялся вместе с ними в Обитель. Он чуть слышно позвал Дваржа и указал на ускользающий между холмами конец дороги. Там, подняв облако пыли, спешили всадники.       Приглядевшись, Айрон узнал плащи своих бывших товарищей.       — Гвардия Ванера. Вероятно, они направляются в Обитель, — сказал он, ощутив рядом присутствие Дваржа. Дрейр приоткрыл глаза, досадно поморщившись.       Всадников было не меньше дюжины. На глазах они преодолели несколько миль и затерялись среди домов. Залаяли молчавшие до того собаки при запахе чужаков. Деревенские загомонили, бабы попрятали детей в хаты, а мужчины собрались на площади. С опушки леса ни Дрейр, ни Дварж не могли ничего разглядеть. Ясно было лишь одно — скорее всего, гвардия решила передохнуть и подкрепиться.       В одном из огородов промелькнула тень, и Айрон присмотрелся внимательнее. Салар почти ползком уходил из деревни, перебегая с одной борозды на другую борозду в распаханных полях. Вскоре мальчишка, весь грязный, но довольный, предстал перед ними. Дрейр посмотрел на него. Искоса, но посмотрел. И вздохнул, отвернувшись.       Многого Салар не смог узнать. Он попытался поговорить с одной из женщин, но та испугалась и, чураясь, убежала в дом. Салару пришлось прятаться. Лошадей, даже самой захудалой клячи, в деревне не было. По крайней мере до недавнего времени.       — Что ещё ты слышал? — спросил Айрон.       Салар помялся перед ответом.       — Я не уверен, но люди поговаривают... что началась война. — Дварж и Дрейр переглянулись. — «Чёрный патриарх» благословил короля Глинерда на войну со всяким человеком, не убоявшимся использовать магию и возжелавшим встать вровень с богами и богинями.       — Звучит так, словно... — с сомнением начал Айрон.       — Так и есть, — мальчишка закивал головой. — Король и церковь объявили войну всем магам. И светлым, и тёмным.